* * * От Люськиной депрессии не осталось и следа. Летала по дому весенней птичкой, сияла, тетешкала Егорку, щебетала: – Надюха, ты только посмотри, какой он классный! Но речь не про сына – на мониторе огромная фотография, скалится никелем жуткий двухколесный транспорт. Надя бы на такой не села, даже если самой приплатят. Однако Люську идея захватила целиком. Причитала беспрерывно: «Ох, где бы денег достать!» Митрофанова могла одолжить, но Люсина мама буквально умоляла: – Пожалуйста, скажи, что у тебя нет! Разобьется ведь, сына сиротой оставит! Прежде Надя всегда считала: мотоцикл – орудие убийства, и очень странно, что его до сих пор законодательно не запретили. Но Люська, надо признать, тогда, на Воробьевых горах, смотрелась за штурвалом чудища гармонично. И хоть понеслась сразу как сумасшедшая, аж покрышки визжали, чувствовалось: рука у нее уверенная. А главное, настолько счастливой выглядела. Говорила с восторгом: «Кому на диване с книжкой кайф, а для меня – только скорость!» Под Надиным влиянием Люсина мама тоже была вынуждена признать: дочь не исправишь. Но пыталась найти баланс, убеждала Митрофанову: – Сто тысяч, которые за предыдущий транспорт заплатили, я ей вернула. Пусть и возьмет что-то – на эти деньги. Мопедик, скутер. Но Люська не хотела жалкий, маломощный мопедик. Она мечтала исключительно о «Бандите». Оставляла Егорку на попечение мамы и Нади, неумело врала, что идет прогуляться или на массаж. А на самом деле осаждала банки, пыталась кредит взять. Василия одолевала – чтоб выдал аванс в счет будущих доходов. Однажды сказала сердито: – Хоть Гарика проси! – А Гарик – это кто? – заинтересовалась Надя. Кивнула на Егорку, усмехнулась: – Папаша его. Митрофанова прежде много раз пыталась вывести разговор на отца ребенка, но Люся всегда фыркала: – Даже говорить про это ничтожество не хочу. Но сейчас язык вдруг развязался: – Гарик – болван с убеждениями. Мы ведь жениться думали. А ему в октябре повестка пришла. Слиться из страны не успел. Но служить тоже не хочет. Так и завис между небом и землей. Где-то здесь, в России. Шифруется. – А откуда у него деньги тогда? – Ну, крутиться он умеет. Однажды вообще мне бриллиант подарил. Я его продала – резину зимнюю своему мотику купила. Ох, заловить бы его! Наврать, что у ребенка коляски нет или лечение ему нужно. – Как ты можешь такое говорить?! – А че? С волками спать – по их правилам играть! – Но быстро понурилась: – Только как я его найду? Телефон не знаю. – То есть вы с осени не общались? – Звонит иногда. Но всегда внезапно. И сам. С разных номеров… * * * Николай Рокотов прибыл в Москву девятнадцатого января утром, в плацкартном вагоне. В гостиницах, общежитиях или съемных квартирах официально не регистрировался, пластиковой картой не расплачивался, автомобиль напрокат не брал, в больницы или поликлиники не обращался, правонарушений не совершал. Отследить, куда поехал с вокзала, сейчас – про прошествию месяца – возможным не представлялось. Установить по сим-карте тоже не удалось. Вряд ли, конечно, обходился без мобильного телефона, но тем номером, что зарегистрирован на его паспорт, не пользовался. Связались с участковым из Монахова, и тот сообщил: вроде бы Николай поехал в столицу «на халтурку». Приезжие строители, водители, дворники нынче редко обходятся без официальной регистрации, однако Николая Рокотова ни в каких базах данных не нашлось. Среди «нелегалов» тоже поискали и не обнаружили. Но всех неофициалов шерстить – дело долгое и почти безнадежное. Объявлять в розыск вроде бы оснований нет, но среди оперативного состава его фотографию распространили. Молодой опер, проживающий в районе станции метро «Ботанический сад», мужчину признал. Вроде видел его пару раз в сетевом гастрономе рядом с домом. «Почему внимание обратил? Да я всегда в уме сканирую – наш, не наш, а если нет, то откуда приехал? И этот какой-то очень не московский. Картошку выбирал придирчиво, как бабулька, чтобы клубенек к клубеньку. Рядом физалис – долго разглядывал, на зуб даже попробовал. Продавца спросил, что это такое, фрукт или овощ?» Но волн опасности от приезжего простака опер не уловил, так что ухмыльнулся про себя, да и выкинул из головы. От метро «Ботанический сад» до места жительства Полуянова с Митрофановой – одна остановка. Да и Олонецкий парк совсем рядом. И пусть Савельев по-прежнему не верил в дикую теорию Полуянова, но размер обуви Рокотова уточнил. Сорок третий. Как и у человека, напавшего на Люсю и Надю. Николая, безусловно, требовалось разыскать. И как можно скорее. * * * Дима по-прежнему настаивал, чтоб Надя докладывала ему, куда идет, следовала только по привычным, безопасным маршрутам и категорически не возвращалась домой после наступления темноты. И она его правоту признавала. Да, средства массовой информации уверяли: Марию Рыжкину убил сожитель. Гюльджан погибла от рук сумасшедшего мстителя. Но кто тогда на них с Люськой напал? Вопрос оставался открытым. Однако время текло, и Димин «строгий режим» Надя стала потихонечку нарушать. А сейчас, когда Люська на своих мотоциклах окончательно помешалась, совсем стало сложно под тотальным контролем. Идут вроде Егорку катать в коляске, а подруга хитро улыбается: – Я такси вызвала. На мотодром поедем. – Куда?! – Ну, мне ведь надо навыки освежить! «Бандит» – он твердой руки требует! Взгляд умоляющий, от нетерпения дрожит. И Надя соглашалась. В конце концов, сколько можно бродить по дворам? Мчались на мотодром – Люся под присмотром инструктора выписывала лихие «восьмерки» и змейки, Митрофанова, верная дуэнья, развлекала Егорку. Ну и как признаешься в таком Полуянову? Разозлится и совсем под домашний арест упечет. А Люська хохочет: – Смотри, Надюха, как только родишь, я тебя тоже на мотоцикл посажу! Сначала пассажиром, потом и водить научу. Митрофанова уверяла, что никогда в жизни. Хотя если пассажиром и попросить Люсю не очень гнать, наверно, можно и попробовать. Хозяин пресловутого «Бандита» пока что свое чудовище не продал, и молодая мама считала: добрый знак. Указание, что мотоцикл все-таки достанется ей. Однажды посреди ночи Митрофанову переполошила: – Мне вещий сон приснился! Надя шепнула: – Подожди. Полуянов зашевелился: – Кто это? – Люся. – Вот дурная у тебя подружка, – проворчал он и перевернулся на другой бок. А Митрофанова прошла на кухню и долго слушала: подруге отчетливо привиделось: прямо скоро-скоро Гарик выйдет на связь! Конечно, ее поймет (сам фанат скорости)! И подкинет недостающие четыреста тысяч. Надя думала: «Да если и нарисуется. Совсем надо быть дураком, что матери своего сына новорожденного помогать мощный мотоцикл покупать». Но Люся настолько искренне уверяла, будто ее вещие сны всегда сбываются, что Надя не спорила. Пусть мечтает. Уж лучше, чем грустно смотреть в окно и целыми днями плакать. * * *