— Нет, я его не знаю. И у Тесика его никогда не видел. — А в компании Лысого не встречал? — Нет. Лысого я видел или одного, или с Калмыком. — Не переживай, — похлопал его по плечу Стас. — Скорее всего, ты все равно не спас бы ни Тесика, ни Калмыка, ни других. Пойдем, я распоряжусь, чтобы тебя отвезли домой. Суслик вышел, не прощаясь. Отправив парня домой, Крячко вернулся в кабинет и с порога спросил: — Как ты догадался, что мальчишка заглядывал в подвал? — Все логично. Суслик проводил в этом подвале много времени, считал себя другом старика Тесика и остальных бомжей. Разве не захотел бы он сообщить о слежке? — объяснил Гуров. — К тому же ты сам сказал: парень готовится стать журналистом. Наверняка хотел бы узнать, чего ради незнакомец охаживает бомжей. Он решил выяснить это у Тесика. Жаль, что Тесик уже не мог ему ничего рассказать. Кроме того, вопрос о том, где отравили Камова, остается актуальным. Не думаю, что этот фрукт привез его в поселок уже мертвым. Значит, должно быть место, где он смог накачать его достаточным количеством технического спирта и при этом не попасться на глаза случайным свидетелям. — Хороший вопрос. По стаканчику чая, и обсудим, что имеем? — предложил Крячко. — Наливай. Сегодня уже все равно никаких разъездов не будет, обмозгуем то, что есть. Не успел чайник закипеть, как в кабинет заглянул дежурный. — Вам тут просили передать, — опуская официальное обращение, сказал он. — Прогнали фоторобот по базе. Результат здесь, — и, положив распечатку перед Гуровым, удалился. Пробежав глазами по строчкам, Лев передал ее Крячко. — Неплохой улов, — прокомментировал Стас. — Дмитрий Шипов по кличке «Бритый», из группы околокриминального авторитета Александра Воскобойникова по кличке «Голова». Что мы о них знаем? — Читай дальше, там полное досье и на того, и на другого. — Да, верно, на втором листе. Бритый трижды судим, из шестерок дослужился до статуса правой руки Головы. Голова в прошлом аферист. Проворачивал крупные аферы практически во всех областях, где только можно применить подобные способности. Сейчас вроде как переквалифицировался. Занимается «улаживанием» проблем знаменитых и влиятельных людей. К нему обращаются в тех случаях, когда нужно скрыть некоторые неблаговидные поступки прошлого, настоящего или будущего. Думаешь, Камова убили по заказу клиента Головы? — Все указывает на это. Его человек дважды засветился в поселке. Уверен, если предъявить фоторобот тому парню из бара, он признает в своем Лысом нашего Бритого. Это будет означать, что Бритый встречался с Камовым накануне его исчезновения. Куда уж ближе? — Только где ты теперь найдешь этого парня и как заставишь его давать показания против Бритого? — Крячко захлопнул папку. — Без его показаний прокурору предъявить будет нечего. Слова двенадцатилетнего мальчишки никто всерьез рассматривать не станет. — Я это понимаю, — ответил Гуров. — Пока мы Бритого не тронем. Он — мелкая сошка, работает по указке Головы. Насколько мне известно, Голова никогда не называет имена своих клиентов подмастерьям вроде Бритого. Значит, он не сможет назвать нам имя клиента, заказавшего Камова. Нужно пообщаться с самим Головой. — Ну да. Ты придешь к нему и попросишь рассказать, за что он убил Камова. Тот минуту подумает и все тебе выложит, — язвительно произнес Станислав. — А потом еще и шестерку свою сдаст. И вот тогда мы с толстой папкой чистосердечных признаний помчимся к прокурору. — Не язви, Стас. Я не новичок, знаю, что от Головы мы ничего не добьемся, но ему и не нужно будет признаваться. Хочу посмотреть на его реакцию и узнать, каковы будут последствия моего шага. — Хочешь сыграть роль наживки? Смелое решение, а главное — такое рациональное. Припрешься к Голове, вывалишь перед ним все козыри и будешь ждать реакции. По тому, что он сделает после твоего визита — задавит тебя или придушит, — я смогу понять, насколько глубоко он увяз в деле Камова. Гениальный план! Пойду генералу доложу, пусть и он порадуется. — Я буду осторожен. — К черту осторожность! Для нас ведь так важно выяснить, кто стоит за смертью дешевого адвоката, что о себе и думать не стоит, — вспылил Крячко. — Забудь об этом! Ты к Голове не пойдешь. Пойми, он профессионально занимается тем, что устраняет с пути богатых и знаменитых тех, кто грозит их процветанию. Думаешь, он не сумеет придумать правдоподобную «легенду» твоей внезапной смерти? — Что предлагаешь ты? — Гуров разозлился не меньше Крячко. — Сидеть и ждать, пока про смерть десяти бомжей, один из которых даже бомжом не является, не забудут? Какие еще есть варианты? — Сейчас мы поедем по домам, — сбавил тон Крячко. — Выспимся, отдохнем, а утром подумаем, что можно сделать. — Надеешься, что произойдет как в сказках: утро вечера мудренее, и решение всплывет само собой? — усмехнулся Лев. — Ладно, давай испытаем бабушкин метод. До завтра, Стас. Он вышел из кабинета, даже не оглянувшись. Крячко некоторое время стоял в одиночестве, затем погасил свет и последовал примеру друга. — Что-то я не догоняю: ты кинуть меня решил, что ли? — Наша договоренность распространялась на дело, связанное с обвинением по факту мошенничества при оформлении документов купли-продажи жилых помещений у частных собственников. Об уголовной составляющей речь не шла. Разговор проходил в комнате для свиданий в помещении следственного изолятора номер четыре, расположенного в районе Медведково. Высокий брюнет с непомерно большой головой буквально нависал над щуплой фигурой адвоката, для солидности обложившегося всевозможными формулярами и бланками. В казенной обстановке брюнет чувствовал себя куда увереннее своего собеседника. Впрочем, так он чувствовал себя всегда и везде. Откинув со лба густую прядь, брюнет сгреб бумаги в сторону, заставив адвоката оторвать взгляд от стола, и отрезал: — Никакой уголовщины не было, заруби это себе на носу, — отрезал он. — И хватит уже скулить. Что, собственно, произошло? Это всего лишь еще одна встреча. — Со старшим оперуполномоченным уголовного розыска, — вставил адвокат. — К вам едет полковник с Петровки. Вы действительно не понимаете важности предстоящей встречи? — Слушай сюда, Глеб Константиныч, подбери сопли и заставь его пожалеть о том, что он вообще обратил свое внимание на Александра Воскобойникова, — грубо заявил брюнет. — Ты хоть выяснил, с чем он пожалует? — Это не в моей власти. Разрешение на встречу полковник получил от следователя, ведущего ваше дело. Нам еще повезло, что тот оказался буквоедом и оповестил об этом меня. Могли провести допрос и без моего присутствия, — ответил адвокат. — Вы не хуже меня знаете, как здесь все работает. — Значит, так: на следующие полчаса твоя задача не дать оперу запудрить мне мозги и выудить из меня хоть какую-то информацию. Он наверняка начнет применять все эти штучки, кружить вокруг меня, как стервятник над добычей. Почувствуешь, что говорю лишнее, — сразу обрывай. А лучше вообще не дай ему возможности получить от меня ответы. Ты это умеешь. — Как я могу защищать вас, когда вы скрываете от меня правду? — в отчаянии воскликнул адвокат. — Признайтесь, вы кого-то убили? Скажите сейчас, пока он не пришел. — Идиот! Ты забыл, за что меня взяли? Доверчивых граждан с хорошей жилплощадью так много. Зачем мне кого-то убивать, когда можно просто заставить подписать нужные документы и вывезти «счастливого» продавца столичной квартирки подальше в глубинку. Я никого не убиваю, я дарю старикам возможность скоротать остаток жизни не в душной загазованной столице, а на лоне чудесной русской природы. — И Воскобойников громко заржал. Именно в этот момент загремели засовы, и в комнату вошел полковник Гуров. Стрелки часов показывали ровно десять утра. До этого Лев успел заехать в отдел и выяснить, где в данный момент находится уголовник по кличке «Голова». Оказалось, тот содержится под стражей в следственном изоляторе Северо-Восточного округа Москвы. На имя Александра Воскобойникова шесть месяцев назад была выдана лицензия, дающая право заниматься риелторской деятельностью. В то же время Воскобойников открыл контору, нанял штат и занялся вроде как легальным бизнесом. А спустя пять с половиной месяцев ему было предъявлено обвинение в «черном риелторстве». Следователь лезет из кожи вон, чтобы тот не соскочил с крючка, потому в домашнем аресте Воскобойникову отказано. Выяснив все это, Гуров послал Крячко в контору Воскобойникова, а сам отправился обрабатывать Орлова. Ему удалось убедить генерала надавить на следователя, ведущего дело Воскобойникова, и выбить разрешение на встречу. Он считал, что только так сумеет определить, какую роль в деле исчезновения и последующего убийства Камова играет бывший аферист. Теперь, застав Воскобойникова в превосходном настроении, Лев только укрепился в своем намерении. — Настроение на позитиве? — не здороваясь, проговорил он. — Это хорошо. Легче будет вести разговор. — Вы — полковник Гуров? — спросил адвокат. — А я адвокат Александра, Глеб Константинович Хитиков, — и протянул руку, которую Лев проигнорировал, сосредоточив взгляд на Голове. — Как давно вы здесь? — начал он издалека. — Мой клиент желает знать, с какой целью организована эта встреча. — Адвокат поднялся во весь рост, желая привлечь к себе внимание. — Потрудитесь ответить. — Впрочем, срок вашего пребывания в СИЗО принципиальной роли не играет. Вы не из тех, кто станет таскать каштаны из огня собственными руками. Для этого у вас есть специальные люди. — Гуров по-прежнему не смотрел на адвоката. — Уважаемый Лев Иванович, — возвысил тот голос, — вы, конечно, человек известный, и погоны у вас полковничьи, но так уж вышло, что в этом государстве законы равны для всех. Не желаете им подчиняться, будем прощаться. Мой клиент не пойдет у вас на поводу и не станет отвечать на вопросы, ответы на которые не одобрил его адвокат. Я достаточно ясно выразился? Эту тираду Гуров уже не мог игнорировать. Он перевел взгляд на адвоката, прищурился и задал вопрос: — Господин Хитиков? Насколько мне известно, в уголовных делах опыта у вас маловато, и это еще скромно сказано. Решили расширить профессиональные границы? — Александр Воскобойников — мой клиент, а вы, как я полагаю, пришли сюда с целью добавить необоснованных обвинений к уже имеющимся, именно поэтому я вынужден присутствовать при вашей беседе. Во избежание недоразумений впоследствии. — Похвальное стремление. И как же вы собираетесь его защищать? — Для начала выясню, с чем вы пришли, — решив, что легко одержал победу, воодушевился адвокат. — Затем, в зависимости от того, что услышу, приму решение относительно действий моего клиента. Для вас это может означать следующее: либо мой клиент удовлетворит ваше любопытство и ответит на вопросы, либо вы уйдете с тем, с чем пришли. Итак, начнем с начала? Какова цель вашего визита? Вместо ответа Лев придирчиво осмотрел Хитикова, перевел взгляд на Воскобойникова и задал свой вопрос, но не адвокату, а его подопечному: — Зачем вам понадобился другой адвокат? Хитиков не справляется? Воскобойников и ухом не повел, а вот Хитиков, напротив, взвился как ужаленный: — Мой клиент пользуется услугами одного адвоката, а ваша попытка дискредитировать клиента в моих глазах вызывает сожаление и только. — Вы ему не сказали, верно? Хотели сначала проверить, на что годится Камов как адвокат? Так что же на самом деле произошло? Камов вам не подошел? Оказался чересчур щепетильным в вопросах защиты преступников? — не обращая внимания на Хитикова, продолжал Гуров. — Кто такой этот Камов? — Хитиков не сводил глаз со своего клиента. — Вы понимаете, о чем идет речь? — Это не твоя забота, — небрежно бросил Воскобойников, не глядя на адвоката. — Твоя задача избавить меня от этого назойливого легаша. — Разумеется, я бы мог задать свои вопросы самому Камову, но вот беда, его супруга не знает, где его искать. Бедняжка даже в полицию обратилась, так как от супруга нет вестей уже очень давно. Телефончиком не поделитесь? Избавили бы себя от моего присутствия, — подражая манере Воскобойникова, проговорил Лев. — Согласен и на адресок. — Не там ищете. — Воскобойников все-таки не выдержал. Развернулся лицом к Гурову и нагло улыбнулся: — Я впервые слышу эту фамилию, работа моего адвоката меня устраивает, так что ваше время уходит впустую. — Я так не считаю. Видите ли, в чем дело, мои люди выяснили, что ваш человек встречался с адвокатом Камовым незадолго до его исчезновения. Не возражаете, если я пообщаюсь с Бритым? Быть может, у него память покрепче. Воскобойников не сменил позу, не дернулся, не отшатнулся и вообще не выказал каких бы то ни было признаков испуга. Если бы Гуров не наблюдал за ним, он мог бы пропустить слабую настороженность во взгляде, что мелькнула буквально на долю секунды. Но этого было достаточно. Он понял: Воскобойников точно знает, о чем идет речь, и как ни в чем не бывало продолжил: — Так как насчет Бритого? Думаете, он сможет мне помочь? Я побеседую с Камовым, получу доказательства того, что к вам он не имеет никакого отношения, и оставлю вас в покое. — Делайте что хотите, — заявил Воскобойников, — я Бритому не указ. — С каких это пор? Он больше на вас не работает? — притворно удивился Лев. — В точку. Если вы не в курсе, я теперь законопослушный гражданин. Имею свое дело, плачу налоги и все такое, — ухмыляясь, проговорил Воскобойников. — И именно поэтому вы сейчас в СИЗО, — прокомментировал Гуров. — Вполне логично. — Еще вопросы? Если нет, я предпочитаю вернуться в камеру, там воздух чище. — Ну, раз Дмитрий Шипов больше не ваш человек, задавать вопросы вам было бы бессмысленно. Спасибо за беседу, — произнес Гуров и вышел из комнаты. После его ухода несколько минут царила полная тишина. Вдруг Воскобойников придвинулся вплотную к адвокату и прошептал: