— Да, — подтвердил Шелестов. — Этот взвод на машинах с пулеметами «ДП» и «максим» пройдет по большому лесу скрытно, а вот по полевой дороге — наоборот. Надо, чтобы эсэсовцы или солдаты охранной роты увидели их. Значит, они должны проехать мимо Ясино в восемь тридцать. Командир отряда с явным недоумением воскликнул: — Но эсэсовцы или охранники тут же откроют огонь из пулеметов по грузовым машинам. Они просто расстреляют взвод. — Я удивлен, что вы не знаете тактико-технических характеристик немецкого оружия. Пулемет «МГ‐34» ведет эффективный огонь, крушит все на расстоянии 300–500 метров. Его прицельная дальность составляет семьсот метров, максимальная — тысячу двести. Но при этом пули уже не наносят существенного ущерба противнику. Сильно падает кучность. В общем, «МГ‐34» страшен на расстоянии до семисот метров, а сколько от Ясино до западного большого леса? Побольше километра. Да и не смогут гитлеровцы открыть огонь. — Почему? — поинтересовался начальник штаба. — Потому что того же восемнадцатого числа, но в пять утра вы отправите к селу третий взвод, тоже на машинах. Ему следует пройти шестьдесят километров, в лесу у Лозы спешиться, подойти к Ясино, к постам наблюдателей, далее развернуться с восточной от леса и северной от Лозы сторон. При появлении второго взвода третий атакует гитлеровцев в селе. Он будет иметь преимущество в численном составе, пусть и минимальное, а также сможет использовать фактор внезапности. В подобных условиях бронетранспортеры и мотоциклы должны стать главной целью. Уничтожить их не составит особого труда. Далее третьему взводу надо будет уйти в лес и выбраться к железной дороге к десяти часам в месте, указанном на схеме. Это участок, где лес вплотную подходит к рельсам. Предполагаю, что непосредственно у полотна уже будет не менее взвода охранной роты, а скорее всего, два. Вашему третьему взводу придется вступить в бой с гитлеровцами. В это же время первый атакует противника с тыла. Первоочередными целями и там должны стать бронетранспортеры. Второму взводу надо будет показаться гитлеровцам и продвигаться к северной окраине Гороша, ближе к хлебозаводу, где обозначить себя, но в поселок не входить. При появлении эсэсовцев принять бой. Бонке не сможет отправить туда больше взвода СС или охранной роты. Ваши люди уничтожат его и быстро разберут небольшой участок железной дороги, чтобы там не мог пройти паровоз. На схеме указано, куда должны будут выйти бойцы. Это улица Вокзальная. Противостоять им смогут эсэсовцы и солдаты охранной роты. Но командирам ваших подразделений у железной дороги надо будет не атаковать противника, а навязать ему позиционный бой. Задача всех трех взводов после уничтожения противника в Ясине и на участке железной дороги будет сводиться к тому, чтобы стянуть все силы, оставшиеся у Бонке, к хлебозаводу, вокзалу и на рубеж обороны поселка в районе перехода улицы Вокзальной в Западную. Основное внимание прошу уделить следующему. Взводам придется действовать у Гороша в течение трех часов, по окончании этого времени начать организованный отход. — Командир, ты не указал время вступления взводов в бой у Гороша. Как они смогут отходить одновременно, если не имеют связи между собой? Шелестов согласно кивнул. — Ты прав, уточняю. Бой первого и второго взводов на участке железной дороги должен начаться перед самым рассветом, то есть в семь двадцать. Выход к поселку в десять ноль-ноль. Отведем полчаса третьему взводу. Все же ему придется драться с эсэсовцами. Следовательно, действия всех взводов надо начать в десять тридцать, а отход — в тринадцать тридцать. Это нормальное время и для нас. — Можем мы узнать, что будет делать ваша боевая группа? — спросил командир отряда. — Оно вам надо, Федор Моисеевич? Да и при всем желании я ответить не могу хотя бы потому, что какой-либо план по работе моей группы здесь принять невозможно. Мы будем действовать по обстановке, а как она сложится, известно только тому, кто создал этот мир. Еще вопросы ко мне есть? Командир отряда усмехнулся и сказал: — Какие могут быть вопросы, когда вы, майор, фактически поставили боевую задачу отряду. Вы все уже решили, обсуждать нечего. — Если нет вопросов, то готовьте взвод, который выделите для засады за железной дорогой. Выход нашей группы назначаю на восемнадцать ноль-ноль. Тут начальник штаба произнес: — А у меня есть вопрос. — Слушаю. — Вы не указали в своем плане задачу и место разведывательного отделения. — Разве? Возможно. Решайте этот вопрос сами, капитан. Куда посчитаете нужным, туда и направляйте его. Я бы придал это отделение третьему взводу. Тот, который пойдет со мной, обойдется без усиления. — Понял. Шелестов взглянул на командира отряда и сказал: — Вас, Федор Моисеевич, прошу обеспечить машину в семнадцать тридцать. Водитель — капитан Авдеев. — Хорошо. Командир отряда и начальник штаба выбрались из бункера и уехали. После этого Шелестов отдал приказ своим подчиненным: — Готовиться! И провизию не забудьте. Нам ждать какое-то время придется, а нас в Гороше кормить даже за деньги никто не будет. Впрочем, их у нас уже нет. В 17.30 возле бункера встал «Опель». Офицеры Шелестова поднялись из бункера, загрузили в машину сумки, сели в салон. Командир группы тут же спросил Авдеева, сидевшего за рулем: — Как там взвод? Где он сейчас? — Все нормально, должен быть на западном выходе из Лазовского леса, откуда мы заезжали, уходя из Минска. Там четыре подводы с партизанами и мои бойцы, — ответил тот. — Не мало ли четырех подвод? — Нормально. — Ну и хорошо. Тогда давай к первому взводу. Вскоре «Опель» вышел на лесную дорогу. Взвод лейтенанта Воронца стоял у дальнего поста охранения. С прибытием группы отряд начал движение по маршруту. Ему предстояло одолеть семьдесят шесть километров и выйти к железной дороге ориентировочно к девяти часам утра. Марш прошел без приключений. Шелестов установил режим, щадящий лошадей и людей, сорок минут движения, двадцать — привал. Через каждые двадцать километров отдых в течение часа. В 9.10 «Опель» встал на опушке леса, в ста метрах от железной дороги. К полотну прошли Буторин с Коганом и связной Гулаев. Они быстро вернулись назад, и Буторин доложил командиру группы: — На дороге чисто, тихо. В зоне отчуждении нет ни заграждений, ни мин. — Но одна проблема все-таки есть, — проговорил Шелестов. — Как мы будем перетаскивать повозки через железнодорожное полотно? — Никаких проблем, командир, — ответил Буторин. — Проводник Гулаев вывел отряд аккурат к переезду. Опасения Шелестова были напрасны. «Опель» и подводы спокойно одолели рельсы и встали у леса. Шелестов вызвал к машине командира взвода Воронца и поставил ему боевую задачу, объяснил все спокойно, подробно и доходчиво. — Я понял вас, товарищ майор, — сказал взводный. — Точно понял, лейтенант? — осведомился Шелестов. — Ты не стесняйся, спрашивай. Лучше сейчас потратить время, чем потом потерять людей и не выполнить задачу. — Да, понял, товарищ майор. — Вот и хорошо. Обустраивай взвод в лесу, определяй позиции, пути подхода к ним, выставляй посты охранения. Как подойдет третий взвод, встретишься с его командиром. Обговорите порядок взаимодействия. Главное, чтобы он выдержал натиск немцев, сбил с них спесь, заставил выйти за полотно, на тебя. Ну а потом ты вступишь в работу. Лошадей распряги, уведи дальше в лес, на поляну, где осталась трава, стреножь. Телеги тащить туда незачем. Я забираю одну. — Я понял, вас товарищ майор. — Удачи тебе, лейтенант. «Опель» и подвода с пятью бойцами группы Авдеева, связным и перебежчиком двинулись дальше на юго-восток. В 11.05 они заехали в дубраву, встали на опушке. Отсюда был виден поселок Горош, строения железнодорожной станции, вокзал, депо, ангары, пара паровозов и вагоны, стоявшие на запасных путях. Посмотрев на поселок, Шелестов подозвал к себе связного Гулаева и спросил: — Как пойдем? — Сначала я проведу Зайцева. Мы обойдем станцию с запада. Там ангары и прокладывается новая ветка к хлебозаводу. Ее недавно начали делать, сейчас насыпь трамбуют. Рабочих много, а охраны почти нет. — Ты ведь, насколько я понимаю, далеко не первый раз здесь ходишь? — спросил майор. — Да, не первый. — И все время рискуешь? — Да не особо, если на станции солдаты из охранной роты. У меня бумага есть, что я кочегар паровоза. Но пока с патрулем не сталкивался. Тут удобный проход. Да вы сами скоро в этом убедитесь. Скрытно пройти не сложно. Опаснее на улице Вокзальной. Вот там частенько катаются мотоциклисты роты СС. А с ними шутки плохи. Для них, если остановят, любой документ ничего не значит. Потащат к себе, начнут душу вытряхивать. Нет, лучше с ними не встречаться. — Но бригадира обходчиков сейчас наверняка нет дома. — Конечно, нет, рабочий день. Он объявится под вечер, но дома жена его Мария Семеновна, я ее тетей Машей зову. Хорошая, добрая женщина. Детей им Господь не дал, так и живут одни. Петр Михайлович Матвеев у немцев на хорошем счету. Его бригада образцовая. Пашут как проклятые. И ночью, и в жару, и в дождь. У них на подворье спокойно. Кроме того, есть потайной подвал в сарае, где они свинью держат. Прямо под загоном и вход в него. — Запашок там, наверное, еще тот. — Да уж лучше запашок, чем виселица или пуля. — Это точно. Ладно, проедешь с Зайцевым, вернешься. — Вернусь, немного выждем, потом еще кого-нибудь из ваших людей проведу. Тетя Маша уже предупреждена будет, посмотрит за улицей, если что, знак подаст. Так всех, одного за другим. Потом уйду. А вы здесь… Шелестов прервал связного: — Об этом не сейчас говорить. А скажи-ка ты мне лучше, кто мог позавчера из Гороша в отряд приходить? Мне командир говорил о Матвееве и Рогозе. Но оба вроде заняты на работе. Гулаев взглянул на Шелестова и осведомился: — Почему вы не спросили об этом у товарища Горбаня?