Айтверн подошел к владыке Кенриайна и протянул ему руку: – Простите, милорд. Я не желал вас обидеть. – Прощаю. – Рукопожатие у Клиффа оказалось крепким. – Я хочу наконец увидеть вас в деле. Не лишайте меня этой возможности. Кэмерон обнажила меч. Поймала на его холодной стали блеклый отблеск осеннего солнца. – Надевай доспехи, мальчишка. Довольно слов, скоро заговорит железо. Воспользовавшись помощью Блейра, Артур надел бригантину, наручи, поножи. Броня эта была легкой, практически не сковывала движений. Айтверн не любил латного доспеха, считая его слишком неудобным. Скорость и ловкость – вот на что он привык полагаться в бою. И хотя в поединке с Джейкобом Эрдером подобная тактика едва не стоила Артуру жизни, он не собирался от нее отказываться. На левую руку, впрочем, Артур навесил небольшой треугольный щит. В толчее всеобщей свалки, если та наступит, он окажется сподручнее кинжала. Сам Блейр был облачен в серебристую пластинчатую броню с вычеканенным на латном нагруднике малерионском драконом. Изрядно за минувшее лето подросший и раздавшийся в плечах, молодой рыцарь выглядел крайне внушительно. Он казался вполне готовым к тому, чтобы немедленно вступить в сражение. Перехватив взгляд Айтверна, Джайлс усмехнулся: – Можете не верить, я волнуюсь. Для меня это почти первый серьезный бой. Не считать же Холмы, там я не отходил от вас и меча толком не обнажил. – Не дергайся ты так, – отвечал Артур. – Все едино мы покойники. Не сегодня, так завтра. Это против Гледерика у нас были шансы, а теперь? Даже с помощью Тарвела против нас весь Иберлен. Мы проиграли эту войну и скоро подохнем. Как твой первый сеньор. – Хотите меня разозлить? – Блейр нахмурился. – Говорю правду. Я просто сегодня многое понял. – Айтверн отвернулся, посмотрел на товарищей, не слышавших их разговора. Тарвел отдавал приказы своим офицерам, Кэмерон разговаривала с Клиффом – беспечно, будто с давним другом. И она и Клифф улыбались. – Это бессмысленная война, Блейр. Сам подумай, ради чего это все? Короли садятся на трон и падают с него всегда. Я скинул одного и посадил другого. Теперь мой король свергнут и пропал, а мой собственный дядя двинул против меня солдат. Так и будем резать друг другу глотки до конца времен? Я не знаю, Блейр. За что ты сам дрался сначала, когда влез в это? – За моего господина. Потом – не знаю. Хотел за него отомстить. Не отомстил, правда, – вместо этого сдружился с вами. Теперь, наверно, и сам не знаю, что делаю и почему, – признался Блейр чуть растерянно. – Просто мы дураки. Как и большинство людей. Ладно, пошли. Дозорные на привратных башнях заиграли в рожки тройной сигнал тревоги. Сопровождаемый Тарвелом и прочими своими спутниками, Артур по приставной лестнице поднялся на верхотуру защитной стены, уже заполненную изготовившими к бою арбалеты и луки стрелками. Внизу, под защитой ворот, собирались, тесно смыкая щиты, пехотинцы. – Вот они, – махнул рукой Тарвел, – идут. Артур присмотрелся, чуть щурясь на сделавшемся вдруг слишком ярким солнце. Юноша увидел, как темная змея вражеской конницы покинула мощенный камнем Королевский тракт, пролегавший в миле к востоку, и вступила на ведущую к лагерю лорда Данкана грунтовую дорогу. Сотни копыт подняли в воздух пыль. Всадники ехали быстро, оставив чуть на отдалении следовавшие за ними пешие отряды. Они явно не боялись внезапного нападения. Вскоре Артур уже мог разглядеть развернутые на прохладном ветру знамена. Впереди всех прочих и впрямь реял дракон Айтвернов. «Почему дядя приказал вывесить его? Не Рыжего Кота Рейсвортов? Или он решил объявить себя герцогом Айтверном?» Вражеская конница остановилась на расстоянии примерно пятисот футов от лагеря, почти вне зоны досягаемости стрел. Всадники развернулись длинным полукругом. Пехотинцы подошли следом и встали по флангам, воткнув копья в землю. Из середины вражеского войска выехали несколько рыцарей в роскошной позолоченной броне, в шлемах, украшенных разноцветными плюмажами. Сопровождавший их герольд вывесил на кончике пики белый флаг и звонко протрубил в рог. – Лорд Данкан, сэр Блейр, сопроводите меня на переговоры, – приказал Артур. – Всех остальных прошу остаться здесь и ожидать нашего возвращения. Капитан Паттерс, командуйте в наше отсутствие. – Вы смелый человек, – заметил Клифф, – если лишь с двумя товарищами готовы встать лицом к лицу с людьми, уже не меньше трех раз в этом году торговавшими своей преданностью. – Какими бы они ни были, эти достойные сэры – все же рыцари. Я надеюсь. Молодой герцог Айтверн оседлал коня. Пока Данкан Тарвел около двух минут разговаривал со своим капитаном, Артур успел шепнуть Блейру несколько слов, попросив его о помощи в одном деле. План созрел в голове Айтверна почти мгновенно, под давлением обстоятельств, но выглядел удачным. Оставалось лишь, чтобы Джайлс его поддержал. К немалому облегчению Артура, после короткого колебания его бывший оруженосец все-таки согласился. Наконец и сэр Данкан оказался в седле. Солдаты отворили ворота лагеря, трое конных поскакали навстречу ветру, ставшему неожиданно промозглым. Осень в Иберлене обычно наступала позже, не раньше середины октября, – но, видимо, не в этот год. Артур держал поводья небрежно, левой рукой. Чуть прищурясь, всматривался вдаль. Делегаты противника тронули коней, выдвинулись навстречу. Вскоре Айтверн уже мог разглядеть их лица. Во главе процессии, кутаясь в фамильный светло-серый плащ, с гербом, изображавшим синего карпа на зеленом поле, ехал тан Эйтон Брэдли, один из самых старых и верных вассалов отца. Двое из сопровождавших его рыцарей также принадлежали к гвардии Драконьих Владык, то были лорд Ардерон и лорд Манетерли. Еще двое носили цвета Шоненгема. Когда всадники сблизились в середине поля, сэр Эйтон привстал в стременах, поднял руку. Его украшенное короткой бородкой лицо не выражало никаких чувств. Он смотрел вперед ровно и спокойно, не отводя взгляда. – Добрый день, герцог Тарвел. Добрый день, сэр Артур. Рад видеть вас в добром здравии обоих. – Блейра Джайлса, как особу слишком незначительную, благородный тан приветствовать не стал. – Лорд Брэдли. – Артур ударил жеребца по бокам, выехал вперед. – Я не расположен выслушивать ваш политес. Чего хочет мой дядя? Ищете меня, чтобы арестовать и доставить в темницу? – Мне в самом деле были даны подобные распоряжения, однако ваши, сэр Артур, поиски не являются моей главной задачей. Я явился к герцогу Тарвелу. – Тан Брэдли перевел взгляд на Железного Лорда. – Милостивый государь, у меня с собой документы, подписанные новым главой Коронного Совета герцогом Эдвардом Эрдером и Верховным констеблем Иберлена Роальдом Рейсвортом. В них сообщается об отрешении от трона Гайвена Ретвальда. Юноша из дома Айтвернов, сейчас сопровождающий вас, лишен своего прежнего министерского кресла в совете. Это означает, что сэр Артур больше не имеет права говорить от лица нашего государства. Я здесь, чтобы поставить герцога Тарвела в известность о происшедших в нашей стране переменах и пригласить в Тимлейн – предстать перед нашим новым монархом. – Кто же является нашим новым монархом, с позволения сказать? – В тоне сэра Данкана промелькнула легкая насмешка. – Монархов за этот год было столько, что я скоро начну путать их имена. Брайан, Гледерик, Гайвен, кто теперь еще? Ни один мускул не дрогнул на лице посланника. – Ныне, волей владетельных пэров и решением Коронного Совета, на Серебряный Престол вступила наследница нашего прежнего доброго лорда-констебля герцога Раймонда Айтверна. Айна Айтверн принесет Иберлену порядок и мир. В глазах у Артура потемнело, и юноша с трудом подавил желание немедленно выхватить из ножен меч. Вместо этого он как мог неспешно развернул коня, подъезжая к сэру Эйтону еще ближе, – так, что при желании мог бы коснуться того рукой. – Вы втянули мою сестру в это дело, – сказал герцог Айтверн настолько негромко, что тану Брэдли пришлось наклонить голову, чтоб расслышать его слова. – Вы держите ее в королевском замке в заложниках и еще смеете уверять, будто говорите по ее воле. Вы вновь повторяете уловку покойного Джейкоба, когда он уже попытался торговать жизнью Айны. Низкие приемы от низких людей. В вас осталась еще хоть крупица порядочности, господа? – Я клянусь, вы ошибаетесь, сэр. – Невозмутимость посланца мятежников по-прежнему нельзя было перебить ничем. Сэр Роальд знал, кого направлять на переговоры. Тан Брэдли действительно прекрасно владел собой и разговаривал без тени смущения или трепета. – Айна Айтверн примкнула к нашему делу добровольно, без какого бы то ни было принуждения и целиком разделяет принятые нами цели. И хотя многие в Коронном Совете желали бы видеть вашу голову на плахе, сэр Артур, лишь заступничеством нашей новой государыни речи о вашей казни не идет. – Что ж, я вас понял, – сказал Артур сухо. Некой отрешенной, холодно-рассудительной частью своего сознания юноша подумал, что, возможно, Брэдли не врет. Айна никогда не питала почтения к Гайвену и еще до битвы на Горелых холмах призывала Артура встать на сторону Гледерика. Вернувшись после падения последнего Кардана в Тимлейн, сестра продолжала держать Артура на расстоянии, почти не разговаривая с ним. Возникшая между детьми лорда Раймонда трещина увеличилась, превратившись в пропасть. «Я сам не заметил, как лишился всей семьи. Отец в могиле, дядя предатель, Айна – на его стороне, ну а Лейвис мне братом и не был. Даже Александр был мне кузеном в большей степени, чем он». Душевной боли юноша не почувствовал. «Ладно, я остался совсем один. Если не считать Кэмерон и Блейра, лорда Данкана и короля Клиффа, и еще сюзерена, который пропал и которого нужно найти. Не худший вид одиночества из возможных». Брэдли меж тем продолжал: – Требования, с которыми я сюда приехал, следующие. Сэр Данкан, вы остаетесь пэром Коронного Совета и одним из самых приближенных вассалов царствующего дома. Никто не подвергает сомнению ваш ранг. Ее величество и первый министр лишь просят вас сложить оружие, если вы его подняли, явиться в Тимлейн для принесения присяги королеве Айне, а также выдать в мои руки сэра Артура, как опасного смутьяна и бунтовщика. – Условия более чем великодушные, – признал Тарвел. – Только названный вами бунтовщик является в настоящее время законным правителем нашего государства. Посудите сами, в последнее время нами правили два короля, Кардан и Ретвальд. Ретвальд назначил герцога Артура Айтверна своим первым министром, а значит, в отсутствие Ретвальда именно герцог Айтверн может считаться местоблюстителем трона. Кардан погиб – в честном бою, насколько знаю, – и не оставил прямого наследника. Это означает, что достоинство Яблоневого Древа переходит к ближайшим родичам старой династии – к Драконьим Владыкам. Ибо еще дочь основателя Тарнариха Дэглана Кардана, леди Виктория, вышла замуж за сына лорда Эйдана Оливера Айтверна. Таким образом, сэр Артур, как ближайший здравствующий потомок короля Дэглана, является принцем крови и наследником Серебряного Престола. Скажу по чести, сэр Эйтон, – я не знаю, чьи притязания, Гледерика или Гайвена, более законны. Здесь впал бы в затруднение даже опытный юрист. Однако к какой стороне ни склоняйся, этот мальчик рядом со мной – сейчас наш регент, а возможно, и король. – Этот мальчик убил короля Гледерика, а значит, лишен любых прав на трон. Именно поэтому в Тимлейнском замке сидит Айна Первая, а не он. – Этот мальчик, – возразил Тарвел любезно, – просто оказался чуть менее сговорчив, нежели его сестра, и не поддался на ваши посулы. Нет такого закона, по которому убийство им Гледерика Кардана делало бы его изменником. Как потомок монаршего дома, сэр Артур как минимум не уступал лорду Гледерику своим рангом и званием, а возможно, и превосходил его. Ибо не имел среди своих предков бастардов. Два человека королевской крови сошлись в честном поединке, только и всего. Старые обычаи допускали такой способ разрешения прений. Еще принц Кристофер в четыре тысячи шестьсот пятом, кажется, году от пришествия нашего Господа победил на дуэли своего старшего брата Элиота и наследовал через два года своему отцу королю Томасу. Что бой Гледерика и Артура был честен, охотно подтвердит присутствующий здесь рыцарь, лейтенант малерионской гвардии сэр Блейр Джайлс. Сэр Блейр прежде состоял на службе у графа Гальса, и думаю, у вас нет оснований усомниться в достоверности его слов. – Это все крючкотворство и сотрясение воздуха, – вступил в разговор граф Ардерон. – У нас семь тысяч солдат, у вас в вашем форте сколько? Едва две? Две с половиной? Не ломайте комедию, Тарвел. Сейчас мы вас окружим со всех сторон, а к ночи подойдут еще войска. Завтра в обед привезут пять осадных башен, а если надо – и десять. Поэтому отдавайте нам Айтверна и поехали в столицу. Другого выхода у вас нет. – Мой кузен Ричард прямолинеен и прав, – улыбнулся Брэдли. – Решайте, герцог. – Я уже решил, – ответил Тарвел упрямо, – за меня решит мой король. «Как смешно, – подумалось Артуру, – и суток не прошло с момента, как Гайвен исчез, но уже нашлись люди, что называют меня королем, а Айну – королевой. Не будь мы братом и сестрой, распрю решил бы династический брак. А так ее решат три фута острой стали в чье-то сердце». – Лорд Брэдли, – сказал Артур, пряча кривую усмешку. Он все еще смотрел на предводителя вражеского отряда в упор, и кони их стояли в футе друг от друга. – Давайте поступим как рыцари прошлых лет. Я вызываю вас на поединок, ибо прятаться за спины солдат не хочу. Побеждаете вы – поступим, как вы сказали. Побеждаю я – вы отводите войска на десять миль к северу и ближайшие сутки не подходите к нашим позициям, а также не пытаетесь нас преследовать в случае нашего отступления. – Герцог Айтверн. – Брэдли назвал его герцогом, как называл еще каких-то два дня назад. Почему-то казалось, прошло уже два года, не два дня. – Я не дурак, герцог Айтверн. Мне минуло уже пятьдесят зим, а вы – молоды и полны сил. Мне приказали исполнить возложенную на меня миссию, а не меряться молодецкой удалью. Вы победите меня, если мы сойдемся в бою. Поэтому такой возможности я вам не предоставлю. – Вы ошибаетесь, – сказал Артур бесцветно. – Уже предоставили. Подавшись вперед в седле, Айтверн выхватил левой рукой длинную дагу, что висела до того в чехле у него на поясе. Перехватил правой рукой запястье сэра Эйтона, не позволив тому вытащить свое оружие, и вонзил клинок тану под ребра – проворачивая вверх и доводя до самого сердца. Брэдли вскрикнул, выпучил глаза – кровь запузырилась на его губах. «Где теперь ваше самообладание, милорд?» В тот же самый миг Блейр Джайлс выхватил из-под плаща небольшой арбалет, взятый им перед выездом из лагеря у тарвеловского стрелка, и разрядил графу Ардерону в грудь. Тот вскрикнул и завалился на бок, выпадая из стремян. Не знавший о замысле Артура Данкан Тарвел потрясенно выругался, а граф Манетерли и двое шоненгемских рыцарей обнажили мечи. Выхватил свой клинок и Артур. Дага его так и осталась в груди у Эйтона Брэдли, что бездыханный повалился на землю, но нужды в ней уже не было. Артур вскинул клинок, отбил нанесенный Остином Манетерли удар. – Вы негодяй, и болтаться вам на виселице вскоре, – сказал Манетерли. Айтверн не ответил. Выставил свой меч вперед, парируя сделанный сэром Остином выпад. В седле особенно не пофехтуешь, но сейчас этого и не требовалось. Все равно дело стоило решать быстро. Манетерли не был особенно искусным воином, и серьезного противника Артур в нем не видел. Юноша размахнулся, отбил еще один удар и вогнал свой меч сэру Остину промеж пластин доспеха. Подъехавший ближе Блейр решил дело рубящим ударом по голове. Айтверн чуть отстранился, высвобождая оружие, но хлынувшая во все стороны кровь все равно забрызгала его плащ. Оставшиеся двое рыцарей развернули своих жеребцов и поскакали прочь – в сторону основного отряда. Там уже заметили случившееся – раздался бешеный крик, заиграли горны. Вскинули луки стрелки. Артур ударил коня по бокам, пуская его в бешеный галоп к воротам лагеря, уже распахнувшимся по чьей-то своевременной команде. Тарвел и Джайлс последовали его примеру. Засвистели, прошивая воздух, первые стрелы. Артур припал к конскому крупу, стараясь уберечься от вражеского залпа. Он пожалел, что оставил в Тимлейне своего дарнейского жеребца, резвого, словно ветер. Теперь все могли решить только удача и провидение Господне – при условии, конечно, что Бог еще не отвернулся от него. Айтверн и его спутники на полном скаку влетели под защиту лагерных укреплений, оставшись невредимы. Лишь две стрелы скользнули по латам Блейра да еще одна сломалась о прочную кирасу, надетую лордом Данканом. Когда дубовые ворота закрылись и Артур, тяжело дыша, спешился, герцог Тарвел, с белым от гнева лицом, закованными в латную перчатку пальцами схватил его за плечо: – Будь ты проклят, щенок. Что ты творишь? Сам испытывая гнев не менее сильный, чем овладевший его бывшим наставником, Артур вытащил меч и направил его Данкану Тарвелу в грудь. – Довольно меня отчитывать, сэр, – сказал Айтверн, не помня себя от ярости. – Вы признали меня регентом и готовы были признать королем. Я себя королем не считаю. Я верен Гайвену и верю, что он вернется. Однако для вас – я правая его рука и его голос. А потому прекратите говорить со мной, как со своим оруженосцем. Я герцог Запада, я первый министр короны, и я, черт побери, я, а не вы, командую здесь. – И до чего ж ты докомандуешься, хотел бы я знать, – тяжело сказал Тарвел. – Я вам объясню. Мы с Блейром сделали полезное дело. Мы убили троих из пяти главных вражеских офицеров. Теперь противник ослаблен и уже не так резво пойдет на приступ. И согласованности между их отрядами будет меньше. – Артур прав, – вмешался Блейр. – Герцог Тарвел, простите, но эти люди не церемонились с нами никогда. Мы с ними тоже церемониться не обязаны. Я исполнил приказ своего командира и требую, чтобы вы тоже не перечили ему. – Требуешь, значит, – сказал Тарвел. – Видел бы тебя твой лорд. Настоящий. Блейр пошатнулся, сделал шаг вперед с потемневшим от гнева лицом, но остановился, когда Артур схватил его за руку. Удерживая Блейра, Айтверн оглядел собравшуюся вокруг толпу. Клифф Рэдгар лишь усмехнулся и пожал плечами, а по виду Кэмерон и вовсе ничего нельзя было сказать. Неожиданно подал голос капитан Паттерс – рослого вида солдат с жесткими чертами лица: – Я вам подчинюсь, Айтверн, и мои люди тоже. Врагов надо убивать, а не цацкаться с ними, – в этом я с вами согласен. – Приятно слышать. – Артур коротко кивнул офицеру и, делая вид, что не обращает больше внимания на Тарвела, отправился на стену, сопровождаемый Блейром. – Пойдемте. К нам направляются гости, нужно их встретить. В этот самый момент присланные Рейсвортом отряды действительно сделали первую попытку пойти на приступ. Кавалерия пока оставалась на своих местах, а вот пехота, в количестве около тысячи человек, прикрываясь длинными щитами и выставив вперед копья, пересекла поле, приближаясь к воротам. Группа солдат, заметил Артур, тащила окованный железным наконечником длинный таран. Его, видимо, все же взяли с собой заранее, не надеясь на сговорчивость Тарвела. Айтверн махнул рукой, дал арбалетчикам лорда Данкана приказ стрелять. Те сделали залп, разряжая арбалеты. Короткие железные болты взвизгнули, вонзаясь где-то в тисовое дерево неприятельских щитов, а где-то – и во вражьи тела. Некоторые из солдат противника упали, остальные плотнее сдвинули ряды. Пока арбалетчики взялись за перезарядку оружия, на их место встали лучники. Взвились стрелы, сделав в рядах пехотинцев Рейсворта еще одну прореху. Те расступились, давая место собственным лучникам, и лучники открыли ответный огонь. Артур присел на колени, прячась за идущим по верху стены бревенчатым частоколом, прикрылся щитом. Находившиеся рядом офицеры последовали его примеру. Несколько десятков стрел, выпущенных нападающими, перелетели стену и упали в лагере, но били они не прицельно и вреда почти не причинили. Из стоявших на стене бойцов убило хорошо если человек десять – не более того. Случившейся заминки хватило, чтобы атакующие успели добраться до ворот. Таран с тяжелым рокотом ударил об их створки – те едва не слетели с петель, но пока устояли. «Лорд Данкан многого не учел, – промелькнула в голове Артура лихорадочная мысль. – Его разведчики сообщили, что конница Рейсвортов идет налегке, а вот что пехота позади тащит с собой тараны, они не увидели. Если ворота падут и начнется бой, наши шансы уже не столь хороши, как казалось раньше. Им даже передвижных башен не надо, если смогут прорваться внутрь и закрепиться на входе». Айтверн выглянул из-за частокола. Увидел, что передовые соединения вражеский кавалерии подтягиваются вслед за пехотой, сосредотачиваясь в сорока футах позади нее. Как раз чтобы взять хороший разгон и влететь в ставку Тарвела, если проход в нее окажется открыт. – Мы хотели ввергнуть неприятеля в растерянность, а вместо этого лишь сильнее разозлили и раззадорили, – заметил Блейр. – Они в наши двери стучатся так настойчиво, что скоро будут внутри.