— Меня очень впечатлило ваше выступление, неали Герен. Вы чудесно поёте, и я был бы рад послушать вас снова. Например, завтра за ужином. Ой-ё. Это ей теперь что, постоянно придётся ходить с ракушкой? — Почту за честь, ваше величество, — пискнула в ответ невеста. Зашуршали юбки — это Роза опустилась в реверансе. — Вот! Я снова это почувствовал! — раздался другой голос, с торжествующими нотками, и я заглянула в замочную скважину, к своей досаде обнаружив в ней Нахрефака. — Магия! — Что скажете на это, неали Герен? — оставив покровительственный тон, резко спросил король. Не знаю, как у Розы, а у меня мурашки побежали по коже от металлических ноток в его голосе. — Я… — Отвечайте, Антуанетта, — резко потребовала Белонезсская. — И перестаньте мямлить! Понимая, что после ответов Розы моя жизнь в Анделиоре будет кончена, и тогда никакого перстня, никаких заветных желаний, я громко постучала. Голоса в кабинете смолкли. — Пожелайте мне, мальчики, удачи, — шепнула солдатам. — Удачи, — как-то не очень уверенно проговорили они, и я, перекрестившись, шагнула внутрь. — Я тут… эм-м-м… мимо проходила и… случайно услышала… — Неали Омон? — ахнула герцогиня. Верховный маг зло сощурился, а правитель, опустившись на край письменного стола, скрестил на груди руки. — Говорите. — В общем, — я машинально огляделась и стала вдохновенно вешать лапшу на уши всем собравшимся: — Ваше величество, ваша светлость, ваше нахрефатство, неали Герен ни в чём не виновата! Она простыла, а я, вместо того чтобы отвести её к лекарю, предложила ей пойти на хитрость. Она ведь так готовилась, так старалась. Сама всё написала, сама положила слова на музыку. Да и мне очень хотелось, чтобы невеста, заботу о которой мне доверили, выступила достойно. Это всё от благих намерений. Пожалуйста, не наказывайте нас строго. Мы обе очень-очень старались. Вас хотели порадовать. Не знаю, наверное, показалось, но после моих слов воздух в кабинете разве что не заискрился от напряжения. Я чувствовала на себе взгляды: тяжёлые, изучающие, давящие, и мысленно себя ругала. Нужно было не вестись на уговоры Розы, а рассказать обо всём Белонезсской. Но я пожалела дурочку, самонадеянно поверила, что у нас всё получится, и вот теперь мы здесь. Роза глаз от пола не поднимает, а я не отвожу глаз от Рассарха, который с меня глаз не сводит. Вот так как-то. — Это возмутительно! — прервал наш визуальный контакт Нахрефат. — Начинать отбор с обмана, да еще и прибегать к магии… — А разве только неали Герен воспользовалась магией? — не растерялась я и пошла в наступление. — Только сегодня утром я узнавала у его величества, возможно ли использование на балу чар, и получила добро. — Мы с вами говорили о другой невесте, неали Омон, — и не думал подыгрывать мне король. — Но правила ведь для всех одинаковые, или я что-то не понимаю? — бесстрашно посмотрела ему в глаза. — Если одной невесте было разрешено применять магию, то почему другой нельзя? — Неали Омон, — угрожающе протянула её светлость, — вы забываетесь. Подозреваю, больше никаких мне от неё подарков. — Где вы вообще понабирали таких помощниц, герцогиня? — проворчал Нахрефат. — Пусть сейчас же собирает вещи и… — Довольно! Оставьте нас, — перебил его Рассарх. — Вас — это кого? — решил уточнить верховный гад. — Меня и неали Омон, — правитель резко выпрямился. — Возвращайтесь на праздник, неали Герен. И вы тоже. — Ваша величество, я сама могу разобраться со своей помощницей, — заикнулась было распорядительница. — В этом нет необходимости. Идите. Всем спасибо — все свободны. Роза выскочила из кабинета первой, за ней, что-то недовольно бурча, выкатился Нахрефат, ушла и её светлость, оставив нас с его величеством наедине. — Подойди, — тихо сказал король. Не желая терять зря время, сам ко мне подошёл. Глава 9, в которой я злюсь на Рассарха и подрабатываю жилеткой у его экс-пассии Рассарх Санторийский Когда-то давно Искра Сантора освещала своим светом всё королевство. Никто точно не знал, откуда она появилась, как оказалась в этих землях. По одной легенде, источник магии ниспослал людям сам Всеведающий, когда узрел, как сильно его дети страдают в войне с безжалостными морскими тварями, марами, и посылаемыми ими на сушу чудовищами. Непобедимыми монстрами, что теперь крепко спали далеко в морских глубинах. По другой — одна из мар, морская дева, прекрасная не только ликом, но и чистая душою, сжалилась над людьми, погибавшими во время той кровопролитной войны, и отдала за них жизнь. Она вырвала себе сердце, в котором было столько огня и света, что его хватило, чтобы одержать победу над жестокими обитателями моря. Мары вернулись во тьму и холод морской пучины, а Сантор получил защиту, став одним из самых могущественных и процветающих королевств во всём мире. С тех пор ему были не страшны враги: ни морские, ни земные. Как бы там ни было, многие века маги Сантора получали из источника силу. Только мужчины могли черпать её из Искры, женщины магией не владели. Но вот что странно — зажигало Искру только прикосновение женщины. Королевы. Рассарх не знал, которая из легенд правдива, а может, всё было вымыслом, и ни Всеведающий, ни прекрасная морская дева не имели к Искре никакого отношения. Глядя на девушек, которые изо всех сил старались его заинтересовать, впечатлить и даже поразить (одно огненное представление чего стоило), король задавался вопросом: которая из них в скором времени станет ему женою? Может, та самоуверенная блондинка? Кажется, её зовут Ренальдина. Или вот эта, тихая и застенчивая, неали Верея. А может, невеста с ладной фигуркой, что так красиво танцевала: не то Анфелина, не то Анфела. Искра благословила их всех, и теперь выбор был за Рассархом. С каждым поколением разжечь источник становилось всё сложнее. Ходили слухи, что Искра умирает, гаснет. Слухи, успевшие дойти и до врагов Сантора. Двадцать лет назад на королевство напали неприятели с Севера. Только благодаря её величеству, королеве Катарине, война с захватчиками закончилась, так и не успев начаться. Ей удалось разжечь в источнике пламя, и вредоносная молва смолкла. И вот Сантору нужна новая королева. Как поведёт себя Искра при следующей правительнице Рассарх не представлял, но не желал идти по стопам своих предков и слепо полагаться на одну лишь магию в защите королевства. Ему нужны бесстрашные воины, опытные мореходы. Маги по-прежнему оставались основной силой Сантора, его оплотом, но надеяться только на них Рассарх не желал. Потому и создавал сильное войско, могущественный флот. Его величество хотел быть спокойным за свой народ. От мыслей о будущем Сантора короля отвлекло появление невесты, Антуанетты-Розалинды, решившей рассказать о себе в песне. Разрешив девушке подняться из реверанса, Рассарх кивнул музыкантам. Заиграла музыка, смолкли перешёптывания, и невеста, сложив на груди руки, запела. Стоило ему услышать этот голос, как он позабыл, где находится, позабыл о своих сомнениях и тревогах. В этом голосе ему слышалось море, то безмятежное и спокойное, то охваченное штормом, озарённое вспышками молний. Он почти ощущал солёный воздух, каплями влаги оседавший на коже, таявший на губах. Пьянящее чувство свободы, единения со стихией, которая всегда так манила. Рассарху хотелось, чтобы невеста продолжала петь, чтобы голос её не смолкал. Чтобы наваждение продолжалось. Но вот она затихла. Опустила взгляд и сама опустилась в низком реверансе, и ему ничего не оставалось, как поблагодарить девушку и отпустить. Возможно, она и есть та самая, которой суждено стать королевой Сантора… — Ваше величество, я кое-что почувствовал, — развеяло эйфорию появление верховного мага. Нахрефат поднялся по ступеням трона и преклонил перед правителем колено. — Магию, чуждую нам. — Когда ты её почувствовал? — нахмурился король. — Во время выступления неали Герен. Рассарх и сам уловил присутствие инородной силы. Но оно было настолько незначительным, а он был так сильно поглощён выступлением невесты, что не придал этому значения. — Думаешь, причина в ней? — Рассарх отыскал взглядом невесту. — Думаю, с ней стоит поговорить. Подозвав Белонезсскую, король велел привести девушку к нему в кабинет. Как вскоре выяснилось, невеста не могла связать и двух слов. Не помнила себя от ужаса и только и делала, что пялилась на узор паркета, боясь встретиться с правителем взглядом. Конечно, обретя дар речи, всё-таки во всём бы созналась. Но неожиданно это за неё сделала неали Омон. В первые секунды, когда в дверь постучали и на пороге возникла небезызвестная помощница, Рассарх решил, что у него галлюцинация. Чтобы прислуга вот так запросто являлась к нему в кабинет — нет, такого прежде не было.