С пяти лет Ролан был приставлен к дофину, так как отец его был тогда на вершине славы. Удачно проведенная военная операция и верность королю во время Фронды дали ему положение при дворе и возможность сделать своего сына придворным пажом. Долго не думая, отец привез Ролана в Лувр, где и оставил ко всеобщему удовольствию. Красивый и сообразительный мальчик одного возраста с дофином на долгое время стал тому товарищем для игр. Когда же опрометчивая связь отца с одной из фрейлин выплыла наружу, их обоих отправили восвояси. Потеряв деньги, титулы и расположение королевы, граф де Сен-Клер на последние средства отправил сына в закрытую школу, а сам всеми силами стал пытаться восстановить потерянное доверие. Когда подросший дофин, а ныне король, потребовал вернуть ему его приятеля, граф попытался торговаться, забрал сына из школы и отправил к матери в провинцию, где Ролан долгое время пытался понять, как же у такого богатого человека, как его отец, может быть настолько запущено хозяйство. Дом в Париже был обставлен по последней моде, сотни свечей освещали залы и коридоры, а здесь Ролан спал с сестрой и братом в одной постели, потому что стояла зима, но не было дров, чтобы разжечь камин. От пребывания в родном доме у него остались не самые хорошие воспоминания. Вечно печальная полупрозначная мать, всегда в черном, похожая на призрака, голод, холод и какая-то беспросветность во всем. Но когда отец приехал за ним, чтобы забрать его ко двору, он сопротивлялся всеми силами, ведь только сейчас он познакомился с братом и сестрой, и наконец-то полюбил мать, которой нужна была защита и немного его юмора. Он мог ее смешить. Она улыбалась, когда он входил в комнату. А при виде отца она сжималась и заламывала руки. Оказалось, что спорить с отцом он еще не мог. Просто не хватило сил. При его категорическом отказе, отец просто взял кнут и избил его до бессознательного состояния прямо на глазах всех домочадцев. Позже Ролан мог гордиться только одним — он потерял сознание от боли, но ни разу не застонал, и тем более не встал на колени, как приказывал ему отец. Ему было тринадцать лет. Так Ролан понял, что на каждую силу есть сила, ее превосходящая. В течении всего оставшегося времени он безропотно подчинялся каждому требованию отца с первого раза, как бы абсурдно оно ни было, стремясь не доводить дело до кнута не столько потому, что боялся боли, боли он не боялся, а потому, что в этом просто не было смысла. Отец был старше, сильнее и победить его можно было только хитростью. Он извлек и другой урок и из этой ситуации. Поняв, что невозможно противостоять превосходящей силе, Ролан стремился сам стать сильнее остальных, чего добился достаточно быстро тренировками и за счет природной ловкости. Вскоре при дворе трудно было найти юношу лучше него держащегося в седле или владеющего шпагой. Он стремился к превосходству и не жалел на это сил. День смерти отца Ролан отметил бутылкой хорошего вина из его погребов. Когда отца принесли домой, а Ролана вызвали к его ложу, казалось, что отец сможет выкарабкаться. Но Ролан настолько желал его смерти, что черти сжалились над ним и избавили его от родителя, утащив душу того в ад на несколько лет раньше срока. Наказание за греховные мысли пришло сразу же. Как только отец отдал Богу душу, Ролан узнал, почему их замок прибывает в наполовину разрушенном состоянии. Отец очень любил деньги. Но он любил их тратить и не умел копить. Получая огромные суммы от кардинала, он забывал делиться ими с сыном, который вынужден был сам решать свои проблемы, и тут же спускал их на женщин, игру и вино. Отец слыл веселым человеком, и его любили в свете. Возможно потому, что на друзей денег он никогда не жалел. А на остальное их уже не оставалось. Деньги проходили у него сквозь пальцы, и исчезали так же легко, как и появлялись. Ролан же оказался в сложной ситуации. Его обязанности при дворе заставляли его входить в большие траты, но все деньги были у отца. Просить он не мог. Не мог заставить себя подойти к отцу с любой, даже самой мелкой просьбой. Поэтому он ночами выходил на дорогу и грабил всех, кто побогаче и поспокойнее. Отлично владея любым видом оружия, ловкий и безбашенный, Ролан достаточно быстро втянулся в это незамысловатое дело, и ни разу не попался с поличным. Теперь, став графом и получив все финансы в свои руки, он унаследовал за отцом не только земли и титул, но и невероятные огромные долги. Семнадцатилетний молодой повеса, в которого он превратился за несколько лет служения Луи, сидел в конторе своего стряпчего и пытался вникнуть в то, что ему говорили все эти люди, одетые в темные одежды. Все его имущество было заложено по несколько раз, и если не предпринять что-то очень срочно, то он рисковал остаться ни с чем. Он вспомнил родовой замок, мать в залатаном платье. Сестру в юбке из-под которой видны были лодыжки, и сжал губы. Впервые он пожалел, что отец умер. Сейчас он мог бы потягаться с ним. Он мог бы сам проткнуть его шпагой, мог бы с улыбкой смотреть, как тот истекает кровью и как угасает жизнь в его глазах. Все или ничего. Он достоин самого лучшего. Ролан за свою жизнь познал и бедность, и богатство, и одиночество и неумолимую строгость школы, жестокость отца и нежность самых красивых женщин. В один вечер он мог пировать с королем и грабить припозднившегося купца. Но теперь его не могли спасти ни милости любовниц, ни щедрость Его Величества, который сам испытывал сложности. К тому же подоспел скандал, который тлел уже пару лет, где Ролан оказался не только действующим лицом, но и выглядел весьма плохо. Не так давно Ролан считал себя влюбленным в сестру английского короля в изгнании, Генриетту. Как это часто и бывает, об их отношениях знали все, кроме тех, кому по долгу это положено было знать, то есть кроме королевы и кардинала. Весь бурный роман, наполненный страстями еще пол года назад, а теперь начавший уже забываться, всплыл из-за дурацкой неосторожности. Когда брат Генриетты наконец-то обрел трон, та перед отправлением в Англию пришла к Ролану проститься. Кто их предал, Ролан так и не узнал. Застуканные практически с поличным, они не в состоянии были оправдаться. Разразился грандиозный скандал. Первый министр ударил Ролана по лицу и указал ему на дверь. Лишившись последнего источника доходов, Ролан не мог позволить себе долго раздумывать. Стандартные ходы были не для Ролана де Сен-Клер. Он не бросился к друзьям, не умолял короля помочь ему рассчитаться с долгами, он не пустил себе пулю в лоб. Он даже не занялся торговлей. Играть, так по крупному. Он купил капер. Ролан совершенно ничего не понимал в морском деле. Ему было семнадцать лет, у него не было средств к существованию, и за ним стояли мать, брат и сестра, и полностью разоренные его отцом земли. Если он будет медлить, кредиторы разорвут его имения на части, мать выгонят из дома, а сестра навсегда останется старой девой. Капер подвернулся ему случайно. Не зная, куда податься после того, как ему было приказано убраться из Парижа в течении суток, он сел на коня и отправился в Англию вслед за Генриеттой. Прибыв в Кале, он получил от нее пространное письмо, все залитое слезами, в котором черным по белому было написано, что в Англии его тоже не ждут. Сидя в грязной таверне, оказавшись в совершенно отчаянном положении, без денег и представления, как их получить, Ролан повстречался с капитаном судна, желающим как можно скорее избавиться от корабля. Ролан выписал чек на сумму, которой у него не было. Книга 1. Часть 1. Глава 1. Пират Судно Ролану досталось весьма необычное. Нечто среднее между фрегатом и невольничьим судном, корабль имел небольшое водоизмещение, но был юрким и быстрым. Оценив свое новое имущество, Ролан решение принял сразу. Он взял себе новое имя и из Ролана де Сен-Клера превратился в Ролана де Мера. Главное — придумать имя позвучнее, считал он. Славу же он еще успеет заработать. Через год каждый на морях будет знать имя капитана де Мера. Не представляя, чем отличается Большая Медведица от Южного Креста, Ролан де Мер вышел в море на "Феристоне" с командой отчаянных головорезов. Ролан не только не знал навигации. Более того, он никогда не был в море. Все две недели, которые они шли до Америки, его отчаянно рвало, и он делал огромные усилия воли, чтобы подняться с койки и выйти на палубу, где был посмешищем всей команды. Зеленый юнец против сорока матерых морских волков. Все эти бродяги были уверены, что мальчишка-капитан сломается и повернет назад, под крылышко к мамаше. Но они плохо знала Ролана де Сен-Клер. Он не сдался и не повернул. К тому времени, когда они пришли на Тартю, морские волки кое-что уразумели. Сын графа смог приструнить несколько десятков голов разного сброда. Ролан сообщил команде, что корабль принадлежит ему, и что вместо каждого из них на Карибах можно найти двух других таких же. Бунт был подавлен в зародыше, когда однажды ночью на подходе к Наветренным островам, Ролан ворвался в кубрик, где обсуждался план по его устранению, и просто расстрелял трех главарей. Он открыл дверь, достал пистолеты и спокойно стрелял, глядя тем в глаза. И на лице его ни дрогнул ни один мускул. Потом так же спокойно он развернулся к заговорщикам спиной и ушел, будучи уверенным, что никто не посмеет ударить в спину. На Тортю он заменил большую часть команды, выбирая народ помоложе, чтобы не так была заметна разница в возрасте, и познакомился с капитаном Коленом, который недавно потерял корабль и искал место помощника капитана. Старше Ролана на десять лет, Колен проникся симпатией к мальчишке, и стал его учителем, не успевая восхищаться успехами ученика. Ролан глотал книги и схватывал все налету. Через год, когда Колена убили во время стычки на берегу, Ролан вполне был способен командовать судном, что и делал с большим успехом. Ему везло. Шла война с Испанией, и Ролан включился в гонку. Он отбил от каравана галеон, груженый золотом. Первый рейд – и такой успех! После этого, конечно, Ролана понесло. Он выходил в море, искал любой корабль вражеской стороны, брал его на абордаж. Удача сопутствовала ему. А удача – эта такая штука, особенно в тех варварских местах, которая ценится больше всего. За удачливым капитаном, кем бы он ни был, готовы идти хоть вплавь. Удача была на стороне капитана де Мера. Плавать с де Мером стало престижно. Деньги лились рекой. За два года Ролан сумел выкупить все свои земли, которые оказались в весьма плачевном состоянии. Он вернулся в родной замок, с головой погрузился в изучение сельского хозяйства, запутался окончательно. Выгнал управляющего. Потом второго. Третьего приказал высечь, как последнего раба. После этого никто уже не смел его обманывать. Ролану многое удалось. Он сумел перестроить замок, достроить к нему приличный дворец, чтобы было где укрыться от ветра, который гулял по переходам и в комнатах. Перевел туда мать. А через год его сестра должна была быть представлена ко двору. Все или ничего. Его сестра не будет влачить жалкое существование. Ролан снова пошел в море, как мать ни пыталась отговорить его. Слава летела впереди него, де Мера любили и уважали, за ним шли в бой и умирали с его именем на устах. Но это был не его мир. Вечная война, кровь, дым и пот, шторма и прибрежные таверны, где его люди праздновали победы напиваясь до потери сознания. Он мало пил, считая это слабостью, и брезговал портовыми девицами, а дочери знати были для него недоступны. Теперь, когда его дела пошли в гору, мир Лувра снова манил его. Все или ничего! Пришло время везти ко двору его сестру Гертруду, и для этого не было никаких препятствий. Гертруда имела хорошее приданое, миловидное личико и невинный взгляд. Ролан вернулся в дом отца в Париже, и отправился к первому министру, чтобы уладить старый спор. Теперь, за три года повзрослев на десять лет, он мог постоять за себя не только в драке, на палубе корабля или в споре, но так же и готов был ради сестры обратиться к Мазарини. В Париже ничего не изменилось. То, что он не стал делать ради себя, он сделал ради сестры. Он просил аудиенции, и предстал перед Мазарини, просил прощения и был прощен. На вопрос, где же он был три года, Ролан пожал плечами и сообщил, что его имения были в запущенном состоянии и ему пришлось приводить дела в порядок. Так он вернулся ко двору. Он ввел Гертруду в Лувр, сразу же попал в объятия Луи, а Гера получила место фрейлины при королеве. К двадцати годам Ролан окончательно избавился от своей детской миловидности, черты его заострились, тело было сильным и ловким. Если и раньше он отлично владел оружием, то теперь в Париже ему не было равных. Умение драться на качающейся палубе, в любых условиях спасать свою жизнь, нападать, охотиться на противника, смеяться в лицо опасности, выходить одному на троих, быть первым, вести людей за собой выделяли его из общего ряда изнеженных придворных. Он никогда не жаловался и никто не видел его слез. Внешне такой же, как и внутренне, уверенный в себе, будто выточенный из камня искусным мастером, с правильными чертами лица, словно проведенными по линейке, прямой линией носа и изогнутыми бровями, с тонкими губами, готовыми в любой момент сложиться в насмешливую улыбку, большими черными глазами, имевшими множество выражений от холодного ледяного взгляда до убиственно-насмешливого, умеющий вставить едкое замечание, высмеять любого, извратить смысл любого самого невинного выражения, он нравился всем. Он нравился королю, который не готов был отпускать его дольше, чем на три дня, он нравился женщинам, которые шли на все, лишь бы хоть на ночь, но затянуть его в свои сети. Все или ничего. Ролан и в любви не искал легких путей. Не умея быть верным физически, он умел быть преданным. Возлюбленную он выбрал так же — он достоин лучшего! Ролан де Сен-Клер влюбился в совсем юную девушку, которую однажды видел на Кубе. Золотоволосая и синеглазая, яркая красавица, она выделялась на фоне других женщин так же, как роза выделяется среди полевых цветов. Планируя нападение на цитадель испанской власти на Карибах, Ролан высадился на Кубе и провел три дня в Виттории исследуя фортификацию. Он гулял по набережной, изучал город и форт. И вот среди дня, в городе, он вдруг замер, забыв совершенно, где он находится и зачем. Девушка в темном синем платье под цвет глаз стояла около витрины и рассматривала выставленные в ней товары. Ее тяжелые локоны цвета золота кольцами вились по плечам, полускрытые белой кружевной мантильей, а темные брови и ресницы на светлой коже казались нарисованными углем. Она обернулась к женщине, которая сопровождала ее, и что-то ей сказала. Ролан увидел, что при улыбке у нее на щеках появляются милые ямочки. Девушка не видела его, но он отлично ее рассмотрел. Стройная, среднего роста, она двигалась с мягкой грацией уверенной в себе женщины, и каждое ее движение вызывало боль в его груди. Вдруг он понял, что все время, пока смотрел на нее, забывал дышать. Он втянул воздух, показавшийся ему раскаленным. Тут она обернулась и Ролан поспешил спрятаться за колонну. Схватить ее и бежать? Он закрыл глаза, боясь, что тронется рассудком от нахлынувших эмоций. Он спешно завершил свою операцию, и через несколько дней привел корабли в порт Виттории. Дерзкий налет французской и английской пиратской братии превратил в руины сначала форт, потом город. Ролан пообещал пять тысяч песо тому, кто приведет ему золотоволосую красавицу, а сам метался среди объятого пламенем города в ее поисках. С десяток молодых блондинок было привезено на корабль, но среди них не было той самой. Она или погибла или исчезла. Это стало его последним каперским подвигом. Решив, что его красавица погибла в огне или под ядрами его пушек, Ролан не мог простить себя. Он переходил от отчаяния к безумной надежде, он видел ее во сне и придумывал ей имена. Вернувшись в Париж, он все еще помнил ярко-синие сапфировые глаза, и все женщины казались ему слабой подделкой под его идеал. Ему стало скучно при дворе. Тем более, что министр не поверил в сказки о его жизни в провинции, и поэтому Ролан постоянно чувствовал за собой слежку. Он притворялся таким же как все, но что-то в глазах, в повороте головы, в движениях, выделяло его из толпы придворных. Поэтому, когда Мазарини наконец решил отослать его подальше с важным поручением, Ролан согласился не думая, даже не зная еще, зачем и куда он поедет