— Хочу кое-что прояснить, — опускаясь на траву прошлогоднего покоса, начал Стас. — О ваших приятелях из подвала заброшенного дома. Вы ведь их сейчас поминаете, я не ошибся? — Кого ж еще? У нас тут обычно тихо, пачками люди не мрут, — заметил Иван Палыч. — Ты, часом, не из легавых? — Можно и так сказать. Потому и вопросы имею. — Значит, не один я дотумкал, что старика Тесика и его дружков намеренно траванули, — задумчиво произнес Иван Палыч. — И вам в полиции есть дело до упившихся бомжей? Вот уж никогда не подумал бы. — Выходит, ошибся ты, Палыч, — заметил Крячко. — До них нам тоже дело есть. А вот в чем ошибки нет, так это в том, что спирт метиловый вашим друзьям подсунули намеренно. — А ты, значит, того изверга изловить пытаешься? — Разговор вел исключительно Палыч, остальные молча жевали принесенный харч. — Думаешь, что-то выйдет? — Уверен. С вашей помощью, разумеется. — Ладно, ближе к делу. Задавай свои вопросы, мы с мужиками покумекаем, может, и поможем чем, — разрешил Иван Палыч. — Поняли, мужики, слушать в два уха, надо полицию уважить. Крячко стал задавать вопросы, мужики старательно отвечали, совещаясь и рассуждая над каждым вопросом. К тому времени, как вторая бутылка водки опустела, Стас выжал из них все, что они могли вспомнить. По их словам получалось следующее: для бомжей единственной возможностью в таких количествах заработать халявное пойло было подрядиться на черновую работу к дачникам. Речь не могла идти о простой копке огорода или разгрузке машины строительных материалов, за такую работу платили максимум два пузыря. Да и на эту работу дачники предпочитали нанимать их, «приличных алкашей». Заправлял шайкой бомжей старик по кличке Тесик. Он, как утверждал Иван Палыч, плохих людей чуял за версту, а накануне у них с Палычем случился разговор. Какой-то заезжий москвич выловил бомжа по кличке «Калмык» и предложил собрать бригаду для копки фундамента. Деньги платить отказался, зато предложил бухло. Авансом. Калмык доложил Тесику, но тот засомневался, стоит ли связываться. Копать фундамент — не один день работы, а бомжи народ непредсказуемый, сегодня согласились, завтра отказались. Палыч был того же мнения, что и Тесик. Человек, расплачивающийся с алкашами бухлом, — дело привычное, но чтобы авансом? Старики поболтали и разошлись, а через сутки Палыч узнал о смерти всей компании бомжей. На вопрос, почему не сказал о разговоре полиции, Палыч только плечами пожал. Кто станет слушать старого пьянчужку? Примет заезжего дачника никто из собравшихся не знал. Машины его не видел, и это было все, чем Крячко могли помочь приятели погибших. Распрощавшись с Палычем и его компанией, Стас отправился на речку, разыскивать брата Ксеньки, Суслика. Глава 4 В районное отделение полиции, где приняли заявление о пропаже Романа Камова от его жены Ольги, Гуров прибыл чуть позже трех часов. Оказалось, что капитан Бикешин, занимавшийся розыском, еще не вернулся с обеденного перерыва. Гуров постарался скрыть недовольство и потребовал от дежурного связаться с Бикешиным и сообщить о его приезде. Тот послушно выполнил приказ, препроводил полковника в кабинет и оставил одного, сославшись на неотложные дела. Пятнадцать минут спустя появился капитан, лицо его еще носило следы сладкого послеобеденного сна. — Добрый день, товарищ полковник, — протягивая руку для рукопожатия, проговорил он. — Чем обязан визиту? — Я по поводу розыска Романа Камова, — ответил Лев, игнорируя и протянутую руку, и складки на лице капитана. — Камов, Камов, кажется, припоминаю. — Бикешин наморщил лоб, собираясь с мыслями. — Это тот мужик, что удрал и от любовницы, и от жены. Чем он вас заинтересовал? Дело ведь закрыто. — У вас закрыто, у нас возбуждено. Его труп обнаружен в подвале заброшенного дома, — заявил Гуров. — Да ладно! А мы его из числа мертвых вычеркнули, — искренне удивился Бикешин. — Не повезло мужику. Бывает. — Думаю, не одному ему не повезло. Ваше положение тоже незавидное. Возможно, придется возбудить дело о халатном отношении к должностным обязанностям. — Возбудить дело? Надеюсь, вы несерьезно, — растерялся капитан. — С моей стороны никакой халатности не было. Можете бумаги изучить. — Этим мы сейчас и займемся. Предоставьте все отчеты, пожалуйста. Бикешин бросился вон из кабинета, а через минуту вернулся с папкой в руках. Она была довольно увесистая. Гуров начал читать. На бумаге все выходило гладко. Бикешин зафиксировал выезд по месту жительства, оформил заявление на розыск, взял у Ольги фото пропавшего и его биологические образцы (волосы с расчески и подушки), а также отпечатки пальцев из жилища. Взял объяснение у заявителя — что да как, особые приметы и тому подобное. Зарегистрировал заявление в журнале, отбил сводку в ГУВД о том, что такой-то потерялся. Отпечатки пальцев занес в недавно созданную электронную базу. Он даже запросы в больницы и морги сделал самостоятельно, а не попросил Ольгу, как поступают обычно в таких случаях. Но на этом и успокоился ровно до тех пор, пока к нему не явилась некая гражданка Зубова Анастасия Павловна и не заявила, что является любовницей Романа Камова, причисленного к списку пропавших без вести. Как Зубова узнала о том, что Бикешин ищет ее любовника? Очень просто. В отличие от капитана Ольга Камова руки не сложила, она разместила в местных газетах объявление с фотографией мужа, и сама без устали расклеивала листовки с теми же снимками по всей Москве Телефон в объявлениях и листовках был указан ее и отделения Бикешина. Любовница решила «облегчить страдания несчастной женщины» и раскрыть правду о ее муже, дабы та не искала понапрасну и не тратила свое время и силы полиции. Такова была версия самой Зубовой. Бикешин подшил ее заявление в личное дело пропавшего Камова и сдал его в архив. То, что Ольга не поверила словам любовницы, его ничуть не волновало. Дело закрыто, можно отдыхать. — И это все? — дочитав до конца и отложив папку в сторону, спросил Лев. — А что еще? — Вид у Бикешина был абсолютно невинный. — Дама сообщила, что ее любовник, Роман Камов, решил уехать из города, начать новую жизнь, как он сказал ей. С любовником она ехать отказалась, и правильно сделала. Мужику вожжа под хвост попала, и идти на поводу она не обязана. Знаете, как это бывает: седина в бороду — бес в ребро. Сначала любовница, потом мечты о свободной жизни. Что же нам, за каждым из них по всей стране бегать? — И вы поверили ей на слово. Очень удобно, — заметил Гуров. — Почему же на слово? Я произвел все необходимые в таких случаях мероприятия. — Потрудитесь уточнить. — Снисхождения от полковника Бикешину не светило. — Разослал запросы вокзальной полиции, проверил списки отбывающих из города, сделал запрос на распечатку телефонных звонков с мобильного Камова, — принялся перечислять Бикешин. — И получили подтверждение тому, что Камов выехал из города? — Нет, подтверждения не получил. Он не покупал билеты на поезд или самолет. Его автомобиль остался дома, но кое-что мне все же выяснить удалось. Его счета были опустошены в течение трех дней. Денег на банковских картах у Камова было не так уж много, но достаточно для того, чтобы уехать из города. Вероятнее всего, он воспользовался автобусом. — Бикешин вдруг осекся, затем продолжил: — Вернее, я так думал в тот момент. Он мог воспользоваться автобусом либо заказать такси. — Почему в папке нет распечаток? — спросил Лев. — Наверное, забыл подшить. — Впервые с начала разговора Бикешин по-настоящему смутился. — Но ведь можно затребовать их повторно? Я мог бы заняться этим прямо сейчас. — Поищите в ящиках, вы ведь не могли просто выкинуть их, значит, они где-то здесь. Капитан принялся рыться в бумагах и спустя несколько минут выложил на стол распечатку телефонных звонков с мобильного Камова и отчет об операциях по вкладам банковской карты. Гуров добавил листы в папку, уточнил, есть ли в записях адрес проживания Зубовой, и, не прощаясь, вышел из кабинета. Теперь ему предстояло встретиться с любовницей Камова. Он хотел услышать историю лично из уст Зубовой. Жила Анастасия Павловна в самом центре столицы и имела вполне приличное жилье даже по московским меркам. Квартира, конечно, не двухуровневая, но в престижном районе и с охраной при входе. Чтобы попасть к ней, Гурову пришлось предъявить документы, озвучить цель визита и дождаться разрешения на прием. На все про все ушло почти четверть часа, Анастасия Павловна принимала душ и не желала прерывать приятное занятие ради любопытства какого-то полковника. Именно так она озвучила причину, по которой Льву пришлось торчать в холле многоэтажки пятнадцать минут. — Учтите, ничего нового я добавить не смогу. Я вообще уже жалею, что пошла к следователю, — сразу заявила она, как только Гуров вошел в квартиру. — Молчала бы, не пришлось бы сорок раз с полицией встречаться. — Быть может, предложите мне пройти в комнату? Стоять на сквозняке в мокром полотенце небезопасно для здоровья. — Лев взглядом указал на единственный предмет гардероба Зубовой. Та скосила глаза вниз, сделала вид, что смутилась, и помчалась в спальню со словами: входите, я только накину на себя что-то более подходящее случаю. На простую процедуру одевания «чего-то подходящего» ушло еще четверть часа. Гуров успел рассмотреть гостиную, кухню и прихожую, пока хозяйка наводила марафет. Меблирована квартира была по высшему разряду, но как-то чересчур вычурно. «Будто в борделе живет», — думал он, переходя из комнаты в комнату. Высокие зеркальные шкафы в витиеватых завитушках красного дерева, диван со множеством подушек разного размера и расцветки. Три стеклянных стола, расставленных по комнате, и множество пуфиков наводили на размышления. Либо девица, живущая здесь, любительница принимать гостей, либо мебель ей досталась с какой-то распродажи, работающей по принципу «берешь два — третий в подарок». Кухня выглядела не менее странно. Минимум шкафов для хранения кухонной утвари, крохотный холодильник, зато стол широченный и угловой диван с неизменными подушками. Когда Анастасия появилась наконец в гостиной, Гуров едва сдержался, чтобы не присвистнуть. Облегающее фигуру короткое платье расцветки змеиной кожи сидело на Зубовой как влитое. Ярко-алая помада выделялась на бледном лице, точно кровавая рана. Белокурые волосы натурального оттенка ниспадали до самой талии. Довершали картину туфли-лодочки на шпильке высотой сантиметров двенадцать. — Ну вот, я готова. — Анастасия изобразила невинную улыбку. — Простите, что заставила вас ждать. У меня встреча через тридцать минут, не хочется опаздывать. Вы ведь здесь ненадолго? — Это зависит от скорости и откровенности ваших ответов. — Тогда приступайте. Я действительно спешу. Она опустилась на один из многочисленных пуфиков, закинула ногу на ногу, отчего короткое платье поднялось чуть ли не до бедер, но Гуров и бровью не повел. — Меня интересует ваш любовник, Роман Камов, — начал он. — Знаю, — перебила его Анастасия. — Вы сообщили об этом охраннику. — Как вы с ним познакомились? — Разве это так важно? Я думала, вы станете задавать вопросы о том, когда я видела его в последний раз и что он говорил мне. Про его отъезд. — Это подождет. Расскажите мне о вашей первой встрече. — Но зачем вам это? — Хочу понять, как так вышло, что добропорядочный семьянин вдруг завел любовницу, — ответил Лев. — Или этот вопрос для вас слишком сложен? — Нет, конечно, — вспыхнула Анастасия. — Мы познакомились на улице. Вернее, в парке. В Сокольниках. Я кормила голубей, он подошел ко мне и предложил поужинать. Его прямота подкупила меня, и я согласилась. Так начались наши встречи. — Когда это произошло? — В каком смысле? — Какого числа? — Это тоже важно? — Разумеется. Неважных вопросов я не задаю. — Гуров понял, что Анастасия тянет время, но для чего она это делает, было для него пока загадкой. — Я не помню числа. Знаю, для многих женщин это имеет большое значение, но только не для меня. Я не настолько сентиментальна, иначе мы бы сейчас с вами не вели беседу. Я была бы там, где Роман. — А где, по-вашему, сейчас Роман? — Не знаю, возможно, в Питере, а может, и где-то подальше, — чуть запнувшись, ответила Анастасия. — Он не сказал вам, куда направляется? Позвал с собой и не сказал куда? Странно, — протянул Лев. — Ничего странного в этом нет, — оборвала его Анастасия. — Он собирался сделать это, да я не позволила. Как только он заговорил о том, что собирается бросить жену и уехать из Москвы, я сразу заявила, что на меня он может не рассчитывать. — Почему? К тому времени вы успели в нем разочароваться? — с иронией в голосе спросил Гуров. — Не в этом дело. — Анастасия нахмурилась и, будто на что-то решившись, выпалила: — Мне тридцать восемь лет. У меня прекрасная квартира, необременительная работа, которая приносит неплохой доход. Чего ради я должна срываться с места и ехать за кем-то в неизвестность? Подобные поступки хороши в двадцать, но не когда тебе под сорок. — Вы меня обманываете, — подыграл ей Лев. — Вам от силы двадцать пять. А в двадцать пять можно и рискнуть. — Не будьте идиотом! — грубо оборвала его Анастасия. — Я прекрасно понимаю, зачем вы здесь. — И зачем же я здесь? — Сумасшедшая женушка Романа послала вас. Она все еще надеется его вернуть, вот вы и стараетесь. Передайте ей, что ее дражайший супруг не стоит того, чтобы тратить на него жизнь. Пусть найдет себе кого-то вроде вас. Кстати, неплохая идея. Вы делаете вид, что ищете ее пустоголового муженька, а сами подбиваете клинья. Провозитесь с поисками подольше, получите больше шансов на вдову. — На какую вдову? — Гуров сделал вид, что удивлен. — Я сказала, вдову? Просто оговорилась. — Анастасия снова вспыхнула. — Но ведь как-то ее нужно называть. Роман ее бросил. Бросил нас обеих, можно сказать, для нас он умер. Вот и ассоциация. — Не нужно так нервничать, — попытался сгладить неловкость Лев. — Давайте вернемся к дате вашего знакомства. Пусть вы не помните числа, но в каком месяце это было, помнить должны, верно?