— А если нет, ты об этом уже не узнаешь, земная! Жёстко. И жестоко. Удар ниже пояса. — Садись и дай мне закончить, что начала! Я, конечно, села. Спорить с истеричными русалками — неблагодарное дело. Села и поняла: нет, так просто я с этой жизнью не расстанусь. А значит, нужно срочно думать над вариантами желаний! Сельвея справилась быстро. Время от времени переругиваясь с сестрой, уложила мне волосы, сколов пряди коралловыми заколками. На плечи набросила пелерину, прежде велев надеть парадный лифчик — этакое жемчужное произведение портного искусства. Запястья украсили жемчужные браслеты, уши — сплетённые из тех же чудесных бусин серьги. С перстнем я не расставалась — он по-прежнему украшал мой указательный палец. Не успели закончить со сборами, как в округлом проёме комнаты показался один из стражников и сообщил, что кони поданы. То есть морские коньки ждут нас, чтобы доставить в местный храм. Плавник, если честно, не нёс ни в храм, ни даже за пределы спальни, но делать нечего — пришлось плыть. До золочённых повозок, оплетённых диковинными цветами, а дальше уже морские коньки, оттолкнувшись от песчаного дна, понесли нас вверх, стремительно набирая скорость. С каждой секундой, каждым мгновением у меня всё сильнее кружилась голова. Не знаю, от волненья ли, скорости, а может, от страха. Я продолжала лихорадочно перебирать в уме возможные варианты желаний. Пусть нас с Марэей будет двое? Какая-то расплывчатая формулировка. Чтобы мы обе жили? Маруська и сейчас не то чтобы мёртвая. Вдруг так и останется легче воздуха? Пусть она займёт своё тело, а я своё, но только живое? Вот только моё живое тело осталось в прошлом, а в настоящем оно очень даже мёртвое. Можно, конечно, рискнуть… мало ли. Правда, мне сто раз повторили, что желание должно быть простым, чётким и содержать всего одну просьбу. Как раз в одной просьбе и заключалась загвоздка. Как ни играла словами, собирая их во фразы, всё равно получалось, что я прошу тело для себя, да ещё и желательно без хвоста, а с ногами, и тело для Машки. А это как минимум два желания. К тому же мне бесхвостой по-хорошему надо будет оказаться не посреди моря, а где-нибудь на суше. А это уже желание номер три. В общем, блин, блин и ещё раз блин. Интересно, кто это такой умный постановил: одна жена — одно желание. Может, предложить Невору жениться сразу на обеих марах? Вот только не уверена, что Сельвея оценит моё предложение. Путь до храма, к сожалению, оказался недолгим — морские коньки неслись с головокружительной скоростью. Не знаю, имеются ли у мар их собственные чудеса света, но если бы всё же имелись, это диковинное строение имело все шансы стать среди них первым. Ничего подобного мне прежде видеть не доводилось. Храм громоздился на пиках высоченных рифов. Он как будто вырастал из подводных скал, раскрываясь гигантским цветком с заострёнными лепестками, и на их мерцающей глади возвышались статуи русалок и русалов. Огромные (в несколько моих ростов), величественные и такие… мёртвые. В этом месте не было ничего живого. Сердцевина цветка, если так можно выразиться, представляла собой открытый зал, в котором нас уже дожидались все участники похоронной свадьбы: Невор со своей вооружённой трезубцами стражей, Готхар со старшими сыновьями и, должно быть, служитель храма — седобородый мар, удерживавший в руках корону из кораллов. Точно такая же, только крупнее, украшала голову моего будущего на-пару-минут мужа. — Сельвея, не будь дурой. Поговори с ним, — снова попыталась я вразумить мару. — Нет! — упрямо возразила та. — Невор сделал свой выбор. Его женой станет моя сестра. Вот ведь упёртая рыба. Когда я поравнялась со Всемогущим, он коротко мне улыбнулся: — Готова? — А ты? — посмотрела на него с вызовом. — Готов растоптать сердце своей любимой? Невор помрачнел и бросил на Сельвею, занявшую место подле отца, быстрый взгляд. После чего резко приказал местному священнику: — Начинай! Служитель храма покорно кивнул и, вскинув над головой руки, принялся бубнить себе под нос что-то неразборчивое. — Как только он закончит и возложит на тебя корону, ты загадаешь желание, — шепнул мне Невор на ухо. — Пожелаешь, чтобы Марэя вернулась в своё тело. Я кивнула, а потом, не сдержавшись, всё-таки проговорила: — Знаю, тебе на меня плевать. Мы с тобой, считай, не знакомы, а принимать советы от незнакомки… Но я всё же скажу. Ещё как скажу! — Осторожней, земная, — процедил владыка, снова превращаясь в грозу всех морей и океанов. — Как бы тебе потом не поплатиться за каждое твоё неосторожное слово. — Да ты что! — я тихонько хмыкнула. — И что ты со мной сделаешь? Прикажешь убить? Ну так по твоему плану я и так скоро умру. А заодно и Сельвея с Марэей. Одна жить без тебя не может, другая жить с тобой не хочет. Ты их обеих сейчас убиваешь. Ну и меня за компанию. Невор снова скосил взгляд в сторону. На рыжеволосую русалку, цветом лица очень напоминавшую одну из тех статуй, что нас окружали. — Если бы любила по-настоящему, не отказалась бы от меня, — в голосе великого и ужасного злость смешалась с обидой. Да, психологи у них тут точно не будут лишними. — Если бы ты любил по-настоящему, отказался бы от всех остальных своих рыб. Невор с силой сжал посох. — Почему я должен ради неё попирать древнюю традицию? — Ты же владыка. Кому как не тебе их попирать и нарушать? Наш спор прервали. Священник прекратил бубнить свою абракадабру. Направился ко мне с самым решительным видом и с явным намереньем возложить мне на голову эту чёртову корону. Бросила взгляд на Машку — та чуть не плакала. На Сельвею — того и гляди хлопнется в обморок от переживаний. — Невор… пока не поздно, — прошептала, чувствуя, как меня уже начинает подташнивать от сковавшего меня напряжения. Казалось, оно достигло апогея. В храме и в каждой клетке моего-чужого тела. Мне бы молчать, ведь если Невор всё же одумается и решит произвести рокировку, я потеряю шанс загадать желание. Но смотреть на страдающую Машку… Никогда не видела никого более несчастного. Да и Сельвею, эту гордячку, тоже было жалко. Вот такая я, как выяснилось, сентиментальная. Наверное, я сильно переволновалась, потому что в какой-то момент мне почудился… голос Рассарха. Вот ведь странная звуковая галлюцинация. — Невор! — спустя пару секунд возглас повторился, ещё более громкий и требовательный. Владыка резко вскинулся, сощурился хищно. Мары взволнованно зашептались, принялись обмениваться взглядами, пожимать плечами. — Вы все это слышите? — сердце в груди запрыгало резиновым мячиком. — Я призываю тебя, мар! — кричал, взывал, требовал Рассарх. — Тебя и твою невесту!!! Его голос звучал приглушённо, будто доносился до нас сквозь водяную толщу. Но это был его голос! Он звал морского царя. Он звал меня. Рыбосвященник замер с занесёнными у меня над головой руками, в любой момент готовый закончить обряд венчания. Но… его больше не собиралась заканчивать я. — Извините, я на минутку, — ляпнула первое, что пришло в голову. Смутно понимая, что творю, сорвалась с места. Метнулась к одной из статуй — прекрасной русалки с развивающимися волосами, стремительно её обогнула. Ухватилась за водоросли, заменявшие здешнему транспорту поводья, и под предупреждающие окрики: «Стой!», «Подожди!» «Сумасшедшая!», велела морским конькам нести меня навстречу солнцу. Бесколёсная колесница оттолкнулась от скалы и полетела к пробивавшемуся сквозь тёмные воды свету. Увы, мары недолго мешкали, бросились за мной следом, горя желанием нагнать, вернуть обратно. Но сейчас меня бы не остановил ни сам владыка морей и океанов, ни вся его бесчисленная армия. Меня звал любимый мужчина. Последний раз… Хотя бы в последний раз, но я должна его увидеть! Объяснить, рассказать, признаться в том, в чём ещё не успела признаться. Попрощаться. Услышать его голос, поймать его взгляд. Пусть и только в последний раз. Обернувшись, чуть не взвыла от отчаянья — Невор настигал, стремительно приближался, готовый схватить меня и потащить обратно в русалочий храм. Лишить меня возможности снова увидеть Рассарха. — Остановись, земная! — грозно рычал мар, протягивая ко мне руку. Почти коснулся моих поводьев, почти остановил повозку. Я резко вильнула в сторону, но и Невор оказался не промах. Что-то прорычав сквозь зубы, он направил на меня свой посох. Тот вспыхнул, подобно молнии вспоров мутные воды, и я поняла: всё пропало. Зажмурилась в отчаянье, а потом почувствовала, как перстень на пальце накаляется, и луч света, выстреливший из посоха, рассеивается под магической атакой Сердца океана. Алая искра ударяет в Невора, выбивая его из повозки, а спустя несколько коротких, рваных ударов моего собственного сердца меня выбрасывает на поверхность. На короткий миг меня ослепляет — закатные лучи раскрашивают море невообразимыми мазками. Задыхаюсь от пьянящего, солёного, такого свежего воздуха, жмурюсь от солнца, растянувшегося вдоль линии горизонта, а потому не сразу замечаю корабль. Зато на корабле сразу замечают меня. Слышу плеск воды, а открыв глаза, вижу, как ко мне, рассекая воду быстрыми, сильными гребками, приближается мужчина моей мечты. Рассарх Санторийский То, что его план был далёк от идеального, а вернее, отсутствовал в принципе, Рассарх понял ещё по дороге в гавань. Но поворачивать назад и возвращаться в Анделиор, чтобы жениться на одной из безразличных ему девиц, он не собирался. Он сделал выбор и отступать от своего решения был не намерен.