– Вот это сильный ход, – прокомментировал Рэд. – С возвращением, капитан. Маршрут записан, на обратном пути рулить – делать нечего. Пусть штурман поработает часок-другой. Мы с тобой сядем – ему вообще нечем заняться будет. Кейт курил на своем месте. Кроме едва уловимого запаха табака, с которым успешно справлялась модернизированная Виктором вентиляционная система, в рубке витал запах алкоголя. Но бутылки Кейт с Джери напоказ не выставляли. Внезапное объявление сухого закона произвело на экипаж не меньшее впечатление, чем на гостей с «Лающей кошки». – Кристина с Карлом на борту? – спросил Рэд. – Да, ребята за ними сгоняли, привезли. Я эту парочку к Белтсу отправил, у него перекантуются. Нечего им делать в командном отсеке. Одна девчонка еще куда ни шло… – Спасибо, Джери, – с чувством сказал Рэд, имея в виду отнюдь не размещение пассажиров. – Кейту скажи спасибо. Я-то что. – И Кейту, – согласился Гардон, кивнув радисту. – Не за что, капитан. Тривиальные уловки, делать нечего. Ребятки думали, кнопку маскировки нажали – их никто не видит. – «Лающая кошка» не видела. – Не сравнивай, Рэд. На грузовике командный состав – тройка. И полноценного узла связи нет, – пожал плечами Кейт. Гардон прошел к своему месту, по примеру Стрэйка развернул кресло и сел. – Ну что, разбор полетов устраивать будем? – Знаешь, капитан… – негромко сказал Джери. – Ты давай это в следующий раз кому-нибудь другому говори: мол, дождись, пока меня с девчонками убивать начнут, потом стреляй. Старый я уже для всех этих финтов с подрывом торпед, имитацией облака и уходом в подпространство. У меня и без того седых волос хватает. Выпьешь? Рэд отрицательно качнул головой, передумал и показал «чуть-чуть» большим и указательным пальцем. Разбор полетов они все-таки устроили. Гардон со Стрэйком даже успели немного поспорить, скорее отдавая дань традиции, которая требовала рассмотрения тем более широкого круга проблем, чем дальше заходило обсуждение. – …если экранирование на отражении, как ты в подпространство уйдешь, Рэд? Защитное поле как пробка на входе в тоннель. Энергоресурс падает. Иди прыгни! Пока ускорители до мощности перехода догонят, сто раз собьют. Рэд щелкнул зажигалкой, закурив вторую сигарету подряд. – Щиты на отражение, щиты на поглощение… – сказал он, выдохнув дым в потолок. – Какая разница, Джери! Тут не угадаешь, где экранирование просядет. Если тяжелые орудия бьют, какой смысл в эти игры играть перед прыжком, все равно – уходить! – Где ты видел на «Даркспейсах» тяжелое вооружение? – Ты спросил, я ответил. При чем тут «Даркспейс»? – Действительно. Давайте чей-нибудь крейсер грохнем! Узнаете, кто прав, – не оборачиваясь, сказал Серж. – Ты смотри, кто заговорил, капитан! – Эксперт. – Не отвлекайся, Серж. – Что я здесь делаю? – спросил штурман. – Шумно, дымно, все бухают, заставляют работать не по специальности, подставляют под огонь… Не ценят! – Он справился, – сказал Джери в ответ на безмолвный вопрос капитана. В отсутствие Виктора Блохина Серж оставался в рубке единственным строго гражданским специалистом. Джери, конечно, был уже тепленьким, иначе высказался бы в инком. Но эта короткая характеристика означала, что он не станет настаивать на выводе штурмана из экипажа, или, по крайней мере, его удастся переубедить. Кейт переиграл «Даркспейс» всухую. Серж только что в зародыше погасил разгорающийся конфликт между сослуживцами, спровоцировав их обоих и «вызвав огонь на себя». До сегодняшнего дня Рэд за своим штурманом ничего подобного не замечал. Распускать такой экипаж – преступление. – Шесть лет прошло, как война кончилась, а счетчик все крутится, – запинаясь, пробормотал Стрэйк. – Еще один сбитый. Адская машинка, хрен остановишь… Серж отвлекся от управления и оглянулся. – Пойдем отдыхать, Джери, – предложил Гардон, сделал штурману знак молчать и выстрелил окурком в утилизатор. – Пойдем-пойдем! Видишь, наш персональный пилот нервничает. И пожарная сигнализация рубки сейчас орать начнет. Еще одного завывания сигналок я сегодня не переживу. Кейт, хватит здесь дымить, шагай курить в бар. И бутылки отсюда забирай. Бардак на корабле. «Серж, Стрэйка не вызывать, – добавил он в инком. – Я на связи, я тебя сам сменю». Глава 11. Каменная Королева Бригаду техников Рэд Дэзи все-таки выделил в качестве компенсации морального вреда и материального ущерба. Вторая бригада работала у себя дома, на корпусе «Моники». После боя, пусть и скоротечного, наружный мониторинг МНК-17 по протоколу все равно требовалось провести. Отдать все внимание чужому звездолету – это было бы несправедливо. Звездолеты висели рядом с «Гравистаром», окруженные горошинами модулей. Чета Маршански отправилась домой. Прощание вышло скомканным. Карлу Рэд все, что считал нужным, уже сказал. Кристина, не дожидаясь вопросов, заявила, что остается на «Гравистаре», и тем самым избавила капитана «Моники» от предложений, которые могли показаться двусмысленными. В любом случае ей нечего было делать на борту – они уходили еще дальше, неизвестно на сколько, с шансами пятьдесят на пятьдесят на благополучное возвращение. Ресурсные возможности обоих звездолетов и длительность рейда как раз сейчас уточнялись. Черные дыры готовились к слиянию. Данные о возможной червоточине в пространстве, полученные группой Маршански, выглядели крайне противоречивыми и требовали серьезного анализа. Увы, единственный аналитик, который находился в зоне досягаемости, пока был не в состоянии решать глобальные задачи. Состояние Бака, несмотря на все старания Виктора, внушало опасения, но Рэд предоставил чете Маршански самостоятельно расхлебывать последствия и разбираться с эвакуацией пострадавших, Управлением Дальней разведки и Департаментом космоплавания. Чем дольше волокита, тем лучше. Если дальников срочно отзовут с «Гравистара», или все вышеуказанные службы примчатся в Гамма-радиус, история с «Пасификом» обязательно выплывет, и об авантюре придется забыть. Сводную информацию, косвенно свидетельствующую о выходе магистральника из подпространства, Блохин выудил из базы данных «Гравистара», перегнал на «Монику», и Серж с Кейтом увязли в ней по уши, сравнивая с данными и расчетами, полученными с невезучего пятого РАСа. Пока у пилотов выдалась небольшая передышка, бригада техобеспечения «Моники» пахала как проклятая, чтобы хоть как-то сузить секторы поиска. Камилла преувеличивала, когда говорила про сорванный джекпот, или ей просто не хватило мозгов, чтобы понять разницу между специально оборудованным кораблем Службы Спасения, грузовиком ТЗ и звездолетом класса МНК. Виктор Блохин вернулся на борт на том же модуле, который увез Кристину и Карла, поднялся на мостик и тихо присвистнул. Рубку «Моники» было не узнать. На полисегментных мониторах и центральном обзорнике отображалась Вселенная. Стереосистема работала на всю катушку: в воздухе плавали трехмерные страницы звездных атласов и черно-белые негативы графиков – свежие данные дальней локации, которые в нерасшифрованном виде читал только Кейт Фил. Весь этот фантасмагоричный призрачный пейзаж периодически продавливала дырявая сеть пеленгатора, следом за ней от пола до потолка прыгали значки временной маркировки наиболее значимых астрономических объектов и, болезненно извиваясь, пробивались пунктирные линии безопасных маршрутов. На спинках кресел штурмана и радиста горели надписи VIRT-CONTROL. Стрэйка в рубке не было, Рэд сидел на месте, переговаривался с техниками и время от времени провожал невеселым взглядом какую-нибудь только что промаркированную картинку. – С возвращением, – сказал он вошедшему бортинженеру. – Привет всем! Ух, красиво тут у нас! Рэд сделал неопределенный жест. – Смотря с чем сравнивать, – хмыкнул Серж. – Задница полная, – сказал Кейт. – Питер мне в модуле все уши прожужжал про наши подвиги! – продолжал Блохин. – Это был тот «Даркспейс», что привез Дональда Саммерти? – Да. А после они чуть не грохнули пятый РАС вместе с Карлом Маршански, – подтвердил Гардон. – Э-э… У Кристины немного другая версия. Вроде бы речь шла о том, чтобы подчистить данные. Рэд скривился: – Виктор, они высадили ее мужа-неудачника на регистратор и заперли! После чего кинулись зачищать сектор от случайных свидетелей. Только это спасло ему жизнь. Если бы не мы, наш друг Дон сейчас строчил бы отчет о катастрофе на пятом регистраторе, в которой героически погиб руководитель группы Дальней разведки. Так что пусть Кристина с Карлом фантазируют, зачем «Даркспейсу» полное брюхо торпед, пока им не надоест! – Хорошо, хорошо! Верю. Мы уже сообщили куда следует? – Нет, пока не сообщили. Антенны до ретрансляторов не добивают, – сказал Гардон. – Глухомань, – поддакнул Кейт. – Где я вам здесь связь возьму? Вся надежда на группу Маршански. Сейчас они свои мега-передатчики настроят и толкнут инфу на ТЗС, если там опять сервер не лежит. Не волнуйся, Виктор, СКБ знает все! Постепенно узнает и это. Бортинженер открыл было рот, но капитан его опередил: – Подключайся к техникам. Фишер из «Лающей кошки» новый корабль делает. У него есть пара вопросов, на которые я не смог ответить. Разберись. Я сейчас ребят на тебя переведу. – А Белтс у нас где? – спросил Виктор. – Белтс здесь, в смысле на «Монике». Данные мониторинга у тебя на дисплее, я только что смотрел. Пока без неожиданностей, уже заканчивают. Блохин прошел мимо своего места сквозь оптические иллюзии и остановился напротив капитана. – Рэд, я работал с базой данных «Гравистара». И Бак, как очнулся, мне кое-что рассказал. Вероятность события есть! Что, если энергия от слияния черных дыр жахнет через спонтанный тоннель в Бету? Сеть пеленгатора застыла в воздухе. Пунктирные линии маршрутов дрогнули и подвисли, пульсируя у потенциальной зоны перехода крошечными красными стрелками. Серж переключился на совмещение и повернул голову. Кейт остался в виртуалке. – Ну, жахнет, и что? – спросил Рэд. – Какова вероятность того, что гравитационная волна ударит в пассажирский лайнер, который в это самое время идет через подпространство ровно тем же тоннелем? Или долбанет в густо населенную зону… Ты много таких знаешь в Бете? Дальняя разведка получала данные с «Гравистара-11» не один год. Последнее время – выверенные и обновленные. С аналитикой. – Сдается мне, наш бортинж намекает нам на миллионы невинных жертв гравитационных аномалий, – предположил Серж. – И не слышит, что ему говорят. – Тебя не спросил! – через плечо огрызнулся Блохин. Гардон, у которого емкое высказывание штурман буквально снял с языка, сосчитал про себя до пяти: