– Что? – Да, я слышала их голоса в голове. – Я вздохнула. – Помнишь, мне снился сон в горах Скотос? Я слышала, как Делано ответил на что-то из кошмара, и я слышала, как он сказал, что я их… льесса. А потом, клянусь, я слышала голос Киерана, когда мы ждали у храма Сэйона. У меня не было возможности спросить у них, но от Делано я почувствовала больше, чем его эмоции, когда сосредоточилась на нем в горах. Я почувствовала… не знаю, как объяснить. Словно его уникальный отпечаток. Его знак. Я никогда раньше такого не чувствовала. Знаю, это звучит неправдоподобно… – Не думаю, что это звучит неправдоподобно. – Кастил сдвинул брови. – Думаю, что все возможно. Нам определено нужно спросить Киерана, слышал ли он тебя и знает ли вообще, что это возможно. Когда мы были связаны, такого между нам не случалось. Я кивнула, поджав губы. Мгновение Кастил смотрел на меня. – Ты абсолютно уникальная, Поппи. Ты ведь это знаешь? Я лениво пожала плечами. На его губах появилась и исчезла слабая улыбка. – Ты здесь в безопасности. – Он положил кинжал рядом с моей рукой. – Но на всякий случай, если сюда кто-нибудь войдет, сначала бей, а уж потом задавай вопросы. Такой образ мысли тебе должен быть знаком. – Почему все думают, словно я бегаю и бью людей кинжалами? Кастил посмотрел на меня, а потом бросил многозначительный взгляд на свою грудь. – Ну и что, – пробормотала я. – Ты это заслужил. – Да. – Усмехнувшись, он поставил колено на кровать и наклонился надо мной. – Я скоро вернусь. – Я буду здесь. – Я взяла кинжал. – Надеюсь, бить будет некого. На его правой щеке появилась ямочка, он наклонил голову и поцеловал меня над бровью, а потом ниже, над шрамом. – Принцесса? Я изогнула губы. Прозвище превратилось в реальность. – Да? Он коснулся ртом моих губ. – Я люблю тебя. Моя улыбка стала шире, а сердце замерло в груди. – Я люблю тебя. Он издал грубый, раскатистый звук. – Мне никогда не надоест это слышать. Говори это снова и снова, сотню тысяч раз – и для меня это будет словно впервые. Я подняла голову и поцеловала его. Он медлил уходить, но наконец ушел, и мой уставший взгляд переместился на решетчатую дверь. Снаружи опускалась ночь, и я напрягла слух, чтобы расслышать то, что было очевидно для Кастила. Я ничего не уловила, кроме низкого гудения насекомых и трелей ночных птиц. Я крепче сжала холодную костяную рукоятку кинжала. Кастилу не о чем волноваться. Если кто-нибудь войдет в эту комнату, я буду готова. Глава 17 Вернувшись, Кастил, наверное, был рад узнать, что мне не пришлось никого бить кинжалом. А может, и не рад. Думаю, ему нравилось, когда я резала людей. Особенно его. Он вернулся с бутылкой вина и тарелкой с нарезанным мясом и кубиками сыра. Еще он принес маленькие плитки молочного шоколада – я могла засунуть в рот сразу три штуки. Я оделась в старую кремовую тунику Кастила, похожую на ту, что была сейчас на нем. Он помог мне закатать длинные рукава. Туника прикрывала больше, чем нижняя рубашка или та нескромная ночнушка. И хотя нам было о чем поговорить, еда, вино и то, что он сделал под душем, сработали расслабляюще. В итоге я уснула, пока Кастил уносил тарелку в гостиную, и лишь смутно осознала, что он присоединился ко мне, обвив меня своим телом и прижав к себе. Я спала крепким сном без сновидений. И проснулась, когда в комнату начал просачиваться серый рассвет. В полусне я воспользовалась ванной комнатой и вернулась в кровать, где Кастил немедленно обхватил меня. Не знаю, как долго спала на этот раз, но когда открыла глаза, их залил приглушенный свет лампы. Ерзая под легким одеялом, я задела ногу. – Добрый вечер, – произнес Кастил, растягивая слова. Я перекатилась на спину и взглянула на него. Он сидел, прислонившись к изголовью кровати, одетый в черные штаны и белую рубашку, похожую на ту, что была на мне, и листал книгу в кожаном переплете. – Я распаковал сумки, с которыми мы приехали, и развесил твою одежду в шкафу. Кира – мать Киерана и Нетты – добавила еще немного одежды, которая, как она считает, тебе подойдет, и порекомендовала портниху, хотя мне нравится, когда на тебе мало одежды. Последние слова меня ничуть не удивили. – Который час? – Скоро восемь вечера. – Он оглядел меня. – Ты проспала почти двадцать четыре часа. Боги милостивые, давно я так долго не спала. – Прости… – Не извиняйся. Ты нуждалась в отдыхе. И я тоже. Хотя мне уже стало немного одиноко. – А ты как долго?.. – Прищурившись, я уставилась на книгу в его руках. Она казалась ужасно знакомой. – Что ты читаешь? – Твою любимую книгу. – Он многозначительно посмотрел на меня, и я резко села. – Знаешь, у меня есть теория насчет мисс Уиллы Колинс. – Поверить не могу, что этот проклятый дневник до сих пор у тебя. – Она тут кое-что упоминает в двадцать третьей главе, что навело меня на мысль. – Он откашлялся. – «Андре был самым раскрепощенным из всех моих любовников…» – Не обязательно зачитывать, чтобы высказать свою теорию. – Не согласен, – возразил он. – «Он был довольно бесстыден как в поисках удовольствий, так и в том, что мог с готовностью дать, но самым обольстительным было не его мужское естество». Он глянул на меня. – Помнишь, что означает мужское естество? – Да, Кастил. Я помню. Он ухмыльнулся и вернулся к проклятому дневнику. – На чем я остановился? А, да. Где-то про мужское естество. – Почему тебе так нравится повторять это выражение? – Потому что тебе нравится его слышать. – Нет. Я убрала волосы с лица. – Перестань меня перебивать. Это очень важное наблюдение. «Но самым обольстительным было не его мужское естество, а темный, нечестивый поцелуй нашего племени, которым он с излишним рвением удостаивал меня в самых неприличных местах». Я поняла, к чему клонит Кастил. Темный, нечестивый поцелуй «нашего племени». Но я зацепилась за «в самых неприличных местах». Под душем Кастил не укусил меня в то неприличное место, но поцарапал до крови. – Я полагаю, что мисс Уилла либо атлантианка, либо потомок атлантианцев. Может, даже из другой кровной линии, – заметил он. – Интересно, жива ли она еще. Если жива, то мне также интересно, что она напишет во втором томе. – Он помолчал. – Поппи, ты так покраснела. Это из-за фразы про нечестивый поцелуй? А хочешь побольше узнать об Андре? Он посмотрел в дневник. – «Пока любители вечеринок отдавали должное дню рождения одной юной леди, Андре заманил меня в сад, где вместе со своим наперсником Торро они отдавали должное мне». Я прикусила изнутри губу, слова замерли на моем языке. Они… отдавали ей должное? Они? Кастил продолжал: – «Торро взял меня сзади, его толстый и твердый уже довел меня до блаженства, а Андре тем временем опустился на колени и сомкнул рот на мое…»