- Чемпионат подстроен, - буркнул Даниил. – Вас пустят в финал на растерзание «Мегалодонам», только чтобы вы позорно проиграли. - С чего вы взяли? - Слушай, ты иди к своим, мы потом это обсудим, - посоветовала Регина, и лидер «Суперстаров» понятливо испарилась. – Саша, думаешь, это олигархи? - Не знаю, - я прижимал салфетку к кровоточащей губе, от удара меня мутило, голова почти не соображала. - А я думаю, что да. Слышал, что кавказец орал? Тебя Ясень заказал, ты до утра не доживешь. - Кто такой Ясень? - О-о-о!!!! Этого длинного и многозначительного «О-о-о!!!!» было достаточно, чтобы мне стало понятно – случилось реально то, чего я все это время боялся. 20. "Водка, пиво, водка, пиво - под конец корпоратива!" - Наталья Михайловна! Сазонова раздраженно обернулась. Рашид ждал ее возле дома организаторов. - Чего вам? - Извините, Наталья Михайловна, мой друг погорячился. Мы завтра же уедем, и все будет нормально. - Слушайте, как вы мне надоели! Второй день первого этапа пришлось перенести! – чтобы унять драку, жене главного организатора пришлось приложить немало усилий, но о том, чтобы продолжить гонки, не могло идти и речи – перевозбужденные вкусом крови гонщики точно бы поубивали друг друга на трассе. – Давайте так – прямо сейчас забирайте своего Красного Дьявола, и уезжайте отсюда! - Прямо сейчас? А я думал, лучше ночью. - Не хочу я ждать ночи, на вас уже и так все косятся! Я закрою и заблокирую гаражные вороты «Чародеев», чтобы никто ничего не увидел, вам останется только войти, и взять их. Хотите оружием, хотите добрым словом, но чтобы сегодня же вечером ни вас, ни их здесь не было! - Спасибо, Наталья Михайловна, - сказала Рашид. – Мы благодарны за сотрудничество. - Уезжайте уже, у меня и так из-за вас проблемы! - Все-все, уезжаем. Оставив Сазонову в покое, кавказец быстрым шагом направился к гаражу, на ходу достав из кармана мобильник. Несколько быстрых, отрывистых слов на своем языке, произнесенных в трубку, хватило, чтобы через десять минут остальные трое гонщиков из команды появились возле него. Оглядываясь, они двинулись вдоль строения, отыскивая нужный гараж. Дойдя до гаража «Мегалодонов», Рашид и его сообщники вошли внутрь – находившиеся там гонщики встали было из-за стола, за которым обедали, но кавказцы быстро успокоили их, и распахнули дверь, соединявшую этот гараж с соседним, где размещались «Чародеи». Рашид вынул из-под куртки пистолет, передернул затвор, и вошел первым. - Ах ты, шайтан! – невольно вырвалось у него. «Гольф», покалеченная «Альтеза» и слегка помятая «БМВ» стояли на своих местах. Однако четвертой машины – «Импрезы» - и самих«Чародеев» в гараже уже не было. ******************* - Ты можешь объяснить толком, куда мы едем? – спросил Борис, когда его гоночный кар вырвался на трассу, оставив позади снесенный на скорости шлагбаум и растерянных сотрудников «РЛС». - К моему отцу, - коротко ответила Регина, устроившаяся на переднем сиденье, и что-то быстро строчившая в текстовых сообщениях своего мобильника. – В столицу. - А как же Чемпионат? – Даниил на заднем сиденье с легким стоном передвинулся, убирая сломанную загипсованную руку подальше от дверцы. Сидя с ним рядом, я молчал – после того, как тебе разбили губу, говорить не особо хотелось. - Вернемся еще. - Капец, капец, капец, - бормотал Борис, крутя баранку. – Продули, все, денег нет, нас убьют, и зачем я только опять сюда приперся… - Хватит ныть! – резко сказала брюнетка. – Мы еще живы, и это главное. У меня есть план, и если вы не станете истерить, а будете делать все, как я говорю, мы еще свое получим… я в хорошем смысле. Жми, Боря, жми! - Может, ну его? – предложил я с усталой обреченностью. – Это же олигархи, с ними никак не сладишь. Вернемся, поговорим с Рашидом, пусть меня забирает, а вас не трогает. - Еще один нытик. Мы его спасаем, а он тут слюни разводит! Без тебя кто мне миллион за все труды выплатит? – отправив сообщение, Регина удовлетворенно кивнула. – Порядок, нас будут ждать. - А куда конкретно едем? – спросил Борис. – Адрес есть, чтобы я уже в навигатор забил? - Ресторан «Конти». Жми, Боря, жми. Главное, чтобы эти кавказцы нас сейчас не догнали, а то они могут. Кавказцы нас не догнали. То ли они поздно спохватились, то ли мы не дали им форы, а только за все время короткого путешествия ни «Скайлайна», и какой другой гоночной машины мы так и не увидели. Поездка прошла в молчании – водитель был занят вождением, у остальных тоже в голове бродили какие-то свои, сугубо личные мысли. А вот и столица, все тот же громадный, шумный и до невообразимости разносторонний мегаполис. Здесь «Импреза» сбросила скорость с двухсот до безопасных восьмидесяти, и еще очень долго мы лавировали в потоке машин, останавливаясь перед каждым светофором. - А ты можешь хоть раз на красный проскочить, гонщик? – с нескрываемым раздражением спросила Регина, когда мы в очередной раз застряли в громадной очереди перед перекрестком. Очевидно, она уже не раз пожалела, что пустила Бориса за руль. - Если бы я сам ехал, то проскочил бы, - пожал плечами таганрогский гонщик. – Но так как я вас везу, то мне не хочется рисковать. Угроблю вас, и что люди подумают? - Да клала я болт на мнение других людей! - Ты девочка, у тебя нет болта. - У меня резиновый есть, - буркнула брюнетка. – Ничуть не хуже настоящего. Дань, рука как? - Болит. Сань, а тебя губа? - Тоже побаливает. Но зубы целы. - В следующий раз зубами не отделаешься, - пообещала Регина. – Борь, здесь направо. А вот и «Конти» - громадные золотистые буквы видно даже издалека. «Импреза» вкатилась на широкую, как палуба авианосца, парковку, и проехала вдоль разномастных внедорожников, дорогих спорткаров и престижных седанов бизнес-класса. Несколько человек, обедавших на открытой летней веранде, проводили нашу машину любопытными взглядами. - Пошли, - едва припарковались, как Регина, словно пружина, выскочила наружу. – Не бойтесь, меня здесь знают. - А это что, ресторан? – громадные буквы и машины на парковке произвели на Даниила неизгладимое впечатление. – Тут твой отец работает? - Да, он здесь главный. Войдя внутрь, мы оказались в зале ресторана – по размерам напоминавшем вокзал, с таким же сводчатым куполом. Столики находились так далеко друг от друга, что при желании нельзя услышать, о чем говорят люди за соседним столиком. У стены расположился целый оркестр, задумчиво наяривающий какую-то неторопливую музыку, а еще я обратил внимание, что некоторые столики заняты плечистыми ребятами в строгих черных костюмах – они ничего не ели, а только внимательно смотрели по сторонам. Блин, да кто же такой богатый и влиятельный отец у Регины? Улыбающийся метрдотель – в белоснежной рубашке, черном жилете и с накрахмаленной «бабочкой» - появился, как по волшебству. Увидев нас, он несказанно обрадовался. - Давно вы к нам не заходили, - учтиво склонился он перед Региной, словно она была особой королевских кровей. – Были дела, прекрасная мадам? - Мадам! – пробормотал Даниил, и многозначительно ткнул под бок локтем здоровой руки сначала Бориса, потом меня. - Очередные приключения, - ответила брюнетка. – Жан, это мои друзья, они со мной. - Ваш отец у себя в кабинете. Надеюсь, вы отобедаете с нами? Я сей же час распоряжусь накрыть ваш любимый столик номер шестьдесят девять, и подать вам ваше любимое – буйабес, седло теленка под чесночным соусом, и вино «Шато Ларож» урожая восемьдесят девятого. - А впрочем, можно, - ответила Регина после недолгих раздумий. – Накрой стол, мои друзья голодны. - Позвольте спросить, какую именно прославленную мировую кухню предпочитают ваши друзья? - Кавказскую, - выпалил Борис, и тут же, смутившись, уставился в пол. - Все будет сделано в лучшем виде, - улыбнулся метрдотель. – Добро пожаловать домой, госпожа Регина, я очень рад, что у вас наконец-то появились замечательные друзья, причем именно мужского пола. - Спасибо, - и мы пересекли зал ресторана, пока Жан отдавал приказания сбежавшимся на щелчок пальцев официантам. - А почему он удивился, что мы друзья мужского пола? – не удержался я от вопроса, пока мы поднимались наверх на лифте – совершенно прозрачном, стеклянном, мать его, лифте! - Жан считает, что после развода я стала ненавидеть мужчин, - неохотно ответила Регина. – Эти французы обожают демонстрировать свое тонкое чувство женской психологии. - Свой ресторан, француз, который называет тебя мадам, буйабес и столик номер шестьдесят девять… - перечислил Даниил. – Не говоря уже о Кипре. Регина, что ты еще от нас скрываешь? - Свой главный секрет я вам открою чуть позже. Не подумайте, я не избалованная мажорка, хотя в гоночной тусовке многие меня такой считают. Просто у меня своя, непростая история. Ну, наконец-то, добрались! Выйдя из лифта, мы очутились в коридоре, который упирался в единственную дверь из красного дерева, большую и мощную, как стены крепости. Решительно, словно была налоговым инспектором, явившемуся сказать владельцу ресторана, что он не доплатил государству порядком двух миллиардов, за что ему светит пожизненное, брюнетка пересекла коридор, и нажала на кнопку звонка, установленную сбоку. Не успели мы удивиться этому новшеству, как дверь распахнулась. В проеме стоял настоящий громила – голова его подпирала потолок, ноги напоминали маленькие лодки, а тонкая черная рубашка едва сдерживала лопающиеся от каждого движения мышцы. Над перебитым носом спокойно смотрели мутно-зеленые глаза, волосы аккуратно уложены в пробор, а тонкие нотки дорого парфюма не портят, а скорее, усиливают общее впечатление. - Регина Александровна! Проходите, ваш отец ждет. Первое, что мы увидели, войдя в кабинет – это еще двух громил, поразительно похожих на первого, который нас впустил, только черты лица другие. Эти два шкафа держали в руках в паре метрах над полом круглую стальную трубку, на которой висел обнаженный по пояс человек. И не просто висел, а подтягивался – при каждом движении мускулы вздымались под кожей спины, разрисованной куполами. Шумно вздохнув, он подтянулся в последний раз, выпрямил согнутые в коленях ноги, коснулся ими пола, встал, и начал разминать шею неторопливыми круговыми движениями. Громилы убрали палку, и почтительно застыли. - Папа! – сказала Регина, и ее голос слегка дрогнул. – Я вернулась. Мужчина повернулся…. и мы втроем с Даней и Борисом дружно сглотнули. Если и был где-то образец настоящей мужской силы, не иссякающей даже с годами, то он был перед нами. На вид мужчине было лет восемьдесят, но я бы ни за что не осмелился сказать, что он пенсионер, или, что того хуже, старик. Его тело так и пылало богатырским здоровьем, купола были не только на спине, но и на груди – да и вообще, каждый клочок его кожи был щедро разрисован, повествуя о долгой и нелегкой криминальной жизни. Седые волосы аккуратно подстрижены спереди и полностью убраны сзади, седая борода опускается на грудь, и стягивается внизу массивным золотым кольцом. Да, крутой дед.