– Я не собираюсь быть тем, кто скажет это королю, – возражает другой. – Или ты хочешь навлечь на себя его гнев и быть переведенным на фронт? – Нет… Чем променять комфортную жизнь при дворе на сражения с проклятыми земельцами, я лучше брошу в темницу сотню королев. Следующее, что я слышу, – это удаляющиеся шаги. Потом с громким стуком хлопает дверь и раздается скрежет ключа. Я остаюсь одна и не стыдясь могу дать волю слезам. Я настолько ослаблена, что в этот раз не начинается снегопад. Глава 9 Леандр Путешествуя один на Элоре, я был бы в Бразании через несколько часов, но мне приходится подстраиваться под шаг сопровождающих меня всадников. У меня нет времени объяснять им, почему мы немедленно должны отправляться, но я испытал бесконечное облегчение оттого, что они не только не стали задавать вопросов, но и пошли за мной. Я не знаю, что нас ждет, когда мы доберемся до Бразании. Я надеюсь, что все в порядке. Возможно, по пути Фульк был атакован воровской шайкой, решившей поживиться за счет опрятно одетого мальчика. Но я не могу быть уверен, поэтому готовлюсь к худшему. Поиграть в героя, если Бразания атакована, только для того, чтобы Давина его похвалила, похоже на Фулька. У мальчишки в голове одни глупости! Надеюсь, он уже пришел в себя. Когда мы проезжаем последний перекресток на пути в Бразанию, я вскидываю в воздух кулак, приказывая остальным всадникам остановиться. Я замечаю следы копыт, пересекающие дорогу, но ведущие не к моей деревне. – Что случилось? – спрашивает один из моих спутников, поравнявшись с Элорой. Моя кобыла прижимает уши, и мне приходится успокаивающе похлопать ее по шее. – Слишком много наездников для приграничного района, – задумчиво говорю я. – Не находишь? Он кивает и свистит приятелю. – Ты слышал, чтобы король отправлял новые войска на границу? Тот качает головой. – Точно не конные. Отправили несколько пеших солдат, но кавалерия все еще находится в сборном пункте. – А что с фрискийскими солдатами? – интересуюсь я. – Об этом ничего не знаю, – отвечает он. Я стискиваю зубы и продолжаю изучать следы. Среди следов копыт попадается несколько следов ног. Слишком много коней для торгового каравана. Тогда должны быть и свежие следы от повозок, но их нет. Большинство следов ведут к границе, но некоторые – в Бразанию. Здесь отряд разделился. – Вперед! – приказываю я и пускаю Элору рысью. * * * Издалека я вижу дым. Я гоню Элору и уже не забочусь, что остальные остаются позади. Мое сердце бьется в такт со стуком копыт лошади. Я судорожно пытаюсь различить шум боя за дробным перестуком, но из-за шума скачки ничего не слышу. До жуткого тихо. Чем ближе я к Бразании, тем больше ощущаю запах гари и сожженного зерна. «Я опоздал. – Эта мысль застревает во мне как язва. – В этот раз они не смогли защититься». Поля вокруг деревни охвачены пламенем. Я могу проехать в Бразанию только по узкой дорожке, вьющейся через клубы густого дыма. К счастью, Элора мне полностью доверяет и мчится сквозь дым, не обращая внимания на вспыхивающее по сторонам пламя. Весь урожай года уничтожен. Но что-то меня настораживает. Зачем земельцам поджигать наши поля? Они всегда грабили припасы. Им невыгодно заморить нас голодом. Когда я почти добираюсь до границы, всего в нескольких сантиметрах от моей головы со свистом пролетает стрела. Я ощущаю щекой, как она рассекает воздух. Успокаиваю вставшую на дыбы Элору. – Прекратить огонь! – ревет кто-то из хижины на окраине деревни. – Это Леандр! Я соскальзываю с седла и поднимаю руки, показывая, что безоружен. Постепенно некоторые жители деревни выходят из хижин и бросаются ко мне. – Слава богам! – выдыхает мать Вальдура. – Мы увидели издалека вашу синюю куртку и подумали, что вы один из них. – Них? – переспрашиваю я. – Что здесь произошло? – На нас напали, – говорит пекарь, отец Фулька. – И кроме огня, их ничто не могло остановить. Но… почему вы здесь? Мой мальчик до вас не добрался? С ним… все в порядке? Я сдерживаю вопросы, вертящиеся на языке, и кладу руку пекарю на плечо. – Он добрался до Двора Пламени. Его сильно избили, но все пройдет. Давина о нем позаботится. Он в надежных руках. Пекарь облегченно выдыхает. – Хвала богам! Но, минхер, вы не должны здесь быть… Когда они вернутся и проведут еще одну атаку… – Мы не сможем отбить новую атаку, – рычит кузнец. – К концу последней у нас кончился шлак, поэтому нам пришлось поджечь поля, несмотря на протесты земледельцев. Нам не оставили выбора. И стрел у нас больше нет. – Пожалуйста, объясните мне по порядку, – прошу я. – Что происходит? – Пойдем, пока ты еще тут, – зовет мать Вальдура. – Грета и мой сын координировали оборону, а сейчас заботятся о раненых. Они могут рассказать больше. А потом вам придется срочно отсюда уходить. Я хмурюсь, вздыхая. Моя деревня не лежит в обломках и золе. Она пострадала, и нам есть о ком горевать, но она не уничтожена. Если Грета стала главнокомандующей, то мне не о чем всерьез беспокоиться. И она ответит на мои вопросы. В особенности, почему я должен убираться как можно скорее… – Скоро прибудут и другие всадники, – предупреждаю я отца Фулька. – Они подчиняются мне и прибыли сюда, чтобы защитить вас. Не нападайте на них, пожалуйста. – Конечно, минхер. Извините за выстрел. Я отмахиваюсь. – Он меня не задел, так что вам не за что извиняться. А сейчас отведите меня к Грете. * * * Старую целительницу я нахожу на деревенской площади. Она как командир проходит вдоль рядов коек, на которых лежат раненые. Никто не кричит и не корчится от боли. Я вижу много перевязок и немного крови, но над лазаретом висит спокойствие, не то что в лазаретах на фронте. Там из-за непрекращающихся криков я часто глаз не мог сомкнуть по ночам. Грета, похоже, держит все под контролем и сдержанным грубым голосом приказывает Вальдуру, Ане и нескольким молодым женщинам сменить повязки и наложить шины, пока она помешивает в большом котле похлебку. Первым меня замечает Вальдур. – Леандр! Черт побери, почему ты здесь? – он хмурится. – Фульк до вас не добрался? Что с парнишкой? Я кратко сообщаю ему, что мальчик без сознания во Дворе Пламени. – Меня послала Давина. Я хотел подождать, пока Фульк не придет в себя, но она меня отговорила. – Надеюсь, с ним все хорошо. Он хотел добраться до тебя в одиночку, считая, что, если придется пробираться через вражеские ряды, так было бы незаметнее.