Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 2 из 12 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Три члена группы гордо стояли перед своим творением и смотрели на Роба, ожидая его реакции. – Теперь ты можешь наконец-то почувствовать себя как дома, – сказал Вакко и широко улыбнулся, убирая темно-каштановые кудри со лба. Роб понял, в чем дело. Он снова сел на диван и покачал головой. Нет, нет, нет… Не сейчас. В него вцепились несколько рук. – Грязные танцы, мы ждали их больше двух лет! – взволнованно выкрикнул Вакко. С дивана доносились ликование и смех. – Это называется «лягушачий танец», – пояснил Ахсануллах. – Они танцуют у шеста, вот что самое важное. Ты сам видел клипы на YouTube. Даже дети знают о них. Все больны этим. – Вот почему там настолько одержимы сексом, – добавил Костлявый ТТ. – Им еще с детства знаком культ фаллоса – он стоял там как божество, глубоко закопанный во влажную плодородную землю и с выставленными на всеобщее обозрение тестикулами, украшенными листьями. В памяти Роба возникли картинки из первого турне. Как он, сидя в тесном номере отеля «Холидей Инн» где-то в Айове, узнал, что им предстоит танцевать «лягушат», чтобы отпраздновать конец первого турне, в котором они спели вживую в тринадцати штатах. Второе турне закончилось так же – их ждало продолжение. И все же ему удалось забыть об этом. Наверное, потому, что теперь жизнь стала намного насыщеннее. За последние полгода они сначала один за другим объехали легендарные европейские города – Лондон, Берлин, Барселону и Милан, а потом направились в Азию и Латинскую Америку, чтобы вернуться в США и спеть на площадках Лос-Анджелеса, Лас-Вегаса, Майами и Чикаго. И наконец, грандиозный финал: три гала-вечера в «Мэдисон-сквер-гардене». «Это то, чего я хотел, – подумал Роб. – Но откуда же такое чувство?» Хлопки становились все ритмичнее. – Танцуй! Танцуй! Танцуй! Он заставил себя встать с дивана, улыбнулся и сказал: – О’кей, я сделаю это. Но никакой идиот не будет снимать на камеру. Понятно? – Успокойся, малыш, – сказала рыжеволосая девушка с прямой челкой и спрятала айфон в сумочку. – Мы будем танцевать все вместе. Вакко присел на колонки и открыл плей-лист в телефоне. Заиграло пианинное интро, и уже через два такта послышался голос девушки: – Маленьких лягушат, маленьких лягушат смешно видеть… Весь номер люкс хлопал в ладони, топал ногами и подпевал этим непонятным словам. Роб направился к удивительному творению, которое заменяло собой главный символ праздника середины лета Мидсоммара – шест. Ему хотелось сбежать, но он только крикнул: – Вы готовы, ублюдки? Все свистели и кричали. Роб прыгал у шеста, повторяя слова песни. Остальные присоединились к нему и весело подтанцовывали, положив руки на спину друг другу: «Ква-ва-ва-ва, ква-ва-ва-ва, ква-ва-ва-ва-ва-ааа…» Шест опрокинулся. Вакко и Костлявый ТТ начали плескать друг в друга пивом. Потом Костлявый ТТ вышел в туалет и вернулся с флаконом лака для волос. Он взял зажигалку и направил пламя на бегущего Вакко. Но Роб уже закончил танцевать. Он сидел на диване с бутылкой пива, представляя, что находится в пузыре, откуда наблюдает за сюрреалистическим спектаклем. Музыка заиграла громче. Танцевали везде: на двуспальной кровати, на балконе и на столе. Вакко, который раньше искал пристанище в коридоре, заскочил в комнату с зажигалкой в руке. Пламя и вода были повсюду. В комнате запахло гарью, включилась пожарная сигнализация. Все принялись кричать, искать свои куртки и сумки. Через минуту Роб с Гасом и другие члены группы сели в лимузин, который ждал у входа. Костлявый ТТ вышел из отеля последним и тоже запрыгнул внутрь. Вакко и Ахсануллах сразу же забрызгали его волосы пивом. – О’кей, куда мы едем? – спросил он, в то время как белый лимузин уже отъезжал от тротуара. Роб посмотрел в окно. На мокром асфальте отражались красочные неоновые огни. – Да, куда мы все-таки едем? Массингир, Мозамбик Даниэль Тамеле, сидя на корточках на утоптанной земле, воткнул шило в потертый кожаный ремень и со всего размаху ударил молотком. В лучах утреннего солнца, проникающих сквозь щель в стене, кружилась пыль. Он поднял молоток и ударил снова. Наконец острие пробило кожу. Даниэль приподнял ремень и проколол дырку шилом, чтобы сделать ее больше.
– Вот, попробуй сейчас, – сказал он и передал ремень сыну. Восьмилетний мальчик продел его в шлевки и застегнул. Несколько раз подпрыгнул, чтобы понять, как сели брюки, и снова побежал играть в футбол. Даниэль поднялся с земли и позвал дочь, которая развешивала белье с матерью. Майя пришла сразу же. На плечах у нее был рюкзак, красивые темные волосы собраны в толстую косу. – Абель собрал учебники? – спросила она. Даниэль заглянул в рюкзак на вешалке. Книги на месте. Но коробочки с едой не было. И не будет сегодня – ни фрукта. Он приоткрыл дверь и крикнул: – Абель, время идти! Мальчик вздохнул, но не сказал ни слова. Он оставил мяч перед дверью и взял рюкзак, который протянул ему отец. – Вы сходили в туалет? Дети кивнули. Даниэль взял их за руки, и они направились вверх по склону. На высокой скорости мимо них пронеслась «Тойота Ленд Крузер», и Даниэль прижал Майю к себе. Водитель в больших солнцезащитных очках, небрежно положив руку на окно, кивал в такт громкому рэпу. И даже не моргнул, промчав на расстоянии всего двух метров от них. «Как будто мы никогда не были знакомы… – подумал Даниэль. – Как будто мы не были лучшими друзьями, не рыбачили у пруда, не пили молодыми домашнее кукурузное пиво из старых пластиковых бутылок и не говорили о девушках из соседней деревни». В последний раз он ходил на рыбалку давным-давно. Ему не хватало этого – просто сесть у пруда, наблюдая за куском пенопласта в воде, расслабиться и позволить тревогам уйти прочь. Чувствовать рывки в деревянной удочке, когда клюет карась или тигровая рыба… – Вот такую машину я хочу, когда вырасту, – сказал Абель и посмотрел вслед автомобилю. Даниэль промолчал. Они миновали несколько хижин, которые были так похожи на их собственную, и поднялись к двухэтажному дому Ишана Чириндзы, который, словно цементная глыба, стоял за недавно выстроенной кирпичной стеной. Тонированные окна были защищены охранной решеткой, и Даниэль даже представить не мог, как дом выглядит внутри. Сосед говорил, что там телевизор на каждом этаже и ковер в гостиной. Ходят слухи, что Ишан даже установил батареи, которые согревают его холодным зимним утром. Они зашли в калитку, и в торце дома Даниэль увидел серый «Ниссан Навара» последней модели. Как быстро все меняется! Автомобили, роскошь и уровень преступности. Четыре-пять лет назад ему не приходилось провожать детей в школу. Тогда не было огромных автомобилей, которые бездумно проносились мимо. Но самое главное – не было никаких наркотиков. Теперь же молодые люди стояли перед школой и уговаривали детей попробовать кокаин. То, что раньше случалось только в Мапуту и Бейре. Они пришли вовремя. Учительница как раз стояла в дверях и запускала детей в классы. Абель и Майя обняли отца и побежали в серое кирпичное здание. В школьном дворе стало пусто и тихо. Форточку раскачивал слабый ветер. Даниэль услышал удары молота и взглянул на самый большой дом в деревне. Он принадлежал Йито. Этот парень стал одним из первых, кто смог позволить себе двухэтажный дом. Но, в отличие от других, он общался с Даниэлем, как и прежде. Даниэль часто вспоминал их разговор на прошлой неделе. Тогда он остановился у калитки Йито и спросил, не собирается ли тот строить во дворе дом для своих кузенов. Йито засмеялся и сказал, что это будет гараж для двух его машин. – Чтобы можно было запирать их на ночь. Сейчас здесь так много воров, – пояснил он. И пригласил Даниэля на холодное пиво «2М». Даниэль уже почти год не пил ничего подобного, и оно показалось ему очень вкусным. Они сидели в тени под марулой, пили пиво из коричневых бутылок и говорили о своих семьях, о засухе и бездарном правительстве. Потом Йито серьезно посмотрел на Даниэля и сказал: – Не пора ли и тебе подзаработать немного? Покупатели уже стоят в очереди. Спрос очень велик. Даниэль неспокойно поерзал в кресле. – Я уже пообещал, что вот-вот начну работать гидом. В новом заповеднике. Политики хвастались им еще во время большого съезда несколько лет назад. Трансграничный парк Большой Лимпопо. Тот, что включит в себя и Национальный парк Крюгера в ЮАР, и Национальный парк Лимпопо в Мозамбике, и Национальный парк Гонарежу в Зимбабве. Он станет лучшей природоохранной территорией и одним из крупнейших парков в мире. – Туризм – это туфта. Сколько уже говорят об этом? Десять лет, пятнадцать? Ты видел здесь хотя бы одного туриста за все это время? – ответил Йито. Даниэль покачал головой. – Точно. Единственное, что произошло, так это то, что многих принудительно выселили из домов. Но все бесполезно. И даже если бы туристы приехали, на что им здесь смотреть? Животных уже не осталось. И ты это знаешь. Ты – один из лучших охотников в деревне. Когда ты приносил что-нибудь последний раз? – Да, это было давным-давно. Йито достал из кармана бумажник из черной кожи и положил на стол фиолетовую банкноту. Двадцать метикалов. Провел пальцем по изображению носорога на одной стороне. – Это то, на что есть спрос. И за что дают деньги. И это создано как раз для такого опытного охотника, как ты. – Йито сделал глоток из бутылки. – Даниэль, друг мой, я знаю, каково твоей семье сейчас. Один носорог мог бы изменить вашу жизнь навсегда. Даниэль посмотрел на купюру. Она была гладкой и новенькой – совсем не такой, как в жестяной банке у него дома. Если она там вообще еще была… – Я плачу двести тысяч за два, – продолжал Йито. – Это намного больше, чем жадина Ишан собирается заплатить твоему младшему кузену и его друзьям, когда они вернутся из Южной Африки. – Он взял купюру и помахал ею перед лицом Даниэля. – Подумай хорошенько. Десять тысяч таких банкнот… И твои дети не будут ходить в школу голодными. Удар молота затих.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!