– Я жду ответа, – обращаюсь к ним. – Мы просто почувствовали, что это ты. Мы не знали, как ты выглядишь. Мы чувствуем только внутреннюю силу, которая достойна стать нашим правителем. Горечь от того, что дело становится запутанней, не дает мне покоя. Поднимаю взгляд на ректора, который грустно улыбается мне. Внутри все чувства и мысли спутались, будто бы кошка запутала клубок ниток. Я была опустошена так же, как и в тот момент, когда узнала, что Хол Гибби меня предал. – Есть кое-что, что я должна вам рассказать, – поджимаю губы, чтобы набраться смелости. – Я тебя слушаю. – На королевском балу я вышла подышать свежим воздухом. И увидела, как Хол Гибби общается с Лилит. Они говорили обо мне и… клинках. – Ты уверена? – Да, – с твердостью заявляю ректору. – Я точно уверена, что слышала и видела это. – Хм, – Адамс Руди задумался, сложив руки в замок. Он нахмурил брови и закрыл глаза. Прошло не менее пяти секунд, как тот сказал: – Я с этим разберусь. – А что делать мне? Как поступать? – Пока ты находишься в академии, тебя никто не тронет, – успокаивает меня Адамс. – Но стоит только выйти за пределы… – Почему вы разрешаете мне заниматься охотой? – не выдержав, осознаю, что хочу ответа на этот вопрос. – Я же нарушаю правила! – Потому что ты дочь моего друга. А я поклялся обеспечить тебе хорошее будущее, несмотря ни на что! – повысил голос ректор. – Или ты полагаешь, что мне стоило запретить тебе это делать? – Нет. Тогда почему метка проявилась только сейчас? И почему никто не заметил ее? – Метка создана из древней магии, источники которой из Великого чертога, – ректор повторяет то, что я уже знаю, отчего становится на душе немного легче. – Если Бруно и учуял тебя, лишь потому что сгусток древней магии у вас идентичен. Но как видишь, – ректор облизал пересохшие губы, – он не учуял. – Быть может, некромант ему уже доложила, – перечу, пытаясь уловить нить событий. – И теперь не только я одна в опасности, но и мои друзья! – Не будем строить теории тогда, когда нет доказательств, – ласково отвечает ректор. Его тон заботлив и звучит по-отцовски. Думаю про себя о том, что будет, когда лопнет метка. Но мыслей и теорий так много, что от этого идет кругом голова. Я поднимаю взгляд на ректора и спрашиваю: – Что будет, когда лопнет метка? – Насколько я понимаю, твои силы освободятся, а с ними и некоторые воспоминания. Быть может, не все удалось стереть. Мне приходит безумная мысль, и я тороплюсь ее озвучить: – А что, если метка работает и на клинки? Адамс Руди внимательно смотрит на меня своими серыми глазами. Одной рукой он потирает бороду, переводя взгляд куда-то вниз. Я и сама понимаю, насколько это бредовая мысль, но чем раньше я все пойму – тем проще мне быть готовой к этому. – Теоретически метка могла отразиться на клинках, однако они это отрицают? – Да, – в унисон говорят они. – Что ж, – ректор делает паузу и ерзает на кресле. – Придется только ждать, когда она лопнет. После беседы у ректора я сразу же направилась к Саре. Я эмоционально истощена, поэтому мне все равно, что скажет она. Вхожу в комнату и не успела перешагнуть порог, как Сара налетает на меня. – Боже мой, Рори! Где ты шлялась? Ее руки обвивают мою шею, отчего мне становится трудно дышать. Я пробую закрыть дверь телекинезом, тихо и спокойно, и у меня это выходит. Чувствую, что мне становится легче. – Прости, что заставила тебя переживать… – Не прощу, – шепчет подруга и, как мне кажется, пытается сдержать слезы. – Что произошло? Почему ты не пришла с утра… – В общем, я ночевала у Дариуса. – Чего? Сара сделала брови домиком, возмущенно смотря на меня. – Да. Это то, о чем ты думаешь… – Ах ты ж! – подруга расплылась в игривой улыбке и, шлепнув ладонью по моему бедру, добавила: – Вот ты огненная лисица! – Нас тянет друг к другу, – призналась ей. Мы уселись на кровать и взялись за руки. – Но я не специально пришла к нему… Я кое-что узнала… – О да, и ночь ты с ним не специально провела, ведь так? Сара ехидничала, отчего почувствовала, как я заливаюсь румянцем. Если бы мне сказали раньше, что буду делиться такими сокровенными мыслями с подругой – я бы не поверила. А сейчас… Я в большом долгу перед Сарой, которая пытается как-то мне помочь. Поэтому мой долг – рассказывать ей, что творится со мной. – Я гуляла и не заметила, как пришла к «Холодной стали». – Только не говори, что ты взяла контракт! – Нет, – ловлю на себе строгий взгляд Сары и быстро добавляю: – Я зашла туда просто посидеть. И я услышала разговор двух гвардейцев… – И? – Они говорили о Рауме, о том, что он водится с охотницей на демонов, у которой дреги. Они знают, что дреги – артефакт королевы Сейдж. – Вот те раз! – восклицает подруга, потирая подбородок. – Получается, что Раум делал это все из корыстных целей? – Получается, что так, – с досадой выдыхаю я. – А мне он нравился, – шепчет подруга. Я перевожу на нее взгляд и слабо улыбаюсь. – Я втянута по уши, – признаюсь ей. – Если даже гвардейцы знают о том, что у меня не просто клинки, а именно утерянный артефакт Сейдж, скорее всего, его попытаются отобрать… – Что хуже, могут тебя убить, – сухо подмечает подруга. – Ты говорила с ректором? – Да, я только что оттуда. – И что он сказал? – Сара завораживающе смотрит на меня, будто бы ждет, что я расскажу ей о решении проблемы. – Ничего дельного, но… Дариус мне кое-что дал. – Что этот клыкастый мог тебе такого дать? – Он свел меня с одним мужчиной, который был лучшим другом отца в академии. Глаза Сары округляются. – Мы с ним поговорили о клане Сопверт. – Что это за клан? – Сопротивление, другими словами. Он рассказал мне все, однако я не хотела в это верить. – Что он тебе сказал? – То, что мой отец – маг времени, к тому же это он помог ему спасти меня. И ректор тоже. – Чего? – восклицает Сара со свистом. – Ректор? – Да. И Филипп, и Адамс Руди знали, что у отца родилась я. Что он нарушил обет. И именно они посоветовали отцу наложить на меня метку. Поэтому я ничего не помню… – Я являюсь законной наследницей престола, – твердо заявляю Саре. – Я та, которая по правилам должна занять трон. Моя мать – свергнутая королева Марго. Сара охает. В ее глазах мелькает искра страха. – Ты… незаконнорожденная дочь королевы Марго? Та, что считалась мертвой? – Да, – говорю Саре. – Только непонятно, почему в архиве написана фамилия Бруно… – Ты уверена, что Одрем твой отец? Вопрос Сары застал меня врасплох. Я кинула неодобрительный взгляд на подругу и тихо спросила: – Почему ты спрашиваешь? – Ну конечно же! – громко говорит Сара. – До меня только сейчас дошло… С недоумением смотрю на подругу. Та встает и начинает расхаживать по комнате.