Я широко зевнул. После вчерашней возни с Сержантом, я лег спать только в час ночи. Вошел Митько и поздоровался: — С добрым утром. — Ага, — выдавил я. — Я связался с Кулинском и узнал адрес Варякина Андрея — племянника Короткова. — А зачем это? — Мы с Совковым посовещались, и решили отправить кого-нибудь в Кулинск. — И кто это будет? — я задавал вопросы машинально. — Ты. — Я? — я встрепенулся и с удивлением посмотрел на Сергея Ивановича. В том, что меня назначили на командировку, наверное, не было ничего удивительного, но в полусонном состоянии мне это почему-то казалось невероятным. — Ты, ты. А что есть возражения? — Нет. А что я должен буду сделать? — Поговорить с Варякиным, спросить его о Короткове, и уж дальше действовать по обстоятельствам. Поезд, если ты помнишь, выходит из Сахарова в шестнадцать часов, пять минут по местному. Сейчас ты получишь деньги и купишь два билета, туда и обратно. Второй билет бери на вечер пятого числа. Одного дня тебе будет достаточно. Я лихорадочно запоминал новые указания и чувствовал, что сон проходит без следа. — … Сюда можешь не возвращаться. Из вокзала поедешь домой и соберешь вещи. Понятно? — Так точно. Я сорвался с места и уже через двадцать минут стоял в очереди у кассы на железнодорожном вокзале. Желающих прокатиться на моем поезде, было немало, но я все же урвал два плацкарта и поехал домой. По дороге я понял, что у меня есть причина, по которой я не могу отлучаться из дома. Сержант! День назад, я бы без разговоров покинул дом и даже не поручил бы никому «цветочки полить». Теперь же мне нужно искать кого-нибудь, кто будет присматривать за щенком, ведь нельзя же его оставлять одного на полтора дня. Хотя искать никого не надо было. Няня для Сержанта жила неподалеку, на пятом этаже моего подъезда. * * * Я не знал ни её имени, ни точного адреса. На пятом этаже четыре квартиры, даже если звонить во все по очереди, то, что спрашивать? «У вас девочка живет, ну такая еще маленькая, красивая?». В лучшем случае, человек подумает, что я неравнодушен к детям. А в худшем… Что я знаю о той девочке? Собака! В смысле, у нее есть собака. Вот, кто мне поможет. Я на ходу достал свое удостоверение. Прикинув угадать квартиру девочки по внешнему виду двери, я подошел к ближней и постучал. — Чего надо? — послышался за дверью недовольный мужской голос. — Мы разыскиваем собаку, которая загрызла вчера человека. — А ты кто? — Уголовный розыск, — я достал «корочки» и помахал им перед глазком двери. Однако, отворять мне, видимо не собирались. — Нет у нас никакой собаки. В квартире напротив спроси, у них овчарка живет. Овчарка? Значит, вот какой породы Сержант. Я подошел к соседней двери, позвонил и повторил свои вопросы. Дверь мне отворил низкорослый мужчина. — Загрызла, говорите? — переспросил он и задумался. — Нет, наша Рони этого не делала. Мы не выпускаем ее на улицу без присмотра. — У вас ещё дома кто-нибудь живет? — Да. Жена и дочка. — Дочка? — удивленно вскинул я брови. — Свидетель что-то говорил о девочке. Позовите-ка её. Мужчина посмотрел на меня испуганными глазами и крикнул: — Ира! Иди сюда. Она вышла и, конечно, меня узнала. Я подмигнул ей и важно сказал: — Мы должны побеседовать конфиденциально… без свидетелей. — Поговорите здесь, — предложил мужчина. — Я уйду в комнату. — А пройти на кухню можно? — робко поинтересовался я. — Да, — мужчина несколько озадаченно проводил нас к кухне. Я дождался, когда Ира зайдет за дверь, и шепнул ее отцу: — Так надо. Он все понял. * * * Ира выглядела ещё испуганнее, чем отец. — Рони, правда, никого не трогала, — сказала она, когда мы сели за стол. — Я сама её выгуливала. — Да успокойся ты, — я замолк, услышав у двери подозрительный шум. Значит, не хотят, чтобы мы поговорили без свидетелей. — Ира, нам нужно серьезно поговорить, — я снова принял серьезный вид. — Можно воды? — Конечно. У нас в чайнике кипяченная есть. Я налил в стакан воды и, подойдя к двери, облокотился на нее. Она закрылась до конца; щелей для подсматривания не осталось. Затем, я подошел к раковине и открыл кран. Из него, с шумом полилась вода. Теперь, если говорить тихо, подслушивать будет весьма затруднительно. Убедившись, что все в порядке, я продолжил: — Успокойся. Рони ничего не делала, я сам придумал эту историю, чтобы вызвать тебя без лишних подозрений. Ты мне нужна по другому делу… — Вы хотите отдать щенка? — лицо Иры снова стало мрачным. — Господи, откуда у тебя такие мысли? Конечно, нет. Я просто уезжаю на пару дней и хочу, чтоб ты присмотрела за Сержантом… — Вы так его назвали? — по интонации я не понял, нравится ли ей эта кличка или нет. — Да. — Здорово. — Так ты сможешь за ним присматривать? — Да, конечно, — Ира действительно выглядела счастливой. — Я оставлю тебе ключи и деньги. Купишь ему какой-нибудь еды, я же не знаю, что они там едят. — Хорошо, хорошо. Э… — в этот момент Ира, видимо, хотела о чем-то попросить, однако не могла вспомнить моё имя. — Меня зовут Белов Владимир Сергеевич. — Владимир… Сергеевич, пожалуйста, скажите моим родителям, что вы пошутили, а то они у меня очень строгие. Действительно, после моих слов о свидетеле, который видел девочку, ее отец, может быть, приготовил ремень. Я закрыл кран, вышел из кухни, и начал натягивать обувь у входной двери. Отец Иры выглянул из гостиной.