Они шли по тропе между цветущими яблонями, под ярким солнцем, и это было правильно. Правильно и… замечательно. — Где мы? — спросила Регина. — Это твой сон, l'аnimа miа, — грациозно пожал плечами вампир. — И в этом сне ты идешь со мной под руку. Мы вдвоем? и никакие волки не путаются у меня под ногами. Значит ли это, моя дорогая Джин, что ты сменила гнев на милость? Регина задумалась, прежде чем ответить. Лоренцо притягивал, притягивал с их первой встречи, манил, как яркий огонь манит глупенького мотылька. Но нужно ли ей пламя, способное сжечь дотла душу? — Я люблю Мэтью, — честно ответила она. — Разве в твоем сердце нет места для еще одного древнего монстра, влюбленного в тебя, Регина? — Лоренцо провел длинными чувственными пальцами по линиям на ладони, поднес ее к губам и, глядя в глаза Регине, поцеловал. — Разве я совсем тебе безразличен, l'аnimа miа? — Нет, — шепнула девушка, чувствуя как краснеет. — Ты мне не безразличен. Но это ничего не меняет, Лоренцо. — Но ты дашь мне шанс? — лукаво склонил голову вампир. — Я надеюсь, ты сможешь простить меня. — Я давно простила тебя, — призналась Регина. — Но… я не забыла. — Какая ты у нас злопамятная, — мелодично рассмеялся вампир, и его смех укутал Регину мягким теплым одеялом. — Но давай попробуем еще раз, мой упрямый котенок. Скажи: да. — Это поможет мне сбежать? — Это поможет тебе простить меня. — Ладно, — буркнула Регина, стесняясь невольной слабости. — Я согласна. Лоренцо не стал ждать. Он обхватил ее лицо ладонями и поднял. Его глаза мерцали серебристыми искрами. Голубоватый свет струился из них, вливаясь в глаза Регины. И когда вампир нежно поцеловал ее, она обняла его за плечи, встав на носочки, и потянулась навстречу. Они целовались под цветущими яблонями: страстно, упоительно, бесконечно долго. Регине не хотелось отрываться от нежных и настойчивых губ, не хотелось размыкать объятия, не хотелось опять терять его… Наваждение. Это же просто сон, и ничего больше. И все равно сердце кольнуло от осознания предательства. Она предает Мэтью, обманывает с его вечным соперником Лоренцо. Так нельзя. Это неправильно! — Маленький глупый человечек, — прошептал Лоренцо в ее голове. — Неужели ты до сих пор не поняла, что наш тройственный союз уже давно предопределен? Мой верный волк все понял раньше меня. Понял и принял. Прими и ты, моя Тень. Мы неразлучны, и это сделает нас сильнее. Намного сильнее. Регина уперлась руками ему в плечи и оттолкнула от себя. — Я согласна быть твой Тенью, мастер, — тяжело дыша произнесла она, все еще чувствуя его губы, его дыхание, его объятия. — Но это ничего не изменит в наших отношениях. — Как скажешь, любовь моя, — поклонился Лоренцо и растаял, лишь тихий смех еще звенел в голове, когда Регина открыла глаза. Теперь она знала, что делать. Встала, стараясь не звенеть цепью, подошла к шкафу, открыла его и вытащила банку с мазью. Оглянулась по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого. Лампа с красивой малахитовой подставкой. Регина положила банку на тумбу и осторожно стукнула по ней тяжелой лампой, моля всех богов, чтобы это оказалось простое стекло, а не зачарованное. Судя по тому, как оно треснуло, раскалываясь на несколько больших острых осколков, банку Лилу принесла из дома. Да и вряд ли сидхе бы заботился о здоровье своих игрушек при помощи человеческих снадобий. Регина выбрала два самых длинных осколка. Тщательно вытерла их простыней и спрятала под подушку. Осталось лишь дождаться подходящего момента. Она гнала от себя мысль, что придется еще раз умереть. Но другого способа не видела. Ведь ее смерть призовет Деймона? О, боги. Регина села на кровать. Дура. Какая же она дура! Она ведь не житель Холмов. Ведь Деймон не смог прийти за ней, когда она умерла в этой комнате! Его проводил Видальдас, а значит… Занятая размышлениями, она не заметила, как открылась дверь, пока не послышался вкрадчиво-насмешливый голос: — Вижу, ты чувствуешь себе достаточно хорошо, чтобы посетить конкурс питомцев. В дверях стоял Фрелен в белоснежном наряде, который носят высшие сидхе в особо торжественных случаях. Длиннополое одеяние, расшитое золотыми цветами. Красивый, надменный, жестокий. Лишь один изъян заметила в нем Регина. Шесть пальцев на левой руке. Она сунула руку под подушку и сжала в ладони осколок стекла. Ну же, подойди ближе, мерзавец! — А ты не принадлежишь высшим домам фэйри, палач, — издевательски пропела Регина. — Не приняли из-за лишнего пальчика? Ай-ай-ай, — поцокала она языком. — Наверное, неприятно чувствовать себя уродом рядом с красавцем принцем? — Ты изменилась, — в руке сидхе материализовалась плетка. — В глазах появился огонь, ты стала дерзить. Мой принц велел привести тебя, но он не велел сохранить тебя в целости, звереныш. — А что ты мне сделаешь, урод? — Регина гордо выпрямилась, пряча руку за спиной и глядя сидхе в глаза. — Убить меня ты не можешь. Потому что Видальдас тебе этого не простит. Приказывать ошейнику ты не можешь, ибо не ты мой хозяин. Все, на что ты способен, это гавкать издали да избивать беззащитную женщину. А может, ты просто ревнуешь меня к принцу? Ты влюблен в Видальдаса? — Регина расхохоталась. — Ты влюблен в красавца принца, а он предпочел человеческую девку! Она добилась своего, довела его до бешенства. Фрелен подскочил к ней и замахнулся. Его движения были быстры и почти незаметны человеческому взгляду. Но Регина больше не была человеком. Две метки Лоренцо, приятные добровольно, дали ей силу и реакцию. Она пропустила удар по лицу, но не упала, как ожидал сидхе. Вцепившись в него левой рукой, правой она изо всех новоприобретенных сил загнала осколок в глаз Фрелену и тут же, раня руку, вытащила его и ударила в сердце. Палач вскрикнул, хватаясь за глаз. Раны не убили его на месте, он мог бы выжить, если бы кто-то немедленно исцелил его. Но оказалась близко. Достаточно близко. За спиной Фрелена задрожал воздух, но он успел оторвать Регину от себя и швырнуть в шкаф, прежде чем на залитый кровью ковер из разорванного пространства вышел двухголовый пес. Из раскрытых пастей на пол капала слюна, с шипением прожигая ковер и паркет. — Лунный пес, — с ужасом и восторгом прохрипел сидхе, оседая на пол. Пес прыгнул на него, легко перекусил шею и утащил бездыханное тело в темный зев прохода, развернувшегося на месте фальшивого окна. Регина едва успела вздохнуть, как в комнату ворвался Видальдас, с искаженным гневом лицом бросил в Регину что-то темное, шипящее и искрящее — и тут на него прыгнул Деймон. Даже не будучи псом, он был страшен в своей ярости. Регина сползла вдоль треснувшей дверцы шкафа. Словно в замедленном кино, к ней летел черный, жуткий даже на вид, сгусток чужой магии. Интересно, отстраненно подумала она, две метки помогут от злого волшебства? Она почти узнала ответ на свой вопрос, но когда она уже почувствовала леденящее дыхание смерти — демоны знают, которой по счету за эти проклятые дни! — между ней и тьмой возникла чья-то изящная спина в белоснежной рубашке. Что-то вспыхнуло, затрещало, злобно выругалось, а Регина, кажется, потеряла сознание. Всего на миг. А когда очнулась, ей в лицо заглядывал Лоренцо. Непривычно взъерошенный, в обгорелых лохмотьях и с черным ожогом во всю грудь. — Гад ты, мастер, — тихо пробормотала Регина. — Это что же получается, теперь я должна тебе за свою жизнь? — Ты моя Тень и моя женщина. Какие долги между влюбленными? — пожал плечами он, и приложил палец к губам попытавшейся возмутиться Регины. — Помолчи немного и выпей это. Надо. Он полоснул когтем по запястью, и на бледной коже выступили черные капли. Регина покорно слизала кровь, уже зная, что ее ожидает. Но все оказалось совсем иначе, чем было с Борисом. Никаких неприятных ощущений. Наоборот, по телу разлилось сладкое тепло. Каждый нерв зазвенел от переполняющей его энергии. Через несколько ударов сердца эйфория схлынула, оставив после себя усталость и боль. — Отдыхай, — велел Лоренцо, и Регина почти провалилась в спасительное небытие, когда вспомнила: — Деймон! — она обвела взглядом комнату и увидела кровожадно облизывающегося оборотня, который на вытянутой руке держал злющего Видальдаса. — Не убивай его. Прошу тебя! — в отчаянии закричала Регина. — Дева без Имени молила за него. Она спасла мою семью, я ее должник! — Я не нуждаюсь в твоей защите, человечка, — просипел полузадушенный Видальдас. — Умри! Регина схватилась за горло, ошейник начал стремительно сужаться. Лоренцо обхватил его сильными пальцами, но даже силы вампира, который легко выжимал грузовик, не хватило, чтобы разорвать тонкую кожу. В комнату ворвался Зверь, его шерсть была покрыта кровью, глаза пылали желтым огнем, а вокруг разливалась аура смерти, но в этот раз в его взгляде светился разум. Увидев задыхающуюся Регину, он оттолкнул Деймона и одним быстрым движением ударил Видальдаса в живот, разрывая мышцы и обнажая алые внутренности. — Чтобы отменить приказ, следует убить того, кто его отдал, — прорычал волк. — Не мешай мне, пес! — Да убивай, — Деймон отряхнул руки. — Мне самому давно хотелось это сделать. Сидхе осел на пол, зажимая обеими руками живот. Высокомерие сползло с него, обнажая страх, застарелую боль и — кто бы мог подумать! — отчаяние. Он невидяще отмахнулся от разъяренно рычащего Мэтью, глядя лишь на Деймона. В глазах сидхе плескалось удивление, словно он вместо старого друга увидел чудовище. — Ты убьешь меня? Меня? — Ты изрядно надоел мне за эти дни, Ви, — равнодушно ответил Деймон. — Хочешь жить, отдай мне ошейник и отпусти девчонку. Нет — я не стану мешать справедливой мести. Ошейник распался на две части, и Регина смогла вдохнуть. Она закашлялась, растирая горло, и Лоренцо склонился над нею, чтобы поднять. Но не успел. Мэтью оттолкнул его, подхватил Регину на руки и бережно прижал к покрытой густой шерстью груди. — Отправь нас домой, Деймон, — попросил он. Лоренцо едва слышно пробормотал что-то на незнакомом языке, явно неласковое, но отбирать ее у Мэтью или объяснять ему, что нельзя отпихивать своего мастера от возлюбленной, не стал. Регина даже не успела удивиться его внезапной покладистости: в комнате снова открылся портал. Два портала. В ближний шагнули Мэтью с Региной на руках и Лоренцо, а во второй… — Я не стану убивать тебя ради твоей сестры, но поживи пока в Долине Теней, — напутствовал Деймон ошарашенного, и от того даже не сопротивляющегося сидхе. — Я вернусь и убью тебя, пес! — крикнул тот, исчезая в портале. — Попробуешь, — Деймон поднял ошейник, встряхнулся… Спустя мгновение в комнате никого не осталось, кроме дрожащей, перепуганной Лилу, в последний момент успевшей залезть под кровать. Она проснулась с ощущением солнца и счастья, точно зная, что проспала весь день и на дворе — ночь. Лениво потянулась, не открывая глаз, потерлась всем телом о своего волка — обнаженного и горячего. Прижалась к нему, удобно умащиваясь в надежных объятиях. — Проснулась, котенок? — Мэтью нежно поцеловал ее в висок. — Угу… — протянула она, мысленно проводя ревизию организму: ничего не болело, нигде не тянуло и не саднило, и вообще она чувствовала себя так, словно приключения последних дней приключались не с ней, а с кем-то на киноэкране. Пожалуй, ей может понравиться быть чьей-то там Тенью. Потом, не сейчас. А сейчас она в логове у Мэта, в его объятиях, и у нее есть дела поинтереснее, чем думать обо всяких древних монстрах. Регина только собиралась вернуть Мэтью поцелуй, как неподалеку раздалось: — Доброе утро, мои любимые. От неожиданности Регина проснулась окончательно, распахнула глаза и на всякий случай их протерла. Может, померещилось? Ага. Сейчас. Лоренцо, босиком идущий из ванной, улыбнулся ей… — Эй, какого демона ты здесь делаешь? Это дом Мэта!