ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ – Теперь направо или налево? – спросил Люцианос, когда они выбежали к пыльной дороге. – Налево! – задыхаясь, крикнула Белль в ответ. Она бросилась было по дороге, но замедлила шаг и оглянулась. Манекена сзади не было. – Отто, где ты? – Белль вошла обратно в аллею. Вскоре она увидела его. Он лежал прямо возле дороги и неподвижно глядел в небо. Белль помогла ему встать. – Что ты делаешь? Сейчас не время валять дурака. Нам еще столько идти! – Я... я упал, – сказал Отто. Пошатываясь, он побрел к дороге, но у самого края тропинки словно наткнулся на невидимую стену и снова очутился на земле. – Ничего не понимаю, что происходит? – громко спросила Белль и взяла его за руку. – Мы пройдем вместе, держись. Она сделала шаг на дорогу, потянув Отто за собой. Но ничего не помогало. Белль могла ступить на дорогу, а Отто нет. Люцианос опустился к ней на плечо. – Похоже, работа графини, – мрачно произнес он. – Она сделала так, что он не может отсюда выйти. – Все верно, – кивнул Отто. – Поэтому остальные куклы и марионетки и не гонятся за нами. Они не могут выйти из летнего домика. Вы должны идти без меня. – Ну уж нет! – воскликнула Белль. – Должен же быть способ вызволить тебя отсюда! – Нет никакого способа, – сказал Отто. – Ты теряешь время. Ступай, Белль. Уходи. – Но что будет с тобой? Вдруг графиня узнает, что ты мне помог? Она же накажет тебя! – Непременно! Но она не может ничего со мной сделать, если у меня закончится завод, – Отто подмигнул Белль. – Поэтому я тебя прошу...вынь ключ из моей спины и выбрось в пруд. Или в ручей. Или спрячь куда–нибудь, где она его не найдет. – Но это значит... ты тогда... умрешь… – Ничего страшного, Белль, – спокойно произнес Отто. – В свой последний час я жил и любил по–настоящему, и испытывал столько чувств, что иной человек не испытывает и за всю жизнь. Белль крепко обняла его. – Прежде, чем ты уйдешь, обещай мне одну вещь, – прошептал он. – Будь и дальше автором своей истории. Никому впредь не позволяй ее переписывать за тебя. – Обещаю, – еле слышно ответила Белль. Отто прижал ее к груди и отпустил. Его улыбка исчезла, взор потух. Он схватился за пришитое сердце. – Отто, что с тобой? – вздрогнув, спросила Белль. Он в замешательстве взглянул на нее. – Это...разве это тоже любовь? Вот эта невыносимая боль? Белль кивнула. – Как же тяжело! Я и не знал, что может быть так тяжело... Неужели любовь стоит этих мук? – Конечно, Отто. Она того стоит. – Тогда прошу тебя...если мне суждено умереть, я хочу, чтобы в этот момент со мной рядом были друзья... и любовь. Белль собралась с духом и вынула ключ из Отто. Он медленно опустился на землю, прислонился к дереву и закрыл глаза. Перед Белль сидел простой манекен. Сердце ее заныло. Она вспомнила слова Агаты: «Любовь не для трусливых». – Ты был очень смелым, Отто, – прошептала она. – Особняк в получасе езды отсюда, – произнес Люцианос, все еще сидевший у нее на плече. – Но это в карете, а у тебя ее нет. Надо торопиться. Белль кивнула. – Тогда вперед. Жук расправил крылья и взлетел, но Белль успела заметить блеснувшие в его маленьких черных глазах слезы. ГЛАВА ШЕСТИДЕСЯТАЯ Обессиленная Белль смотрела на особняк графини не в силах отдышаться. Ее платье было забрызгано грязью, подол изорвался и вымок, когда она пробиралась мимо заросшего ряской пруда, куда выбросила ключ Отто. Ей понадобилось два часа, чтобы добраться до шато. Некогда широкая дорога заросла по бокам колючим шиповником и ежевикой. Девушке приходилось продираться сквозь спутанные плети сухой виноградной лозы и низко торчащие ветки осин. Заколдованный мир графини наконец–то показал ей свое истинное лицо. Грушевые деревья с идеальной изумрудной листвой, стройные яблони и раскидистые вишни оказались хилыми гранатовыми деревцами. Пале-Рояль стал ни чем иным, как большим амбаром, сложенным из выщербленного камня. Его колонны превратились в деревянные бревна, подпирающие покосившиеся стены, а рядом выстроились полусгнившие телеги, которые графиня замаскировала под роскошные экипажи. Дорога, якобы ведущая в Париж, на самом деле была все той же грязной колеей, по которой сейчас пришла Белль. Уставший Люцианос приземлился на раскрытую ладонь девушки. – Я почти не вижу особняка, – сказал он. Широкая площадка перед лестницей теперь заросла деревьями, и эта чаща скрывала шато. Уже стемнело. Луна выглянула из-за облаков, освещая гравийную дорожку, ведущую ко входу. Отдохнув, Белль направилась по ней. Подойдя к особняку, она увидела, что почти все окна в нем разбиты. Старая черепица сползла с крыши, еле держась у карнизов. Каменные львы заросли мхом, ступени, когда-то сверкающей мраморной лестницы раскрошились. Белль остановилась перед ней и посмотрела на окна верхнего этажа. За одним из них блуждали призрачные огни, словно кто–то ходил со свечой по комнате. – Она там, – прошептала Белль. Нахмурившись, девушка стала подниматься по лестнице. ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ Перед дверями, ведущими в жилище графини, Белль замерла в нерешительности. Ей казалось, они затеяли абсолютно невыполнимое дело. По дороге в особняк девушка с Люцианосом попытались придумать план, но оказалось очень трудно планировать, когда понятия не имеешь, как все это может обернуться. – Ну и как мы это сделаем? – шепотом спросил жук. – Как добудем браслет? – Вежливо попросим графиню его снять, как же еще? – невесело усмехнулась Белль. Она толкнула дверь. Петли негромко скрипнули; сердце Белль бешено забилось. «Лишь бы никто не услышал!» Она медленно кралась по холлу, вслушиваясь в тишину. Кто–то ходил по комнатам со свечой, она видела свет мгновение назад. Кто бы это мог быть? Ответ не заставил себя долго ждать. В конце холла показался Мушар, снова в человеческом обличии. В руках у него был большой канделябр с горящими свечами и ворох одежды. Рядом с ним семенила молоденькая служанка. На верхние этажи вела широкая винтовая лестница. Белль, Люцианос и Арана успели за ней спрятаться. Мушар остановился в паре метров от друзей. – Госпожа удалилась на покой, – сказал он служанке. – Ее нельзя беспокоить. Скажи остальным слугам, чтобы не смели появляться на третьем этаже. Он передал одежду девушке. – Вытряхни дорожный плащ госпожи, почисти ее обувь и трость, – наказывал он. – Утром все должно быть готово. На Венецию напала очередная эпидемия, госпожа отправится туда на рассвете. Служанка быстро кивнула и шмыгнула в сторону. Мушар ушел в другую. – Я знаю, что нам делать! – торопливо зашептала Белль, когда они оба скрылись из вида. – Что ж, дорогая, я весь во внимании. – Графиня легла спать. Она должна снять все свои украшения и куда–то сложить – на столик или в шкатулку. Все, что нам нужно сделать, это проникнуть в ее комнату и забрать мой браслет!