– Точно не знаю. – Можно ли это исправить? – Тоже не знаю. Я посмотрела на Давида. – Возможно, – пожал плечами он. – Мне нужно будет изучить его. Это скверна. Новая территория. Жаль, что у меня нет с собой журналов Морозова. Я чуть не рассмеялась. Все это время Давид таскался с чертовыми книгами, когда я с радостью кинула бы их в мусор. Но как только появился реальный повод заинтересоваться ими, они оказались вне доступа, брошенные в Прялке. Поймать Николая. Посадить в клетку. Попробовать вытащить его из хватки теней. Слишком умного лиса наконец словили. Я заморгала и отвернулась. Не хотела снова плакать. Вдруг Адрик прорычал: – Я рад, что Сергей мертв. Жаль только, что мне не досталась честь свернуть ему шею. – Для этого нужны обе руки, – заметила Зоя. Последовала короткая напряженная пауза, после которой Адрик насупился. – Ладно, тогда заколоть его. Зоя улыбнулась и передала ему флягу. Надя просто покачала головой. Порой я забывала, что они все солдаты. Я не сомневалась, что Адрик будет оплакивать потерю руки. Кто знает, как это повлияет на его способность призывать ветер. Но я помнила, как он стоял передо мной в Малом дворце и требовал оставить его, чтобы сражаться вместе со всеми. Он сильнее, чем я когда-либо буду. В голове всплыл Боткин, мой бывший учитель, который заставлял меня пробежать еще одну милю, отразить еще один удар. Я помнила его слова, произнесенные так давно: «Сталь нужно заслужить». В Адрике была сталь, как и в Наде. Она снова это доказала во время полета из Эльбьена. Часть меня гадала, что в ней нашла Тамара. Но Надя участвовала в самых страшных битвах при Малом дворце. Потеряла лучшую подругу и полностью изменила свою жизнь. И все же она не расклеилась, как Сергей, и не закопалась под землю, как Максим. Несмотря ни на что, Надя всегда оставалась несокрушимой. Когда Адрик вернул флягу, Зоя сделала большой глоток. – Знаете, что Багра сказала мне на нашем первом занятии? – она понизила голос, чтобы сымитировать гортанную хрипотцу Багры: – Милая мордашка. Жаль, что у тебя каша вместо мозгов. Хэршоу фыркнул. – Во время одного занятия я поджег ее хижину. – Ну, еще бы, – ухмыльнулась Зоя. – Это вышло случайно! После этого она отказалась меня учить. Даже не разговаривала со мной. Как-то раз я встретил ее у озера, а она просто прошла мимо. Не проронив ни слова, стукнула меня по колену своей тростью. У меня до сих пор кость выпирает. – Он задрал штанину, и действительно, под его кожей виднелась шишка. – Это все пустяки, – щеки Нади зарделись, когда все обратили на нее внимание. – У меня был долгий период, когда я не могла заклинать. Она заперла меня в комнате и впустила в нее пчелиный рой. – Что?! – взвизгнула я. Но меня шокировали не только пчелы. Я месяцами пыталась призвать свет в Малом дворце, и Багра ни разу не упоминала, что у других гришей тоже такое бывало. – И что ты сделала? – недоверчиво поинтересовалась Тамара. – Мне удалось призвать поток ветра и отправить их вверх по дымоходу, но меня успели столько раз ужалить, что я выглядела так, будто у меня огненная оспа. – Я еще никогда так не радовался, что я не гриш, – покачал головой Мал. Зоя подняла флягу. – Давайте послушаем этого одинокого отказника! – Багра меня ненавидела, – тихо произнес Давид. Зоя отмахнулась. – А кого нет? – Нет, меня она действительно ненавидела. Когда-то она обучала меня вместе со всеми фабрикаторами моего возраста, но затем отказалась меня видеть. Я часто оставался в мастерской, пока все остальные шли к ней на урок. – Почему? – спросил Хэршоу, почесывая Накошке шею. Давид пожал плечами. – Без понятия. – А я знаю почему, – вставила Женя. Мне стало интересно, правда ли это. – Животный магнетизм, – продолжила она. – Если бы она провела с тобой еще хоть минуту в той хижине, то сорвала бы с тебя всю одежду. Давид призадумался. – Это кажется маловероятным. – Невозможным, – одновременно сказали мы с Малом. – Ну, не прямо невозможным, – он выглядел слегка оскорбленным. Женя рассмеялась и жадно поцеловала его в губы. Я подобрала ветку и разворошила угли, взметая вверх искры. У меня были подозрения, почему Багра отказалась обучать Давида. Он слишком напоминал ей Морозова, настолько одержимого знаниями, что он не замечал страданий собственного ребенка и пренебрегал женой. И действительно, Давид изобрел люмию просто «потехи ради», по сути вручив Дарклингу средство, чтобы попасть в Каньон. Но Давид не такой, как Морозов. Он был с Женей, когда она в нем нуждалась. Он не боец, но все равно нашел способ, как за нее бороться. Я окинула взглядом нашу странную, потрепанную группку, однорукого Адрика, смотрящего влюбленными глазами на Зою; Хэршоу с Толей, наблюдающих, как Мал чертит наш маршрут в пыли. Шрамы Жени натянулись, когда она улыбнулась, слушая яростно жестикулирующего Давида, пока тот пытался объяснить свою идею о медной руке Наде, а та его полностью игнорировала, водя пальцами по темным вьющимся прядям Тамары. Никто из них не был простым или легким в общении. Они, как и я, лелеяли свои обиды и скрытые раны. Каждый сломлен по-своему. Мы не идеальная команда. Наши края настолько острые, что иногда мы режемся друг об друга, но, свернувшись на боку, чувствуя теплоту костра за спиной, я ощутила столь мощный прилив благодарности, что у меня заныло сердце. А с ней пришел и страх. Близость с ними – роскошь, за которую придется платить. Теперь мне есть что терять. Глава 13 В конце концов остались все. Даже Зоя, хоть ее поток жалоб не прекращался до самих Двух Столбов. Мы договорились разделиться на две группы. Тамара, Надя и Адрик пойдут с Давидом, Женей и Мишей. Их обеспечат жильем в одном из поселений на юго-восточном краю долины. Жене придется спрятать лицо, но она не возражала. Девушка обвязала голову платком и заявила: «Я буду женщиной-загадкой!» Я ей напомнила, что не стоит быть слишком интригующей. Мы с Малом отправимся в Сикурзой вместе с Зоей, Хэршоу и Толей. Поскольку Два Столба находились близко к границе, скорее всего, нам придется столкнуться с большим количеством военных, но мы надеялись смешаться с беженцами, которые пытались перебраться через Сикурзой до начала первого снега. Если не спустимся с гор через две недели, Тамара встретится с людьми, которых Апрат пошлет в Карьев. Мне не нравилось отпускать их с Надей одних, но мы с Малом не могли позволить себе еще больше разделять нашу группу. Шуханские налетчики славились тем, что нападали на равкианских путников неподалеку от границы, и мы хотели подготовиться к любым неприятностям. По крайней мере, Тамара знала солнечных солдат, и я утешалась тем, что они с Надей опытные бойцы. Я также не знала, что делать с солдатами, которые все же придут, но письмо уже отправлено – оставалось верить, что мы что-то да придумаем. Может, к тому времени у меня будет жар-птица и наброски плана. Так далеко вперед забегать не хотелось. Каждый раз, когда я пыталась об этом думать, меня охватывала паника. Как если бы я снова оказалась под землей, без кислорода, и ждала, когда мир обрушится вокруг меня. Наша команда отчаливала на рассвете, пока остальные спали в тени выступа. Только Миша проснулся и наблюдал за нами с обвинением в глазах, кидая в «Выпь» галькой. – Иди сюда, – подозвал его рукой Мал. Я подумала, что мальчик и ухом не поведет, но затем он поплелся к нам, насупленно выпятив подбородок. – У тебя осталась брошь, которую подарила Алина? Миша кивнул. – Ты же знаешь, что она значит, верно? Ты солдат. Солдаты не ходят, куда пожелают. Они идут туда, где в них нуждаются. – Вы просто не хотите брать меня с собой. – Нет, нам нужно, чтобы ты позаботился об остальных. Ты же сам знаешь, что Давид безнадежен, а Адрику нужна помощь, даже если он не хочет этого признавать. Но с ним придется быть осторожным, помогать так, чтобы он этого не понял. Ты справишься? Миша пожал плечами. – Нам нужно, чтобы ты заботился о них, как о Багре. – Но я о ней не заботился. – А вот и нет. Ты приглядывал за ней, обеспечивал ей комфорт и отпустил ее, когда это было необходимо. Ты сделал, что нужно, даже несмотря на то, что это приносило боль. Так поступают солдаты. Миша пристально на него посмотрел, будто обдумывая его слова. – Мне стоило остановить ее, – у него надломился голос. – Тогда никого из нас бы здесь не было. Мы благодарны, что ты принял это тяжелое решение. Миша нахмурился. – По правде, Давид действительно несамостоятельный. – Верно, – кивнул Мал. – Так мы можем тебе довериться? Мальчик отвернулся. Его лицо оставалось обеспокоенным, но он вновь пожал плечами.