– Председатель совета директоров? – повторил Борис. – Ваша информаторша, наверное, ошиблась. Найду сведения о руководстве. В открытом доступе их нет. Есть история создания фирмы. Ее основательница окончила школу, зарабатывала вязанием игрушек на заказ, открыла крохотный магазинчик, торговала своими работами. Назвала лавку в честь своего кота Сан Саныча. Не знаю, чем женщина подкупила богов торговли, но ее мелкое предприятие за короткий срок превратилось в мощный бизнес. – Кто-то влил в него деньги, – предположил я. – Торговая сеть сейчас по-прежнему принимает заказы на изготовление игрушек, – продолжил батлер, – не гнушаются делать крохотные изделия. А самое большое, шестиметровое, сшили для телеканала «Урс-9». Его символ – медведь. Топтыгина им и соорудили. В магазинах принимают на комиссию плоды творчества мастериц, игрушки из любого материала. Пластик, полиэтилен, резина, акрил, дерево, камень, металл, войлок, ткань, пух, перья, мех, береста, глина, стекло, фарфор. Отдельное направление – народная игрушка. Мастерица продает фирме свое изделие, на него слегка накидывают цену и продают. Есть и собственное производство, сеть надомниц. Екатерина работает в отделе звуковых сообщений. Человек заказывает, например, плюшевого зайку, который поздравляет его ребенка с днем рождения. Малежкина наговаривает текст. Если мы хотим ее отыскать на службе, то нужно обратиться в это подразделение. – Пошел туда, – засмеялся я. – Интересно, похож я на папеньку семилетнего мальчика? В отделе заказов меня встретила приветливая девушка. Я изложил ей наспех придуманную историю: мол, мой сын фанат фильмов про пиратов. Хочется удивить первоклассника, заказать для него какого-то персонажа по этой тематике. И чтобы он выражался по-пиратски, но без ругательств, произносил фразы: «Десять человек на сундук мертвеца и бутылка рома», «Где мой попугай?», «Пиастры, пиастры»… И далее в таком же духе, но бранные слова исключить. – Отличная идея, – похвалила меня девушка, – сейчас придет Алена, она вами займется. Присядьте пока в нашем кафе, там уютно и капучино прекрасный подают. Угощение бесплатное, мы любим наших заказчиков. Я могу купить порцию кофе, но хорошее отношение к посетителю обрадовало. Не успел я расположиться за столиком, как появилась милая блондинка лет тридцати пяти в красной кофте, зеленой юбке, и мы начали обсуждать мой заказ. Я мужественно выслушал ее предложения, перелистал альбом с картинками и спросил: – Екатерина Малежкина здесь работает? – Да, – подтвердила Алена. – Если хотите, чтобы она озвучила текст, пожалуйста, только объясните мне, что вам надо. – Наверное, лучше побеседовать с самой Катериной, позовите ее, пожалуйста, – попросил я. – Малежкина не общается с заказчиками, – объяснила собеседница. – Как же она работает? – удивился я. – Я добуквенно передаю Малежкиной пожелания клиента, она делает несколько вариантов озвучки, – заговорила Алена, – будете получать начитку до тех пор, пока какая-то вам понравится. – Странно, что я не могу встретиться с работницей лично, – старательно нажимал я на ту же педаль. Алена опустила голову. – Катя попала в аварию, машина загорелась, Малежкина обгорела, лицо у нее… Ну… вы понимаете? Я кивнул. – Она прекрасный талантливый человек, но внешне… без страха не взглянуть. Катюша умная, понимает, какое впечатление производит, поэтому работает не в этом здании. – А где? – поинтересовался я. – Екатерина беспредельно талантлива, – продолжала нахваливать сотрудницу Алена, – пришла на фирму, когда та была крохотная совсем. Руководство ее любит, уважает, поэтому Кате снимают студию, она там записи делает. – У вашего начальства доброе сердце, – сказал я. – Да, да, да, – согласилась Алена. Мы еще побеседовали минут десять, я соврал, что хочу посоветоваться с женой, покинул кафе, вышел на парковку, сел в машину и позвонил Борису. – Или та, что работает в фирме, прикидывается Екатериной, или это не Катя, – сделал вывод батлер. – Отправлюсь в Город, – решил я, – попытаюсь найти Германа Фикина. – Машина не открывается, – донесся с улицы знакомый голос. – Перезвоню, – сказал я, посмотрел в окно двери водителя и увидел женщину. Та стояла спиной ко мне, но по ярко-красной кофте, зеленой юбке, длинным завитым волосам цвета спелой пшеницы и по голосу мне сразу стало понятно, что это Алена. Ее малолитражка была припаркована возле моего автомобиля. Я не люблю кондиционер, он гудит, и воздух, который проходит через него, кажется мне мертвым. Как воздух может казаться мертвым? Вы когда-нибудь ели зимой помидоры? Они дорогие, но по вкусу напоминают вату, ничего общего с томатами, которыми торгуют летом, не имеют. С кондиционером та же история. Вроде прохладно, но это не та прохлада, которую ощущаешь утром на опушке леса. Сев в машину, я всегда чуть опускаю стекло, мне нужен настоящий воздух, пусть даже московский, в котором кислорода почти нет. Но для меня он все равно лучше, чем тот, который дует из отверстия на панели. Благодаря своей привычке я сейчас и услышал разговор Алены с самой собой. – Открылась! – заликовала женщина. – Наверное, батарейка села. Мне не свойственны стремительные порывы и спонтанные действия. Как правило, я сначала думаю, а уж потом прыгаю в воду, но сейчас неведомая сила пнула меня в спину. Я вышел из машины и громко сказал: – Мы с вами соседи по парковке. Алена уронила сумочку, обернулась, и на ее лице появилось выражение паники. Я поднял ридикюль и подал его даме. Она выдохнула: – Это вы! – Не хотел вас напугать, – улыбнулся я, – а у вас уютная стоянка. Только далековато от офиса. – Люблю пройтись, – дрожащим голосом прошептала Алена. – Вы меня боитесь? Вроде я не похож на серого волка, – улыбнулся я. Паника на лице женщины сменилась ужасом, она шарахнулась в сторону, чуть не упала, стукнулась головой о свой автомобиль и прошептала: – Вы кто? Я вынул удостоверение. – Полиция, – пролепетала Алена. – Я ни при чем! Ничегошеньки… Она прижала руки к груди, опять уронила сумку и затрясла головой. – Ничегошеньки не знаю, кроме того, что знаю! – А что вы знаете? – голосом змия-искусителя осведомился я. Алена всхлипнула и зарыдала. Глава семнадцатая Плачущая женщина, пусть даже и лгунья, всегда вызывает у меня желание схватить ее в охапку, отвести в магазин и что-то купить в утешение. Я боюсь дам в слезах, испытываю при их виде растерянность, беспомощность и непонятно откуда взявшееся чувство вины. Еще куда ни шло, если ручьи текут из глаз той, с кем у меня временно сложились близкие отношения. Тут уж я точно в чем-то не прав. Не то сказал, не тогда раскрыл рот, не похвалил платье, туфли, не заметил новую прическу или маникюр. «Два часа у мастера сидела, а ты не видишь, что лак новый». Поводов для рыданий у девушки всегда найдется много. Но со вкусом плакать она будет только на плече своего невнимательного, вредного, неверного мужчины. Почему? Потому что хочет услышать от него нежные слова и заверения, что его чувства глубоки и широки, как космос. Подкрепить признание нужно милым подношением. Каким? Самый большой восторг вызывают презенты в небольших коробочках из ювелирных магазинов. Но в плане подарков надо ориентироваться не на чужие советы, а на свой кошелек и характер дамы. Просто отведите ее в торговый центр и озвучьте сумму, вдруг ей не нужен бриллиантовый браслет, она мечтает о мясорубке. С близкими подругами просто. Но как быть, если ваш пиджак орошает слезами незнакомка и ее почему-то охватила паника? Я нырнул в свою машину, вытащил из бардачка пачку бумажных салфеток, выдернул несколько штук, обнял Алену, стал вытирать ей лицо и бормотать: – Ну, ну, хватит. Все хорошо! – Вы меня не арестуете? – всхлипнула глупышка. – Честное слово, я ничего, ничего, ничего не знаю. Это Петька! – Здесь где-нибудь есть ресторан, куда никогда не пойдут ваши коллеги? – осведомился я. Алена кивнула. – Да. «Траттория Карло», там сумасшедшие цены! За чашечку кофе пятьсот рублей хотят! – Поехали, – скомандовал я. – Хотите отвезти меня в тюрьму, – затряслась в ознобе Алена. – Являясь частным детективом, – объяснил я, сажая источник слез на заднее затонированное сиденье, – я не имею права никого задерживать. Предлагаю пообедать там, где за эспрессо полтысячи просят. Наверное, в харчевне пусто, есть отдельные кабинеты, там и поговорим, зная, что никто из ваших любопытных коллег нас не увидит и не услышит. – Не хочу в тюрьму, – зашептала Алена, – я готова на все, прямо тут, на сиденье, только не в тюрьму! Петька говорил, какие там порядки. Я сел за руль. – Алена, вы сериалы любите? – Да, – прошептали мне в затылок. – Как в них сцены задержания выглядят? – Хватают человека, в машину запихивают, – сказала спутница. – Не совсем так, – возразил я, тормозя у ресторана, – сначала полицейский обязан сказать: «Вы имеете право хранить молчание…» И так далее. Вспомнили? Алена кивнула. – Разве я говорил такое? – спросил я. – Нет, – прошептала глупышка.