Кажется, он все-таки поехал в Нескучный сад. Но когда? Который вообще час?! Тимофей судорожно зашарил по карманам и ощутил холодок. Холодок пробежал по коже, запустил щупальца внутрь, к сердцу. Телефона не было. Лишнее подтверждение тому, что после письма что-то пошло не так. Все пошло не так. Эти люди кругом. Эти лица. Которые смотрят на него сверху вниз и задают вопросы, снова и снова, одни и те же. Тянут в свою вселенную, которую выдумали сами и в которой он, по их мнению, тоже обязан занять место. Он не захотел становиться частью выдумки. Он встретился с реальностью лицом к лицу и нашел способ заставить ее рассказать правду. Бросил эту правду в их лица… Что ж, выдумка им всем нравилась больше. Даже ей. Маме. Он до сих пор помнил ее заплаканное перекошенное лицо и крик: «Ты всегда его ненавидел! Всегда!» Ей хотелось кого-то обвинить, а он оказался рядом. Странный ребенок, который не плачет, когда ему больно. Не прибегает ночью, когда ему страшно. Не обнимает и не говорит, что любит. Странный ребенок, который превратился в странного и нелюдимого подростка. Ребенок, которым трудно хвастаться перед подругами, потому что, пусть он и учится лучше всех, но ни с кем не дружит и в гостях ведет себя, как загнанный в угол дикий зверь. – Если я тебе не нравлюсь, это не значит, что я его убил! Крик был настоящим. Тимофей вздрогнул и повернул голову. Десятки широко раскрытых глаз смотрят на него. Кровь с силой бьет в голову, колотится в висках. Воздуха не хватает. Он слышит их мысли. Разве такое возможно? Слышать мысли человека? Десятки научных статей и исследований. Десятки твердых ответов: «Нет, телепатия невозможна!» И все же он слышит: «Идиот какой-то». «Напугал! Зачем так орать?» «Пьяный, наверное. Или под кайфом». «Надо сообщить в полицию»… Он заметался между двумя дверьми, и судьба сжалилась. Двери открылись. Тимофей выскочил, зацепив плечом девушку, которая стояла не сбоку, как рекомендуется, а прямо перед дверью. – Придурок! – ударил по ушам крик, на этот раз – безо всякой телепатии. Придурок. Он опять все делает неправильно. Опять сыграл роль не так! А теперь – вообще не представляет, что делать. У него не было чек-листа «Как вести себя, если у тебя началась паническая атака в людном месте». А должен быть! Только бы добраться до компьютера! Двадцать минут на поиск и изучение информации, десять – на составление шпаргалки. Сохранить файл в папке «Коммуникации/Практика». Синхронизировать с телефоном. Но телефон остался дома… – Молодой человек, с вами все в порядке? Тимофей развернулся и уставился в глаза пожилой дородной женщине – в соломенной шляпе, украшенной гроздью пластиковых ягод. От их яркости зарябило в глазах… «Я не могу дышать!» – хотел он сказать, но вместо слов из сдавленной глотки вырвался хрип. Женщина, испугавшись, попятилась. Вероника. Нескучный сад… Черт, какая это станция?! Сколько кругом лиц. Сколько голосов. И мысли, мысли… Миллионы направленных на него мыслей! Тимофей упал на колени. В тот же миг, когда почувствовал тошноту, его вырвало. И паника внезапно отступила. Стало легко и хорошо. Прежде чем потерять сознание и упасть, Тимофей улыбнулся. 54 – Ма-ам. Я больше не буду. – Это я уже слышала. – Ну, ма-ам! Ну, можно я к ребятам пойду? – Я сказала нет! Не умеешь вести себя прилично – сиди рядом со мной. – Я не хочу сидеть. Я хочу бегать. – Вот и бегай тут. А к фонтану не подходи. Ясно? Матвей вздохнул. Ясно, конечно. Чего же тут неясного. Нужно подождать, пока мама перестанет сердиться. Ну хоть побегать разрешила. Бегать все-таки лучше, чем сидеть и слушать скучные взрослые разговоры… И водяной пистолет мама пусть и отобрала, но в сумку не спрятала, положила рядом с собой. Если незаметно наклониться… Есть! Матвей стянул пистолет из-под маминого кресла и поспешно отбежал в сторону. Мама оглянулась на него, но ничего не сказала – он ведь не к фонтану бежит. А тут людей нет, ни в кого не попадет. Можно стрелять в свое удовольствие. Вж-ж-ж! Матвей раскрутился вокруг своей оси, держа пистолет перед собой и паля по воображаемым врагам. Метнулся в сторону, потом в другую. Так вам! Так! Ух ты!.. Ой. В кресле возле соседнего столика, оказывается, сидела тетенька. Матвею казалось, что она далеко. Не заметил, как подбежал и окатил ее струей воды. Матвей оглянулся на маму. Не заметила… Кажется. А если тетенька сейчас вскочит и будет кричать – как та противная старуха возле фонтана?.. Нужно подойти и извиниться. Быстрее, пока мама не увидела. Тогда, может, обойдется. Матвей подошел к тетеньке и отважно проговорил: – Извините, пожалуйста. Тетенька не ответила. – Извините, пожалуйста! – громче повторил он. – Господи, Матвей! Что опять случилось? Ну вот. Услышала все-таки. Мама подбежала к нему. Всплеснула руками: – Ты меня в гроб загонишь, честное слово! Он вас обрызгал, да? – обратилась к тетеньке. – Извините! Мы уже уходим. Тетенька не шевелилась. – Девушка? – недоуменно окликнула мама. Подошла ближе. – Девушка?.. Простите, с вами все в порядке? – Наклонилась к креслу, потрогала тетеньку за плечо. Та по-прежнему не шевелилась. Мама потрясла сильнее. Пробормотала: – О боже… – Выпрямилась и обернулась к подругам. – Девочки! Идите сюда! Наберите скорую! Тут, кажется, человеку плохо. 55 Резкий запах привел Тимофея в чувства. Он дернулся, открыл глаза. – Ти-и-ихо-тихо, – произнес ласковый голос, и воняющий нашатырем ватный тампон исчез. – Ну вот, приходим в себя, все хорошо. Тимофей, щурясь, всмотрелся в круглое доброе лицо женщины и закашлялся. Тут же мир опять начал раскачиваться, но Тимофей быстро сообразил, что его куда-то несут на носилках. Он судорожно вцепился в края носилок и попытался упасть. – Ти-и-ихо-тихо, – опять запела женщина в форме фельдшера скорой помощи. – Сейчас давление вам померим… Жара эта проклятая. Вновь накатила слабость, и Тимофей уступил сильным рукам женщины. Лег на спину и принялся глубоко дышать ртом. Жара… Жара была ни при чем, но сейчас она нисколько не помогала. И с каждым мигом становилось все жарче – Тимофея выносили из-под земли. Хотя на улице стемнело и стало чуть менее душно… Это что, уже вечер?! Или даже ночь? Сколько же времени он провел в метро? – Скажите, – попросил Тимофей, – вы правда думаете, что мне станет легче в закрытой раскаленной металлической коробке? Вместо ответа женщина опять что-то заворковала. Тимофей смотрел на нее и думал о том, что вот ей – вообще наплевать, что он говорит. Ей важно выполнить свою работу. Принять его в машине скорой помощи, осмотреть, измерить давление, температуру. Выходит, можно и так? Можно просто наплевать на других людей и делать свое дело? И вот так вот, как она, спокойно улыбаться. Твердо зная, что поступаешь правильно, даже если на самом деле это не так. Он очутился внутри скорой. Вопреки ожиданиям, здесь было даже прохладно – наверное, работал кондиционер. На руке Тимофея затянулась манжета тонометра, женщина быстро заработала «грушей». – Я в полном порядке, – сказал Тимофей. – Тс! – отозвалась женщина.