— Яволь, герр оберштурмфюрер! Гуско с полицаями бесполезно пытались вывести людей к церкви. Никто не хотел идти туда. Видя это, Курц усмехнулся и подал знак командиру отделения, которое стояло вокруг толпы. Эсэсовцы отошли от людей. — Внимание, по толпе, огонь! — приказал оберштурмфюрер. Эсэсовцы вскинули автоматы и начали поливать толпу свинцом. Ударили пулеметы мотоциклов. Огонь открыли и каратели второго отделения. Люди в панике ринулись по сторонам, но это их не спасло. Несколько человек бросились к лесу. Их расстрелял пулемет, установленный на бронетранспортере. Через минуту наступила тишина. На площади, где недавно стояла толпа, лежали тела женщин, мужчин, подростков стариков и детей. — Считать трупы. Раненых добить! — приказал Курц командиру первого отделения. — Да, господин оберштурмфюрер! Курц отошел к церкви. Он слышал, как захлопали пистолеты и прогремели две короткие автоматные очереди. Его солдаты добивали раненых. Офицер достал портсигар со свастикой, подарок командира батальона. Рядом с ним оказался полицейский, молодой парень с бледным, как у мертвеца, лицом. — Как зовут? — Прохор. — Полицай икнул. — Игнатьев. — Он указал на тела. — Там и староста, и старший полицейский Иван Иванович. — Они не выполнили приказ и за это поплатились. Идет война, Игнатьев. Кстати, а как ты выбрался? — Да рванул к церкви, ваши не заметили. — Тебе повезло. — Ага, повезло. Да после этого меня сельчане на куски разорвут и партизан ждать не станут. Возьмите меня с собой, а? — А кто здесь службу нести будет? — Да какая теперь тут служба, господин оберштурмфюрер? Для наведения порядка потребуется не менее двух десятков полицейских с автоматами и не местных, чтоб на селе семей их не было. Придется усиленные патрули выставлять. Одному тут хана. Возьмите, герр оберштурмфюрер. Очень прошу. Ведь я служил вам. — Ты служил не мне, а великой Германии, Третьему рейху. Давал клятву до конца жизни своей бороться с ее врагами, так? — Так точно! — Ну тогда исполни долг до конца. У тебя семья есть? — Тут нет, вывез, как и старший полицейский, в дальний район к родственникам. — Значит, твоей семье ничего не грозит? Полицейский пожал плечами. — Вроде нет. — Помолчи. К взводному подошел командир отделения. — Разрешите доложить, герр оберштурмфюрер? — Докладывай. — На площади тела двенадцати мужчин, двадцати одной женщины, шести детей и подростков. Среди мужчин староста и один полицейский. Всего тридцать девять трупов. Командир взвода повернулся к младшему полицейскому, выхватил пистолет и выстрелил. Тот и понять толком ничего не успел, рухнул под ноги офицера СС. — Сорок, шарфюрер. Для ровного счета. Все равно этому полицейскому долго не прожить даже в райцентре. Хорошая работа. Сворачиваемся, уходим в Горош. Эсэсовцы бросились к бронетранспортерам, и вскоре колонна ушла из расстрелянного села. А к убитым родственникам с воем бросились жители села, оставшиеся в живых. Командир роты СС услышал выстрелы на полпути к Лозе. «Как бы не разбежались люди в деревне. Хотя не должны. Восемь километров впереди. Выстрелы там вряд ли слышны», — подумал он и оказался прав. Народ из Лозы не разбежался. Староста Косарев с полицаями успокоили его. В 9.10 на площадке у сельмага и бывшего сельсовета встали бронетранспортер и грузовой тентованный «Опель». Из грузовика выскочили полицейские, из бронетранспортера — четверо эсэсовцев с автоматами. Командир роты тоже спустился на землю и кивнул Калачу. Тот подозвал своего заместителя Лыкина и распорядился: — Степа, давай ребят по домам! Пусть сгоняют всех сюда. К ним подошли староста, полицаи Буганов и Шмаров. Калач взглянул на Буганова и спросил: — Евреи на месте? — Так точно, Мирон Фадеевич. Сам ночью от соседа смотрел за подворьем. — Молодец, это тебе зачтется. — Он повернулся к гауптштурмфюреру, подошедшему к ним, и доложил: — Клиенты на месте, можем брать. Тот указал на полицейских и спросил: — Это они работают с тобой? — Так точно. — Возьмите еще пару человек, блокируйте дом, где скрываются евреи. Я отдам команду старосте, подойду, только дом обозначьте. — Да чего обозначать-то? Тут одна улица, отсюда влево, предпоследнее подворье справа. — Выполняйте! Полицаи направились к дому бывшего управляющего отделением колхоза «Заветы Ильича». Староста преданно смотрел в глаза офицеру СС. — У вас в деревне есть большой сарай? — спросил Бонке. — Недавно построили вместо старого овина. — Туда все жители поместятся? В глазах старосты вспыхнул испуг. — А что вы хотите делать? — Косарев? Так? — Так точно! — С каких это пор, Косарев, ты решил, что можешь задавать вопросы офицеру СС? — Извините, но… — Итак, я спросил, в новый сарай все жители деревни поместятся? — Да, тесновато будет, но поместятся. — Крепкие стены у сарая? — Так точно, березовые. — Крыша? — Соломенная. — Ворота? — Дубовые.