— Сяду рядом? — примостился он в ногах. — Извини. Я без подарков. — Да что вы, Василий Петрович! Благодарю за визит. — Я ведь и не знал ничего! — зашумел он. — С наводнением закрутился. Вчера Задов сообщил. Вошла женщина. Странников обернулся. Она поздоровалась, задержала на нём взгляд. Смутилась, заторопилась уходить: — Я попозже с уколами, Васенька. И исчезла, тихо затворив за собой дверь. — Кто? — Сестричка. — Не похожа. — У вас глаз острый, Василий Петрович, — улыбался Турин. — Знакомая моя. Разрешили ей в порядке исключения за мной присматривать, как себя вспомнил. — Было и такое? — Всё было. Страшное позади. — Как сейчас? — Надоедаю уже доктору. — Ну? — О выписке пока и слушать не желает. — Ты толком расскажи, что произошло. — Писали в газетах. — Кроме своих приказов, ничего в руках не держал. Кстати, вчера на митинге про оружие спрашивали. Председатели районных троек, особенно в сельских, где населённые пункты затоплены, натыкаются на мародёров. На лодках разъезжают, скот, имущество брошенное грабят. Хорошо, если натыкаются на вашего сотрудника, но часто один на один оказываются с бандитами. А их баграми да вёслами не одолеть. Ты бы выдал распоряжение вооружить наших. Я проконтролирую, кому можно вручить, а кто обойдётся. — Пусть начальник охраны гарнизона распорядится… — Да нет у него свободного оружия. Всё, что имелось, уже на руках. Он по секрету поделился, что у тебя должно быть отобранное у бандитов. — Это вещественные доказательства. Нельзя. — Формалист ты! Я же не себе прошу, у меня имеется. Я для общего дела. И не вижу здесь никаких серьёзных нарушений. После наводнения каждый возвратит. — А убьют кого из этих пушек? — Разберёшься. Если по делу, так правильно, а нет, сам отвечать будет, дурачок. Я, как председатель тройки, приказ бы подписал, а?.. — Читаю я ваши приказы, — кивнул Турин на груду газет на полу возле койки. — Регулярно Маргарита Львовна поставляет. — Маргарита? Хороша баба. Кем, говоришь, она тебе доводится? — А никем. Артистка. К вашему Задову, кстати, петь в театр приехала. Он и пригласил. — Вот как… Паразит!.. Вчера ни слова не сказал. — Она ему тоже приглянулась. Круги возле неё описывал, — хмыкнул Турин, но глаза не смеялись, а зорко следили за Странниковым, стараясь не упустить ни слова, ни жеста. — Ничего не пойму! Как она в больницу-то угодила, если в театр приехала? От Задова так просто… — секретарь передумал завершать свою мысль, отвернулся. — Он за своими присматривает. — Тут клубок целый, — улыбнулся опять Турин. — Вылечусь, выпишусь, обязательно всё растолкую, Василий Петрович, если интерес не остынет. — Интерес? Ты про что? Турин дёрнулся и застонал. — Ухожу, ухожу, — приподнялся Странников с койки. — Понимаю. Не до меня тебе. Выздоравливай. — Вы только у других не расспрашивайте, — пересиливая боль, поморщился Турин и совсем тихо добавил: — Сам всё расскажу про эту женщину. Случайно она оказалась в этой истории со стрельбой. И не виновата ни в чём. — Хорошо, хорошо, — попятился к двери Странников. — Ты выздоравливай. На ноги встанешь, тогда ко мне жду. Позарез нужен. — И позвал погромче: — Сестричка, Маргарита Львовна! Она вошла тут же, словно за дверью и дожидалась. Бросилась к Турину, но столкнулась с ним. Будто искра пробежала по обоим; не сводил с них глаз Турин — сторониться друг друга они явно не собирались, так и стояли, будто склеенные, глаза в глаза. Первой опомнилась Серафима, румянец на щеках прикрыла платочком, на шаг отступила: — Извините покорно… — Это вы меня, — шагнул к двери Странников. И они расстались, не задумываясь и не догадываясь, что скоро странным образом сведёт их судьба снова и оставит в их жизни не след даже, а огромную болезненную борозду навеки… * * * notes Примечания 1 Шестёрка (воровской жаргон) — мелкий вор, тайный осведомитель, исполняющий приказания старших. 2 Шмон (воровской жаргон) — обыск в камере. 3 Стрелка (воровской жаргон) — забить стрелку — назначить переговоры из-за конфликта. 4 Гоп-стоп (воровской жаргон) — разбой.