– Вместо меня там сейчас другой человек, – объяснил охранник. Я проявил неуместное любопытство: – Вас уволили? – Да, – пояснил собеседник. – Тигр написал жалобу в администрацию Города. Дескать, он платит большие деньги за проживание, а к нему пристал незнакомец, завалил вопросами. Попросил разобраться, кто вы такой, что делаете в Городе, по чьему приглашению там разгуливаете. Ну и выяснилось, что гостя никто не звал. Вопросы на меня посыпались. Пришлось сказать, что вы журналист, заплатили за вход на территорию. – Вы не взяли ни копейки, – напомнил я, – не говорили о деньгах. Просто меня впустили. Сейчас, когда я кое-что знаю о Городе, очень удивлен вашим поведением. Почему вы так поступили? – Просто почуял в вас родственную душу, – улыбнулся собеседник, – вы знали, кто такой Аргус, назвались Менелаем. Я посмотрел прямо в глаза мужчине, понял: что-то не так, и изобразил смущение. – Не хотел причинить вам неприятности, искал Екатерину Малежкину, она попала под влияние Ормлета. Я совершенно случайно узнал его имя – Герман Николаевич Фикин. Он прописан на территории Города. – Ладно, удача любит тех, кто рискует, – неожиданно произнес Аргус, вытянул руку и показал на свои самые обычные, недорогие часы. – Смотрите. Я перевел взгляд на циферблат, а тот стал серым, затем появилось мое фото и текст: «Подушкин Иван Павлович, владелец детективного бюро…» В первую секунду я опешил, но быстро пришел в себя. – Интересная аппаратура. Где взяли? И кто вы? Аргус опустил руку. – Хотел посмотреть, с какой целью вы пришли в Город. В часы поступает информация. Не предполагал, что вы начнете с кем-то беседовать. Мой косяк. – Извините, мне неприятно, что лишил вас работы, – продолжил я, – поговорю прямо сейчас со своим другом Олегом Котиным, у него большой бизнес, он найдет для вас место. – Спасибо, я нахожусь на службе, – остановил меня Аргус и показал удостоверение. – Павел Николаевич Гусев, – прочитал я, – объединение «Особые бригады»[3]. – Начальник одной из, – уточнил Аргус. – В нашей структуре руководитель, кроме самого главного, не сидит в кабинете. Руководитель – основной полевой игрок. Да и самый главный вечно в бой рвется. Я молчу про его жену, та вообще огонь. Начинал работу в ее подразделении. До сих пор Татьяну побаиваюсь, похоже, она мысли читать умеет. – Неожиданный поворот сюжета, – только и смог сказать я. – Похоже, мы с вами занимаемся одним делом, – произнес Аргус, – просто идем разными тропами. В центре Москвы открыта мастерская Снежаны, женщина ремонтирует украшения, чистит их, приводит в порядок. Дама, которая назвалась Мариной Поповой, принесла ей колье, объяснила: «Тороплюсь на встречу, а ожерелье само расстегнулось. Можете поправить?» Возни было на десять минут, ювелир привела ожерелье в порядок, вернула заказчице, получила деньги и забыла о пустяковой работе. Не так давно Марина пришла к нам, рассказала о спешной починке украшения и заявила, что оно после пребывания в руках Снежаны стало фальшивым. Подделка наивысшего качества, не отличить от подлинного изделия. Попова колье не носила, его подарил ей в день свадьбы муж. Продают такие ценности лишь в момент большой беды. У Марины умер супруг, жить стало не на что. Делать нечего, пришлось ей искать покупателя. Потенциальный приобретатель нашелся быстро, он в присутствии Поповой показал драгоценность эксперту, и выяснилась правда: украшение не дешевое, но и не старинное, это новодел. Поговорили со Снежаной, та сначала закатила истерику. Потом в ней проснулся разум, ювелир спросила: – Как я могла за четверть часа сделать реплику? Не знала, что Марина придет, она не звонила, просто зашла в мастерскую в центре города на людной улице. Ладно, предположим, что я гений, мигом такое соорудила. Но где взяла камни? Драгметалл? Материалы что, в мастерской были? Именно те, какие надо? Я вообще-то мелочовкой занимаюсь. Задали вопрос Марине: – Кто вам посоветовал ювелира? Она ответила: – Я шла на встречу с покупателем. Ожерелье повесила на шею, сверху прикрыла водолазкой. Сумочку могут из рук вырвать, а как залезть под кофту? Замочек в дороге сломался. Колье упало в бюстгальтер. Случилась неприятность в удачном месте, прямо у двери с объявлением «Ювелир. Быстрая починка». Стало понятно, что Снежана не виновата. Мы начали работать, и в поле нашего зрения попал Ормлет. Он себя называл психологом, обещал справиться с вашими внутренними проблемами. Выяснили его имя, Герман Николаевич Фикин, узнали, где он прописан. Услышали про Город. У вас какая информация о поселении? – Только то, что рассказала Майя, – ответил я и сообщил Аргусу про встречу с Николаевой. Собеседник переспросил: – Майя Николаева? Жена Алексея Петровича, который купил дом на территории Города? – Или приобрел, или арендовал, – уточнил я. Павел взял чашку. – На охране есть два списка машин, которым разрешен въезд. В один внесены те, кто приезжает на день, два, неделю. Они сняли помещения на территории, по которой ходили вы. Это не постоянные обитатели, они могут месяцами не появляться. Но платят аренду, и в бунгало все готово к их приему. За рулем сами не сидят. Никаких имен в списках нет. Ни в этом, ни в другом, указаны только номера машин. Еще в Городе есть зона коттеджей. Там всего пять зданий. В них живут: Райков Илья, владелец интеркомпаний, Игров Николай, телебосс, Суркин Анатолий, строитель, Куприянова Надежда, сеть медицинских клиник, Николаев Алексей – всякий разный бизнес. Добыть список трудно, но мне удалось. Фикин прописан в шестом доме, но его нет. Повторяю, домов пять. Все жители этой части Города шифруются так, что любой агент от зависти умрет. На охране есть перечень машин людей, но нет указаний, какая кому принадлежит. Шоферов секьюрити знают, но водители никогда с ними не общаются, сидят за рулем, ждут, когда ворота откроются. Тачки все затонированы до черноты. Кто в них едет? Один человек? Компания? На переднем кресле всегда пусто. Но в «Бентли Континенталь», который сделан по спецзаказу, в салоне может находиться что угодно: два, три кресла, диван. Любой каприз за ваши деньги. Охранникам запрещено заглядывать в авто, им велено пропускать транспортные средства, которые есть в перечне. Машин много. Я прикинул, что на один дом их приходится по пять-шесть. Пара очень дорогих, остальные тоже не дешевка, не для нищего человека, но это простые иномарки. Водителей примерно по трое на дом, они работают сутками. Сначала я пробил номера дорогих авто. Облом. Все принадлежат фирме, которая сдает колеса в аренду, наш айтишник влез в их базу. Обнаружил тачки в особом списке. Имен нанимателей нет. Конечно, они есть, но существуют на бумаге, а та заперта в сейфе. В наше время это лучший способ сохранить секрет. А вот машины попроще в личном владении, их хозяев выяснили: это повара, горничные… Не стану долго рассказывать, как искал человека, который может пролить свет на тайны коттеджной зоны. Удалось найти водителя, который имел любовницу, но бросил ее. Девицу зовут Ольга, в ней горела обида на парня, который не ушел от супруги ради нее. Павел почесал бровь. – Лучше не рассказывать ничего тем, с кем спишь. Партнер по койке поменяется, а тот, кого ты послал лесом, начнет твои секреты разбалтывать. Оля много знала, но вся информация бытовая. В дом шофера никогда не пускали. Служил он у Надежды Куприяновой, но не видел хозяйку. Возил ее мужа, тот молча садился сзади, за время дороги до центра Москвы ни слова не произносил. По телефону не звонил, ни с кем не общался, брал ноутбук и задвигал тонированную перегородку между задним и передним сиденьями. И тишина. Выходил всегда у гостиницы «Метрополь». Шоферу приказывал спуститься на подземную парковку «ЦУМа» и ждать звонка. Вызов приходил от Антонины. Кто она такая, водитель понятия не имел. Женщина называла время, когда нужно подъехать к «Метрополю». Муж Куприяновой садился, его везли в Город. Иногда он никуда не ехал, но водитель все равно сутки находился на парковке. Потом вместо Антонины появилась Маргарита. Но ничего, кроме женщины, в распорядке хозяина не изменилось. Павел усмехнулся. – Как ни старайся замести следы, а про что-нибудь забудешь. И уж совсем неправильно спать с бабой, которая много про тебя знает, а потом выгнать ее и думать, что она рта не откроет, ничего о тебе не расскажет. Антонину я нашел в списке машин на въезд. На кого зарегистрировано авто, выяснили за пять минут. Тоня охотно согласилась на встречу. Перед тем как поговорить, я изучил ее материальное положение. У женщины хорошая квартира, дача, внушительный счет в банке и еще во владении несколько апартаментов, которые она сдает. Бедностью и не пахнет. Зато обид океан! Хозяин нанял Антонину в качестве прислуги, других горничных не было. Очень скоро девятнадцатилетняя девушка стала его любовницей, потом хозяйкой в доме, начала считать себя женой. Мужчина, с которым она жила, не отличался разговорчивостью. Но когда делишь с кем-то постель, волей-неволей узнаешь многое о партнере. Антонина несколько лет находилась около владельца особняка, вела себя как супруга, а потом ее выгнали, наняли другую, юную. Чувства, которые обуревали Тоню, нельзя назвать светлыми. Наш разговор превратился в психотерапевтический сеанс для Антонины. Излагаю в сжатой форме ее рассказ. Никакой Куприяновой Надежды нет. В ее доме живет Фикин Герман Николаевич, создатель и владелец Города. Разные гуру, которые организуют ради личного обогащения секту, хотят охватить побольше народа. Герман пошел другим путем. Он сообразил, что лучше найти десять, ну двадцать человек, каждый из которых с радостью станет отдавать три-четыре миллиона в месяц тому, кто избавит его от стресса, нервотрепки. Для миллиардера это сумма пустяковая. Сколько обычных граждан надо заманить, чтобы иметь с них хоть один жалкий миллион за тридцать дней? Целую армию. И это будут несчастные, больные душой и телом, навязчивые людишки. Они прилипнут к «учителю», начнут его постоянно тормошить, дергать, требовать за свои медные копейки ежесекундной готовности выслушивать их нытье, желать постоянного утешения. Если же такой человек увидит, что гуру не считает его главным в своей жизни, то насмерть обидится, помчится в полицию с доносом: «Меня втянули в секту, обманом заставили квартиру на «учителя» переписать». А для десяти-пятнадцати клиентов легко стать главным психотерапевтом. И денег у них океан. Фикин купил землю, построил пару домов. – Откуда у него деньги? – не выдержал я. – Тот, кто придумал Город, умеет их делать из воздуха, – усмехнулся рассказчик. – Герман под псевдонимом Ормлет старательно исполняет роль психолога, врачевателя душ, провидца, колдуна. Короче, что кому надо, то он из себя и корчил. До строительства Города он бегал по всяким вечеринкам. Набрал там клиентов, в основном женщин, которые идут по жизни с транспарантом «Никто меня не понимает, не ценит, не любит». А что такой особе надо? А? – Чтобы ее выслушали, поддержали, посочувствовали в горе, которого даже близко нет, – улыбнулся я. – В точку, – кивнул Павел, – так называемые светские дамы пришли в восторг от Ормлета, возвели его в ранг великого гуру, засыпали деньгами. Суммы были приличные, но не такие, какие ему нужны. А потом ему повезло, Фикин познакомился с олигархом Ильей, изложил ему идею создания Города. Айтишник пришел в восторг. Он давно хотел найти место, где сможет жить в окружении полного комфорта с уверенностью, что его тут никто не достанет. Вы в курсе, как работает Город? – В общих чертах да, – кивнул я, – там живет малое количество людей, никто из них не желает общаться с себе подобными. Большинство ходит по улицам в масках. – Удивительно, но все эти люди, умные, успешные, очень богатые, попали под влияние Ормлета. Бегают к нему в офис на сеансы, – продолжил Аргус. – А теперь главная вишенка на торте. Настоящий Герман Фикин скончался много лет назад, он работал водителем у юмориста-куплетиста Михаила Волкова. – Так, – пробормотал я. – Но если верить всем справочным системам, Фикин жив и прописан в коттеджном поселке, – продолжил Павел, – так официально именуется Город. Полагаю, Илья знает всю правду о своем гуру и помог ему замести следы. Он гениальный айтишник. Но и у нас есть такой же, ему удалось найти место, которое Илья не почистил. Стало ясно, что Фикин на самом деле мертв. А юморист давно пропал, он утонул, но тело не нашли. Отсутствие трупа всегда наводит на размышления: вероятно, утопленничек жив, имеет документы на чужое имя. Что, если Волков, создавая Город, осуществил свою мечту уйти от жены, сына, стать свободным и проводить свои дни в таком месте, куда никогда не заглянут любопытные? Вдруг оживший Фикин – это умерший Михаил? Предлагаю объединить наши усилия и вместе раскопать грядку. Глава тридцать восьмая Через неделю мы с Гусевым приехали к Волковой, завели разговор, и Инна вскоре перебила Павла: – Господа, трудно поверить тому, что я от вас услышала. Михаил Петрович давно умер. Имею свидетельство о его смерти. Супруг погиб во время гастролей. Летом его часто приглашали выступать в курортных местах. Рано утром Миша пошел плавать. Искать его начали только после ужина, когда он не явился на выступление. На пляже лежало полотенце, тапочки и пакет с книгой, а тела не нашли. Через несколько лет мужа признали мертвым. Я осталась одна. Очень любила супруга, с трудом смирилась, что никогда его не увижу. И тут приходите вы с заявлением, что Миша жив? Простите, но ситуация сродни бульварному роману. В реальности таких коллизий не случается. – Михаил Петрович оставил вам большое наследство, – продолжил Павел. – Деньги имеют обыкновение заканчиваться, – грустно произнесла Инна. – Да, мы с Левушкой кое-как жили. Но недавно начались проблемы. Сын написал гениальную пьесу, уж поверьте, сюжет потрясающий. А денег на постановку нет! Из-за моей бедности мир лишается уникального театрального явления. Инна покраснела. – Артисты! Жадные! Мерзкие! Левушка попросил их начать репетиции и подождать с оплатой. Все отказались! Они считают себя гениальными, полагают, что в любую труппу попадут. Курам на смех. Этим бездарям надо Левочке руки целовать за то, что великий режиссер согласился с отребьем работать! – Мама, – раздался из коридора голос, и в комнату вошел мужчина. Увидев нас, он добродушно заулыбался. – Добрый день. Вы кто? Я вынул удостоверение. – Частный детектив? – изумился Лев. – Зачем вам моя мамуля? Инна прижала руки к груди. – Левушка, они такое сказали! Простите, господа. Мне надо лекарство принять… расскажите Левушке сами… все… Они говорили, что папа жив! Инна вышла из комнаты. Режиссер сел на ее место. – Слушаю вас!