Прислонившись к холодным плиткам, я откинула назад голову. Я начала отвечать, но остановилась, поджимая пальцы ног. – Я была маленькой. Мои воспоминания о том, что было до той ночи, в лучшем случае обрывочны. Я знаю только то, что мне рассказывали, и хотя Йен старше, вряд ли его воспоминания отличаются. – Я покачала головой. – Но я похожа на маму, поэтому, возможно, атлантианцем был мой отец, а мама – смертным потомком Малека и его любовницы. Объяснит ли такой расклад силу моих способностей? – Это было бы весьма странным совпадением, – заметил Киеран, и он прав. Кастил и Киеран переглянулись. – Не знаю, – ответил Кастил. – В твоей родословной трудно разобраться, да еще если учесть предположение, что ты родня Малека. Он мог и не быть твоим предком. Аластир мог заблуждаться, даже если сам в это свято верил. Интересно, могла ли его мать что-то знать? Кастил поймал мой взгляд. – Мы в этом разберемся. А помимо его матери, как это ни невероятно, единственная, кто еще может знать что-то, – королева Илеана. Кастил повернулся к Киерану. – Кажется, там висит старый халат. Можешь принести? Киеран вручил ему длинное черное одеяние со словами: – Мне нужно кое-что сделать. Я скоро вернусь. Глядя на меня, Кастил кивнул и повесил халат на крючок у двери. – Мы будем здесь. – Он подождал, пока Киеран уйдет. – Давай снимем с тебя эту рубашку, я ее сожгу. Мои губы растянулись в насмешливой улыбке. – Полагаю, спасти ее невозможно? – Маловероятно. – Он подошел ко мне и взялся за подол. – Ты знаешь, что делать. Я знала. Я подняла руки. – Похоже, тебе нравится меня раздевать. – Да. Кастил потянул рубашку вверх и снял через голову. Мою обнаженную кожу охватил прохладный воздух. Бросив рубашку на пол, Кастил уставился на меня, приоткрыв губы так, что показались кончики клыков. Он окинул меня медленным, внимательным взглядом. В низу моего живота напряглись мышцы. Он положил руку мне на ребра под грудью. От касания по мне прокатилась резкая пульсирующая волна. Его вторая рука легла мне на другой бок. – Однако мне не нравится раздевать тебя только затем, чтобы сразу снова одеть. Я опустила взгляд ниже сморщенных розовых сосков и еще больше поджала пальцы ног. Его золотисто-бронзовая кожа представляла разительный контраст с моей, а его руки были большими и сильными. – То, о чем Киеран просил тебя сегодня, – начал он. – Не держи на него зла. Он о тебе заботится. А его беспокойство? Мне тоже приходится бороться с моими инстинктами, когда ты бросаешься в бой со всем и всеми. Не потому что я считаю тебя неспособной. Просто боюсь тебя потерять. Он опустил голову, и его теплое дыхание овеяло мою грудь. – Но твоя потребность защитить себя важнее моего страха. Это единственная причина, почему я тебе не мешаю. И Киеран будет поступать так же. – Знаю… Я ахнула, когда его рот сомкнулся на моей груди. Округлив глаза, уставилась на его темные влажные кудри. Его язык кружил на моем соске, вызвав у меня сдавленный возглас. Кастил поднял голову и выгнул бровь, ожидая, что я скажу дальше. Его глаза горели. – Я… не злюсь на Киерана. Его лицо на миг пересекла довольная улыбка, а затем он захватил мою чувствительную кожу кончиками зубов, а потом губами. – Знаешь, что мне помогает преодолевать страхи? Я покачала головой. – Это. – Он провел розовым кончиком языка по моей напряженной пульсирующей коже. – Это помогает. А еще твоя храбрость, и знаешь, я хочу вознаградить тебя за храбрость. Мой пульс, и без того учащенный, загрохотал. – Я… получу вознаграждение? – Да, но я тоже буду вознагражден тем, что справляюсь с собственным страхом. – Его густые ресницы взметнулись. В его глазах бурлил золотой водоворот. – Хорошо, когда вознаграждение взаимовыгодно. – А оно таким будет? Он кивнул и опять взял в рот мой сосок. Я почувствовала влажное поглаживание его языка, а затем царапанье клыков. У меня перехватило дыхание от запретных ощущений, а затем он вонзил острые зубы в плоть над соском. Я вскрикнула, вцепившись в его волосы, и мое тело дернулось. Меня пронзила мощная бритвенно-острая боль. На секунду мне захотелось вырваться, болезненное наслаждение было слишком сильным, но через миг все прошло. Кастил приник к покалывающей коже моей груди, взял в рот чувствительный сосок и втянул мою кровь. Внутри меня взорвалось пламя, согрев кровь и каждую клеточку тела. У меня закружилась голова, и я вздрогнула, когда ощутила кожей его рычание. Я держала его за волосы, бесстыдно обнимала, а все мое существо затопило влажным жаром. Меня пронзил ноющий укол удовольствия. Кастил ущипнул меня, и мои бедра дернулись. – Кас, – выдохнула я. Он опять издал чувственный, грубый звук, а затем прижал меня спиной к стене, а его твердое бедро очутилось между моих ног. Я ахнула от прикосновения холодных плиток к голой коже и ощущения его бедра у самого моего центра. Он опустил руку мне на бок и, сильнее надавив на грудь, подтянул мое бедро вниз и вперед, покачивая меня на ноге. Между моих бедер и от груди разошлись тугие волны удовольствия. Я привстала на цыпочки, почти всем весом опираясь на него. Тянущие ощущения от его рта шли в одном ритме с мощной пульсацией в моей середине. Я двигалась на его бедре. Ничего медленного – я раскачивалась на нем, ведомая двойным ощущением: его кормлением от моей груди и мягким потиранием его ноги о мою набухшую напряженную плоть. Напряжение закручивалось все туже и быстрее. Кастил пировал, а я в исступлении тянула его за волосы и вонзала ногти в его кожу. Мои ноги сжались на его бедре, и напряжение внутри меня взорвалось и захлестнуло самым восхитительным образом. Я содрогнулась, выкрикивая его имя, и чувство освобождения прокатилось по мне. Я все еще дрожала и извивалась, когда он лизнул укус и выпрямился, крепко прижимая меня к груди. Его рот сомкнулся на моем в медленном, томном, насыщенном металлом и мускусом поцелуе. От вкуса моей крови на его губах по мне прокатилась еще одна волна удовольствия. – Тебе… – протянул он невнятным голосом. – Тебе в самом деле понравилось вознаграждение. Я прижалась лбом к его лбу, стараясь выровнять дыхание. – Немного. – Немного? – Его смех был таким обольстительным. – Ты так мощно кончила, я чувствовал это через штаны. – О боги. – Я задохнулась смехом. – Это так… – Как? – Он провел губами по моим. – Неприлично? – Да. – Но это правда. – Он поцеловал меня и поставил на ноги. – Можешь стоять? Или я взорвал твой разум и мышцы? – Твое самолюбие смехотворно. Я могу стоять. – С трудом. – И, если тебе интересно, не прочь получить побольше таких вознаграждений, пожалуйста и спасибо. На его губах заиграла умопомрачительная улыбка, и на щеках возникли две ямочки. – Хотя мне нравится слышать от тебя слово «пожалуйста», тебе никогда не следует его говорить. Я усмехнулась, а он отпустил меня и отвернулся за халатом. Я посмотрела вниз. К щекам прилил жар при виде двух ярко-розовых проколов и опухшей кожи вокруг них. О боги! Он оставил эти нескромные отметины. Мне это нравилось. Он подержал для меня халат, и я просунула руки в рукава. Ткань оказалась мягкой и такой легкой, что в нем не могло быть жарко. Халат оказался немного длинноват мне, доходя до самых пят, но он пах Кастилом – хвоей и специями. Кастил остановился передо мной, быстро застегнул пуговицы и завязал пояс. – На тебе он выглядит гораздо лучше, чем на мне. – Не могу представить тебя в нем. Я посмотрела на длинные свободные рукава и помахала руками. – Предпочитаю быть голым. Я вскинула бровь, и он подмигнул. – И предпочитаю видеть голой тебя. – Неужели? – пробормотала я. Пока Кастил ходил к шкафу за чистой одеждой, я быстро заплела косу. Как ни грустно, приятный туман в голове, вызванный его вознаграждением, уже рассеялся, когда я уселась на диван в гостиной. Как раз в это время вернулся Киеран с большой книгой в руках. С ним пришел его отец. Пронзительный взгляд Джаспера встретился с моим, и вольвен начал сгибаться в поклоне. Я замерла, но он, казалось, заставил себя остановиться прежде, чем поклонился, и пробормотал проклятие, вызвавшее у меня легкую усмешку. – С тобой все хорошо? – спросил он. Я кивнула.