– Понятия не имею, – развела руками фея, – ни про возможности, ни кто «они». Но есть факт противодействия твоей миссии, хотя она даже еще не началась. Им удалось тебя вычислить и идентифицировать, как угрозу, поэтому их возможности лучше переоценить, чем недооценить. – Но как, черт возьми? – задал я извечный вопрос доктора Ватсона. – Элементарно! – включилась она в игру. – Судя по всему, временной переход сопровождается выбросом энергии и создает эффект подобно камню, брошенному в воду – расходятся некие волны, по которым они и смогли тебя запеленговать, благо ты шастал туда-сюда каждый божий день. – Я ж не знал… – Никто тебя и не винит. Мы тоже не знали. Зато теперь знаем: нам противостоят некие деструктивные силы. – Почему ты решила, что деструктивные? Может это просто автоматическая реакция на вторжение извне, что-то вроде иммунитета. – Хорошая версия, – согласилась Ева. – Но в любом случае, с иммунной системой не договориться, поэтому перестаем шастать туда-сюда и срочно меняем локацию. Переходим на нелегальное положение. Кстати, от твоих друзей придется избавиться. – В смысле, избавиться? – ужаснулся я. – Успокойся, – усмехнулась фея, – я не предлагаю ничего плохого, просто скажешь, что уезжаешь на время, например, в Новосибирск, повидаться со своим оригиналом. Это, кстати, для их же пользы – будут бить по тебе и им достанется заодно. Не волнуйся, они тебя очень быстро забудут, недаром Кир замкнул их друг на друга – наноимпланты поспособствуют. Неделя другая и про тебя никто не вспомнит. – Кир? Но очки… они же… – Очки лишь инструмент для твоей защиты. Инструмент признан ненадежным и от него решено отказаться. Теперь у тебя есть браслет и есть я. Но и Кир никуда не делся, он в твоих имплантах и во всех наноботах, которые ты посеял и посеешь в будущем. А вот и его воплощение в этой реальности. Кис-кис-кис! Я вздрогнул от неожиданного прикосновения. О мою ногу, сладострастно мурча потерся, невесть откуда взявшийся, рыжий котяра. – Я могу с ним разговаривать? – Конечно можешь, босс! – ответил знакомый голос в моей голове. – Это он организовал твою эвакуацию, – сообщила фея, – управлял твоими друзьями. – Я! – важно подтвердил кот. – Правда, сперва эпически обосрался, – невозмутимо продолжала Ева. – Так что не шибко задирай свой облезлый хвост. Кот зашипел и залез под стол. Возмущенно мявкнул оттуда. – Много о себе воображаете, дамочка! Фея шутливо пихнула его в толстый бок босой ступней. – Без обидок, рыжый, мы все только учимся. Но братцы, пора за дело браться! – Ева энергично забросила за спину пышную медную косу, кончик которой она теребила в тонких пальцах весь разговор. – Что предлагаешь? – Логично, пройтись по цепочке посредников. Порывшись в башке у Чибиса, я выяснила, что заказал тебя его дружок, тоже вор в законе Сеня Туз. Но опять же исходя из логики, какие претензии к тебе могут быть у старого уголовника, сидящего к тому же в Москве? Скорей всего еще неделю назад он и не подозревал о твоем существовании. Кто-то дал ему наводку. Этот кто-то уже может быть крупной рыбой и хорошо бы мне с ним познакомиться. Чувствую твой вопрос и поясняю: я не могу существовать в значительном отдалении от своего якоря в этой реальности. А якорь, это ты, дружок. Так что путь твой лежит в столицу, а мы с рыжим, как ад будем следовать за тобой. Кир вылез из-под стола и запрыгнул ко мне на колени. Я машинально почесал его за ухом. – Дамочка, хоть и изрядная стерва, но проявляет чудеса сообразительности и быстромыслия, – доверительно сообщил мне кот, – советую прислушаться. – Значит, домой мы сегодня не возвращаемся? – поинтересовался я, хотя уже знал ответ. – Молодец! – расцвела в улыбке феечка. – Ты у нас тоже сообразительный. Ни сегодня, ни ближайшее время. В общем, не знаю почему, если хотите по интуиции, но в этот переход я затарился основательно – взял и ноутбук, и телефон и все запасы наноботов и много чего еще полезного. – Чтоб ехать в Москву и жить там, нужны документы и деньги. Это в глуши, вроде Обнорска, могут за всю жизнь документы не проверить, а в столице… А насчет этого… есть у меня мыслишки! Сколько у нас времени перед отъездом? – Мало, – ответила Ева, – теперь «они» поняли, что тебе удалось выжить, значит, вскоре последуют новые каверзы. По идее, лучше бы прямо сегодня. Ну, по крайней мере, свалить с данной жилплощади и где-нибудь затихариться. А что за мыслишки, говоришь? – А ко мне в голову залезть ты не можешь? – настороженно поинтересовался я. – С удовольствием, если позволишь, – она призывно улыбнулась и протянула руку. – Не позволяю! – быстро отмел я её притязания. – Я могу, босс, – мяукнул кот. – Брысь! – я спихнул его с колен. Он обиженно растворился в воздухе. Причем делал это постепенно, как Чеширский Кот, только без улыбки. Я полез в ноутбук и в папке с Лериными документами нашел файл «Дело Тимура». Открыл, полистал страницы и с удовольствием убедился, что память не подвела. – Птицын Александр Николаевич, 1923 года рождения, вор-рецидивист, четыре ходки, общий срок пребывания в местах лишения свободы 25 лет, уголовная кличка – Чибис. Проходил по делу, как наводчик банды. Пользуясь обширными связями в уголовном мире, поставлял бандитам сведения о теневиках, нечистоплотных торговых работниках и просто богатых людях, имеющих дорогие вещи. С семьдесят первого года, когда разрешили еврейскую эмиграцию к ним добавились отъезжанты. Так же, по версии следствия, Чибис покровительствовал Тимуру, так сказать, держал за него мазу перед остальным воровским обществом, которое бандитов, мягко говоря, недолюбливало за крайнюю жестокость и беспредел. Вину Птицына доказать не удалось… фото в фас в профиль. Развернул ноут к Еве. – Этот? Феечка кивнула. – Он самый, сукин сын! – Отлично! Как говорится: кто нам мешает, тот нам поможет! Так, в состав банды в разное время входило до пятнадцати бойцов. Самые страшные – Леша Палач и Коля Солдат. А вот и мои приятели, ныне покойнички – Могильных с Котовым, машут мне из ада. – И в чем же наша, удача? – нетерпеливо поинтересовалась Ева. – Чибис держал общак местной братвы. Вот нам и деньги! Согласись – справедливо. – Справедливо, – согласилась она. – Но как ты узнаешь, где хранится общак? Чибиса уже не спросишь… можно, конечно, посмотреть у него на квартире… но вряд ли, он стал бы хранить деньги в городской квартире. – Конечно, – подтвердил я. – После его ареста там делали обыск и ничего не нашли. Но у Александра Птицына есть старший брат – Михаил, проживающий за городом в собственном доме. К слову сказать, там тоже делали обыск и тоже ничего не нашли. Но в семьдесят шестом, когда КГБ расследуя дело о фальшивых баксах, вышел на Мишу-художника, дело получило неожиданное продолжение. Это, если что, кликуха Птицына старшего. А назвали его так, что он по жизни промышлял изготовлением поддельных документов, причем очень высокого качества. Например, замастыренные им паспорта проходили проверку по ЦАБу. Дело доходное, за паспорт Миша брал с клиента от трех до пяти штук. Жил в свое удовольствие – не тужил и вот надо же, на старости лет потянуло его на легкие деньги – всех делов, на десятидолларовой купюре лишний нолик дорисовать. Туфту сбывали в промышленных масштабах лохам-теневикам, зверькам с Кавказа или Средней Азии. Те по-русски то плохо понимали, а по-английски и вовсе не в зуб ногой. Миша хотел эту развлекуху ограничить по времени, да не успел, какому-то среднеазиатскому партийному боссу, случайно попала его купюра и он спалился с ней где-то за границей, расплачиваясь в магазине. Вот тогда-то за дело взялась Контора и за пару месяцев раскрутив цепочку, вышла на Художника. Ему предъявили обвинение по статьям 172: «Мошенничество» и 88: «Нарушение валютных операций». По совокупности корячилось лет десять лагерей, однако старый урка всех обманул, включая братву, и едва попав в СИЗО, склеил ласты от сердечного приступа. Его садовый участок так и стоял заброшенный, пока не начались 90-е, и его вместе с соседними не выкупил под свое обширное поместье какой-то новый русский. Развернул там обширные земляные работы и при сносе домика рабочие обнаружили тайник с никому уже ненужными советскими деньгами на несколько миллионов рублей. Такая вот гримаса судьбы. Об этом даже вышла статья в «Вечернем Обнорске» и Лера, сопоставив факты, присовокупила её к своему делу. – Ура! – фея в восторге захлопала в ладоши. – Молодец, коллега, не зря со своей подполковницей чпокался, альфонс престарелый! Смотри, какая она полезная оказалась. – Фу! – сказал я. – А такая, с виду приличная девушка… «альфонс престарелый», «чпокался» … Думаю, Миша-художник еще не успел узнать о печальной участи своего братца и надо срочно к нему наведаться. Ева согласилась, что, мол, надо – да. – И каков план? Хочешь, я устрою ему утопление в нужнике? – Чего такая злая? – удивился я, – лично мне он ничего дурного не сделал. К тому же у меня к нему еще одно дельце. Просто отвлеки его, а дальше я сам. – Как скажешь, – не стала спорить фея. Я было начал собираться, как тут явилась Женька. Примчалась в обеденный перерыв. Опять начала рыдать, говорить, что бес её попутал, что любит только меня, пыталась вешаться на шею. Пришлось дать Киру команду её успокоить. Успокоившись, она сразу начала деловито выспрашивать о моих намерениях, что я обо всем этом думаю и не считаю ли я её последней блядью? Я ответил, что ни в коем случае не считаю, что очень рад за неё и за Генку. Что совет им да любовь, но все же надо быть осторожной и предохраняться, чтоб не залететь раньше времени. В назидание, вручил ей длинную ленту презервативов. Девушка мило зарделась, но не отказалась. Затем я отдал ей все шмотки и косметику предназначенные для продажи, включая джинсовую юбку для подружки, разрешив использовать всё по своему усмотрению. Женька попыталась отказаться, но глазки её алчно загорелись и долго уговаривать девушку не пришлось. Потом я сообщил ей, что срочно должен уехать на пару недель, а когда вернусь тогда и порешаем, как нам быть дальше. * – Всё-таки, как-то не по-человечески получилось! – сказал я уже в такси, Еве, никому кроме меня невидимым, бесплотным духом сидящей рядом со мной. – Надо было с Генкой хоть попрощаться… – Долгие проводы – лишние слезы, – парировала фея. – Я ведь обещал ему помочь в жизни. – Ты уже помог – познакомил с хорошей девушкой. Благодаря имплантам связь между ними будет очень крепкой. Ради неё он забросит гулянки и восстановится в институте. Через год, Евгения забеременеет, и они поженятся. Геннадий будет много работать и выбьется в большие начальники, а она родит ему пятерых ребятишек. Они будут жить долго и счастливо… уровень долгосрочных прогнозов Наставников довольно высок. Не менее девяносто процентов. – Чего? Каких еще наставников? – поразился я, но фея лишь сделала выразительную гримаску и исчезла. – Проведаю нашего уголовного друга, – услышал я уже из пустоты. * Вещи я решил оставить на вокзале в камере хранения. Ну, а где, собственно говоря, еще? Таксист согласился подождать с включенным счетчиком – клиент был выгодным. Нужный мне поселок располагался в восьмидесяти километрах от города. Туда и обратно - сто шестьдесят, и там сколько-то времени – почти дневной план… Вокзал встретил привычным шумом и бесконечной толчеёй. Приезжающие и отъезжающие, грустящие и смеющиеся, встречающие и провожающие, ремонтники в ярко-оранжевых куртках, местные служащие в железнодорожной форме. Неразборчивый станционный хрип динамиков, гудки нетерпеливых электровозов. Народ попадал на вокзал с трех сторон – центральный вход брал на себя основную людскую массу, еще была возможность пройти со стороны электричек, кроме того, на платформы можно проникнуть с примыкающей улицы, застроенной сооружениями вокзальных служб: багажный и почтовый цеха, разные конторы, вагонное и локомотивное депо, ремонтное и т.д. Интересно, что с билетами?