– Не слыхал о таком, – уверенно заявил Небеня. – За меньше рисковать не буду. Меня в зону могут ещё завтра и не послать. Значит, придётся с нарядчиком про то решать как-то. И самих корешей уламывать надо. Нет, по-другому несогласный я. – Хорошо, – согласился я поднимаясь. В конце концов не такие уж это и великие траты. Спишу потом в расходы, стребовав компенсацию с руководства. Надеюсь, расписок с чеками от меня не потребуют. – Договаривайся на завтра. В какое время мне их ждать? – Раньше, как стемнеет, не жди, – осчастливил меня Небеня демонстрацией мелких гниловатых зубов, обнажённых довольной ухмылкой. – Но, если сладится, я к тебе дядьку заранее пошлю предупредить. Похоже, часть гонорара ему перед свадьбой придётся потратить на услуги стоматолога. Может, ему ещё пасту отбеливающую подарить? Где-то, кажется, завалялось у меня несколько тюбиков-образцов. Правда не здесь, а в городе, так что не судьба, пусть местной медициной обходится. – Договорились, – кивнул я и направился к выходу. Никто из посетителей на мой уход особо и не прореагировал. Так, покосились слегка и забыли. Не зря я шиканул. Только у самих дверей довелось вновь столкнуться с Аляпкиным. – Я тут краем уха слышал, ваша милость, – напуская в голос таинственности обратился он ко мне, – что вы проявили любопытство по поводу новых пароходов, что по железным путям движутся? Вот ничего себе! Я даже не видел, чтобы этот фрукт к нам хоть немного приближался. Как он мог что-то услышать? – Допустим, интересуюсь, – сурово глянул я на Аполлинария Ефремовича. – Имеете рассказать мне что-то? – А как же? Именно так, имею, – радостно развёл руками бывший коллежский асессор. – Имею сведения, способные вас заинтересовать. Только не хотел бы толковать об оных, находясь в стенах сего заведения. Если соблаговолите уделить мне несколько минут, буду несказанно рад оказать вам услугу, совсем недорого стоящую. Это я в плане вознаграждения, естественно, – поспешил он оправдаться. – Сами же сведения наверняка будут иметь для вас ценность великую. – Ладно, – кивнул я, – заинтриговал. Пойдём побеседуем. Мы вышли на улицу, в чудесный летний вечер, и я блаженно втянул в себя столько свежего воздуха, сколько позволили максимально растянутые лёгкие. – Всё нормально, – помахал я рукой друзьям, так и поджидавшим меня в машине. – Этот господин прокатится с нами. – Только недалеко, – суетливо произнёс Аляпкин. – Я ещё имею в планах вернуться сюда на некоторое время. Ни орк, ни инспектор, разумеется, возражать не стали. Мы отъехали на сотню, наверное, метров и остановились. – Ну, голубчик, рассказывайте, – повернулся я к Аляпкину. Вот ведь привязался ко мне этот Миассовский «голубчик». – Многого я вам прямо теперь не расскажу, – не стал обижаться на такое моё обращение алкаш, – поскольку, чтобы поведать вам всё, времени надобно предостаточно, и оплата за мои труды потребуется соответствующая. Я намерен стребовать с вас пятьдесят золотых. – Вы же сказали, – поразился я такой наглости, – что недорого возьмёте. – Уверен, – кривовато усмехнулся Аляпкин, – для вас таковая сумма не будет особо обременительной. Вы ведь человек службы. Не из своего даже кармана рассчитываться будете, за вас корона заплатит. – У меня таких денег с собой нет. – Посему и готов я рассказать вам всё завтра поутру. Вы ведь предлагали мне явиться к вам после. Как раз и необходимую сумму сыщете. Но только у графа Миассова я показываться не стану, ни к чему это. Встретимся в городе у дома, в коем почтовая служба расположена. В десять часов вас устроит? Прекрасно. Сегодня же я хотел бы получить с вас аванс в пару золотых. – А я хотел бы для начала понять, стоит ли ваша информация таких денег. О чём вообще пойдёт речь? Возможно, вы мне хотите рассказать нечто такое, что и яйца выеденного не стоит. – Я знаю, кому потребовалось устраивать мастерские в запретной зоне. У меня есть соображения на сей счёт, и я готов ими поделиться с вами. – То есть вы предлагаете заплатить вам за ваши домыслы? – Это не домыслы, – обиделся вдруг Аполлинарий Ефремович. – Соображения мои, как и выводы из оных, основаны на долгих рассуждениях, а также на веских уликах, не имеющих возможности быть опровергнутыми. Некоторые сведения получены мною ещё во времена пребывания на службе в столице. Тогда я ещё не понимал значения некоторых документов. Однако нынче, оказавшись в этих местах, обрёл всю полноту видения и понимания происходящего. – И кто же по-вашему за всем этим стоит? – Личность, хорошо вам известная, – продолжая дуться, выдал Аляпкин. – Извольте заплатить аванс, и завтра я предоставлю вам важные тому доказательства. – Чёрт с вами, держите, – я протянул деньги. – Тут немногим меньше, но это всё, что у меня сегодня осталось. Завтра получите остальное. – Покорнейше благодарю, – бывший асессор выбрался из машины и отвесил мне чопорный поклон, приподняв цилиндр над головой. – Ожидаю вас завтра у почтовой службы. Глава 10 Только я проводил взглядом убегающего чуть ли не вприпрыжку Аполлинария Ефремовича, как вдруг сидевший передо мной Холмов вскрикнул и стал заваливаться набок. Орка из машины как ветром выдуло. Зато я, пока тупил, получил отменный удар по печени. Да грёбаный же кабриолет! Прилетевший откуда-то дротик не смог пробить жилет. Но свет в глазах померк и сознание чудом не покинуло меня. Загромыхали, озаряя окрестности вспышками, выстрелы орка. Что там с инспектором? Надо бы помочь ему, а потом и Тимона поддержать. Но я ни вдохнуть не мог, ни даже пошевелиться. Какое уж там заставить себя подняться или выбраться из машины. Сказал тоже, помочь и поддержать. Тут прочухаться бы да разобраться, кто и откуда на нас напал. Неужели этот паскуда Аляпкин заманил нас в ловушку? Едва я смог перевести дыхание и обрёл контроль над скрученным от боли телом, глянул, где там Шарап Володович. Удивился, что не обнаружил инспектора в машине и сам пополз по диванчику к борту слева. Мне показалось логичным, уж коли прилетело в правый бок, выбираться из машины с другой стороны. Но не успел полностью открыть дверцу, как в обивку салона рядом с моим ухом вонзился дротик. Твою же! Здесь тоже стреляли! А где тогда орк? Ещё и палить перестал, паразит! Неужели его тоже подстрелили?! Ведь щёлканье дротовиков раздавалось беспрерывно. Но нет, совсем неподалёку вдобавок к выстрелам послышались ещё и возбуждённые вопли, перебиваемые воинственным рыком Тимона. Бугай, зараза, пошёл в рукопашку, ввязавшись в драку сразу с несколькими таинственными индивидами. Это я понял, как только глянул в сторону воплей, отважно высунув из машины нос. – Здесь он! – раздалось позади меня. Кто-то из нападавших уже подскочил к пароходу с той стороны. Я толкнул дверцу и рыбкой рванул прочь из салона, зацепившись плечом, а потом бедром за что-то острое. Больно грохнулся на мостовую. Уже из ставшего привычным положения лёжа, стиснув зубы, метнулся в сторону орка, озверело мутузившего своих противников. Там хоть не стреляют! Зато, сука, пинаются! Не успел толком подняться, а кто-то уже заехал сапогом в левый бок! Я отлетел прямо под ноги другому бандиту. Удачно вышло – он как раз собирался шагнуть и запнулся, а заодно отхватил от орка «Громобоем» по уху. Ушёл в нирвану, мгновенно выпав в осадок. Тимон вздёрнул меня за шкирку кверху. Это тоже уже становится неприятной традицией! Орк ещё не отпустил меня, а я пнул, как смог, придурка, подскочившего с моей стороны. И выстрелил ему в брюхо из наконец-то выхваченного пистолета. Тимону, похоже, пора было перезарядиться, но он не успевал – народу набежало немерено. Ох, и зря они полезли к нам драться. Стрелять им нельзя, иначе по своим попадёшь. А мне вот пофиг! Орк у меня за спиной, инспектора не видать, а остальных можно мочить без разбору. Успел выстрелами отбросить двоих, пока третий, лихо подскочив сбоку, не выбил из моей руки пистолет. Тот забряцал по мостовой, улетев куда-то под пароход. Только бы никто из этих ствол не подхватил! Вовремя подставил локоть под размашистый удар мужика с тонкими усиками на вытянутой лошадиной роже. Ответил ему прямым правым в массивную челюсть. Не попал – мужик поднырнул под удар и зарядил мне по правому уху апперкотом. Что, мудак, думал, я не могу, как ты?! Уклон влево, и на вот тебе хук по печени! Этот конь в пальто отскочил назад, сделав мой выпад бесполезным. Вот же скользкий тип! Ну и чего ты застыл, на меня выставившись? Только теперь и сам рассмотрел, как он одет. Лёгкое серое пальто полувоенного образца с глухим воротом и брюки, заправленные в сапоги. На голове высокий мягкий картуз. Вроде обычная одежда среднего работяги, но от мужика просто веяло спецурой. И скорее всего военной. У него, вон, и взгляд колючий да пронзительный, как у матёрого опера, а стойка почти боксёрская. Простому мужику сроду в голову не пришло бы такую позу принять. Этот же хмырь стоял уверенно, с видом ко всему готового хищника, зло лыбился и словно приглашал продолжить поединок. За моей спиной, громко пыхтя, орк развешивал плюхи кому-то из друзей лошадиномордого. Очевидно, стараясь не подпустить их ко мне. Ладно, давай потанцуем. Только тут тебе не боксёрский ринг. Выкинул джеб и тут же лягнул выпендрёжника, метя в пах. И вдогонку длинным протягом правым хуком чётко в челюсть. Готов поклясться, что достал его и ногой, и кулаком. Видел же, как голова мотнулась. Да только челюстяка у мерзавца, похоже, железная, и яйца чугунные. Ноль реакции на мою троечку, так и продолжил скалиться, паразит. Пнул его по выставленной чуть вперёд левой ноге. Причём, со всей дури, надеясь сломать колено. И снова на подшаге коротким крюком справа по морде. Этому мудаку всё нипочём! Только назад отступил, и все мои старания ему, как с гуся вода!