– Че-го? – снова встрял Крячко. – Не пудри нам мозги! Когда ты приехал в Россию, Маслова была жива! А спустя несколько дней погибла. Какое удивительное совпадение, а? И ты ее преследовал, не отрицай! Твою машину видели и у ее дома, и в поселке! Это непреложный факт! – А я и не отрицаю, что встречался с Диной. Мне нужно было узнать, кто… – Кто ее убил, – подсказал Крячко. – Не ее, – вдруг тихо проговорил Петухов. – А кого? Что, есть еще один труп? Петухов ничего не ответил. Он вдруг впал в какое-то меланхоличное, даже заторможенное состояние. Гуров видел, как по его лицу словно пробегают волны – волны каких-то далеких и тяжелых воспоминаний. Он не реагировал на вопросы, которыми продолжал осыпать его Крячко, и сидел, безучастно уставившись в пол. – Так, ну хватит! – повысил голос Станислав, принимаясь мерять кабинет грузными широкими шагами. – Игра в молчанку долго не продлится! Мы тебя все равно расколем! Петухов поднял голову и, разлепив губы, слабо улыбнулся: – А ведь я могу ничего вам не говорить. Во всяком случае, без своего адвоката. И вообще, я иностранный гражданин. Понимаете? И Гуров, и Крячко отлично все понимали, но и просто так отпускать Петухова не могли. Это означало бы полный тупик. И Гуров решил сменить тон. – Гражданин Петухов, давайте пока обсудим эпизод, с которого началась наша встреча, – примирительно проговорил он. – Мы же с вами просто беседуем! В центре Москвы чуть было не произошел взрыв, взрывное устройство было прикреплено к вашей машине – мы не можем проигнорировать этот факт, вы тоже нас поймите… – Понимаю, – кивнул Андрей Григорьевич. – Но претензии по этому, как вы выразились, эпизоду нужно адресовать не мне, а тому, кто его устроил, верно? – Верно. Но пока он не пойман, мы обязаны поговорить с вами как со свидетелем. Которому лишь чудом удалось не стать жертвой, – выразительно произнес Лев. – Не чудом, а грамотными действиями оперативного работника Льва Ивановича Гурова, – поправил его Крячко и, переводя взгляд на Петухова, уверенно произнес: – Ты ведь кого-то боялся. – Вы же чуть не сбили меня на своем автомобиле! – поддержал напарника Гуров. – А потом убегали! – Убежишь тут, когда тебе колеса прострелили, – буркнул Петухов. – Нет, бояться вы начали раньше, еще когда я не стрелял, а просто крикнул вам, чтобы вы не трогались с места, – возразил Гуров. – И у меня вопрос – кого? – Ну ведь кто-то убил Дину Маслову, – отвел глаза Петухов и крепко сжал свои руки. – Когда ты об этом узнал? – быстро спросил Крячко. – Вчера. – Каким образом? – Можно сказать, что случайно – мы договорились встретиться на неделе, я позвонил, но мне никто не ответил. Тогда я поехал к ней домой, и соседи сказали, что она умерла и что по этому поводу полиция приезжала. – Скажите, вам знаком человек по имени Станислав? – спросил Гуров. – Разумеется, и даже не один. Но поскольку речь о человеке с таким именем вы завели в связи со смертью Дины, я так понимаю, что он должен иметь отношение к ней? – Правильно понимаешь, – мотнул головой Стас. – Так что? – Никакого Станислава, знакомого Дине, я не знаю, – просто ответил Петухов. – Она была знакома с ним в молодости, – подсказал Гуров. – Мало ли с кем Дина была знакома в молодости! Она не была моей подругой, она дружила с моей женой. – Андрей Григорьевич, – подбирая слова, перешел Гуров к важной теме. – Вот вы упомянули вашу жену… Нам известно, что с ней был связан один неприятный эпизод вашей биографии. У нас есть материалы дела, мы с ними ознакомились… – Вам это зачем? – сразу помрачнев, резко спросил Петухов, поднимаясь со стула. – Что вы собираетесь делать? Вы не смогли ничего выяснить тогда, по горячим следам, что вы надеетесь узнать теперь, через двадцать лет? – В первую очередь то, что произошло в вашем особняке в 1998 году. И мы это установим! – твердо произнес Гуров. – Мне думается, что в этом наши с вами цели совпадают. Из-за этого вы и приехали в Россию! Из-за пропавших денег! Петухов словно окаменел. Лицо его приобрело какой-то серый оттенок, он снова впал в ступор, и было видно, что Андрей Григорьевич сейчас переживает что-то глубоко личное. Если начать на него давить, он может замкнуться окончательно, и, кстати, с полным правом. – Не из-за денег я приехал, – вдруг заговорил он, – а из-за нее. – Из-за Дины? – не удержался Крячко. – Из-за Стаси, – горько усмехнулся Петухов. – Кого? – не понял Гуров. – Из-за своей жены! Потому что я не верю, что она украла эти деньги и сбежала с ними! – Подождите, подождите… – медленно проговорил Лев, начиная кое-что понимать. – Вашу жену звали Анастасия? – Да. Вы же наверняка это знаете, – буркнул Пе-тухов. – Ну да, а сокращенно ее называли Стася? – Я – Стася, а друзья – Стасик, – поежившись, пояснил Петухов. – Она не возражала, ей даже нравилось. – Стас! – не скрывая торжества в голосе, обратился Гуров к Крячко. – Поздравляю! Таинственный Стасик нашелся! Значит, вот кого имела в виду Дина, когда сокрушалась о молодой жизни… – Что? – подался вперед Петухов. – Что еще говорила вам Дина?! – Э нет, брат! – погрозил ему пальцем Крячко. – Так не пойдет! Мы тебе, значит, все выкладывай, а ты молчать будешь? Нет уж! Откровенность за откровенность… В конце девяностых Андрей Петухов был довольно успешным бизнесменом. Как все, он скрывал свои доходы от уплаты налогов, как все, имел бандитскую «крышу», как все, пытался защитить свой бизнес через власть – даже баллотировался в депутаты, но кампанию проиграл, поскольку не хватило денег. И была у него невеста Настя, которую почему-то все звали Стасиком – такое причудливое сокращение от полного имени Анастасия. Насте это прозвище нравилось, и она представлялась новым знакомым именно так. Только Андрей звал ее Стася – ему казалось, что это звучит более женственно. И все было бы хорошо, однако в возрасте двадцати двух лет у девушки обнаружилось редкое и очень коварное заболевание под названием «рассеянный склероз». Стасик была невестой Андрея, и они твердо собирались пожениться, только Андрей настаивал на том, чтобы это произошло после того, как он провернет одну очень выгодную сделку. А пока что они жили вместе в недавно приобретенном Андреем коттедже в поселке Бутинино, который в то время только начал заселяться состоятельными москвичами, желавшими уехать из многоэтажек в свои просторные и отдельно стоящие дома. – В тот вечер, когда Стасик исчезла, я поехал на одну встречу, – рассказывал Андрей. – Мы вообще-то должны были отправиться туда вместе, но она что-то совсем плохо себя почувствовала, и мы решили, что ей лучше остаться дома. Я был вынужден уехать один, а она осталась одна. Я сразу не поверил версии полиции, что она сбежала с деньгами. Ей это было совершенно незачем. Она же болела, кто бы с ней стал нянчиться, даже с деньгами! Петухов говорил довольно эмоционально, в его словах чувствовался внутренний надрыв, хотя человек этот, как успел понять Гуров, к эмоциональным всплескам был совершенно не склонен. Подъехав в тот вечер к дому, Андрей обнаружил, что свет не горит. Внутри все было перевернуто вверх дном, а Стасик исчезла. Он сразу подумал, что ее похитили – примерно так и обрисовал ситуацию, обратившись в милицию. Однако в течение нескольких суток от похитителей не поступило абсолютно никаких вестей. И в общем-то, если принимать эту версию как основную, то, скорее всего, Настю действительно похитили, а потом убили как лишнего и ненужного свидетеля. Деньги, разумеется, тоже пропали. Родных у Насти была одна-единственная тетка, но у нее девушка не появлялась. Следствие с каждым месяцем становилось все более вялотекущим, пока не заглохло совсем. Деньги, которые Андрей привез тогда домой, принадлежали не только ему – примерно треть туда вложил его компаньон, Алексей Демидов. Он тоже переживал случившееся и не торопил Андрея с возвращением денег. Но время шло, Стасик так и не объявилась, и просьбы Демидова о решении вопроса с деньгами становились все настойчивее. В конце концов Андрей продал коттедж и рассчитался с долгами. Ему нужно было как-то продолжать жить. В Москве он оставаться не захотел – многое здесь напоминало о Стасе. Неожиданно подвернулся вариант – его брат жил в Латвии и сумел развернуть там успешный бизнес. Брату, правда, было легче – он имел гражданство, а Андрею на первых порах пришлось довольствоваться непонятным статусом «негражданина». Однако со временем и этот недостаток был исправлен. Андрей женился и завел новую семью, однако прошлое не отпускало его. Несколько раз он порывался приехать в Россию, но мешали постоянно возникавшие обстоятельства и проблемы. И вот наконец весной этого года в делах наступило некоторое спокойствие, и Петухов решился приехать в Москву. Долго думал – кто знал о деньгах? Получалось, что, кроме Стасика, о них знала только Дина Маслова, ее подруга, с которой они встречались довольно часто. Петухов считал Дину пустозвонкой, но Стасик ни с кем так близко не сошлась, как с ней, и дорожила этой дружбой. Милая и бессмысленная болтовня Дины была, видимо, для Стасика очень хорошим успокоительным – ведь невеста Петухова жила под постоянным ожиданием очередного приступа болезни. Поведение Дины после случившегося показалось Петухову странным – она стала его избегать, ссылаясь на то, что у нее начался с кем-то роман. Она ни разу не зашла спросить, как продвигаются поиски Стаси. Впрочем, тогда он счел это естественным – они были молодыми, легкомысленными, особенно Дина. Однако спустя годы Петухов посмотрел на те события более трезвым и пристальным взглядом, и взгляд этот постоянно обращался к Дине Масловой. Приехав в Москву, Андрей сначала остановился в гостинице, а потом проживал в пустующей квартире своего приятеля-партнера. Конечно, прошло довольно много времени, и по прежним адресам он Дину не нашел. Пришлось прибегнуть к помощи нелегальной базы адресов и телефонов – при наличии денег это не являлось в нынешней Москве проблемой, если, конечно, дело не касалось каких-то высших чинов и силовиков. Но Дина Маслова к таковым не относилась, и Петухов сумел довольно быстро вычислить ее адрес и сесть, что называется, ей на хвост… Петухов закончил свой рассказ, и Гуров протянул ему протокол и документ подписки о невыезде. Он принял это решение, еще когда Андрей Григорьевич был где-то в середине своего повествования. Фактически полковник поверил в его непричастность к убийству Дины Масловой. Ну во всяком случае, так выглядело со стороны. На самом деле Гуров был интуитивно в этом уверен, но ему необходимо было подумать. Когда Петухов удалился, он постарался побыстрее спровадить Крячко домой. Станислава, впрочем, не пришлось особо уговаривать. Итак, сколько там у Петухова было денег? Дина, ликвидировав свою подругу Стасю, жила на эти деньги? Все это время? Но даже их, получается, не хватило на то, чтобы вести более-менее приличную жизнь, и она постоянно побиралась то там, то здесь. Хотя эта попрыгунья-стрекоза могла легко растранжирить деньги и за менее долгое время. Но куда делась Стасик? Убита? Где тогда труп? Если даже предположить что Дина во всем этом виновата, то встает вопрос – а как она справилась с тем, чтобы избавиться от тела. Ведь это совсем не просто, особенно если учесть личность Дины, ее неустойчивую психику и неструктурированность мышления. Может быть, конечно, все это возникло уже потом, когда Маслова начала активно попивать. Но знавшая ее тогда Алевтина Рокотова, например, уверяет, что в молодости Дина была такой же, много смеялась – собственно, была такой же попрыгуньей, если не хлеще. Попрыгунья и операция по избавлению от трупа как-то не очень вяжутся между собой. Теперь о Петухове. Допустим, Петухов понял, что во всем случившемся виновата Дина, и за все эти дела с ней рассчитался выстрелом из пистолета. А потом уговорил своего приятеля-партнера, чтобы тот обеспечил ему алиби. Доказать причастность Петухова к убийству пока трудно – улик явно недостаточно. Но объективно… Не вяжутся две вещи – откуда в руках у Петухова оказался этот пистолет? Его же взяла у Крайновых сама Дина! А никаких разговоров между Петуховым и Диной на крыльце сельского дома не было – то есть Петухов вряд ли предполагал, что у Дины есть пистолет, и даже если предполагал, ему нужно было время, чтобы вытащить его из сумочки. Так кто вытащил этот пистолет у Дины в воскресенье вечером до того, как она пошла в село к прятавшейся Веронике, а потом подкинул его в багажник машины Эдуарда Крайнова? И кто подкладывал взрывчатку под петуховскую машину? Кто хотел убить самого Петухова? Кому это выгодно? Господи, сколько вопросов! Думай, полковник, думай! Гуров поднялся и в волнении заходил по кабинету. Он чувствовал, что до разгадки осталось совсем немного, что нужно лишь по максимуму напрячь свое «серое вещество», сопоставить факты, тщательно проанализировать, и вывод придет сам собой! Он снова прочитал показания Петухова и стал мысленно сопоставлять их с его же словами. Так, про деньги могла знать Дина, сказал Петухов. Но могла и знала – разные вещи. А вот кто о них знал наверняка… Гуров перелистнул дело. Вот. Демидов Алексей Юрьевич. Компаньон Петухова. Кто он такой? Первым делом Лев обратился к полицейской базе. Там обнаружилось целых пять человек с такими инициалами – фамилия была распространенная, имя и отчество тоже оригинальностью не отличались. Но некоторые не проходили по возрасту, а один в настоящее время отбывал наказание где-то в Сибири, да и зарегистрирован был до этого в Кемеровской области. На всякий случай Гуров решил покопаться в Интернете. Среди всяких кандидатур из социальных сетей, директоров ИП и прочих, его заинтересовала личность человека, который занимал должность заместителя начальника отдела в строительном министерстве. Что-то там Дина Маслова говорила о каком-то человеке по строительству, который ей по гроб жизни обязан? Въедливый полковник зашел на сайт министерства и с удивлением обнаружил на должности начальника отдела Вадима Николаевича Рокотова. А под фамилией его заместителя красовалась фотография полного мужчины, с которым Гуров столкнулся в коттедже Рокотовых совсем недавно. Он еще, уходя, манерно поцеловал ручку хозяйки дома. Гуров просидел в кабинете до полуночи. А когда закрывал дверь, уже примерно знал, что произошло в коттедже Петухова двадцать лет назад. Машина Демидова была припаркована у ворот дома Рокотовых. Гуров мысленно кивнул и позвонил. Дверь ему открыла Алевтина. Смерив полковника удивленным взглядом, она произнесла: – Вы к моему мужу? А его нет дома. Он на службе. – А я не к нему, Алевтина Владимировна, – проходя внутрь, заявил Лев и, не разуваясь, уверенно прошел в гостиную.