– Наверху ее нет, – сказала Джин. – Когда двигатели заработали на полную, из чемоданов кое-что вывалилось. Ты на полу искала? Эвис опустилась на колени, в душе проклиная тусклую лампочку без абажура под потолком. Если бы в каюте имелся иллюминатор, ей не пришлось бы так напрягать глаза. И правда, все стало бы гораздо приятнее с видом на море. Она точно знала, что в каютах некоторых девушек иллюминаторы были. И не понимала, почему папа не удосужился поставить такое условие. И вот когда Эвис шарила рукой под койкой Фрэнсис, она вдруг почувствовала, как что-то мокрое и холодное коснулось внутренней поверхности ее бедра. С диким визгом она вскочила на ноги, ударившись головой о койку Фрэнсис. – Что, ради всего святого… Она даже стала заикаться из-за пронзившей голову дикой боли. Прижав юбку поплотнее к бедрам, она изогнулась, чтобы посмотреть, что там у нее за спиной. – Кто это сделал? У кого это такое странное чувство юмора? – А что случилось? – сделала большие глаза Джин. – Меня кто-то шлепнул по заднице! Кто-то сунул свои холодные мокрые руки мне… – И Эвис, не в состоянии подобрать нужные слова, принялась подозрительно озираться, словно ожидая увидеть незаметно пробравшегося в каюту маньяка. – Меня кто-то шлепнул по заднице, – повторила она. Все как воды в рот набрали. Фрэнсис с непроницаемым лицом молча смотрела на Эвис. – Я не выдумываю, – ощетинилась Эвис. Лицо ее пылало, сердце лихорадочно билось. И тут все взгляды обратились на Маргарет, которая свесилась через край койки, бормоча что-то себе под нос. Эвис с вызывающим видом смотрела на нее круглыми глазами. Маргарет бросила на Эвис виноватый взгляд. Потом подошла к двери, закрыла ее и тяжело вздохнула: – Вот черт! Мне надо вам кое-что сказать. Я рассчитывала на отдельную каюту, потому что я… такая… Эвис сделала шаг назад, что в тесноте каюты было отнюдь не легко. – Какая «такая»? Господи! Надеюсь, ты не одна из этих… с отклонениями от нормы? О боже! – С отклонениями от нормы? – переспросила Маргарет. – Я знала, что мне не стоило ехать. – Да беременная я, идиотка несчастная! Я рассчитывала на отдельную каюту, потому что я беременная! – Неужели ты решила устроить под койкой гнездо? – поинтересовалась Джин. – Моя кошка так делала, когда окотилась. Ох и грязи же было! – Нет, – отрезала Маргарет. – Не делала я никакого чертова гнезда! Послушайте, я все пытаюсь вам что-то сказать. – Лицо ее стало бордовым. – У тебя что, такая манера извиняться? – Эвис воинственно сложила руки на груди. – Это не то, что ты думаешь, – покачала головой Маргарет. Она встала на четвереньки, что-то ласково пропела и пошарила под койкой рукой. Через секунду она вытащила оттуда маленькую собачку. – Девочки, – сказала она. – Познакомьтесь с Мод Гонн. Девушки уставились на собаку, равнодушно смотревшую на них слезящимися глазами. – А ведь я догадывалась! Догадывалась, что у тебя явно что-то на уме! – ликующим тоном произнесла Джин. – Еще когда мы стояли на полетной палубе, я сказала себе: «Эта Маргарет, она не так проста. Наверное, хитрая бестия». – Ой, ради всего святого, – поморщилась Эвис. – Ты хочешь сказать, что это твоя… – Эвис, твои штанишки все же тебе пригодились, а? – насмешливо произнесла Джин. Фрэнсис внимательно смотрела на собаку. – Но на борту запрещено держать домашних животных, – сказала она. – Я знаю. – Мне очень жаль, но можешь даже и не надеяться, что она будет сидеть смирно, – нахмурилась Эвис. – И в нашей спальне будет вонять. В каюте воцарилось тягостное молчание, невысказанные мысли словно повисли в воздухе. И тут беспокойство побороло природную деликатность Эвис. – Мы шесть недель будем плыть на этой штуке. И где она будет делать свои делишки? Маргарет села, пригнув голову, чтобы не стукнуться о верхнюю койку. Собака устроилась у нее на коленях. – Она очень чистоплотная – и я хорошо все продумала. Вы ведь ничего не заметили прошлой ночью, да? Когда вы уснули, я выгуляла ее на палубе. – Выгуляла на палубе?! – А потом все убрала. Послушайте, она даже не лает. И я постараюсь, чтобы она «делала свои делишки» подальше от вас. Пожалуйста, не надо на меня доносить. Она… Очень старая… Ее подарила мне мама. И… – Маргарет отчаянно заморгала. – Это все, что у меня от нее осталось. Я не могу бросить Мод Гонн. Хорошо? – Девушки молча переглянулись. Маргарет даже покраснела от волнения. Она не хуже своих попутчиц понимала, что еще не пришло время для столь доверительных отношений. – Всего на несколько недель. Это действительно очень важно для меня. В каюте снова повисло тягостное молчание. Медсестра опустила глаза: – Если хочешь попробовать оставить ее здесь, я не возражаю. – Я тоже, – подхватила Джин. – Если, конечно, она не будет грызть мою обувь. Она довольно миленькая. Для такого крысеныша. Эвис понимала, что не может стать единственной, кто будет против: тогда все подумают, будто у нее нет сердца. – А как насчет морских пехотинцев? – спросила она. – Что? – Тех, что будут стоять на часах у нас под дверью начиная с завтрашней ночи. Разве ты не слышала, что говорила тетка из женской вспомогательной службы? Тебе не удастся вывести собаку. – Морские пехотинцы?! Зачем? – Они заступают на дежурство в половине десятого. Наверное, чтобы нас никто не смог изнасиловать, – произнесла Джин. – Вы только представьте! Тысяча изголодавшихся мужчин лежат всего в футе под нами. Если они захотят, то вышибут дверь и… – Ой, ради всего святого! – Эвис прижала руки к шее. – И еще, – сально ухмыльнулась Джин, – возможно, это и для того, чтобы держать нас взаперти. – Ну, тогда придется выводить ее до появления морских пехотинцев. – На сходнях будет слишком много народу, – заметила Джин. – Возможно, нам следует кому-нибудь сообщить, – сказала Эвис. – Не сомневаюсь, они поймут. Возможно, у них даже имеются… удобства на такой случай. Комната, куда ее можно поместить. Мне кажется, ей будет гораздо приятнее, если будет где побегать. Ведь так? Нет, она не имела ничего против собак, но ей было неприятно, что кому-то все же удалось пронести что-то тайком. Ведь их багаж взвесили до последней унции, строго ограничили продуктовые посылки, заставили их оставить любимые вещи. А эта девчонка имела наглость всех обдурить. – Нет, – отрезала Маргарет, ее лицо потемнело. – Ты ведь слушала сегодня утром нашего капитана. Мы еще слишком близко от дома. Они посадят собаку в шлюпку, чтобы отправить обратно в Сидней, и я больше ее никогда не увижу. Нет, я не могу рисковать. По крайней мере, не сейчас. – Мы будем держать рот на замке, – сказала Джин, гладя собаку по голове. И у Эвис промелькнула мысль, что Джин будет поддерживать любое действие, ниспровергающее основы власти. – Правда, девочки? Это даже прикольно. Я буду таскать для нее вкусняшки с обеденного стола. – Эвис? – подала голос Маргарет. Ну вот, теперь меня будут считать занудой, подумала Эвис. – Я ни слова никому не скажу, – выдавила она. – Только держи ее от меня подальше. И если тебя вдруг раскроют, уж будь любезна сообщить, что мы здесь ни при чем. Глава 6 В команде корабля было тридцать пять – сорок морских пехотинцев, блестящие внешность и манеры, как правило, выгодно отличали их от нас, простых матросов, вызывая наше немалое удивление… Их латунные пуговицы и ботинки всегда сверкали, и весь внешний вид отличался особой изысканностью. Л. Тромен. Вино, женщины и война Второй день плавания Для того чтобы отвлечь тех невест, у которых первоначальное возбуждение сменилось тоской по дому, уже на второй день плавания на авианосце «Виктория» им были предложены мероприятия, приведенные в торжественном выпуске «Ежедневных судовых новостей», а именно: 10.00 Протестантское богослужение (палуба E). 13.00 Прослушивание музыкальных записей.