Степан не успел ответить, за его спиной раздался голос: – Мы. И в прихожей появились Юра с Мишей. – Всем привет, – сказала я и широко улыбнулась. – Прекрасно выглядишь, – сказал эксперт, – свеженькая такая. Нет, мужчины странные. Неделю назад я принимала участие в одной телепрограмме. Перед началом съемки меня загримировали по полной программе, нарисовали мне соболиные брови, сделали густые черные ресницы, розовый румянец, алые губы. В обыденной жизни я пользуюсь только пудрой, ну, изредка тушью, а помадой только по особым случаям. А тут полный парад на мордочке, на самом деле я выглядела красавицей. Решив поразить мужа, я приехала к нему на работу и с самой лучезарной улыбкой вошла в здание. Естественно, первой меня увидел охранник Лева. Он работает у Дмитриева много лет, был одним из первых сотрудников. Увидев супругу босса, секьюрити забеспокоился: – Виола Лабиринтовна, вы заболели? – Прекрасно себя чувствую, – удивилась я, подавив желание спросить, неужели моего отца звали Лабиринт. – А что? – Я просто спросил, – живо дал задний ход страж турникета. Я вошла в лифт, следом вбежал Юра и незамедлительно затараторил: – Привет, привет, ты как? – Нормально, – улыбнулась я. – Давно обследование проходила? – задал неожиданный вопрос эксперт. – Полгода назад, – ответила я. – Почему ты спрашиваешь? – Выглядишь не особенно, кожа желтая, пятна на лице, синяки под глазами, – перечислил Юрий, – сдай анализы. Любой недуг надо ловить в самом начале. Я посмотрела в зеркало, оттуда мне улыбалась красавица. Не успела я покинуть подъемник, как встретила Мишу. – Хорошо вчера погуляла? – хитро улыбнулся тот. – Весь день дома провела, – ответила я. – Да? – удивился наш спец по компьютерным поискам. – А мне уж показалось… Лицо как подушка, глаза – щели, бледная такая, одни губы видны. Я решил, что ты подхватила птичью болезнь. – Какую? – не сообразила я. – Перепил, – уточнил Миша. – Перепел? – повторила я. – Не! Не там ударение и в последнем слоге не «е», а «и», – заржал Михаил, – перепил. Я заморгала. – А почему ты назвал похмелье птичьей болезнью? Миша поднял брови. – Перепел – перепил, поняла? – Нет, – ответила я. Он махнул рукой и убежал. А вот теперь объясните мне. Почему я, когда надо мной поработал профессиональный стилист и сделал меня прекрасной, как майское утро, вызвала у всех знакомых мужчин желание спешно отправить меня к доктору для установления какой-то хвори? А сейчас, когда я побывала в лапах дантиста, не имею на лице ни малейшего макияжа, зато обзавелась двумя жуткими желто-коричневыми зубами, Юра сравнивает меня со свежей розой? Так и не найдя ответа на сей вопрос, я вошла в столовую и увидела Мишу и Степана. В середине стола возвышалась кастрюля с гречневой кашей, рядом стояла сковородка с зажаренными до черноты сосисками. Вот еще одна странность. Ну почему не подать еду в красивой посуде? Вон ее сколько в буфете. Но не стоит задавать вслух и этот вопрос. Семейное счастье зависит от умения супруги держать язык за зубами и освобождать его исключительно для того, чтобы похвалить мужа. – Всем привет, – улыбнулась я. – Тебя отлично постригли, – заметил Степан, – не так коротко, как в прошлый раз, здорово получилось, и покрасили замечательно. Моя улыбка стала еще шире. В салон сегодня я не ходила, а цвет волос не меняла много лет, он мой родной. – И вообще ты просто красавица, – выдал свой комплимент Миша. – Приятно это слышать, – ответила я. – Ничего не замечаете? – Где? – удивился Степан и стал оглядываться по сторонам. – Вроде все как раньше. – А вот и нет! – воскликнул Юра. – В прошлый раз, когда я ужинал у вас, вон той картины на стене не было. – Картина? – повторил мой супруг. – Какая? – Над холодильником, – уточнил Марков, – у меня глаз заточен на отслеживание мелких деталей. – Точно! – обрадовался Степан. – Никогда этот пейзаж не видел! Я молча слушала их диалог. Юра – талантливый криминалист, на месте преступления он ничего не пропустит, мимо Маркова даже букашка незамеченной не проползет. Эксперт ее схватит, со всех сторон опишет, отпечатки лап снимет, кровь на анализ добудет. Но в обыденной жизни он другой. Полотно, на котором изображен яблоневый сад, украшает нашу кухню не один год. Появилось оно после того, как мастер, который вешал шкафчики, ошибся, просверлил дырку в стене не там, где надо, а потом решил замазать свой грех. В прямом смысле слова. Парень взял краску и поработал валиком. Результат оказался восхитительным. Отверстие, естественно, осталось, его эмалью не прикроешь. И с цветом вышла неувязка. И вместо дырочки среднего размера получился квадрат другого цвета с той самой дырочкой посередине. Поэтому мне пришлось прикрыть настенную живопись картиной. А вот теперь вопрос: стоит ли заниматься украшательством квартиры и себя лично, если муж ни на меня, ни на окружающую обстановку не обращает внимания? У большинства представителей сильного пола отличное зрение, Степан не исключение. Крохотная царапинка на любимом автомобиле ему сразу бросится в глаза, а то, что у меня сейчас во рту хищно торчат два клыка, муж в упор не видит. Ну почему так? – Мне вопрос в голову пришел, – приступил к делу Степан. – Почему Андрей решил помочь Кириллу? – Он его родной брат, – нашел подходящий ответ Миша. – Примерь ситуацию на себя, – попросил Дмитриев, – твой ближайший родственник – маньяк, который по непонятной причине убивал женщин. Подчеркну: сексуальной составляющей не было. Жертвы не подвергались насилию, их просто душили. Причина, почему Кирилл это делал, неизвестна. Он впадал в немотивированную ярость? Девушки говорили ему нечто неприятное? Ответа нет. Вадим велел посмотреть материалы, которые прислал. Историю, связанную с Кристиной Зиновьевой, он рассказать не успел, спешил. А мы с Мишей ее всю прочитали. Сейчас расскажем. Когда Калинина задержали, его фото показали продавцам из Военторга, тем, что торговали ремнями. Одна из девушек, Марьяна Яковчук, опознала парня. В отделе торгуют несколько девушек, они выходили в разные смены парами. Яковчук объяснила, что Кирилл всегда обращался к Кристине Зиновьевой. Один раз он пришел, когда она занималась другим покупателем. Марьяна же стояла без дела, она подошла к Калинину со словами: «Чем могу вам помочь?» Кирилл ответил: – Спасибо, я пока не определился с покупкой, – и отошел к окну. Он подождал, пока освободится Кристина, и купил очередной ремень. После того как Калинин покинул торговый зал, Яковчук сказала коллеге: – Он в тебя влюбился. Та скривилась. – Фу! Мне он ни на секунду не нужен. Марьяна, у которой в тридцать пять не было ни мужа, ни жениха, ни любовника, сказала: – А я бы от него не отказалась. Он симпатичный, одет модно, наверное, прилично зарабатывает. – Он доктор, – уточнила товарка, – подкараулил меня после работы и предложил в кино с ним сходить. Я ответила: «С незнакомыми не общаюсь». Но мужик не отстал: «Меня зовут Кирилл, я работаю врачом, коренной москвич. Вот теперь я уже ваш знакомый». Я с трудом от него избавилась. Так он теперь в магазин ходит, ремни скупает. На фиг мне такой дурак? У меня есть богатый жених. Если хочешь, забирай себе этого идиота. Через месяц после этой беседы Кристина перестала ходить на работу, ей звонили домой, но там никто не отвечал. Глава двадцать восьмая Степан посмотрел на Мишу. – Продолжай, пожалуйста! Наш компьютерных дел мастер кивнул. – Коллеги по службе и местное начальство забеспокоились. Марьяне дали в отделе кадров домашний адрес Кристины, Яковчук поехала в спальный район, отыскала нужную девятиэтажку. Но на звонок дверь никто не открыл. На работе сотрудники не на шутку разволновались. Пошли всякие разговоры, и тут выяснилось, что никто о Кристине ничего не знает. Свой домашний телефон девушка никому не давала, в гости к себе не приглашала и сама ни к кому не заглядывала. Кристина аккуратно приезжала на работу, вела себя приветливо, поддерживала беседы на разные темы, но о своей жизни ничего никому не рассказала. Информацией о том, что у Зиновьевой есть жених, владела только Марьяна. Из анкетных данных было известно о смерти родителей Зиновьевой, они умерли, когда дочь только окончила школу. Братьев-сестер у продавщицы не было, вскоре после кончины отца и матери Кристина сменила трехкомнатную квартиру на однушку. Понятно, что она получила большую доплату и стала на нее жить. Оклад продавщицы невелик. Зиновьева внешне ничем не отличалась от остальных коллег. Но где-то за три-четыре месяца до исчезновения от Кристины стало пахнуть дорогими импортными духами, в ее ушах появились красивые серьги, на ногах совсем не дешевые туфли. Зиновьева стала часто бегать к телефону-автомату, «висеть» на трубке. А еще она повеселела, все время смеялась и выглядела счастливой. Миша отвел взгляд от компьютера. – Когда сотрудники милиции выяснили, где Калинин регулярно покупал ремни, они решили поговорить с продавцами и услышали то, что мы со Степаном только что сообщили. Открыли квартиру Зиновьевой. Однушка оказалась пустой, в ней царил беспорядок, но его устроила сама хозяйка, которая, похоже, спешно куда-то собиралась, примеряла разную одежду и обувь. Ушла она, предположительно, вечером и не вернулась. В шкафу осталась висеть форма, которую девушка надевала на работу, это позволило сделать такое предположение. Все. – Все? – повторила я.