Злата молчит, поджимает губы. Несмотря на ранний час в вагоне оживленно. Девочка-подросток с телефоном наизготовку вмешивается в наш разговор: – С какой стороны будет лучше видно? – Из кабины машиниста, – отвечает проводница. Девочка озадачена, и Злата успокаивает: – Лучшие селфи справа на фоне арки. Мне она поясняет: – Крымский мост будем проезжать. Поезд с тихим гулом набирает скорость. Пассажиры прильнули к окнам, вот-вот покажется море. Злата и я в служебном купе с незакрытой дверью. Сидим рядом и тоже смотрим в окно по ходу поезда. Так проще, чем глаза в глаза. Я повторяю: – Ты сказала брату, что сделала аборт. – Не помню такого. В моем телефоне есть файл, в названии два вопросительных знака. Я открываю рассказ Чеха «Кто??» и показываю: – Ну вот же. Злата вглядывается в переписку: – Брат говорил с тобой? – Про что? – Про то! Если телка залетит. Грубая фраза вслух звучит грубее, чем в тексте. Там строчками выше Злата спрашивает про любимую девушку. Любимую, а не телку! Чех отвечает, что у меня такой нет. Я не люблю делиться личным, но это не значит, что не люблю! Выключаю дисплей. Вспоминаю подавленного Чеха и понимаю его состояние. – Он хотел, но не успел. Злата кивает: – Наверное, сначала с Денисом. Простые слова коробят душу. Сначала с Денисом, а потом со мной. Денис первый, а я прицепом. – На кой черт тебе наше мнение? – Ты прав. Уже не важно. Уклончивый ответ меня устраивает. Я здесь по другому поводу. – Злата, ты сбежала из Дальска, чтобы скрыть беременность? – Я испугалась. – Грязных слухов? Мы в двадцать первом веке. – Вы ушли воевать, и жизнь стала другой. – Ты по-прежнему проводница. – Да нет же! Всё по-другому! Ты теперь Контуженый, я далеко не девочка, а Дениса с Антоном вообще нет! Я на миг вижу ее глаза: огни отчаяния в тисках безысходности. Путанная философия мне не по зубам. Хочется конкретики: – Ты сбежала от меня? Злата сплетает пальцы и отворачивается к окну: – Ко мне явился раненый. Он угрожал. – Русик? – Я помню, что Маша говорила о бойце с повязками на лице. – Это был Руслан Краско? – Ты уже знаешь? – Еще я знаю, что ты дважды приезжала к его отцу в Луганск за деньгами. – Меня Денис посылал. Я купила квадрокоптер, смартфон и рации для вас. – А остальные деньги? – Складывала в тайник. – И похоронные? По пять миллионов за брата и друга. – Приехали, выдали. Я сразу к паровозу и положила под сиденье в ящик. – Много же там набралось. – Много, – соглашается Злата. По радио включают бодрую песню про Крымский мост. Поезд движется через пролив. Слева морская гладь, справа автострада, по которой мчатся машины, за ней тоже море до горизонта. Я встаю, уменьшаю громкость, нависаю над Златой: – Зачем к тебе приезжал Руслан Краско? – Его отец умер. Он узнал, что я была у них дома и подозревал… Злата осекается. За окном мелькают белые конструкции арочного пролета. Слышно, как возбужденный пассажиры спешат сделать фото. Поезд минует главную арку. За стеклом снова зеленое море, силуэты кораблей и серая крымская земля с белыми строениями. Я закрываю дверь в купе и повторяю вопрос: – Что тебе сказал Русик? – Что его отец был здоров до встречи со мной. Поэтому провели эксгумация тела и экспертизу о причине смерти. Завтра будет результат. – На что он намекал? – Он сказал прямо. Не вздумай уезжать. Если не виновна, не трону. – А ты виновна? – Я уехала. – Чего ты испугалась? – Я подсыпала Краско клофелин. – Какого черта! – Он еще тот кобель, в первый раз стал меня лапать! И Денис научил про клофелин. – Злата мельтешит руками и старается говорить с интонацией Шмеля. – Растолки заранее и незаметно добавь в вино. Краско заснет, ты заберешь деньги. Старого козла надо проучить! – И ты проучила? – Я насыпала, сколько велел Денис. Мы с Краско выпили. Он полез лапать, а я сама не своя: дрожу, ослабела. Ему только этого и надо, почти раздел меня, навалился. Я была рада, что он отрубился. – Заснул? – Мертвецким сном. – Ты ушла с деньгами и доложила Денису? – Я же для вас старалась. Денис говорил, что деньги ради победы и общего бизнеса. Я отнесла их в тайник. Глубокий вздох. Это я с тяжким сердцем постигаю сказанное. Опускаюсь на сиденье рядом со Златой. – Краско умер с ту ночь. – Я не хотела.