– Я просто указываю правильное направление. Ха-ха! – посмеялся Оливер над своей же шуткой. – Итак, Лоусон, я знал тебя еще ребенком и твоего отца, когда он был еще курсантом. Поэтому я передал тебе письмо для леди Хэмбер, чтобы ты сумел устроиться на работу. Но я полагаю, оно так и не дошло до нее. – Именно. Леди Хэмбер убили раньше, чем я добрался до Сарлейского суда. – Кто же убил ее? Дик пожал плечами. – Спросите меня о чем-нибудь другом. Если вы присутствовали на дознании, которое проводилось в гостинице «У Монка», вы должны сообразить… – Я знаю все, что известно об этом деле, – сказал Боллард с усмешкой, – то есть практически ничего. Я видел инспектора Хелдера и твоего деревенского констебля. – Селвина? – Точно. Он не верит, что ты имеешь какое-то отношение к случившемуся. Лоусон кивнул. – Мы старые друзья. И я осмелюсь надеяться, что вы тоже не подозреваете меня в убийстве. – Конечно. Учитывая, что это было в твоих интересах – доставить письмо и получить работу, – леди Хэмбер больше пригодилась бы тебе живой. – В этом я с вами полностью согласен, – кивнул Дик. – Но, поскольку у тебя имелось это письмо, которое ты, кстати, не упомянул в своих показаниях, ты должен был отыскать меня вчера на похоронах. А вместо этого мне пришлось самому идти к тебе. Последние слова прозвучали возмущенно. – Я не вижу никакой срочности для нашей встречи. Письмо не имеет ни малейшего отношения к загадке этого убийства. – Загадка! Ха! Именно. Загадка! Что ты думаешь об этом? Давай, не стесняйся. – Я уже рассказал все, что знаю. – Нет! Нет! – Глаза мистера Болларда перестали блестеть, и взгляд его стал очень проницательным, почти как у охотника. – Ты что-то скрываешь. Ну же, выкладывай! – Да что я могу скрывать? – спросил Лоусон, удивляясь такому предположению. – Я бы хотел, чтобы ты мне это сказал, – язвительно заметил его собеседник. – Мне нечего говорить. Оливер буквально сверлил Ричарда взглядом, как будто пытаясь рассмотреть его самые сокровенные мысли. – Я люблю свою племянницу, – сказал он наконец, хотя это было совсем не к месту. – И я любил ее мать, свою сестру, так же сильно, если не сильнее. – И что же? – вопросительно посмотрел Дик, окончательно запутанный ходом беседы. – Ты же не думаешь, что моя племянница имеет какое-то отношение к… – Что? Нет-нет! – перебил Лоусон собеседника, несколько слукавив. – Ах… – Боллард взял еще щепотку табака и вздохнул с облегчением. И все же, когда он продолжил разговор, его слова снова прозвучали невпопад. – Человек твоего происхождения не должен скитаться по деревням в качестве торговца. Давай отправимся в Лондон, малыш Лоусон, и я устрою тебя мастером по верховой езде в фирму «Вест-Энд». – Почему именно мастером по верховой езде? – спросил Ричард, благодарный за предложение, но все еще удивляющийся настойчивому дружелюбию мистера Оливера. – Ты же любишь лошадей, – Боллард поднялся с земли, – и любишь находиться на открытом воздухе. Ну, что скажешь? – Спасибо! – Ты согласен? – прорычал добродушный великан. – Да. Я хочу поехать в Лондон, у меня есть на то свои причины. Снова Боллард напрягся, снова испытующе оглядел своего молодого протеже, но не стал задавать никаких вопросов. – Отлично, – заявил он. – Когда ты сможешь быть в городе? – Через пять-шесть дней. – Ладно. Как приедешь, зайди ко мне в офис. Ты знаешь, где он. Тогда мы все подробно обсудим. – Почему вы мне все время помогаете? – спросил Дик, когда Боллард уже отвернулся, чтобы уйти. – Я знал твоего отца, я знаю тебя, – отозвался этот большой человек и поспешил прочь с поляны. Глава 8 В течение следующих двух недель Дик занимался устройством своего будущего. Он поселился в дешевых меблированных комнатах старого обветшалого дома в Блумсбери. Конечно, это было не такое жилище, какое он выбрал бы себе, будь у него внушительный банковский счет. Но все же длительный опыт бедной жизни в Африке приспособил этого сына природы – так он себя называл – к самым худшим условиям, поэтому он был вполне удовлетворен наличием кровати, стола, камина и небольшим количеством карманных денег. Естественно, Лоусон мечтал рано или поздно вернуться к радостям своей юности, когда его отец был еще жив и у него имелось предостаточно средств. Но пока Дик не видел никакого шанса воскресить былые беспечные дни. Перспектива зарабатывать деньги в качестве мастера верховой езды не особо привлекала его, но раз у него появилась такая возможность, ею стоило воспользоваться – это было лучше, чем разъезжать по деревням в повозке. Итак, Лоусон, благодарный за такой странный подарок судьбы, отправился на собеседование к мистеру Болларду на Рен-стрит, дом 37. Там он надеялся обсудить детали новой службы. Будучи с детства любителем ходить пешком, Дик предпочел прогуляться, вместо того чтобы ехать в переполненном автобусе, и неспешно зашагал вдоль Холборна по дороге к центру города. Не обращая внимания на транспорт и прохожих, он размышлял над своим положением. После семи часов спора со скупой цыганкой он продал ей по приличной цене свою повозку вместе со всем содержимым и старой клячей. Эта сделка позволила ему чувствовать себя успешным, и ему это нравилось. Зато ему совсем не нравилось другое – окончание, а точнее, незаконченность истории, случившейся в Сарлейском лесу. Дальнейшие поиски, расспросы и предположения – все было абсолютно безрезультатным, и Ричард покинул поляну, не узнав ничего нового. Тем не менее он оставил Селвину свой городской адрес с просьбой написать ему, если обнаружится какая-нибудь улика. Про Одри и ее брата Лоусон ничего не слышал, с тех пор как они поспешно уехали в Париж, – впрочем, на самом деле он и не ожидал получить от них какое-либо известие, учитывая, что они с ним происходили из разных слоев общества. В то же время он ждал возможности изменить свое социальное положение, чтобы у него появился шанс поговорить с девушкой. Она должна была объяснить ему все, еще когда он заступился за нее в трудную для нее минуту. Он был решительно настроен получить эти объяснения не просто для того, чтобы удовлетворить естественное любопытство, но и с целью утвердиться в своей вере в невиновность Одри. Конечно, по уши влюбленный в нее, Дик верил, что она сумеет оправдать себя каким-нибудь неожиданным для него образом. Несмотря на то, что мистер Боллард был состоятельным и очень известным человеком на фондовой бирже, его офисы отнюдь не выдавали его положение или достаток. Здание было маленьким и захудалым, и внутренние помещения, когда Дик поднялся туда по узкой лестнице, оказались такими же. Но работающие там клерки были неплохо одеты и неизменно внимательны, а в самом офисе царила атмосфера процветания. Там словно витало что-то такое в воздухе, что заставило Лоусона почувствовать себя так, словно он попал в сокровищницу – мрачную, темную, холодную, но, несомненно, заполненную золотом. Дик улыбнулся сам себе над таким удачным поворотом судьбы, когда швейцар проводил его в святая святых великого человека – мистера Болларда, еще более огромного и внушительного в городском костюме, чем в деревенском сюртуке. Оливер поднялся, чтобы поприветствовать своего гостя и сразу же прокомментировал эту улыбку своим львиным ревом. – Ты кажешься очень довольным собой, малыш Лоусон! – заявил он, крепко сжав его руку. – Я думал о контрасте между сверканием золота и темнотой вашего тусклого офиса, – ответил Ричард. – Ну, – Боллард говорил доброжелательно, но громко, что было его привычкой, – не принижай достоинства моей конторы, Лоусон. Это магнит, который притягивает золото. – Точно. Я об этом и подумал, – Дик присел рядом с письменным столом, – и именно поэтому заметил такой контраст. Почему вы заставляете меня все объяснять? – Мы, городские, не смыслим в эпиграммах. Но мы понимаем – как нельзя лучше – цену времени, поэтому давай сразу перейдем к делу. Вот, – Оливер передал гостю конверт, – рекомендательное письмо к Саймону Тарру, который держит школу верховой езды в Белгрейвии[15]. Отправляйся туда сегодня в три часа и повидайся с ним. Ему нужен привлекательный молодой мастер по верховой езде, так как его учащиеся – это в основном юные леди, которые ценят хороший внешний вид. Потрать деньги на костюм, будь ухоженным, отлично одетым, занимательным и успешным инструктором. В таком случае, возможно, ты женишься на одной из учениц Тарра: среди них есть очень богатые. – Не искушайте меня, – ответил преисполненный благодарности Лоусон, убирая конверт в карман. – Я? Искушаю тебя? Нет-нет! За меня это сделает Ева – дюжина Ев! Боже мой! Что бы я ни отдал, дабы стать таким молодым и красивым, как ты… – И бедным? – уточнил Ричард, пожимая плечами. – Бедным! С твоей внешностью и обаянием ты раздобудешь себе богатую жену. – Вы вправду так думаете? А если я не хочу? – О! – Мистер Боллард метнул на своего протеже проницательный взгляд. – Ты влюблен? – Всем сердцем! – Ну же, рассказывай! – прорычал фондовый брокер. – Она красивая? – Как ангел! – Все они ангелы, пока не выйдут замуж. Богатая? – Думаю, да, но не знаю. Более того, мне все равно. – Позволь осведомиться, как ее зовут? – Я не могу назвать ее имени! – резко ответил Дик, думая, что сказал бы этот великан, упомяни он имя мисс Одри Хэмбер. – О! – Боллард как будто бы сконфузился, но быстро взял себя в руки и извинился. – Ты уж прости мне мое любопытство, малыш Лоусон, но твой отец был моим очень старым другом, и мне важно не остаться в долгу перед его сыном. – Я более чем благодарен вам, мистер Боллард. В первый раз, к сожалению, ничего не вышло, но, надеюсь, на этот раз все удастся. – Надеюсь, надеюсь… – Оливер начал перебирать свои бумаги. – Для твоего же блага будет лучше, если ты ничего не скажешь про преступление в Сарлейском лесу. Люди не любят иметь дело с кем-то, впутанным в такие темные истории. Лоусон поднял брови. – Я уверяю вас, сэр, что не имею отношения ни к каким темным инцидентам.