— Не все. — Она глянула на него — глазки голубые и грустные, указала на его плечо: — Тебе болит? — Иногда. Но не сильно. — Он не врал ей. Дети Макара не воспринимают ни лжи, ни лукавства взрослых. — Скоро пройдет, ты за меня не волнуйся. И не скучай о нем. Четырехлетняя Лидочка вздохнула. — А я скучать. — Он еще вернется. Ему надо сейчас разобраться с собой, понимаешь? Клавдий разговаривал с девочкой как со взрослой. Они оба знали, кого имеют в виду, не называя по имени. Знал и Макар, слушавший их беседу. Адама не отправили в детский дом после смерти отчима и ареста сводного брата. Еву перевели в закрытую больницу на время следствия, будущих долгих психиатрических экспертиз и суда. Однако, пока ее не лишили родительских прав, Макар спешно нанял адвоката и за неделю с его помощью решил вопрос с органами соцзащиты — он оплатил Адаму учебу в элитной гимназии-пансионе в Одинцово. Гимназия работала по принципу английских частных школ — учеба с проживанием. Ученики могли находиться в пансионе на полном обеспечении даже летом во время школьных каникул, и Макар этим воспользовался — с согласия Адама он поместил его туда. За лето парню предстояло наверстать учебный курс и сдать экзамены, пропущенные им «по семейным обстоятельствам». — На его обучение Зайцев-старший выделил в своем завещании достаточно денег, как оказалось, — сообщил Макар полковнику Гущину и Клавдию. — Но они еще пригодятся ему. А гимназию-пансион оплачу я. Мальчишка ведь в будущем собрался стать моим зятем. — Макар усмехнулся. — Должен я ради Лидочки позаботиться о его образовании или нет? — Считайте, что Лидочка у нас пристроена, — резюмировала гувернантка Вера Павловна в своей обычной бесстрастной манере — не поймешь, шутит она или говорит всерьез. — Весьма харизматичный подросток. Дерзкий, обаятельный и противоречивый. С такой трудной судьбой. Макар вспомнил, как Адам бросился к брату Василию с ножом и… не убил его. А тот отшвырнул врученный ему нож и… тоже пощадил его… А еще именно Василий разбудил отца, увидев опустошенный Евой сейф, и кричал на берегу: «Дай мне карабин!» Он и тогда пытался спасти Адама от Евы изо всех сил. Но при этом он сделал все, чтобы Ева, обезумев, люто возненавидела сына… И убил собственноручно с крайней жестокостью двух человек. Синяки на груди Анны Лаврентьевой, когда он, глядя прямо ей в глаза, прижал ее коленями к полу и всадил нож по самую рукоятку… И забитый грязью рот Евгении. Он хладнокровно наблюдал за ее страшной агонией, когда она грызла землю, истекая кровью… В каком «коридоре затмений» находился он сам — этот двадцатипятилетний парень? Убийца? Выбрался ли он из него или обречен существовать в нем до скончания дней? Как Минотавр в Лабиринте? Мысли Макара прервал Сашхен, восседавший у него на коленках. Он тянулся к полковнику Гущину — желал перекочевать к нему «на ручки». Полковник Гущин, сразу растаяв, словно кусок сахара в чашке чая, забрал его у отца и поцеловал в лобик. — Вы любите детей, полковник, — произнесла старая гувернантка Вера Павловна. И круглые очки ее сверкнули — в них отразилось закатное летнее солнце. — Никогда прежде за собой не замечал. Но в вашем доме все иначе. Старею, наверное. — Полковник Гущин безропотно отдал Сашхену свои модные темные очки-авиаторы, достав их из нагрудного кармана рубашки. Потому что Сашхен желал их получить, чтобы тут же отломить дужку. На дальнем конце стола, отодвинув от себя и чашку, и двухъярусную этажерку с пирожными, прилежно и безмолвно трудилась Августа. Листы ватмана, россыпь фломастеров… — Она снова что-то рисует, — шепнул Клавдий Мамонтов Макару. — И хочется глянуть, и… аж мурашки у меня по коже. — Она сама нам покажет, когда закончит рисунок, — ответил Макар. — А ты становишься мистиком, Клава. Кто бы мог подумать, глядя на тебя? Над Бельским озером кружили белые чайки, прилетевшие издалека — со Староказарменской свалки. На заросшем камышами и кустарником острове на пепелище муравьи облепили обугленные «кости» скелета. Полиция не стала их забирать, поскольку еще на месте происшествия выяснилось, что скелет не настоящий, а пластиковый. Но муравьи ползали по ребрам и берцовым костям, воспринимая «наглядное пособие» как падаль, труп… «Коридор затмений» не имеет границ… Одно неверное движение — разума, души, чувств, желаний, поступков — и вы внутри… * * * notes Примечания 1 Подробно об этом рассказано в романе Т. Степановой «Перекресток трех дорог». 2 Принц лягушка (англ.). 3 Подробно об этом рассказано в романе Т. Степановой «Циклоп и нимфа». 4 Мой дорогой полковник Теодор! (англ.). 5 Принц озера, Принц воды (англ.). 6 Принц Жаба (англ.).