Порядок и прилежание были основой ее спокойствия. Муж и Король, без слов понимая ее застарелые страхи, подарили ей небольшое имение под столицей. Бывать там Алисии — особенно после смерти Ее Величества Джессимин, удавалось нечасто, но сам факт своего дома и своего погреба ее очень успокаивал. Все слуги знали, что раз в месяц хозяйка совершенно точно спустится в погреб и лично осмотрит сыры, окорока, колбасы, бочки и мешки с крупой, зерном… К сожалению, ее детская любовь — жареная с корочкой свежевыловленная рыбка, которую подавали на пристанях с гороховым пюре, ей была совершенно недоступна. Она — графиня! Именно так Август Брокленд, которого она воспринимала просто как очередного "коня" Его Величества и обратил на себя ее… неслужебное внимание. Он явился тогда, год назад, утром — до завтрака! — с пахучим свертком и никому его не отдал. Слуги оставили их одних — мало "неприличного" существует для вдовы — и только тогда спросил: — Угадал? Боже, как ей было стыдно! Но она даже не нашла в себе сил оставить ему кусочек, не то что отказаться. А он просто смотрел и улыбался. Хотя ему-то от неё ничего не было нужно, Его Величество не просто приветствовали — требовали его присутствия. И вот все снова… на лезвии. И только правила. Только порядок. Только прилежание. Может быть, если повезет, могут спасти и ее, и дочерей Эдоарда. Она должна ему за тридцать лет комфорта, уважения и безопасности. Он свою часть договора выполнил с лихвой. Она снова потрогала зашитые в нижнюю юбку пять корон. В платье спрятано еще сто скипетров — ей нужны разменные деньги. В обоз — ее невестка с утра отправляет людей на закупку — будут уложены продукты. Платье, на первые случаи, упаковано. Обещана охрана, на данном этапе вполне надежная. Ричарда она знала как вполне разумного молодого человека. Алисия привычно формировала в уме список дел и необходимых вещей. Все будет сделано. Долг будет возвращен сполна. *Кодекс — "Стопа листов с общим краем". Привычная нам форма книги — довольно дорогостоящая (переплет), а потому до массового книгопечатания применялась не очень часто. Король и полководец Рик заканчивал бриться, когда прямо к нему от входа в лагерь, бросив кому-то поводья, побежал курьер. Ну вот, отец ответил. Теперь путь домой будет куда спокойнее, а Шут, наконец, получит, что заслужил. Если это, конечно, Шут… Курьер прибежал и вытянулся перед ним. Рик подождал, но тот продолжал стоять по стойке смирно. — Ну? Что вы, любезнейший, стоите как памятник самому себе? — Ваше Королевское Величество! Рик ощутил себя как-то сбоку от этой сцены. Кто-то спросил его голосом: — Что?.. — Ваше Королевское Величество! Тридцать четвертого числа сего месяца, Ваш царственный отец оставил безутешную Ативерну, вверив ее Вашему попечению… Отец умер. Отец умер. Но этого же не может быть — это же мой отец, как это — умер?! — … его Сиятельство Канцлер, его Светлость милорд казначей умоляют Ваше Королевское Величество прибыть скорейшим образом для перенятия государственного кормила! — Как… как умер мой отец? — Не могу знать, Ваше Королевское Величество! Был отправлен сразу после печальнейшего события. Осмелюсь надеяться, что прибывающий отряд Первой Роты королевского полка сможет надлежаще ответить Вашему Королевскому Величеству! Курьер встал на одно колено прямо в лужу с остатками мыльной пены и двумя руками протянул Рику свиток с тремя печатями. Большая, Малая и Коронная — автоматически отметил про себя Ричард Первый Ативернский. — Вы свободны, любезнейший… — чужим голосом сказал король, забирая свиток. — Второй роты курьер шевалье Сайтер, Ваше Королевское Величество!.. — Встаньте. Мы запомним Вас. Курьер встал, с поклоном сделал три шага назад и наконец убежал в кусты. Король остался стоять со свитком в руках. Отец не ответил. Отец больше никогда не ответит. — Рик, ты уже… ты что?. Ричард просто протянул Джессу свиток. — О, ответ при… что это?! Ричард посмотрел на Джесса, а тот — на свиток и медленно опустился на колено. Точно также, как курьер. — Ваше Королевское Величество. .. если он меня поздравит — я его убью… — Позвольте выразить Вам глубочайшие соболезнования… большая потеря для Ативерны… я… клянусь верно служить Вашему Величеству… — Встаньте, граф Иртон, мы ожидаем Вашей верной службы. — Моя жизнь есть служба Вашему Величеству. Джесс все-таки встал. — Рик… то есть Ваше Величество, а что мы делать-то будем? Больше всего Рику хотелось заплакать. А еще чтобы ничего этого не было. — Мальдоная знает, что нам теперь делать, Джесс. И ржет. — Пойдем. — сказал Джесс. — Планы надо менять. Сниматься, наверное, и надо идти на столицу? Ричард шел рядом с Джериссоном и с тоской думал, что теперь Джесс ждет от него решения. То есть, вот буквально — сниматься полку или нет? Не из вежливости молчит, а ждет приказа короля. — Нет. Надо подождать до завтра. Отряд Первой Роты королевского полка едет сюда. Должен быть до вечера, я думаю. — Почему? Что дворцовым тут делать? — Не знаешь? Ну да, это, так сказать, семейное. Король должен принять регалии и печати. И их ему срочно везут, если он не может придти за ними сам… Времена Кровавого Тумана. — А-а-а… Подожди в палатке, ладно? Джесс смотрел как-то неуверенно. — Что ты на меня так смотришь? Ждешь, не расплачусь ли? — Жду, не потребует ли Ваше Королевское Величество надлежащего… — А в глаз? — Подставить? — Свинья ты, Джесс. А почему, кстати, в палатке ждать? — Построение. Людям надо построиться. А тебе, Величество, принять их присягу — Устав забыл? — Да, точно. Граф Иртон, Мы разрешаем Вам удалиться. Рик попытался воспроизвести изящное движение кистью, которое практиковал герцог Ивельен. Получилось плохо. — Премного благодарен Вашему Величеству. Жест "от шляпы" вышел у Джесса лучше. Но не намного. Шум и шелест лагеря начал быстро и нехарактерно меняться. Новость расходилась быстро. Раньше на Рика смотрели. Теперь на Ричарда пялились. Строй полка оказался настолько длинным, что Рик с трудом различал его концы. Над полем ныл сокол, трещали какие-то насекомые, людей не было слышно, но Рик ощущал их дыхание. Не как дыхание, а как движение воздуха. — … авняйсь!..ирна! ВашСиятсво… построен!