– Тома не бегает везде, куда ее зовут. А ты приходишь даже туда, куда тебя не приглашали. Кроме того, Васильева – дизайнер интерьеров… – Чушь! – перебила ее Света. – Знаешь хоть одного человека, кому она дом оформила? – Это неважно, – усмехнулась Лена, – главное, она себя так позиционирует, бойко болтает о цвете стен, качестве мебели. Еще Тамара – благотворитель, учредитель фонда, который спасает от вымирания белых носорогов. А у тебя что? Ты нигде не работаешь, милосердием не отличаешься. О чем ты можешь рассказать прессе? О новых туфлях? Сейчас модно иметь свое дело, оказывать кому-то помощь. Ты не в тренде, поэтому не жди своих снимков. Попроси Никиту, пусть издаст книгу рассказов жены. Этот жанр сейчас очень востребован. Организуешь презентацию, пригласишь корреспондентов, сообщишь, что гонорар отдашь в детдом. Вот тогда к тебе появится интерес. И плохо, что ты всегда одна, без мужа по мероприятиям галопируешь. – Тамарка тоже без своего денежного мешка тусит, – рассердилась Светлана. – Верно, – согласилась Ленка, – но с ней всегда ходит Рома Злотников, секретарь. Народ догадки строит: то ли они спят вместе, то ли Ромка дела проворачивает, пока хозяйка всем улыбается. Ты же всегда одна! Типа ты убогая. Тамара появляется в разгар веселья в подходящий момент, когда народ уже собрался, папарацци всех обфоткали и пошли пожрать на халяву. Эффектно так появляется. Журналюги пирожками давятся и к ней бросаются, Васильеву удачей считают, думали, что никого больше не увидят, а тут им такой подарок. В начале вечера им каждого снимать времени нет, боятся остальных упустить. А в конце Томка одна, ей все камеры достаются. Она полчасика туда-сюда походит, со всеми словом перекинется и убегает. А ты первой приходишь и остаешься в зале, пока последние не уедут. Так звезды, за кем пресса охотится, никогда не поступают, так ведут себя лохушки. Светлана обиделась на подругу и некоторое время общалась с ней сквозь зубы. Но, похоже, Вересова сделала выводы. Она неожиданно стала выходить в свет в сопровождении своего пресс-секретаря… Федора Лебедева. Симпатичный мужик заинтересовал светских репортеров, они навели справки, залезли во все соцсети и узнали сногсшибательную новость. Лебедев обучался пиар-делу в Кембридже, но этим нынче никого не удивишь, а вот то, что он внебрачный сын индийского раджи, вызвало бурный интерес. Мать Федора якобы работала в Дели переводчицей и не устояла перед ухаживаниями высокопоставленного вельможи. Случился роман, плодом которого стал мальчик. Индиец не женился на любовнице, потому что против брака восстала вся его родня. Но он не бросил мать своего сына, содержал и ее и ребенка. Увы, потом он умер, мальчик рос без отца. Прочитав сию сказочную историю, журналисты пришли в щенячий восторг и всей стаей бросились к Вересовой. Фото Светланы и смуглого, черноволосого, кареглазого мужчины замелькали на страницах глянца. На всех мероприятиях Светочку теперь принимали с распростертыми объятиями. Лена, которая прекрасно знала правду, просто рыдала от смеха, когда сейчас сообщала нам биографию своего суженого. На самом деле Лебедев был сожителем кондитерши Серафимы Лампиной. Имени своего отца он не знал, но его папаша точно не индийский вельможа. Мать Феди работала уборщицей, мыла подъезды. Сынок с трудом окончил школу и пристроился в художественный вуз. Нет, у парня не было таланта художника, он не попал на первый курс. Симпатичный голубоглазый блондин с прекрасной фигурой стал натурщиком. И вскоре на красавчика положила глаз одна из преподавательниц, пятидесятилетняя дама, которой надоело тосковать без кавалера. Женщина не могла похвастаться богатством, но у нее была приличная зарплата, кое-какие дополнительные заработки и возможность пристроить парня учиться в институт. Феденька модно оделся, перестал позировать голым в зале по нескольку часов в день, стал студентом и спустя несколько лет получил диплом. С преподавательницей красавчик расстался и пошел по рукам. Все любовницы Лебедева – одинокие женщины разного возраста. Они искренне влюблялись в блондина, приглашали его жить к себе, делали подарки. А у Феди менталитет птички. Есть сегодня где позавтракать? Здорово! О жратве думать не надо, придет время, появится пища. И что удивительно, еда вкупе с жильем у него всегда была. Лебедев расставался с дамами сердца без скандалов, почти со всеми поддерживал дружеские отношения. Почему борзописцы поверили, что Лебедев наполовину индиец, сын раджи? Ну, во-первых, Федя постарался изо всех сил: выкрасил шевелюру в черный цвет, вставил контактные линзы, постоянно посещал солярий. Во-вторых, в так называемом светском столичном обществе, которое на самом деле ничего общего с истинным светским обществом не имеет, полно проходимцев всех мастей. На вечеринках клубятся княгини-графини, которые сами придумали себе титулы, и генералы непонятно каких войск. В компании с ними художники, писатели, композиторы, все они не писали книг, не сочиняли музыки, не рисовали картин. Отдельная категория – жены очень богатых иностранцев, правда, они никогда не появлялись ни на каких мероприятиях, зато их супруги усердно посещали все вечеринки, уносили домой пакетики, куда быстренько и, по их мнению, незаметно складывали еду со столов. Не подумайте, что у них в кошельках пусто и им хочется на следующее утро вкусно позавтракать. Нет-нет, это харчи для собаки, она одна тоскует в подмосковном особняке, надо порадовать любимицу. Появление в этой компашке раджи древнего рода никого не смутило и не удивило. В-третьих. Журналисты зарабатывают на жизнь статьями, а желтая пресса постоянно испытывает информационный голод. На самом деле событий в России и мире каждый день происходит очень много. Но читателей «Сплетника», «Новостей шоу», «Всей правды о знаменитостях» не интересует новость об открытии хосписа, о том, что в космос запущен очередной корабль, материалы на экономические, политические темы. Скандальный развод, смерть эстрадного певца от передозировки героина, драка родственников знаменитостей за наследство, результаты анализов ДНК ребенка, чья мать кричит: «Мой сын рожден от великого режиссера», – вот радость для тех, кто подписан на издания с запашком. Но не каждый день любовницы сладкоголосого «соловья» дерутся в ресторане, нечасто случаются скандалы, выяснение отношений. Порой наступает штиль. И что тогда делать борзописцам? Нет статей, нет денег. И тут в ход идут разные инсценировки. Нанимается актриса, которая прилюдно обвиняет какого-то режиссера в домогательствах, и пошла писать губерния. Стоит ли упоминать, что постановщик спектакля имеет свой барыш? Но не каждый согласится стать героем выдуманного скандала. И не стоит ругать тех, кто организует драки, а потом зарабатывает на их описании, у этих людей трудная жизнь и часто пустой карман. Тот, кто посоветовал Светлане обзавестись секретарем благородных кровей, остался неизвестным. Но этот человек удачно выбрал образ «сына раджи» и грамотно нашел время вывести его в люди. Светлана появилась с сопровождающим в конце июня, в самый мертвый сезон, когда вечеринки плавно переместились на Лазурный Берег, а в Москве наступил штиль. Ясно же, что за секретаря ухватились все папарацци, коим просто не о ком было писать во время штиля. Скандальная история имела успех и сделала Вересову тем, кем она мечтала стать: героиней таблоидов. И вот сейчас Лена объяснила, что Федор тогда жил с Серафимой Лампиной, не один раз приезжал с любовницей в особняк Никиты, помогал своей сожительнице-кондитерше доставлять заказы, познакомился с женой хозяина и понравился ей. Похоже, «раджу» придумал Феденька, которому всегда отчаянно требовались деньги. Леонов был в курсе этой затеи и возражать против нее не стал. Похоже, постоянные истерики супруги, ее грызня с Елизаветой Петровной осточертели Никите, и он решил: пусть баба делает что хочет. Диванкова считает, что издатель подумывал о разводе, поэтому и не запретил этот «маскарад», надеялся, что у Светланы и Федора на самом деле начнется роман и разрыв семейных оков будет быстрым и безболезненным. Вот только все действующие лица не учли, что кроме них есть еще Серафима Лампина. Глава двенадцатая – Кондитерша ревновала Федора? – предположил Степан. – До ужаса, – выпалила Лена, – такие сцены закатывала! Ну какой мужик скандалы вытерпит? Федька сто раз ей объяснял: «Это просто работа, ничего личного». А толку? Идиотка ему ультиматум выдвинула: «Или ты прекращаешь с Вересовой везде таскаться, или мы расстаемся». Вот никогда не надо быть такой самоуверенной. Рассчитывать на то, что всегда выберут тебя, не стоит! Лебедев уже заработал денег и сбежал от Серафимы. Та просто ума лишилась! Ко мне примчалась, истерику закатила. – А вы при чем? – осведомилась Ксения. – Мы случайно с Федей пересеклись в одном месте, он пожаловался, что с Симой жить невыносимо, а уйти некуда, – пояснила Лена, – я предложила ему устроиться в двушке, которая мне от бабушки досталась. Платить надо только коммуналку, аренду с него не возьму. Мы с ним туда поехали, я Лебедеву жилье показала. Ну и понравились мы друг другу. – Ты же говорила, что не охотишься в чужом лесу, – не выдержала я. – У Феди со Светкой был только бизнес, – начала оправдываться Диванкова, – Вересова не в его вкусе. Зануда, дура полная, жадина, он таких избегает. Федор в моей хатке поселился. Когда Вересова с собой покончила, он дико расстроился. Неприятно, когда та, с кем работаешь, от самоубийства умирает. И денег он лишился. Федяша позвонил мне: «Прости, Ленусик, завтра я съеду. За мной должок по квитанциям останется. Я пока безработный, когда устроюсь, сразу деньги отдам». Я успокоила его: «Живи, не дергайся». Он обрадовался, пригласил меня погулять в парке. Мы вспомнили наши короткие прежние встречи, и возникла любовь. Мы с ним несколько лет вместе, это для нас рекорд. С Федяшей хорошо, он веселый, добрый, ласковый, из ничего проблем не делает. И в постели с ним отлично. Только Серафима нам жизнь портит. То Феде, то мне звонит, гадости говорит, обещала Лебедева кислотой облить. Она совсем того! Лена покрутила пальцем у виска и добавила: – Небось эта идиотка Елизавете Петровне еще пакости делала. – Ей-то за что? – удивилась Ксения. – При чем в истории Лебедев – Лампина мать Леонова? И с чего вы взяли, что Вересова совершила суицид? – А спросите у нее, – скривилась Диванкова. Она взяла свой телефон, постучала по экрану и сунула мне трубку. – Читай вслух. Это утром «Болтун» написал. Раньше кое-кто говорил, что Света сама прыгнула. А теперь пресса напечатала. Я выполнила ее требование. – «Сегодня очередная годовщина смерти Светланы Вересовой, жены известного издателя Леонова. Злой рок висит над головой Никиты. Сначала он потерял любимую дочь Лизу, девочка страдала страшной неизлечимой болезнью и скончалась, не дожив до пяти лет. Родители тяжело переживали уход обожаемого ребенка. Отец полностью ушел в работу, мать начала пить, потом в ее жизни появились наркотики и другие мужчины, в частности Федор Лебедев, про которого шепчут разное, поговаривают о его небескорыстной любви к обеспеченным дамам. Но язык не поворачивается осудить женщину, которая лишилась маленькой дочки. Тяжелое горе камнем упало на семью, вследствие чего супруги утратили интерес друг к другу. До нас доходили сведения о надвигающемся разводе. Леонова несколько раз замечали в ресторанах с адвокатом Горовинским, к которому часто обращаются богатые и знаменитые, когда хотят разорвать оковы брака. Но, к сожалению, Светлана избрала для себя иной путь. Год назад она совершила самоубийство. А сегодня нам сообщили невероятную новость: дочь Никиты Леонова и Светланы Вересовой не умерла. У девочки тяжелое генетическое заболевание, она стала вампиром, ужасно выглядит, нападает на людей, высасывает из них кровь. Лиза лишилась разума, но она жива. Ее прячут в частной клинике. И теперь нам хочется задать вопросы господину Леонову: зачем он инсценировал похороны дочери, поставил на ее могиле памятник? Знала ли покойная жена, что малышка не умерла? Если нет, то не являются ли действия Никиты Ивановича доведением несчастной жены до самоубийства? Каким образом в этой истории замешан Лебедев, любитель обеспеченных стареющих дам? Анонимный источник дал ответ на последний вопрос: «Федор негодяй и бабник, развратный тип. Он ради денег готов на все. Раньше врал всем, изображал из себя сына раджи, пресс-секретаря Светланы, своей очередной любовницы. Лебедев человек бескрайней подлости. Он по заказу Леонова организовал похороны куклы. Мы будем пристально следить за развитием событий, непременно проведем свое независимое расследование и расскажем вам о результатах. Самые интересные новости о богатых и знаменитых только у нас. Только нам можно доверять, только мы говорим правду». Я отложила телефон. – Бред полный, но нет ни одного упоминания Лампиной. – Уверена, это она наврала «Болтуну» про девочку! – заорала Лена. – И походя в Федяшу дермецом плеснула. Сначала эта тварь придумала историю с медведем. Она знает, что Федя суеверный. А еще приготовила статейку к дню смерти Светки. И как я не вспомнила про дату, когда Вересова умерла? Следовало ехать в загс за месяц до нее или после. Но Серафима от нас уже целый год как отстала, мы расслабились, и вот вам, получите! – Как она узнала, что вы с Лебедевым решили пожениться? – удивилась я. – Навряд ли ты позвала кондитершу на свадьбу? – В своих соцсетях я сообщила о радостном событии, – пояснила Диванкова. – Сделайте с ней что-нибудь! – Хотите, чтобы мы убедили Лампину оставить вас в покое? – уточнил Майоров. Лена начала загибать пальцы. – Найдите моего мужа! Это раз! Припугните Лампину. Два. Пусть гадюка расскажет, кто ей сказал, что Лиза жива. Три. Какого… эта сумасшедшая приплела к этой истории Федечку? Я на нее в суд за клевету подам, ей такой штраф вломят, что мало не покажется! У вас есть туалет? – Конечно, – ответила я. – Чистый? – уточнила Диванкова. – Там даже туалетная бумага висит, мыло есть и пахнет фиалками, – сказала я, – последняя дверь по коридору налево. Тебя проводить? Лена вскочила. – Сама найду, а вы пока посчитайте, сколько с меня. – Точную сумму назвать сейчас трудно, – предупредил Степан, – во время работы могут возникнуть непредвиденные расходы. – Ну, вы приблизительно, – сказала Диванкова и исчезла за дверью. Я вынула телефон и набрала номер Баранова. – Привет, Виола, – тут же отозвался главный редактор «Болтуна». – Здравствуй, Боря, – сказала я, – у меня есть предложение. Я даю тебе интервью, денег не прошу. А ты за это пригласишь в свой кабинет меня и того, кто написал материал о Светлане Вересовой, покойной жене издателя Никиты Леонова. У Баранова изменился голос. – Первая часть твоего предложения меня радует, как малыша, которому просто так, без всякого на то повода, подарили самую большую модель железной дороги. Но заключительная часть – это повод для моего инфаркта. У нас прошла инфа по Леонову? – Неужели ты не знаешь? – нежно проворковала я. – Пасквиль опубликован сегодня. – Я сейчас на Мальдивах, ты мне весь отдых испакостила! – Отдых тебе испортил репортер, который в очередную годовщину смерти Светланы Вересовой сообщил, что она покончила с собой, – отрезала я, – и соврал про покойную дочь Никиты. – …! Ни на секунду … одних оставить нельзя …! Что там про девочку? – перешел в режим визга Борис. – Лиза якобы жива, хотя уйма людей пришла на кладбище поддержать Никиту, и все видели Лизу в гробу. Но этого твоему репортеру показалось мало, он сообщил, что ребенок стал вампиром, нападает на людей и пьет их кровь, – сказала я. – …! Погоди, у меня второй звонок! Елки! Вот и он! Только его не хватало. Сейчас Олег Михайлов с тобой соединится, это он всем рулит, пока я в отпуске, – пообещал Баранов. Глава тринадцатая – Похоже, главред в шоке, – отметил Филипп. – Боря мастерски врет, и в придачу первостатейный актер, – возразила я, – не верю человеку, который зарабатывает на скандалах. У меня звонок с неизвестного номера. А вот и Михайлов! Опять включаю громкую связь. Алло. – Добрый день, Виола Лепипидовна, – скороговоркой произнес мужской голос. Несмотря на серьезность разговора, я чуть не рассмеялась. Моего отца зовут Лепипид? Замечательное имя! – Борис Константинович велел мне с вами связаться, – продолжил журналист. – Босс приказал сегодня организовать вашу встречу с автором материала, где упоминается господин Леонов. К сожалению, беседа может состояться только в девятнадцать часов. Репортер сейчас в Коломне. Я велел ему немедленно ехать в Москву. Но, сами понимаете, дорога… – Нет проблем, – остановила я Михайлова, – время меня устраивает. Кафе «Апельсин-Лимон». Жду репортера и вас. – Меня? – переспросил временно главный в «Болтуне» человек. – Естественно. Разговор предстоит неприятный для вашего репортера. Не исключено, что он попытается сбежать или будет увиливать от ответов на мои вопросы. – Простите, но я очень занят, – заныл Олег. – У меня второй звонок, – обрадовалась я, – до свидания.