— Нет, из Бронниц ближе, где-то около ста двадцати километров, — ответил Клавдий Мамонтов. — Федор Матвеевич, мне амуницию штурмовую брать в отделе? На всякий пожарный? Полковник Гущин кивнул. — Я и для себя бронежилет прихвачу. — А мне? — пылко спросил Макар. — Я мечтаю покрасоваться в бронежилете, как Клава в римских латах! — Ты наш крепкий тыл, Макар, — ободрил его Клавдий Мамонтов. — Ты свою тачку поведешь. Мне в прикиде штурмовом не с руки потом обливаться на солнцепеке. Полковник Гущин позвонил в Шатуру и попросил срочно негласно навести справки о банном комплексе Крымского. Вообще, в Шатуре ли Костян? Может, в бега подался? Начальник Шатурского УВД перезвонил через четверть часа — объявил, что по крайней мере позавчера ночью Крымский точно находился в районе — он откуда-то прикатил на своем авто по трассе и в два часа ночи устроил скандал на автозаправке — так доложила местная агентура, смотрящая за криминальным авторитетом. — А что, закрываете вы его, Федор Матвеевич? Наконец-то! — обрадовался начальник УВД. — Такой нарыв у нас торчит уголовный… За что вы его закрыть хотите? Полковник Гущин коротко объяснил — подозревается в совершении двух убийств женщин. — А брата его Маркиза — Максима Коновалова — вы в районе раньше не видели? — спросил он. Насчет брата начальник УВД затруднился ответить — все же Николино-Расторгуево самостоятельное муниципальное образование, вне территориальной юрисдикции Шатуры, надо коллегам во Владимирский УВД звонить. Полковник Гущин во Владимир пока звонить не стал — меньше шухера, тише, приватнее дело о задержании такого отморозка, как Костян Крымский. В бронницком отделе Клавдий Мамонтов облачился в штурмовую амуницию спецназа — выбрал облегченный вариант. Забрал из оружейной комнаты табельный пистолет, рассовал в карманы то, чем пользовался при задержаниях. И… поколебавшись, все же взял еще две светошумовые гранаты. Может, пригодятся? Полковник Гущин тоже облачился в легкий бронежилет. Если раньше на его толстом животе ни одни «липучки» бронежилетные не застегивались, то сейчас он «укомплектовался» легко и быстро. Забрал пистолет и помповый штурмовой карабин. Он прихватил еще из отдела большой термос с черным кофе — в дорогу. И они отправились в Николино-Расторгуево. Бронницы — Шатура — Петушки. Край глухих лесов и торфяных болот. Банный комплекс «Привал» скрывался в лесу, вдали от проезжего тракта. Этакая лесная заимка — то ли закрытый клуб для своих, то ли схрон… Полковник Гущин с дороги распорядился, чтобы шатурские коллеги ни в коем случае не поднимали шума, не светились — никаких полицейских машин с мигалками на просеке, ведущей к «Привалу», никаких приданных сил… Ухитрившись дважды попасть в пробки на федеральной трассе и простояв час на железнодорожном переезде у самого Николино-Расторгуева, они прибыли на место лишь в три пополудни. И сразу реальность их разочаровала и озадачила. Глава 27 Торфяное болото Шатурские и николино-расторгуевские стражи порядка встретили полковника Гущина на трассе у поворота на просеку, где располагался банный комплекс. Доложили — все пусто. Комплекс закрыт больше недели назад. По их словам, финансовые трудности начались у Костяна Крымского еще в марте — резко схлынули клиенты. Две недели назад он уволил немногочисленный персонал. А теперь и баня закрыта. Полковник Гущин, Клавдий Мамонтов и Макар проехали до ворот комплекса. Полиция их вскрыла — на территории комплекса деревянные терема — дом Костяна Крымского, два здания для клиентов, русская баня и финская сауна, и все раскинулось на берегу маленького торфяного пруда. — В бега садист подался, — хмыкнул полковник Гущин, разглядывая банные хоромы. — Все бросил здесь. — Нелогично как-то, Федор Матвеевич, — заметил Макар. — Что нелогично? — Предположим, он убил сестер Лаврентьевых, как-то узнав, что это они прикончили его младшего брата Маркиза. Но он зачем-то ночью вернулся сюда, в Николино-Расторгуево! — За вещами, за документами, сейф свой забрал, казну. Наверняка ему здесь в основном налом платили. В этих банях, Макар, случайных людей с улицы не было. Не для того терема строились — только для своих, проверенных. — Так он бы приехал тихо, как мышь, — возразил Макар. — Зачем он среди ночи на автозаправке вдруг разборку устроил? Внимание к себе привлек? Нелогично! — Такой характер у него сволочной. Ни дня без свары. Однако упоминание разборки на шоссе направило раздумья полковника Гущина в иное русло. Он попросил местных коллег пробить банк данных — какой машиной владел Костян Крымский. Выяснили в момент в местном ГИБДД — за Крымским числились черная «Тойота Ленд Крузер», старый серебристый «Мерседес» и «Газель», на которой из бань возили в прачечную белье. Полковник Гущин переговорил с начальником ГИБДД, тот послал патрульных на автозаправку — допросить персонал о ночном инциденте. Работники рассказали, что «тот клиент банный король» требовал в два часа ночи открыть мойку — он хотел, чтобы ему помыли машину. — Черный «Ленд Крузер»? — уточнил полковник Гущин по телефону. Сотрудники ГИБДД, допрашивавшие персонал автозаправки, возразили: нет, Крымский находился за рулем подержанного черного «БМВ». — Он не на своей тачке откуда-то приехал. Может, на машине Маркиза, которую от дома Евгении Лаврентьевой угнал? — Полковник Гущин спросил у гаишников, чем кончился спор у автомойки. Те ответили — ничем. Авто Крымского заправили, сам он минут десять ждал, пока персонал дозвонится хозяину — насчет открытия автомойки в поздний час, затем плюнул и уехал, так и не помыв «БМВ». — Итак, после автозаправки он прибыл прямо сюда, в банный комплекс, в свой дом, — полковник Гущин раздумывал. — Или не сюда? А сразу рванул в бега? Он снова связался с начальником ГИБДД и спросил про камеры на трассе — есть они в здешней шатурской глубинке? Гаишник ответил: до автозаправки камер на трассе нет. А вот дальше есть две на подъезде к посту ДПС. И полковник Гущин запросил снимки камер той ночи. Они двинулись в сторону поста. Там раскадровкой ночной записи с камер занялся Клавдий Мамонтов — его интересовал промежуток между двумя часами ночи и половиной четвертого. Он смотрел запись очень внимательно и… — Автопоток небольшой, вялый был в ту ночь, — сообщил он полковнику Гущину. — Мимо поста черный «БМВ» не проезжал. — Есть развилки, повороты с шоссе на отрезке от автомойки до поста ДПС? — спросил полковник Гущин у патрульных. Те ответили: есть два — один на железнодорожную станцию Николино-Расторгуево. А второй — поворот на бетонку. — А куда бетонка ведет? — спросил Гущин, сам открывая в мобильном дорожную карту. Местные ему ответили: частная дорога, проложенная думским депутатом к своему дому. Но дом тот давно пустует — депутат и его жена умерли оба еще в первую волну пандемии. И дом так и стоит закрытый с тех пор. — Далеко это отсюда? — осведомился полковник Гущин. Ему ответили: да нет — вернуться по трассе и свернуть на частную дорогу мимо торфяного болота, каких-то семь километров всего. — Давайте сами глянем на дом, — тихо предложил полковник Гущин Клавдию и Макару. — Шансов мало, что мы там Костяна Крымского найдем, однако… Куда-то он все же делся с шоссе? Самый плохой для нас вариант, если он тачку в лесу бросил и сел на станции на электричку до Петушков, следы заметая. Так мы его годы можем искать. Что крайне удручает… Но дом заброшенный стоит проверить. Он позвонил начальнику Шатурского УВД — насчет дома депутата. И тот ответил, что, насколько он знает, официально сделок с этой недвижимостью никто не проводил, но, может, все же родственники покойных кому-то дом продали совсем недавно и через столичных риелторов, а до регистрации в области еще дело не дошло. Макар забил в навигатор маршрут, и они, развернувшись, поехали назад, ища ту самую развилку с частной бетонкой. Нашли легко и сразу увидели торфяное болото — оно расстилалось чуть ли не до самого горизонта слева от бетонки. А справа шел хвойный бор. Дорога вильнула в лесу, сделала поворот и… уперлась в высокий забор, выкрашенный в темно-синий цвет. Они не стали подъезжать близко к воротам. Остановились в лесу. Клавдий Мамонтов искал глазами самую высокую сосну — он хотел забраться и глянуть на участок дома умершего депутата сверху. Дерево он нашел и попросил Макара ему помочь. Полковник Гущин и глазом не успел моргнуть, как они, растеряв всю свою оперативную серьезность, хихикая как пацаны, сгруппировались — Макар сцепил руки в замок и подбросил вверх Клавдия, тот очутился у него на плечах и дотянулся до нижнего сука высокой сосны. Подтянулся на нем, забрался и полез выше. Он уселся на развилке сучьев — с его наблюдательного пункта открывался вид на участок. И первое, что Клавдий увидел, — машины! Черный «Ленд Крузер», старый «Мерседес» и… черный подержанный «БМВ» у крыльца кирпичного особняка. И еще он узрел открытые форточки в окнах второго этажа. Орать с дерева своим друзьям Клавдий Мамонтов не стал — жестом сообщил: есть! Затем указал рукой — я туда, на участок, через забор. Он оглядывал ветви сосны. Увидел подходящий крепкий толстый сук, тянущийся в нужную сторону. Однако с него до края забора оставалось еще прилично — пришлось бы прыгать на большой высоте. И Клавдий Мамонтов решил рискнуть. Да, на нем была тяжелая штурмовая амуниция (пусть и облегченный вариант), но… Париж стоит мессы… Он осторожно вскарабкался по более тонким веткам выше, ухватился за них и встал ногами на толстый сук. Сделал пять шагов, держась за ветки. Дальше пришлось идти уже без такой страховки. Клавдий вдруг вспомнил Адама — как тот шел по гребню крыши, балансируя как канатоходец. Пацан смог, а я что же… Клавдий выпустил из рук смолистую ветку сосны и… раскинул руки в стороны. Двинулся по толстому суку… — Ты что творишь? — прошипел Макар снизу. — Клава! Не дури! Разобьешься!! Сук под ногами Клавдия затрещал и пошел вниз. Тяжесть могла обрушить его в любую минуту. Клавдий почти бегом преодолел оставшееся расстояние, сгруппировался и… прыгнул. Зацепился за забор, поранил себе руки о натыканное на верхотуре стекло. И как акробат перекинул свое тело на другую сторону ограды — спрыгнул на участок. Однако не очень удачно. В прыжке он задел ногой старую ржавую бочку, стоявшую под деревьями, и она опрокинулась, покатилась, ударилась о ствол. Клавдий упал на бок. И в этот момент дверь дома с грохотом распахнулась и на пороге возник невысокий плешивый мужик в спортивном костюме «адидас» с помповым ружьем в руках. Он вскинул ружье, даже не целясь, и… Грохнул выстрел! Пуля — помпа оказалась переделанным боевым самострелом! — пробила ржавую бочку в каких-то пяти сантиметрах от головы Клавдия Мамонтова. Тот перекатился на живот, пытаясь извлечь из кармана бронежилета пистолет, но тот застрял. А мужик в «адидасе» — Костян Крымский — снова вскинул свой помповый самопал и начал палить кучно и яростно. Пули просвистели над головой Клавдия, поразили ствол дерева, за которое он хотел спрятаться, снова перекатываясь на другой бок. Невозможно было не то что встать на ноги под таким огнем — он не мог поднять головы, не мог достать табельное оружие.