- Я попытался задать вопрос, но судья не позволил мне вступить в дело, - продолжил Громов. - Приставы сначала предложили мне остаться на заседании в качестве слушателя, а во время перерыва, применив грубую силу, не позволили вернуться в зал, обвинив меня в попытке нападения на судью. Полный бред! - А потом вас отвезли в следком, откуда вы вышли с сотрясением мозга и заявили, что в отделении вас избили, - продолжил я потому, что адвокат замолчал, захлебнувшись возмущением. - За вас вступилась Федеральная палата адвокатов, и дело вызвало резонанс в СМИ. - Не дело! - помотал головой Громов. - А только то, что случилось в суде и следкоме лично со мной. Тем временем заседание суда продолжилось, два секретных свидетеля были допрошены в присутствии того самого назначенного адвоката, у которого нет вообще никакой линии защиты. И все идет к тому, что мой клиент будет несправедливо осужден! - Это очень печально, - кивнул я. - Но не столь уж редко встречается, если честно признать. Вы хотите, чтобы я чем-то помог вашему клиенту? Тогда для начала расскажите мне, в чем там дело. Самую суть, чтобы я понял, хочу ли этим заниматься. У меня, знаете ли, есть принципы. Кому попало не помогаю. Потому не так много зарабатываю. - В двух словах? - Громов усмехнулся. - Это очень интересная и необычная история. Моего клиента, заключенного энской колонии № 5 Алексея Московкина, обвиняют в том, что он наладил канал поставки наркотиков своим товарищам по несчастью в зоне из-за периметра - с воли. И сделал он это, по версии следствия, с помощью кота. - Кого, простите?! - Я выпрямился в кресле. - Кота! Животное такое - усы, лапы, хвост… - Вот мои документы, - машинально договорил я, не скрывая удивления. Спасать от обвинения котов мне еще не приходилось. - Совершенно обычный кот, серый в белых и черных пятнах, - продолжил адвокат. - Могу вам его фото показать, если хотите. Он действительно достал из портфеля тонкую папку, а из нее - свежую, слабо пахнущую химией фотокарточку и передал ее мне. Я посмотрел. Кот как кот. На наркобарона не похож. - А имя у него есть? У кота? Дон Корлеоне там, Пабло Эскобар, - пошутил я. - Не знаю. - Адвокат на секунду растерялся. - По делу он проходит как просто кот. - Как соучастник? - не поверил я. - Как вещдок. - Громов забрал у меня фото и вернул его в папку. - Я объясню. Кот был рожден в колонии, но время от времени покидал ее территорию через незамеченный охраной лаз. По версии обвинения, за периметром знакомый моего клиента надевал на кота специальный ошейник с потайным кармашком, в который прятал сверток с наркотиками. Кот возвращался в зону к Московкину, которого считал своим хозяином, и тот распространял наркотики среди заключенных. Так считает обвинение, - уточнил он. - И что теперь с котом? - спросил я. Что с Московкиным, было ясно без дополнительных объяснений: судят и засудят. - Кота признали вещдоком «серо-бело-черного цвета» и отправили «на хранение» в зооуголок. - И чем же я могу помочь? - произносить само собой напрашивающееся слово «коту» я не стал. - Найдите нам свидетеля, - попросил адвокат. Мне понравилось его «нам». Возникло ощущение, что оно подразумевает и кота тоже. Коту реально хотелось помочь. - Свидетеля чего именно? - уточнил я, выдвинул ящик стола и достал из него блокнот и ручку, продемонстрировав готовность взяться за это дело. - Я убежден, что сотрудники колонии оговорили моего подзащитного, - веско сказал адвокат. - И кота, - кивнул я, записывая. - Грубо говоря, на парня с котом перевели стрелки, - сказал Громов, не став отказывать в защите обоим. Не знаю, какой он там адвокат, а человек, похоже, неплохой. - Я полагаю, что сотрудники колонии сами крышуют тамошний наркотрафик, - продолжил мой гость, то есть теперь уже практически клиент. - И поэтому нужно поискать среди нынешних или бывших инспекторов ФСИН того, кто проводил в той колонии проверки и что-то знает о тамошнем канале поставки наркотиков. Аня Московкина Хорошего адвоката я нашла в Интернете. Просто забила в строку поиска запрос «хороший адвокат в Энске». Хороший адвокат оказался дорогим удовольствием. Чтобы оплатить его услуги, мне пришлось бы круглосуточно работать примерно два месяца. За это время у меня инструменты приросли бы к ладоням, как у Эдварда Руки-Ножницы. Но я же не дурочка. И не наивная, как мой братец. Заработать на хорошего адвоката честным парикмахерским трудом и не надеялась. Я просто продала квартиру. Все равно после того, как мама умерла, а Лешка сел, мне в нашей «трешке» было одиноко и неуютно: слишком много пустого места. И в квартире, и в жизни… «Трешку» я продала и купила «двушку». Разницы должно было хватить на то, чтобы вытащить бедолагу Лешку из тюряги. Если бы хороший адвокат сказал, что и он не сумеет помочь, я бы серьезно подумала об организации побега из зоны. А что? В кино у многих получается, значит, это не так уж невозможно. Реальнее, чем шанс дождаться братца после отсидки. Такие, как Лешка, влипают в неприятности по самые уши. Я даже не сомневалась, что на зоне ему придется худо и за первой серией проблем непременно потянется вторая. Так и вышло. С котом он подружился! С котом! С бугром дружить надо было, с охраной, с кем-то влиятельным. Но Лешка так не умеет, говорю же - наивный. Хотелось думать, что уж я-то не такая. - Тут очень многое зависит от того, какие следственные действия были проведены с котом, - ознакомившись с обстоятельствами дела, сказал мне хороший адвокат. - Если животное должным образом осмотрели и нашли, к примеру, следы наркотического вещества на его шерсти, то обвинение сможет утверждать, что преступление зафиксировано. - Чье преступление? - Я подняла бровь. - Вот именно! - Адвокат одобрительно улыбнулся. - По сути - кота. Точнее говоря, тот факт, что данное животное действительно служило прямым орудием преступления. Однако его связь с вашим братом еще нужно будет доказать. - Как? Кот не даст показаний. - И это прекрасно. Поэтому сначала нужно будет установить, насколько такое орудие, как кот, пригодно для совершения указанного преступления. - Хороший адвокат стал загибать пальцы с отличным маникюром. - Затем придется доказать, что кот действительно мог приходить в колонию с воли, и тут администрация исправительного заведения вынуждена будет объяснять, как она допустила наличие дыры в ограждении охраняемой территории. Кроме того, надо будет доказать, что кот позволял надевать на себя ошейник с грузом, ведь обычно кошкам не нравится носить ошейники и шлейки. - И как это все доказать? - я слушала очень внимательно. - Со стопроцентной надежностью? Никак, и это нам на руку. Мы будем ходатайствовать о проведении следственного эксперимента, в ходе которого на кота наденут ошейник с грузом, равным весу свертка с наркотиком, а затем посмотрят, как животное станет себя вести. Привычно ли это для него? Идет ли оно к тому лазу в ограде? Следует ли после этого с грузом к месту назначения в колонии и к конкретному заключенному - вашему брату? - То есть решение суда будет зависеть от поведения животного, - поняла я. - Можно сказать, судьба вашего брата в лапах кота! - пошутил хороший адвокат. Я вежливо улыбнулась, хотя мне было вовсе не до смеха. Зато я поняла, чем займусь, пока хороший адвокат будет делать свою высокооплачиваемую работу. Кот Толстой Позвольте мне продолжить эпическое повествование, в котором есть все: жизнь - и смерть, любовь - и предательство, война добра со злом - и мур. Я не оговорился, ведь мур - это могучее кошачье заклинание, гармонизирующее мироздание. Итак, я продолжаю. «Мир движется вперед благодаря тем, кто страдает», - совершенно справедливо утверждал мой знаменитый тезка. В развитие увлекательного сюжета теперь уже я оказался в заключении. Да, только представьте, меня поместили в клетку! Для существа, привыкшего пусть к несколько ограниченной, но все же свободе, это оказалось тяжким испытанием. Несколько дней я был настолько подавлен, что почти не ел и не пил. Наконец специально приставленные люди это заметили. - Что-то котик наш не весел, хвост и голову повесил, - присев у моей клетки, задумчиво произнесла крупная женщина, которую другая, помельче, называла Ольгой Ивановной. Мелкая откликалась на Верочку. - Вер, мы как, потянем экстренный визит ветеринара? - рассматривая меня, нарочито печального и показательно страдающего, не оборачиваясь спросила Ольга Ивановна. - Никак нет! - испугалась Верочка. - Бюджет порвем в клочья! Надо до планового ежемесячного осмотра дотянуть, он будет в среду. - Если до среды тянуть, можно лапы протянуть, - пробормотала Ольга Ивановна и открыла мою клетку. - Давай, котик! Выходи на прогулку. Осмотрись тут у нас, познакомься с народом. Суды - дело долгое, кто знает, сколько тебе здесь сидеть. Это был первый приятный сюрприз того дня.