Он поднялся и подошел к ней. – Беделия! Доброе утро. Как вы? – взяв ее за руку, спросил он. Беделия молчала, стоя неподвижно и глядя мимо Бена, словно не осознавала его присутствия. Она выглядела чрезвычайно взволнованной. Губы дрожали, сузившиеся глаза казались темными щелями. – Миссис Хорст, что с вами? Могу я чем-нибудь помочь вам? – спросила Мэри. Беделия выпрямила спину и мягко передернула плечами, будто сбрасывая с них оковы дурного настроения. Улыбнувшись, она пожелала Мэри доброго утра. Затем посмотрела на свою руку, покоившуюся в руке Бена. Она продолжала улыбаться, но улыбка стала другой. Верхняя губа как будто натянулась поверх зубов, в глазах появилась настороженность. – Доброе утро, Бен. – Как Чарли? Если я могу что-нибудь сделать для вас, Беделия, непременно скажите. Все что угодно… – Как замечательно, когда есть друзья. В такой ужасной ситуации это единственное, что может… – Она замолчала, подыскивая подходящие слова. – Придать храбрости. Ах, Бен, если с Чарли что-нибудь случится… – С ним все будет хорошо, – сказал Бен. Она позволила Бену отвести себя в «логово», придвинуть кресло поближе к очагу и зажечь огонь на углях. Однако волнение не покидало ее, и она нервно царапала острыми розовыми ногтями кожаную обивку кресла. – Вы уверены, что с вами все в порядке, Беделия? – Именно этот вопрос задал мне Чарли, как только пришел в себя прошлой ночью. Все ли со мной в порядке? Можно подумать, это я заболела. – Беделия снова стала самой собой, собранной, мягкой, полной очарования. Бен сел напротив Беделии. Они молчали. Пошел дождь. Между голых ветвей вздыхал ветер. По камням яростно неслась река. Бен перевел взгляд с мокрого от дождя окна на синее пламя в камине, а потом снова на Беделию. Ее руки безвольно лежали на коленях. Казалось, она погрузилась в летаргический сон, словно возбуждение и нервное напряжение минувшей ночи лишили ее последних сил. В комнату с топотом вошла Мэри. Беделия уставилась на девушку таким взглядом, как будто видит ее впервые. Мэри вздрогнула. – Миссис Хорст… – Голос служанки дрожал. Беделия соскользнула на край кресла, широко открыв глаза. Руки ее снова напряглись. – Что с мистером Хорстом? С ним все хорошо, правда? Мэри кивнула. Она хотела только сообщить миссис Хорст, что звонила мисс Эллен Уокер и просила передать, что уже знает о мистере Хорсте. Она спрашивала, не может ли чем-нибудь помочь. – Спасибо, – прошептала Беделия, отпуская девушку. Обняв колени, она молча смотрела на огонь, словно была одна в комнате. Несколько минут спустя в дверь позвонил доктор Мейерс. Бен поспешил открыть ему. – Ну, как себя чувствует наш больной? – спросил доктор, снимая галоши. Взглянув на Бена, он сказал: – Жена передала, что вы звонили сегодня утром. Хотели что-то обсудить? – После того, как вы осмотрите Чарли, – ответил Бен. Беделия отправилась наверх вместе с доктором. Бен взял выпуск «Нэшнл Джиографик» и стал рассматривать карты Кавказа. В комнату вошла Мэри с тряпкой для пыли и спросила, не помешает ли ему, если она займется уборкой. Он не ответил, и Мэри начала вытирать пыль в гостиной так осторожно, словно мебель тоже заболела. Вскоре спустилась Беделия. Влажные глаза ярко блестели. К носу она прижимала платок, от которого исходил аромат цветочных духов. – Что-то доктор там надолго задержался, – заметил Бен. – Да. Он хочет знать, что Чарли ел в последний месяц. Но вы же знаете Чарли. Он никогда не помнит сегодня, чем обедал вчера. Она успела переодеться в домашнее платье из малиновой шерсти с черной бархатной каймой и подвязала волосы малиновой лентой. Кукольный рот казался темно-вишневым. – Если будете так нервничать, то сами заболеете, – сказал Бен. – Если у Чарли и правда пищевое отравление, как считает доктор, он будет здоров уже через несколько дней. Она снова села в кожаное кресло. Огонь, судя по всему, не согревал ее, она терла руки друг о друга и дрожала. – Мне всю жизнь не везло. Ветер эхом ответил на ее вздох. Когда доктор спустился по лестнице, она прямо-таки подскочила с кресла. – Как он? – Намного лучше. У него замедленный пульс, но это не опасно. Пусть несколько дней полежит в постели. И кормить его надо очень осторожно. Организм пережил шок… Беделия кивнула. – Чарли сказал, что вчера вы дали ему порошок. Почему вы мне об этом не сказали? – Это всего лишь успокоительное, – сказала она. – Оно не могло причинить ему вреда. Бен замер. Казалось, он превратился в статую, живыми оставались только глаза. Изучив лицо доктора, он перевел взгляд на Беделию и больше не сводил с нее глаз. – Что за успокоительное? – спросил доктор Мейерс. – По рецепту знаменитого специалиста из Сан-Франциско. Он прописал его пожилой даме, у которой я работала. – И вы дали его Чарли? Она кивнула. – Разве вы не знаете, что опасно давать людям лекарства, прописанные другим? – В нем не было ничего опасного. Я сама часто принимала его. Против газов. Оно очень хорошо расслабляет. – Я бы хотел взглянуть на этот порошок, – сказал доктор. Она вышла. Мужчины смотрели ей в спину, пока она не скрылась из виду. – Пищевое отравление, – сказал Бен. – Доктор, вы уверены, что именно это стало причиной болезни мистера Хорста? Властный тон человека, который не являлся членом семьи и был фактически незнакомцем в городе, оскорбил доктора Мейерса. Он наклонился, чтобы завязать шнурок, и пробормотал: – Я слышал, вчера вечером он ужинал у вас, мистер Чейни. – У меня ужинали несколько человек. Все ели одно и то же. Больше никто не заболел. – Миссис Хорст говорит, ему подали особый десерт, заварной крем. Остальные ели пирожки. Что было в креме? Бен пожал плечами. – Об этом вам может рассказать моя служанка, Ханна Фрост. Но я сомневаюсь, что такой приступ могло вызвать столь простое блюдо. Да и остатки заварного крема, наверное, все еще в кладовой, можете его исследовать. Доктор снял с крючка пальто. Повернувшись к Бену спиной, он сказал: – Вы об этом хотели со мной поговорить, мистер Чейни? Потому что один из ваших гостей чем-то отравился? Когда я выясню, что послужило причиной болезни, я дам вам знать. – Он обмотал вокруг шеи шарф неуместно веселой расцветки. – Вам не кажется, что за ним должна ухаживать профессиональная сиделка? Доктор резко обернулся. Вопрос разозлил его, ведь он и сам предлагал это, но потом пошел на поводу у Беделии и позволил переубедить себя. – Почему вы проявляете к этому такой интерес, мистер Чейни? – Чарли мой друг, и я хочу, чтобы для его выздоровления было сделано все, что возможно. Кроме того, – Бен придвинулся ближе к старику, – мы должны подумать о здоровье миссис Хорст. Вы считаете, ей хватит сил ухаживать за ним… в ее положении? Выскочив из тени на лестнице, Беделия поспешно подошла к доктору и схватила его за руку. – У меня будет ребенок. – Ах! А я как раз думал о вас. Вы полнеете. Надо бы осмотреть вас в ближайшие дни. – Я хорошо себя чувствую. Никогда не чувствовала себя так хорошо, – сказала Беделия и протянула Мейерсу коробочку с пакетиками успокоительного порошка. – Вот это лекарство, доктор. Его изготовили в аптеке Лавмана. Мистер Лавман все о нем знает. Доктор убрал коробочку в карман пальто. – На мой взгляд, с Чарли ничего страшного, миссис Хорст. Просто дайте ему полежать, и пусть ест легкую пищу. Я зайду завтра. – Он открыл дверь, и на них пахнуло холодным воздухом. – До свидания, мистер Чейни, – сказал доктор и захлопнул дверь. Беделия положила руку на перила лестницы и посмотрела ему вслед. Дождь отбивал по крыше печальный ритм. Паровые радиаторы перегоняли по дому потоки теплого воздуха, но не могли одолеть царивший в прихожей холод. Беделию колотила дрожь. Заметив, как пристально смотрит на нее Бен, она мягко пожала плечами, повернулась и ушла в «логово». БОЛЕЗНЬ ЧАРЛИ ХОРСТА