Впрочем, какое это теперь имеет значение? Я даже смутно не представляю, сколько здесь нахожусь. Судя по ощущениям, так целую вечность. Вполне возможно, Рассарх уже благополучно женился и отбыл со своей новоиспечённой королевой в счастливый медовый месяц. А меня, фальшивую русалочку, ждёт финал ненамного счастливее того, что был у сказки Андерсена. Может, пеной морской и не стану, но и в живых тоже не останусь. Попробовать схитрить и загадать желание, которое сохранит жизнь нам обеим? Но если что-то пойдёт не так, Невор ясно дал понять: пустит меня на форшмак. И Марэя из-за меня погибнет. Пока шли приготовления к брачно-погребальному обряду, она единственная была со мной рядом. Не бросала, как могла подбадривала и всё порывалась отправиться к Невору и сказать, что готова принести себя в жертву. Добрая душа. — Маш, это я умерла. А тебе ещё жить и жить. Так что прекрати. — С Невором, — насупилась она. — Как по мне, так он не самый плохой вариант. Нет, ну а что? Не дурак, не урод, и хвост для Машки — не недостаток. Сама такая же. — С Невором и со всеми его бесчисленными жёнами, — весомо заметила Марэя. А вот это был явный минус. Так как больше меня никто не навещал и откровенничать со мной не собирался, всю информацию о последних событиях в марочьем государстве я получала от призрачной русалки. От неё и узнала, что там начудили Эльберга с Изрой. В Вечный океан, русалочий рай, Машка не отправилась, потому как, в отличие от меня, мёртвой не была. А вернуться в своё тело она не могла, так как одна залётная и очень предприимчивая душа (не будем тыкать пальцем) быстренько его заняла. Хоть в одном Игорь не соврал — то место, которое мы тогда проплывали, действительно было особенным. Переходом в другой мир, в который моё сознание, расставшись с пострадавшим телом, и проскользнуло, быстренько оккупировав первое попавшееся живое, здоровое тело. Марэино. Что же касается истории Марьки, в том, что с ней приключилось, следовало винить сладкую парочку: местную королеву и морскую ведьму. Сёстры сговорились, чтобы использовать мару в своих гнусных целях. — На празднике помолвки Изра опоила меня зельем, приготовленным по её просьбе Эльбергой. Это зелье должно было пленить мою волю, затуманить мне разум, чтобы, когда придёт время, я загадала не своё, а её желание. Опять эти желания… Нет, ну правда! Лучше бы закопали где-нибудь это Сердце океана. — И что же она пожелала? — Чтобы следующим сейном Красного моря стал её старший сын, а не Нерисс. — Марэя поёжилась. — Даже страшно представить, что бы случилось, загадай я нечто подобное. Скорее всего, мои братья погибли бы, и мне бы до конца дней пришлось жить с чувством вины. — Но что-то пошло не так? Русалка кивнула: — Благодарить за это стоит мою старшую сестру. Хоть мне до сих пор хочется её ругать, — буркнула обиженно, скрестив на груди руки. — Что она натворила? — Я подтянула к себе хвост, поудобнее устраиваясь в коралловом кресле, и вся обратилась в слух. — Сельвея перехватила меня раньше Изры и тоже попыталась навязать мне своё дурацкое желание. Нет, ты представляешь! Она крак знает сколько циклов тайно встречалась с Невором, ничего мне не рассказывала, а когда он сделал ей предложение, потребовала, чтобы Всемогущий отпустил всех своих жён. Сумасшедшая! Понятное дело, Невор разозлился. Это ведь давняя традиция. Незыблемая. Нерушимая! Один геморрой от всех этих желаний и традиций. — В общем, они тогда страшно поссорились, и Невор, чтобы проучить, а может, наказать мою неразумную сестру, сделал предложение мне. Теперь понимаешь, почему я на неё злюсь? Она начудила, а мне отдуваться! — Я бы скорее Невора ругала, — вставила негромко. — Тот ещё самодур, оказывается. Я говорила, что он не дурак? Не-е-е, ещё какой дурак. — Он правитель и имеет на то право. А Сельвея просто глупая! — не спешила прощать сестру обиженная мара. — Захотелось ей, видите ли, стать для владыки единственной и неповторимой. — Так о каком желании она просила? — вернула я Марьку в нужное русло. — Надеялась отомстить ему? Марэя громко фыркнула: — Как бы не так! Сказала, что страдает, мучается, забыть его не может и всё такое. По её задумке, я должна была попросить Сердце океана, чтобы у неё прошли к Невору все чувства. Я же говорю, глупая! Узнав, кому обязана предложением руки и сердца, я так на неё разозлилась! Мы поругались, я отказалась, а Сельвея, эта упрямица, не желая сдаваться, попыталась воздействовать на меня с помощью магии. Уф, зла на неё не хватает! Русалка негодующе тряхнула полупрозрачными волосами и принялась наматывать круги по спальне, продолжая ругать сестру и возмущаться. — В общем, магия Сельвеи, помноженная на магию Эльберги, дала неожиданный результат: я не превратилась в послушную марионетку, а наоборот, очень сильно на всех разозлилась. Особенно когда узнала, что задумала мачеха. Ещё одна манипуляторша… Когда стало ясно, что я не стану её бессловесной куклой, Изра решила со мной не церемониться. Влепила мне пощёчину, а я, хоть мне это и не свойственно, дала ей сдачи. С ней я тогда тоже очень сильно поругалась, да ещё и подралась. Изра, беря пример с Сельвеи, тоже не погнушалась магией: ударила в меня атакующим заклятьем. Настолько сильным, что меня не просто отбросило от дворца на огромные расстояния, но и вышвырнуло из собственного тела. Возможно, я бы в него тут же вернулась и вскоре пришла в себя, но твоя сущность оказалась быстрее. Впоследствии меня притянуло к моему телу, так мы и встретились. Да уж… Какие только фортели не выкидывает судьба. А ведь если бы не попытки Сельвеи надавить на сестру, если бы не зелье Эльберги и не ссора с Изрой, у меня бы не было этих нескольких недель, за которые я прожила совершенно другую, удивительную жизнь. Побывала в другом мире. Вернее, даже в двух мирах! Земном и подводном. Влюбилась в самого настоящего правителя, справилась со своей детской фобией — научилась плавать, узнала о существовании магии. Нет, всё-таки не зря выбило Машкину душу, определённо, не зря. — Что теперь с ними будет? С Эльбергой и Изрой? — Морскую колдунью изгнали из Лайсонии, а судьбу Изры будет решать мой отец. Он очень расстроен. Не говорит ни с кем, не подпускает к себе никого. Думает, — Марэя печально вздохнула. Сейну Красного моря оставалось только посочувствовать. — А с Сельвеей? — осторожно спросила я, искренне переживая за рыжеволосую мару. Она, конечно, начудила немало, но на месте Сельвеи я бы тоже не смогла делить своего мужчину с кучей других рыб. Машка махнула рукой: — Да ничего с ней не будет. Невор запретил её трогать. — Значит, он всё-таки её любит? — Наверное. Любит. Но женится на мне. Вернее, на нас с тобой. Идиот. Другого слова, чтобы охарактеризовать поведение Невора, у меня не было. Я бы с удовольствием настучала ему по его королевской башке, в которой, по всей видимости, ничего кроме водорослей не было, но меня не выпускали из комнаты. А Всемогущий не спешил навещать тело своей невесты. Спустя какое-то время (несколько часов, а может, сутки) ко мне заявилась Сельвея. Пришло время обряда, и владыка приказал ей подготовить его избранницу к празднику. На русалку было больно смотреть, я же готова была взорваться от переполнявших меня эмоций. На нервной почве даже желание сформировалось. Самое заветное и горячее. — А можно я превращу вашего владыку в водоросль? Сёстры как-то уж совсем кисло отреагировали на моё креативное предложение. Можно подумать, это им тут всего ничего жить осталось… Марэя традиционно надулась, Сельвея вплыла в спальню, даже не взглянув в сторону младшенькой, и, обращаясь ко мне, скомандовала: — Садись в кресло. Следом за старшей дочерью сейна в комнате появились служанки. Одна аккуратно уложила в кровать-ракушку что-то ажурно-воздушное, очень смахивающее на пелерину, другая пристроила на туалетном столике малахитовую шкатулку, третья замерла в шаге от Сельвеи с местным аналогом шпилек. Дочь сейна схватила с туалетного столика щётку и принялась меня ею расчёсывать. Или правильней будет сказать — выдирать мне волосы. Благо в воде они не путались, а то как пить дать оставила бы меня без шевелюры. — Воу-воу-воу! — Когда русалка в очередной раз потянула меня за волосы, я подалась вперёд, отстраняясь от её не в меру «заботливых» рук. — Я, конечно, всё понимаю: ты злишься на одного морского гада. Но при чём тут я и Машкина голова? Сельвея бросила по сторонам раздражённый взгляд и приказала: — Оставьте нас! Служанок как ветром сдуло, и теперь в спальне нас было трое: я-Марэя, Марэя-Марэя и Сельвея. Отложив щётку, русалка принялась собирать мне волосы в некое подобие причёски. Заговаривать со мной не спешила, и Машка тоже ни в какую не желала налаживать с сестрой отношения, сидела в углу и продолжала изображать из себя подводного хомяка. Ну вот куда ей замуж? Она ж ещё дитя малое. — Пыталась с ним помириться? — спросила я и тут же пожалела о своём вопросе, потому что Сельвея опять больно дёрнула меня за волосы. — Это он меня обидел. Оскорбил и унизил! — Значит, гордость важнее любви? — Гордость важнее сестры! — вставила призрачная мара. — А что я могла сделать? — резко обернулась к ней Сельвея. — Невор не меняет своих решений. — Ты могла бы рассказать ему о своих чувствах, — вкрадчиво сказала я, пробуя себя в роли семейного психотерапевта. — О том, как тебе без него плохо. — Чтобы он сразу понял, какую надо мной имеет власть? — мара громко хмыкнула. — Да сейчас! Её тоже в водоросль. Их обоих. — Сельвея, послушай, — я отмахнулась от порхающих у меня над головой рук и поднялась, чтобы быть на одном уровне с русалкой. — Я всё понимаю: вы оба гордые, оба непреклонные, но один из вас должен сделать шаг навстречу. Сейчас. Пока ещё не поздно. Иначе потом оба будете страдать. — Как-нибудь переболею, — буркнула мара, отводя взгляд. — А если нет?