Кинжал он тут же выпустил из рук, спасая свою жизнь. Он держался из последних сил, потом его швырнуло к борту, он перекатился куда-то вниз, повис на веревке, и снова ударился о что-то большое. Когда же Святая Маргарита выровнялась и снова сверкнула молния, дона Диего на палубе не было. Штурвал крутился сам, загоняя корабль в пучину. Ролан бросился к нему, скорее прополз, чем пробежал по мокрой скользкой палубе, вцепился в рукоятки. В последний момент рванул влево, выравнивая курс, идя под самой волной, которая готова была захлестнуть Святую Маргариту и навсегда поглотить ее вместе с людьми, грузом и Дианой де ла Бланка. Последнего Ролан не мог допустить. Он сосредоточился на штурвале, запретив себе думать обо всем остальном. Святая Маргарита взмыла ввысь, на самом гребне волны, тут же опустилась в глубину, волна перекатилась, не облив на этот раз палубу, снова нависла над ней. Ролан вел корабль по волнам, прыгая с одной на другую, как когда-то учил его Колен, и в какой-то момент понял, что наслаждается бурей, волнами, и своей властью над ними. А потом буря так же внезапно стихла, как и пришла. Святая Маргарита замерла, орошаемая мелкий дождем, закружилась, как в водовороте, и остановилась. Упавшая бизань свесилась за борт и уныло полоскала в море испанский стяг. Гроза уходила куда-то на запад, и вокруг, сколько бы не вглядывался Ролан в море, в рассветной дымке не было никого. Ни единого корабля. Святая Маргарита встречала рассвет, когда свежее умытое бурей солнце всходило из-за горизонта в тумане золотистых облаков, в полном одиночестве. Глава 8. Севилья Севилья встретила их ветром и солнцем. Было прохладно, и Диана с непривычки куталась в теплый плащ и предпочитала поменьше бывать на улице. Но, не смотря на то, что Диана скрывалась в апартаментах, которые снял для нее Ролан, она не осталась незамеченной. Побродив по городу в сопровождении служанки, Диана обратила на себя внимание нескольких человек, которые уже вечером обнаружились под ее окнами с серенадами и цветами. Ролан бесился, но скрыть красоту Дианы в чужом городе оказалось невозможным. Диана не очень расстроилась известию, что во время шторма мужа ее смыло в море. Можно сказать, что с ее плеч свалился тяжелый груз. Она, конечно, погрустила, но должна была признаться себе, что благодаря шторму и воле случая, она снова была свободна, и могла выйти замуж за того, кого избрал для нее отец. Желание примириться с отцом и мачехой настолько захлестнуло ее, что последние дни в море она думать ни о чем другом не могла, и сильно раскаивалась в своем детском поступке, приведшем ее в чужую страну с чужим человеком. С Роланом они поссорились еще на корабле, и с тех пор практически не разговаривали. Он вошел в ее каюту, как только море немного успокоилось, бледный и уставший. — Дон Диего погиб, — сказал он без обиняков, почему-то пряча глаза, — веревка не выдержала. Не успела Диана понять, что чувствует по этому поводу, грусть или радость, он тут же принялся ею командовать. — Только не говорите, что не рады от него отделаться, — сказал он, увидев ее слезы, — Господь помог вам скрыть следы вашей глупости. Через два-три дня мы высадимся в Севилье и пересядем на корабль во Францию. Самое ценное вы не сберегли, — он криво усмехнулся, — но не все потеряно. Диана молчала, сдерживая слезы. Ее трясло от бешенства. — Как вы смеете говорить со мной в таком тоне? – она поднялась и сделала шаг к нему, сжав кулаки, — какое право вы имеете… — Право взрослого, который сопровождает глупую девчонку, — он отвернулся, — и прошу вас, Диана, не надо истерик. С этого дня и до момента, как я передам вас на руки вашему отцу, я являюсь вашим опекуном, как представитель короны. Прошу вас, мадам, ведите себя разумно. Он снова не знал, зачем оскорблял ее. Один ее вид пробуждал к жизни самые темные его качества. Он не был склонен к насилию над женщинами, но Диану ему хотелось ударить. Так, чтобы увидеть страх в ее глазах. Отомстить за всю боль, что она причинила ему сама того не зная. В нем говорили еще не изжитая ревность, обида, и запоздалое раскаяние в том, что он убил человека не глядя ему в лицо в честном бою, а ударом в спину. Смалодушничал. Побоялся ее насмешки и ее отказа. Побоялся, что она заподозрит, что он влюблен, как мальчишка, в ее синие глаза. Сила собственной ненависти к дону Диего настолько потрясла его, что он до сих пор не мог прийти в себя, а при виде Дианы разозлился, и сам готов был впасть в истерику. Диана опустила голову. Но напрасно он думал, что она признала свою вину. Медленно подняв глаза, она подошла к столу, куда слуги недавно поставили поднос с вином и фруктами, окинула его взглядом. Руки ее дрожали, но не от тоски по мужу, а от ненависти к человеку, стоявшему перед ней. Потом она сжала рукой бокал с вином, и резко обернувшись, швырнула его Ролану в лицо. За первым бокалом полетел второй, следом бутылка, блюдо с виноградом, что-то еще. — Я вас ненавижу! – кричала она, — ненавижу! Уйдите! Я не хочу видеть вас! Больше никогда! Ролан с трудом увернулся от бутылки, получив бокалом в плечо, потом догнал ее, пытавшуюся спрятаться за столом, и схватил за руки. Он тоже был зол. Ее поступок больно ранил, и он предпочел злость раскаянию, поэтому сжал ее руки так, что Диана закричала от боли и испуга. — Еще одна такая выходка, и я на самом деле вас отшлепаю, мадам, — сказал он сквозь зубы, — а потом оставлю одну разбираться со всем тем, что вы натворили. Он кинул ее на кровать, резко повернулся и вышел из каюты. Диана, больно ударившись о стену головой, дрожала от переполнявших ее эмоций. Слезы боли и ненависти текли по ее лицу. Но даже сейчас она понимала, что лучше терпеть выходки Ролана де Сен-Клер, чем остаться одной в Севилье. Закрыв глаза и вытерев слезы, она решила, что будет более сдержана с ним до тех самых пор, как увидит своего отца. А уж после отомстит за все унижения. В Париже у нее будет очень много времени. С тех пор они практически не разговаривали. Ролан привез ее в гостиницу, нанял служанку и оставил одну, объявив, что отправляется в порт в поисках судна во Францию. Он был сдержан с ней, но голос его, с нотками металла, каждую его просьбу превращал в приказ. Диана, не привыкшая к подобному тону, ненавидела его еще больше, и все в ней протестовало против необходимости подчиняться ему. Он же раскаивался в том, что был груб с ней, но слыша ее рыдания в подушку по ночам, и решив, что она оплакивает дона Диего, сходил с ума от ревности к мертвецу, и его желание быть с ней добрее, разбивалось о ее осунувшийся вид и холодный взгляд. Диана мечтала избавиться от его опеки, ей хотелось немного развеяться, и, первое, что она сделала в Севилье, это нарушила его запрет. Как только Ролан ушел, Диана взяла служанку и вышла из дома, желая осмотреть город. Прямым следствием ее поступка были серенады, которые сменяли друг друга практически всю ночь. Диана не спала, изредка выглядывая из-за занавески. Ролан молча бесился у себя в комнате. Через два дня слухи о красавице с золотыми волосами облетели Севилью, и популярность ее стала настолько велика, что молодые кабальеро ждали ее вдоль всей улицы. Диана напугалась, и теперь уже молча слушала все то, что имел ей сказать Ролан де Сен-Клер. Злой и насмешливый, он, казалось, издевался над ней, но ранним утром, когда кабальеро ушли на покой, оставив временно Диану в покое, нанял закрытую карету и вывел закутанную в черный плащ молодую женщину из гостиницы. Диана села с ним в карету, и вся сжалась в комок, боясь, что бегство их было замечено. Он выбрал дом за городом, на побережье, где дули ветра и лил дождь. Отношения их после истории с кабальеро окончательно испортились, поэтому на приятную беседу с Роланом можно было не рассчитывать, и Диана пряталась в своей комнате. Он все утро отчитывал ее, как девчонку, высмеивая ее поступки, которые привели их в этот домик. Теперь же он куда-то уехал. Наверняка чтобы как можно меньше видеть ее. Ей же приказал сидеть тихо и не дай Боже не выходить из дома. Как только тучи немного развеялись, и выглянуло солнце, Диана накинула плащ и мантилью и вышла на берег моря, чтобы немного прогуляться, рассудив, что дом стоит в уединенном месте, никого рядом нет, и никто не узнает, что она здесь. Ей было тоскливо сидеть одной в комнате, книги не развлекали ее, а мысли не давали оставаться на месте, требуя движения. После затяжного дождя погода стояла прекрасная, а природа была тиха и умыта. Привыкшая к относительной свободе, которую предоставил ей отец, Диана не собиралась слушаться непонятно кого. С какой стати он возомнил себя ее опекуном и командует ею? Диана давно вышла из детского возраста, была замужем и овдовела... она вполне могла сама распоряжаться собой! Море здесь было совсем другое. Не ласковое. Оно отливало серым, пенилось, бурлило, а вода была холодной и недружественной. Купаться в таком море вряд ли захочется. Диана бродила по пляжу, размышляя о своей жизни. Еще недавно она жила на Кубе с отцом, где было все ясно и понятно. Сейчас же она совершенно одна, непонятно где, непонятно с кем. Как это все произошло, да еще и за такой короткий срок? Ролан только раздражал ее, она не могла понять, чего он от нее хочет, и, конечно же, бесилась от того, что он не собирается пасть к ее ногам и молить о любви. Он ругал ее, высмеивал и сердился, она же постоянно была в обороне и боялась сделать что-то не так, чтобы не вызвать на себя новый поток насмешек. Но слушаться она его не собиралась. Вечерело. Домик ее стоял совсем недалеко, она видела его крышу прямо с пляжа. Погода наладилась, и, хоть и было прохладно, а Диана куталась в плащ, ей не хотелось идти обратно. Потом на фоне заходящего солнца появилась мужская фигура в темной одежде. Диана решила, что это Ролан, испугалась, что теперь-то он точно не успокоится до самой ночи, и даже приготовилась слушать новую отповедь. Но это был не он. Диана видела это по поступи мужчины. Не зная радоваться тому, что это не Ролан, или пугаться, Диана побежала к домику, но этот человек настиг ее раньше, чем она оказалась за спасительной калиткой. — Остановитесь, прошу вас, — он схватил ее за руку, но тут же выпустил, видя, как Диана вздрогнула. Она обернулась. Мужчина был молод и весьма красив. Длинные каштановые волосы кольцами падали ему на плечи, широкий белый ворот из лучших кружев был заколот булавкой с большим рубином. — Что вам угодно? Он тут же сделал то, что Диана ожидала увидеть. Он опустился на одно колено и стал пространно выражать свои чувства от встречи с настолько прекрасной сеньоритой. Диана впервые видела его и ждала, когда же речь его закончится, а, возможно, приедет Ролан и положит этому всему конец. Да, он отругает ее, но она этого заслужила. Наверное, она даже извинится. Послышался стук копыт, и Диана решила, что вот оно спасение, Ролан уже здесь. Но оказалось, что это не он. Подъехала золоченая карета, трое слуг без всяких разговоров схватили ее, засунули в эту карету, следом за ней сел ее новый поклонник, тут же лошади тронули, и Диана могла только видеть, как исчезает вдали ее домик, море, и надежда когда-либо встретиться с Роланом де Сен-Клер. А потом она долго, всю поездку до Толедо, думала о нем. Слушая восторженные речи своего спутника, его мольбы и угрозы, она думала о Ролане де Сен-Клер. У него было большое преимущество перед другими мужчинами. Возможно, он ругал ее, высмеивал и оскорблял, но он был единственным мужчиной, кто воспринимал ее как обычного человека, а не красивую тряпичную куклу.