Во рту было сухо, как в сердце жаркой пустыни. Незнакомка покачала головой, взгляд её скользнул от лица гопа куда-то ниже. Сердце Мэда сбилось с ритма. Он тоже переместил глаза с лица девушки, скользнул взглядом по тонкой изящной шее и… Веки опустились сами собой, щёки заполыхали от смущения. Макс услышал тихий смешок, а затем почувствовал, как женские пальчики начали перемещаться ниже, к животу. Гоп всхлипнул и с губ его сорвался невольный стон. Неведомое прежде переживание заполнило юношу с головой. Он перестал владеть собой, глубинные, спящие внутри инстинкты пробуждались, перехватывая контроль. Всё, что мог делать Макс — это наблюдать за собой со стороны. Наблюдать и наслаждаться. Мягкие, пахнущие мятой губы коснулись его рта. Взрыв эмоций сорвал последние предохранители. Макс зарычал, сжимая податливое, горячее женское тело в объятиях… В эту ночь Мэд стал мужчиной. В самом последнем смысле, которое ранее оставалось ему недоступным. Часть 8 12 апреля 1 года Макс сидел, щёлкая пальцами в такт мелодии, звучащей из корабельных динамиков. Привычная прежде тишина нередко теперь нарушалась ритмичными звуками. Конечно, заядлым музыкальным фанатом он не стал, но теперь зачастую включал песни Дии, наслаждаясь ими. Он заметил, что это помогает думать. И даже находить ответы на возникающие вопросы становилось намного легче. А вопросов за последние недели у Макса накопилось изрядно. «Корпоратив» стал рубежом, после которого началась совсем другая жизнь. И дело было даже не в том, что он стал мужчиной. Напился, подрался и провёл ночь с женщиной — всё за один день. Такое переживание любого встряхнёт и заставит переосмыслить прежние привычки. Однако, главным выводом, который сделал Макс после случившегося, стало то, что он вовсе не одинок. Да, шахтёрская команда Джама не стала для него семьёй или близкими друзьями. Они остались приятелями. Но даже это было огромным шагом после той жизни одиночки, что Макс вёл с момента воскрешения на борту инопланетного корабля. В жизни начали появляться новые смыслы, о которых гоп раньше не задумывался. Нет, мысли о возвращении домой, к семье, к родителям, к школе никуда не исчезли. Они лишь отодвинулись дальше, стали планами на отдалённое будущее. А вот ближайшее, равно как и настоящее теперь наполнялись новыми интересами и увлечениями. Почти каждый из новых знакомых Макса привнёс в его жизнь что-то своё, заполнил пустоту. К примеру, Джама заразил его любовью к музыке. Уйлисс зародил семя желания попробовать себя в виртуальных схватках. Для этого необходимо было купить эту самую «приставку». Максу оставалось накопить совсем чуть-чуть. Прежде гоп планировал выплачивать все излишки кредитов для того, чтобы как можно скорее расплатиться с долгом перед Империей, но теперь несколько пересмотрел приоритеты. Часть заработка уходила на маленькие радости жизни. Которые он, что совершенно естественно, разделял с шахтёрами. Они бродили по барам, изредка встревали в драки. В общем, вели себя как самые обычные работяги. И если для остальных такая жизнь была привычной и даже рутинной, то сам Макс воспринимал её с искренним энтузиазмом новообращённого. К слову, зарабатывать он стал больше. Причём причина заключалась вовсе не в том, что Мэд стал больше времени тратить на работу. Нет, он лишь пересмотрел своё отношение к шахтёрству, включил голову. Прежде Макс просто выбирал любой достаточно крупный астероид, садился на него и проводил сканирование. Он не выбирал их, считая совершенно одинаковыми. Однако, через несколько дней после того самого «корпоратива», размышляя о способах нахождения следующей богатой жилы, молодой гоп поймал себя на том, что летающие в космической пустоте булыжники вовсе не одинаковые! Кроме размеров и формы, они отличались и по цвету. Эта разница была несущественной, но всё же имелась. Вглядываясь в астероиды на протяжении долгих дней, Максу удалось, наконец, понять это. Причина цветовых различий лежала на поверхности — горные породы, из которых состояли астероиды, были разными! А значит, если вычислить, какие именно оттенки могут принадлежать редким минералам, можно будет повысить шансы на их обнаружение! Не сканировать наугад, зря тратя время, а сразу, на этапе осмотра, находить те, что потенциально обещали богатый урожай. Когда эта идея впервые пришла в голову Мэду, он немедленно обратился к информационной сети. То, что та содержала в себе множество самой разнообразной информации на все случаи жизни, уже стало для него очевидным. Тем большим стало удивление гопа, когда информации об астероидах в ней обнаружилось до обидного мало. Пришлось пойти дальше и заняться геологией планет. Макс принялся изучать справочники, просматривать образцы горных пород, пытаясь найти соответствие тому, что он видел в космосе. И здесь появилась очередная проблема. Жёсткая космическая радиация, отсутствие гравитации, температуры, близкие к абсолютному нулю — всё это преобразовывало минералы, «вымывая» не только цвет, но и меняя в значительной степени структуру поверхностных слоёв. На то, чтобы выработать собственную визуальную шкалу ценности астероидов, у Макса ушло почти два месяца. Он действовал методом сравнительного анализа, дополняя его многократными пробами и экспериментами. Пожалуй, времени на составление шкалы ушло бы больше, не приди в голову идея заказать несколько образцов редких руд с поверхности планеты. Да, это несколько облегчило кошелёк, но затем, поместив полученные камни под воздействие открытого космоса, Мэд сумел обнаружить некоторые закономерности изменений. Конечно, Макс вовсе не был первооткрывателем. Многие шахтёры, достигшие мастерства в своём ремесле, проходили подобный путь. Однако, каждый, сделавший такое открытие, не спешил делиться с остальными, справедливо полагая, что эти знания стоят того, чтобы хранить их в тайне. А для настоящих, больших учёных, которые могли бы озаботиться полноценными исследованиями, которые впоследствии были бы опубликованы, астероиды не представляли никакого интереса. К чему изучать крохотные камешки, что давали ничтожные количества минералов, если намного проще добыть полезные ископаемые на планетах? Вот и приходилось вольному шахтёрскому братству раз за разом «переоткрывать» жизненно необходимые знания. Так или иначе, но составленная и постоянно дополняемая шкала ценности сделала своё дело. Макс начал привозить со своих смен всё более ценные руды, заставляя не только улыбаться Джама Илли, но и пополнять сумму кредитов на собственном чипе. В целом, жизнь постепенно налаживалась. Мысли о возвращении домой тускнели, настоящее же становилось всё более реальным, всё более желанным. Макс даже начал подумывать о том, чтобы обустроить жизнь в пределах Империи, завести девушку и… Прожить жизнь в Империи. А почему нет? Если зарабатывать достаточно кредитов, можно накопить на процедуру продления жизни. На полноценное бессмертие, конечно, накопить вряд ли получится, но всё же шанс прожить в несколько раз дольше, чем можно было бы на Земле — такой вариант был более, чем реален. Хочешь насмешить Бога — расскажи ему о своих планах. Эту фразу часто повторял отец, находясь «навеселе». В детстве Максим считал, что эти слова являются просто отмазкой, чтобы ничего не пытаться изменить в своей жизни. Дескать, плыви по течению, случится только то, что должно. Тем более, что и мама полностью поддерживала эту жизненную концепцию. В какой-то момент это стало и его, Макса, жизненным кредо. Попав в Империю Лубасири, он тоже просто подчинился внешней воле, подстроился, адаптировался к новым жизненным обстоятельствам. Однако, как уже было упомянуто и как часто бывает, излишек денежных средств породил мечты. Мечты, которые становились всё более реальными. Макс ощутил, что вот-вот может наступить тот самый момент, когда жизнь изменится к лучшему. Когда он может стать настоящим хозяином собственной судьбы. Бортовой компьютер издал мелодичный перезвон, сообщая, что построение трёхмерной карты астероида завершено. Макс тут же перестал напевать, подойдя к панели. Быстро пробежав взглядом по мешанине условных знаков, юный космический шахтёр уже через десять секунд вычленил главное. Вычленил и замер, не способный поверить в свою удачу. Один из значков, медленно вращающийся перед глазами, читался как «киаладиларм». Очень редкий, нет, невероятно редкий минерал! Причём стоящий огромных денег. Не только из-за своей редкости, а скорее из-за того, где именно он использовался. Киаладиларм применяли для создания «разумных кристаллов». Эти самые «кристаллы» использовались в геномодификаторах. Тех самых высокотехнологичных комплексах, которые, манипулируя заложенными в них генными последовательностями, творили гопов. Вернее, новые удачные комбинации исходных генов, которые должны были сформировать жизнеспособный и эффективный организм, куда можно будет поместить похищенную в момент смерти «матрицу». Процесс этот был не только крайне сложным, но и в определённом смысле творческим. Использование обычного компьютера, даже мощного, было просто невозможно. Лишь эти самые «разумные кристаллы», должным образом модифицированные, справлялись с этой задачей. Судьба была не лишена иронии. Будучи созданием «из пробирки», Мэд сейчас стоял в одном шаге от того, что в определённом смысле позволило ему обрести вторую жизнь. Минерал стоил бешеных денег. Даже того небольшого количества, которое имелось в недрах астероида, даже принимая во внимание низкую цену, которую ему выплатит перекупщик… Даже всё это может закрыть лет десять долга! Имелись, конечно, у киаладиларма и усложняющие процесс добычи и последующей переработки особенности. Первая заключалась в его крайней хрупкости и чувствительности к гравитации. Именно поэтому зародиться и сформироваться минерал мог только в условиях астероидного пояса. После добычи кусок породы, внутри которого покоился киаладиларм, необходимо было транспортировать внутри специального контейнера, который защищал содержимое от любых внешних воздействий. В первую очередь, конечно, от той самой гравитации. Справившись с первоначальным шоком, Макс взялся за дело. Облачившись в скафандр, гоп дал команду бортовому мозгу на извлечение контейнера. Подобный всегда имелся на борту почти любого шахтёрского судна. Мэду впервые приходилось доставать его. «Надеюсь, что всё же не в последний. Ещё три-четыре таких находки — и я могу обрести свободу! Это же просто невероятно!» Взяв инструменты, он вышел наружу. Макс не торопился. Как бы там дальше ни обернулись дела, на сегодня это будет последний выход наружу. После извлечения минерала его необходимо как можно скорее доставить на борт «Шёпота Звёзд», к Джаму. Контейнер был штукой автономной, но заряда хватало всего на несколько часов после активации. Поэтому придётся действовать крайне быстро. Однако, спешка понадобиться только после того, как Мэд извлечёт драгоценный камень из глубины астероида. Сопровождаемый гравитационной платформой, на которой стоял пустой пока контейнер, шахтёр добрался до точки, под которой находилась ценная находка. Теперь предстояло самая сложная часть операции. Случись такая находка несколько месяцев назад, сейчас Максу пришлось бы тратить время на то, чтобы успокоиться, сделать так, чтобы руки не тряслись. Но за прошедшее время он стал уже вполне опытным шахтёром, поэтому не волновался. Он чётко знал порядок своих действий и был уверен в том, что справится. Киаладиларм находился на глубине почти десяти метров. В других обстоятельствах он бы воспользовался отбойным молотком, разбивая горную породу кусок за куском. Однако, учитывая хрупкость минерала, этот вариант отпадал. Придётся работать по-другому. Макс снял с платформы персональный бур и подключил его к системе управления скафандра. Инструмент походил на полуметрового диаметра трубу с несколькими выростами и телескопическими ножками. Устанавливаешь бур на поверхности, задаёшь нужный угол — и быстро вращающееся сверло за несколько секунд оставляет в прочном камне аккуратное отверстие. Обычно следующим шагом становилась закладка в отверстия взрывчатки, которая дробила породу на мелкие обломки. Но не в этот раз. Макс вздохнул, выводя на лицевой щиток шлема разработанную схему бурения. Ему придётся просверлить множество отверстий, после чего поработать промышленным лазером. Вырезанные подобным образом блоки породы придётся извлекать вручную. Ошибиться нельзя. Стоит промахнуться хотя бы на десяток сантиметров — и структура кристалла может оказаться необратимо разрушенной. Бур завизжал, вгрызаясь в породу. Конечно, в безвоздушном пространстве звуков нет. Всё это лишь имитация, которая просто показывала режим работы бура. Звук передавался прямо с устройства на наушники шлема. Макс знал, что опытные шахтёры могли работать, ориентируясь только на этот звук, без подсказок с экрана. Сам он до такого уровня мастерства ещё не дорос, поэтому внимательно следил за показаниями датчиков. Когда цифры дошли до нуля, бур затих. Макс быстро переставил его на новое место, загрузил параметры второго отверстия и снова активировал устройство. Бур завизжал, прогрызая новую дыру в астероиде. Дело двигалось неспешно. Мэд бурил отверстия, формируя строго рассчитанную структуру. Когда первая порция отверстий была проделана, настало время для лазера. Эта штука, даже спустя многие недели, продолжала удивлять Макса. Когда ты слышишь название «лазер», в голове сразу всплывают фантастические фильмы, где у героев больших размеров оружие со всякими приблудами. Здесь же, в Империи, лазер представлял собой серебряную сферу диаметром с крупный арбуз, из которой торчала гроздь гибких щупалец. Именно последние и генерировали тот самый луч, способный разрезать даже самые прочные материалы. Шар, как и грузовая платформа, был снабжён генератором антигравитации, благодаря чему мог парить над землёй. Управлять лазером было проще простого. Оператор помещал каждое щупальце к месту, где необходимо было сделать разрез, после чего давал команду на активацию. Естественно, делать это рекомендовалось не вручную, «на глазок», а по предварительно составленной программе. Лазер принялся за дело. Испаряемая лучом порода поднималась вверх, образуя густые клубы пыли. Происходи подобное на планете, смотреть обычными глазами было бы невозможно. Однако, Макс был облачён в скафандр с глухим шлемом. Он и раньше смотрел на мир вокруг через окуляры камер. Когда вокруг все заволокло пылью, те просто сменили режим отображения, после чего всё снова стало отчётливо видно. Цикл лазеров завершился спустя несколько минут. Молодой гоп осторожно отодвинул в сторону лазер, наклонился, просовывая пальцы в получившийся разрез в горной породе, слегка напрягся и… вытащил огромный, размером не меньше собственного роста блок породы. Учитывая низкую гравитацию астероида, такой трюк не был чем-то из ряда вон выходящим. Вообще говоря, это было не сложнее, чем поднять яблоко с пола на Земле. Отбросив булыжник подальше, Макс снова взялся за бур. Настало время вырезать следующий кусок астероида. Непрерывная работа продолжалась почти два часа. По истечении этого срока он извлёк на свет небольшой, с голову, серый булыжник яйцевидной формы. Где-то в его сердцевине покоился тот самый кристалл. С предельной осторожностью Максим поместил «золотое яичко» в контейнер и активировал защиту. На дисплее шлема немедленно появился таймер обратного отсчёта. Времени было не так и много, чуть больше пяти часов. На то, чтобы добраться до корабля, поместить контейнер в нишу и задать «Крошке» маршрут полёта, ушло минут двадцать. Только когда старый грузовичок оторвался от астероида и развернув нос в сторону крохотной звезды, которой с такого расстояния представлялась космическая станция, Максим послал вызов своему работодателю. Джам ответил через минуту. И его лицо, появившееся на экране, отражало сложную смесь эмоций, где преобладало раздражение и беспокойство. — Что случилось? У тебя авария? Почему такой ранний вызов? — Я лечу к «Шелесту». Буду у вас… через два часа. — В чём дело? — снова повторил вопрос лубасири. Его крючковатый нос задёргался. Судя по всему, Илли переживал всё сильнее. Макс улыбнулся, мысленным приказом отправляя владельцу компании спецификацию груза. Ему не хотелось сообщать словами. Лучше молча посмотреть, как отреагирует Джам. Тот вскинул брови, получив уведомление. Секунда, чтобы открыть его и пробежать глазами. — Волосатая задница Бальвазара! Это то, что я думаю? Ты и правда добыл киаладиларм? Реакция Джама была именно такой, как ожидал молодой гоп. Максим расплылся в широченной улыбке и кивнул. Лубасири подпрыгнул, размахивая кулаками во все стороны и издавая нечленораздельные звуки. Когда эйфория несколько поотпустила Илли, он поинтересовался: — Ты же поместил кристалл в контейнер? — Да. На таймере чуть меньше пяти часов. — Отлично! Я сейчас же начну переговоры о продаже! Тебе полагается приличная сумма, ты же в курсе? — Очень на это надеюсь, — ответил Макс. — Вези киаладиларм сюда как можно быстрее. Нет, не спеши. Лучше довезти его в целости. Будь предельно осторожен, слышишь? Джам отключился. Максим несколько минут посидел, наслаждаясь мечтами о сладком будущем. После чего принялся снимать скафандр. Разоблачившись, он направился к пищевому автомату. Не для того, чтобы перекусить. Просто рядом с ним размещался небольшой шкафчик, где находились различные медикаменты. Макс достал из него пузырёк с гранатового цвета капсулами. Сильное снотворное. Одно из тех средств, которые очень полезны при ненормированном рабочем дне. Выпил одну такую — и уснёшь на пару часов крепким сном. А после пробуждения будешь чувствовать себя так, будто находился в объятиях Морфея целую ночь, бодрым и отдохнувшим. Впереди, после доставки ценного груза, маячила перспектива большой гулянки, к которой следовало подойти полностью готовым. За работой автопилота следить было делом бесполезным и даже глупым. В случае опасности сигнал тревоги его разбудит. Установив будильник на несколько минут раньше предполагаемого времени прибытия к «Шелесту» и проглотив ампулу, Макс завалился на койку и, едва успев закрыть глаза, провалился в глубокий, оздоравливающий сон. Пронзительный писк вырвал его обратно в реальность. Мэд потянулся, чувствуя приятную истому. Он был полон сил и энергии. Прыжком соскочив с койки, он посмотрел на обзорный экран. «Шелест Звёзд» уже должен находиться совсем рядом. Однако, глаза сообщили ему, что вокруг — лишь пустой космос. Бросив взгляд на время, Макс ощутил некоторое беспокойство. Он должен быть на месте. Почему же корабля здесь нет? Подойдя к пульту управления «Крошкой», молодой шахтёр обнаружил мигающий индикатор. Пропущенный вызов. Нахмурившись, Макс вспомнил, что отключил все второстепенные звуковые сигналы, чтобы те не мешали ему спать. Чувствуя, как крохотные пока коготки страха впиваются в сердце, Мэд включил связь. Джам отозвался немедленно: — Где ты пропадаешь? Я тебе уже раз двести звонил! — Спокойно, я просто решил поспать в полёте, — ответил Макс. — Что такое? — Что такое? Ты ещё спрашиваешь? Мы в глубокой заднице, вот что! — Тише-тише, помедленнее. Почему «Шелеста» нет на месте? Я прилетел и… — Заткнись и слушай меня! У нас тут серьёзная авария с Чжанами. Я отправился к ним. — А как же киаладиларм? — Ты должен сам его доставить на «Зонору». И поспеши, времени в обрез! Макс выругался и посмотрел на обзорный экран. Звёздочка станции была такой крохотной, такой далёкой. Успеет ли он вовремя? Сможет ли доставить груз до того, как батарея контейнера сдохнет? — Волосатая задница Бальвазара! И за что мне одному столько счастья? Часть 9 12 апреля 1 года Мэд сидел в кресле капитана, вцепившись пальцами в подлокотники. Этот перелёт к «Зоноре» он проспать не собирался. Слишком многое было поставлено на карту. Еле заметная вибрация корабля лишь усиливала ту дрожь, что трепетала внутри молодого шахтёра. Джам, отдав указания, отключил связь и с тех пор перестал отвечать на вызовы. Максу было неизвестно, что именно случилось с братьями Чжан. Спаслись ли они? Беспокойство о товарищах накладывалось на всё растущее напряжение по поводу собственного своевременного прибытия на станцию. Двигатели «Крошки» разгоняли её до почти максимальной скорости. На этот раз вальяжного и спокойного полёта не получится. Времени оставалось в обрез. Даже при том режиме, что выбрал Макс, у него оставалось не более двадцати минут в запасе после приземления. Илли сообщил ему номер ангара, куда следует приземлится. И уверил подчинённого, что у трапа его будет ждать команда, которая сможет принять груз в ту же минуту. В качестве гарантии того, что Макса не встретят мошенники, среди встречающих будет находиться Ясмила. С этой миловидной лубасири Мэд был заочно знаком. Видел несколько раз по связи и разговаривал с ней. Она была своеобразным посредником Джама на станции, обеспечивая заключение сделок, ведя бухгалтерию и выполняя ещё множество мелких дел. При всём этом девушка не была полноценным партнёром, а являлась таким же наёмным рабочим, как и Мэд. Взгляд молодого гопа следил за показаниями датчиков. Этап разгона корабля подходил к концу, перегрузки достигали своего максимума. Если хоть что-то в двигателе сейчас выйдет из строя, он совершенно точно опоздает. Макс напрягся до предела, следя за тем, как неторопливо сменяют друг друга цифры таймера. Время. Самое удивительное из четырёх доступных человеку измерений реальности. Если длина, ширина и высота окружающих объектов большую часть жизни остаются практически неизменными, то вот время умудряется менять свою продолжительность постоянно. Иногда оно спрессовывает часы и даже дни в столь краткие промежутки, что не успеваешь их замечать. В других же ситуациях каждая секунда становится сродни вечности, растягиваясь почти без всякого предела. Последняя волна вибрации прокатилась по корпусу корабля, после чего наступила тишина. Мэд медленно выдохнул сквозь сжатые зубы. Этап разгона завершился без проблем. Теперь «Крошка» будет мчаться через космическую пустоту с огромной скоростью. Пока не достигнет точки, где снова заработают двигатели. Только тогда они начнут тормозить судно, снижая скорость до той, где можно будет начать маневрирование и стыковку со станцией. Макс посмотрел на время. Пока всё протекало в пределах рассчитанного. Это вселяло определённую уверенность, но не настолько, чтобы гоп мог расслабиться. Добытое сокровище из разряда чуда и счастья как-то незаметно перешло в головную боль и беспокойство. Илли ясно дал понять, что нашёл покупателя. Богатого, но крайне злопамятного. Если товар не будет доставлен, лубасири придётся выплачивать неустойку за то, что позволил себе потратить время уважаемого человека. Этого ни в коем случае нельзя было допустить. Именно поэтому переживания так сильно терзали Макса. Если он не успеет, это будет означать не просто потерю серьёзного дохода. Такую неприятность вполне можно пережить. Но вот эта неустойка… Насколько понял Макс, это подкосит бизнес Илли под самый корень. Размеренная жизнь шахтёра, к которой он уже начал привыкать, после обнаружения драгоценного кристалла превратилась в настоящую русскую рулетку. Повезёт — и станешь богат, но если удача отвернётся — заказывай гроб, да побольше! Напряжение не отпускало Макса ни на мгновение на протяжении всего полёта. Пришлось даже принять пару капсул успокоительного, но и те помогли лишь отчасти. Лишь когда громада станции закрыла собой всё пространство впереди, гоп позволил себе слабую улыбку. Стыковка проходила в автоматическом режиме, под полным контролем диспетчеров станции. Времени на спокойное приземление хватало. Поднявшись с кресла, откуда он не вставал на протяжении всех часов полёта, Мэд направился в заднюю часть корабля, к трюму. Он знал, что с контейнером всё в порядке, но хотелось убедиться собственными глазами. Гоп прошёл несколько шагов, когда волна гравитации прокатилась по кораблю. Мягкий толчок в спину стал неожиданностью. Мэд покачнулся, хватаясь за стену. Когда пертурбации затихли, он покачал головой, продолжив путь. Гоп как-то упустил из виду, что подобное происходит при приближении к «Зоноре». Макс сделал ещё шаг, и тут судьба подставила ему подножку. Да такую, что устоять на ногах в этот раз не было никакой возможности. «Крошка Салли» была кораблём старым, бессчётное число раз латаным-перелатанным. Из изначального в ней остался, пожалуй, только корпус, да и тот местами щеголял более «свежими» заплатками. Разумеется, далеко не всегда находились родные запчасти, отчего механикам приходилось дорабатывать внутреннюю начинку корабля, что-то модернизировать на свой страх и риск. До сих пор все эти перемены никак не сказывались на работоспособности. Но всегда наступает момент, когда накопившиеся недочёты и ошибки перевешивают запас прочности, изначально заложенный конструкторами. Крохотный, тоньше волоса, зазор в изолирующей оплётке энергетического кабеля, под действием гравитационной «волны» расширился. Он по-прежнему оставался практически незаметным обычному взгляду, но теперь через него хлынул поток излучения. Соседствующий с ним кабель, до этого момента лишь нагревающийся от него, начал плавиться, пока полностью не разорвался. Это, в свою очередь, вызвало сбой в работе охлаждающего насоса. На любом корабле всегда имеется дублирующие системы на такой случай. Кроме «Крошки Молли». На ней эти дублёры уже давно вышли из строя. Как результат, температура вспомогательного реактора резко подскочила. Бортовой компьютер, подчиняясь заложенной программе, попытался выключить его. Однако не успел вовремя. Во время стыковки со станцией все основные управляющие функции передавались операторам «Зоноры». Поэтому команда бортового компьютера не была выполнена сразу, а ушла на согласование. Это заняло всего секунду, не больше. Но этого хватило. Старенький реактор, и без того переживший не самый простой перелёт, тяжело вздохнул и… взорвался! Правый борт, ближе к корме, вспучился, куски обшивки шрапнелью разлетелись в стороны. Из рваного отверстия наружу хлынул поток пламени. Бортовой компьютер попытался решить проблему, заглушая двигатели. Но снова был вынужден ждать подтверждения со станции. В результате летящий точно, «по струнке», корабль накренило, он нырнул носом, теряя высоту. И даже это можно было исправить. «Крошка Молли» находилась в двухстах метрах от палубы. Времени на то, чтобы выправить корабль и приземлить его более-менее мягко, было достаточно. Если бы не роскошная яхта, взлетающая в данный момент из дока. Её пилот не подчинялся правилам и управлял своим судном вручную. Он был хорош, очень хорош. Но к тому, что пролетающий мимо грузовичок взорвётся и начнёт пикировать прямо на него, пилот готов не был. «Крошка Молли» протаранила яхту, начисто снеся ей нос вместе с кабиной управления. Самоуверенный пилот, любитель ручного управления, умер мгновенно. К этому моменту Макс уже лежал на полу, вцепившись обеими руками в прикрученный к полу стол. Он не понимал, что происходит, желая лишь одного — чтобы всё поскорее закончилось. Между тем, сцепившиеся в одно целое корабли начали падать. Бортовой компьютер «Крошки» полностью отключил внешнее управление, но это уже не могло спасти терпящее крушение судно. Дополнительный вес яхты, нарушившийся баланс — слишком сложная задача для обычного «мозга» старенького грузовичка. Корабли рухнули на палубу дока, породив ещё один мощный взрыв.