— Немедленно разворачивайтесь! Немедленно разворачивайтесь, это приказ! Возвращайтесь на Каширское шоссе! — кричал в мегафон страж правопорядка. На горизонте что-то грохнулось, ввысь поднялся оранжевый столб едкого пламени. Милиционер крикнул на вышедшего из «Метеора» Коломина: — Мужчина, повторяю: сядьте в транспортное средство и разворачивайтесь на Каширское шоссе! Ярослав показал коллеге удостоверение: — Капитан Коломин, Экспериментальный отдел. Каковая обстановка, товарищ сержант? — Всё хуже некуда, товарищ капитан, — честно признался милиционер. — Эти выскочили, как черти, со стороны почтового отделения. Что-то швырнули на дорогу, парализовали движение. Не успели наши нажать на экстренную кнопку, как эти мрази наскоком ворвались в райисполком. На Пролетарском под сотню раненых, пара десятков убитых уже как минимум! Что творится в здании райисполкома, не имею понятия. Благо, успели оперативно перегородить южный подход на Пролетарском к месту нападения, поэтому немного гражданских успело заехать в котёл с того направления. Спасли много жизней! — Скоро ли будут подкрепления? — уточнил Ярослав. — Минут через шесть должны прибыть, товарищ капитан… — Милиционер кулаком утёр кровавую струйку из носа. — Через шесть минут они всех перебьют в райисполкоме, — оскалился Коломин. — Судя по ожесточённости действий, они необычайно разозлены и решительны. Их цели там, они будто давно точили зуб на это место. — Товарищ капитан, я бы с радостью… Но там такой шквальный огонь. Мы с Васильичем сидели в «стакане», следили за дорожной обстановкой. Как эти вынырнули и сразу шмальнули чем-то по «стакану», наверное, из гранатомёта, — рассказывал ГАИшник. — Васильичу всё лицо — всмятку, меня Боженька уберёг, вылетел из раздавленного «стакана» в жёлоб, да, благо, не под сопла аэромобилей. Мимо с носилками пронеслись врач, фельдшер и дрон — полевой медик. Пострадавшего уложили в медицинский «рафик» и повезли прочь от места происшествия. Усевшись на асфальт и прижавшись к колонне, женщина средних лет в истерике звала какого-то Женю. Врач вкалывал несчастной успокоительное, милиционер прикрывал его справа, направив автомат в сторону райисполкома, которого пока не было видно. Ярослав ещё раз залез в салон «Метеора», немного поколдовал на микро-ЭВМ, дополнительно проверил, запрограммирован ли аэрокар на самовозвращение. Открыл багажник и мигом стал задействовать его содержимое: надел на голову бронешлем, который моментально сынтегрировался с «Тиресием», разместил на правом плече опознавательную повязку, чтобы не подстрелили свои, приняв за террориста, стащил разгрузку с подсумками и взял в руки АЕК-971-Э с комплексом «Охотник». «Охотник» также превосходно совмещался с «Зевсом» по беспроводной технологии и создавал эффект синергии для двух разных систем. — Да вы как-никак к Третьей мировой готовы… — слабо улыбнулся милиционер при немного дополненном виде старшего по званию. — Третья мировая идёт на наших глазах. Я пойду в райисполком и попытаюсь вывести оттуда людей. Вы оставайтесь здесь, продолжайте выводить людей, — наставлял Ярослав. — Товарищ капитан, останьтесь здесь, вы погибнете: там перед исполкомом простреливается вся площадь! Давайте лучше дождёмся прибытия СОБРа! — не понимая намерений Коломина, предложил милиционер. Однако его искренние восклицания остались без ответа. Пригибаясь, Ярослав спешно потрусил между брошенных аэромобилей. В основном вставший Пролетарский проспект оказался забит легковыми машинами, немного попадались грузовики и аэробусы. Неподалёку от очередного перехода на дне жёлоба остановился двухсекционный «Икарус», «гармошкой» полностью перегодив большую часть полос из центра. Слава богу, водители и пассажиры успели его покинуть. Для безопасности Коломин прошёл через весь салон относительно длинного аэробуса и вышел через передние двери. Здесь перед общественным транспортном расположился обугленный остов напрочь выгоревшей «Нивы» и перевернувшийся голубой ВАЗ-2102, левой стороной придавивший собственного водителя. Ярослав попытался определить пульс, дыхание и сердцебиение у неподвижного мужчины, просмотрел при помощи «Зевса» прошлое аэромобиля и его хозяина. К сожалению, помочь этому человеку было уже нечем нельзя. Сослуживцам сержанта, встретившего Ярослава на блокпосте, повезло намного меньше. В их «стакан», что располагался на противоположной стороне проспекта, попали из гранатомёта точно сквозь смотровое окно. Висячую будку страшно разворотило и искорёжило, никто из работавших там милиционеров не уцелел. Это и подтвердил «Тиресий»: боевик умело приготавливает «муху» к выстрелу, выпускает гранату, «стакан» взлетает на воздух, поражая осколками едущий транспорт. Коломин услышал протяжный стон. С «семёркой» столкнулся грузопассажирский Иж-2715Л, прозванный в народе «каблуком». Люди, что ехали внутри ВАЗ-2107Л, успели спастись, но о водителе «каблука», стареньком дедушке, все, видимо, в панике позабыли. Пожилой мужчина пытался покинуть повреждённый аэрокар, но что-то ему постоянно мешало. Ярослав, было, хотел приблизиться к ИЖу и спасти деда, но вдруг «Зевс» преподнёс грозный анализ будущего. Капитан укрылся за «Жигулями». В следующий миг над головой дерзко просвистела очередь. Пригнувшись, Ярослав схватил с асфальта чью-то кепку и преспокойно подбросил её в воздух. Кепку моментально разорвало в клочья выстрелами напряжённых террористов, но Коломин успел подняться почти одновременно за махом собственной руки. В полторы секунды оба отвлёкшихся боевика, расположившихся на краю жёлоба, получили по два одиночных. Один из них дёрнулся и повалился наземь, другой, схватившись за раненное место, с грохотом повалился по металлической стене жёлоба, столкнулся с «Волгой» и остановился навсегда. Ярослав прождал десять секунд, и наконец ринулся к попавшему в ловушку дедушке. — Сынок, у меня по протезу вместо ног. Их зажало, а они, собаки, отказали, — пожаловался пожилой мужчина, все ещё пытаясь выбраться через открытую дверь. — Как ты этих гадов, я уж думал, сейчас пристрелят! — Протезы придётся отсоединить, — безапелляционно констатировал Ярослав. — Комплект для них в кузове моего «ижика», я, сам видишь, даже не доползу, не говоря уже о дотянуться, — с явной болью в голосе простонал дед. Возможно, у него пострадали не только ноги. — А ведь весь юмор в том, что мои настоящие ноги я тоже потерял в аварии. Жизнь циклична, как колесо, ничего не скажешь… Ярослав внутри «каблука» быстро нашёл железную коробочку, достал специальную отвёртку для искусственных конечностей и вернулся к старику. Быстро, будто мастер по протезированию, отсоединил повреждённые ноги по колено и уже смог вытащить пожилого мужчину наружу. Коломин пробежался с пострадавшим несколько метров в то место, где осторожно за машинами ждали бесстрашные сотрудники «скорой помощи». Передав водителя врачам и услышав от него слова искренней благодарности, Ярослав вернулся на уже пройденную позицию и решительно продолжил свой путь. Однако, едва врачи успели уйти вместе с раненым, на краю жёлоба появилась троица террористов. Они попытались подстрелить Ярослава, попутно ведя бой с кем-то ещё. Коломин кувыркнулся за «девятку», в которой погибла целая семья. Пули-дуры оцарапали капот аэрокара. Капитан вжался в дорожное покрытие, максимально просунул автомат под тесным днищем машины и сделал, на первый взгляд, с десяток странных выстрелов. Пули прошли сквозь крылья и остальной корпус аэромобиля. Тем не менее двое боевиков упали замертво, третий попытался отступить и, видимо, был подстрелен милиционерами с противоположной стороны. Коломин вошёл в ЛиАЗ, чей мотор все ещё работал. Здесь не повезло какой-то женщине средних лет: ей в голову попала очередь с другой стороны проспекта. Сумка с продуктами упала на пол аэробуса, авоська несчастной развязалась. Оранжевые мандарины раскатились по салону ЛиАЗа, многие из них оказались передавлены выбегавшими в ужасе пассажирами. Кроме того, Ярослав обнаружил перепуганную молодую пару, парня и девушку, что оцепенели от страха и надеялись переждать бойню внутри. Прикрывая, капитан вывел ребят из транспорта и направил в безопасное место. В это время обозначил себя снайпер, залезший в третий милицейский «стакан» и расположившийся в «слепой» зоне у правоохранителей. Вероятно, он рассчитывал достать убегающих, однако сквозь разбитое стекло получил точно в переносицу пулю от Ярослава и упокоился навеки. — В странах Северной Америки продолжает бушевать Эпидемия предсказателей… — на миг послышалось радио из одного на распашку открытого салона. Не исключено, что действия Коломина приободрили сослуживцев, прижатых на противоположной стороне Пролетарского проспекта. В атаку устремился бронированный «бобик», обладающий пулемётной турелью. Пользуясь им как передвижным укрытием, вперёд рванула пятёрка милиционеров. Однако на капоте милицейского ГАЗа произошла какая-то оранжевая вспышка, он дёрнулся и встал на техническом переезде жёлоба. Наступление правоохранителей сорвалось, и атакующие оказались в западне на открытой, хорошо простреливаемой местности. Идти вперёд было невозможно, отступать — смертельно опасно, а поэтому милиционеры, оттащив раненых за кузов «бобика», решили ждать помощи там. Вспышка. Площадь перед райисполкомом простреливается, как тир. Как быстро бы ты не действовал, всё равно рано или поздно подстрелят. Отряд милиционеров прижат огнём на техническом переезде и отчаянно жмётся за подбитым «бобиком». Благодаря небольшой помощи и удару Ярослава по флангу боевиков внешняя группа террористов полностью отступила в правительственное здание. В окнах первого этажа и достаточно просторного фойе радикалы возвели стихийные баррикады. При наличии спецтехники их можно будет разломать достаточно легко. Милицейский СОБР успел подоспеть с юга Пролетарского проспекта и напускал на захваченный дом разведывательных и боевых дронов. Снайперы МВД точечно били по окнам, БТР же молчал, лишь защищая бронёй людей рядом. Видимо, милиция не отважилась применить технику по райисполкому, боясь случайно задеть всё ещё находящихся внутри гражданских. Вспышка. Боевики взяли в заложники большую группу чиновников и усадили перепуганных клерков в актовом зале. Помещение располагается в глубине здания, поэтому шальные пули или осколки гражданским не грозят. Большую опасность представляют собой террористы, ибо намерения их не вполне пока ясны. Некоторые служащие всё-таки успели сбежать из райисполкома, прихватив с собой раненных коллег. Кто-то ещё прячется в шкафах, под столами, в подсобных помещениях или кабинетах поменьше, надеясь, что радикалы не успеют их найти. Другая группа чиновников и партработников оказалась более смелой и организованной и забаррикадировалась в зале для прессы. Люди не могут выбежать через пожарный выход на улицу, озлобленные террористы ломятся сквозь перегороженные двери и криками пытаются заставить служащих сдаться и разобрать заграждения. Если этим людям не помочь, то боевики вскоре ворвутся в помещение и в ярости всех расстреляют за лишнее сопротивление, определённо не входившее в их планы. Вспышка. Северо-восточнее от подбитого «газика» с турелью располагается уничтоженный жёлто-синий ВАЗ-2104. Милиционеры успели схватиться за оружие, но, к несчастью, оказались сражены наповал несколькими очередями. Однако совсем рядом на асфальте лежала живая аэроциклистка. Молодую девушку, сотрудницу ГАИ, сорвало с мощного «Урала», и тяжёлый аэроцикл грохнулся ей на ногу. Видимо, террористы посчитали стража правопорядка мёртвой и оставили в покое. Стекло на шлеме лопнуло из-за столкновения, легкобронированный костюм частично смягчил удар «Урала» по ноге, но аэроциклистка оказалась обездвиженной. Более того, из её бедра неплохо и постоянно подтекала новая и новая тёмная жидкость — требовалось срочно наложить пострадавшей жгут. Надо было спешить, иначе девушка истекла бы кровью. — Ярослав, я надеюсь, ты не успел доехать до Кавказского бульвара, — в «Гекате» оживился Боровиков. — Там сейчас такое творится, вся Москва встала на уши… Стоп! Какого хрена⁈ Вижу тебя на камере одного из дронов. Капитан, заклинаю, не суйся туда!.. — Товарищ полковник, время на исходе. «Зевс» показал, что в ближайшее время многие погибнут, если не вмешаться, — спокойно объяснил Коломин. — Я пойду в райисполком и постараюсь всех вывести оттуда. — Мы не имеем права потерять тебя, капитан. Стой на месте, это приказ! — прорычал Боров. — Я уже отправил на Пролетарский спецвзвод во главе с Перовым с многочисленными «подарками» из нашего отдела. Уже разработан план штурма: напустим на ублюдков психооцепенение, «Вурдалаками» сделаем бреши в стене и выведем гражданских. Просто и понятно, хватит корчить из себя героя! — Связь плохая, товарищ полковник: похоже террористы применяют глушилки, — без тени притворства вздохнул капитан. — Да чтоб тебя, Ярослав. Ты хоть у нас парень особенный, но не бессмертный! Даже не… Отключив динамик, Ярослав предпочёл не пользоваться лестницей на технический переезд, выстрелил «Кошачьей лапой» по его краю и в мгновение ока поднялся на возвышение. Деморализованные милиционеры сначала наставили на капитана дула автоматов, но, осознав, что перед ними свой, опустили оружие. Вспышка. Если выйти из-за «бобика» и рвануть от укрытия к укрытию по площади, то в ближайшие полминуты поляжешь здесь навсегда. Может быть, в будущем сделают памятную стелу с фамилией и званием с твоим именем. Не годится, и даже помощь «Зевса» здесь не требуется. Вспышка. Аналогичный вариант с дымовой завесой. Просто-напросто достанут через дым. Не годится. Вспышка. БТР с СОБРом на юге Пролетарского проспекта двинутся, дроны не дадут боевикам головы поднять. Но к тому моменту аэроциклистка умрёт от обильной кровопотери, радикалы ворвутся в зал для прессы и расстреляют осмелевших чиновников и партработников. Те, по мнению преступников, слишком многое позволили себе за сегодняшний день. Вспышка. Можно залезть в «газик» и попробовать подавить шквальным огнём боевиком в окнах. Они непременно ответят в ответ, ведь Ярослав один, а их много. Вскоре один из террористов выбежит с РПГ из-за одного углов правительственного здания и добьёт уже повреждённую технику. Взрыв гранаты погубит сидящего в турели Коломина. Если попросить сослуживцев прикрыть или даже продолжить наступление, то отряд окончательно перебьют, и это окажется ошибочной пагубной затеей. Вспышка. А что, если совместить пару вариантов? — Господи, мы уж подумали, они к нам в тыл зашли! — воскликнул старший лейтенант, командир группы. — Видели бы, как эти сволочи умело гоняют на глайдерах, я такое первый раз в своей жизни вижу. Ярослав кивнул на «бобик»: — Машина больше не едет? — Никак нет, т-рищ капитан. Шмальнули по капоту из подствольника или ещё чем-то. Посекло двигатель к етиной фене, — махнул рукой старший лейтенант. Один из его подчинённых высунулся из-за аэромобиля и дал очередь по райисполкому. — Я в передрягах в разных бандитских логовищах успел побывать, засады, то-сё, но чтоб по гражданским средь бела дня от бедра палили отморозки — такое первый раз на своём веку вижу. — Вот что, старлей. Сейчас я задействую дымы. Как только они поднимутся, немедленно бери своих и отступай во дворы, — руководил Коломин. — Я же пойду в райисполком, побеседую по душам с этими сторонниками Четвёртого интернационала. — Насчёт первого я бы сам рад: раненных парней надо вывести. Отомстить хотелось бы, да за зря в пекле помирать не хочется, — старший лейтенант вытер со лба испарину. — А насчёт второго — самоубийство же, т-рищ капитан. — Я всё продумал. Ну, готовься. — Ярослав вынул из разгрузки пару толстых дымовых шашек. Два цилиндра, наплевав на перманентную пальбу, полетели в сторону государственного учреждения. Не дожидаясь, пока дым поднимется, Коломин открыл заднюю дверь «бобика», влез в кузов и встал под турелью. Когда завеса плотно закрыла обзор, Ярослав разместился в турели, проверил пулемёт, прицелился. Таща на себе раненых, милиционеры отступили прочь от Пролетарского проспекта в глубину городских дворов. Убедившись, что в ближайшей местности не осталось лишних людей Коломин, казалось, вслепую сквозь дым открыл огонь из тяжёлого вооружения по райисполкому. Террористы опешили, осели и мигом отпрянули от окон. Как только кто-то из них пытался подойти к отверстию, то мгновенно огребал из пулемёта. Для боевиков оказалось загадкой, как невидимый стрелок так точно бьёт через дым. Радикалы по памяти пытались навестись на милицейский ГАЗ, но каждый раз стреляли наугад и сомневались, что вообще кого-то смогли задеть. Больше всего они опасались, что под прикрытием плотной завесы и пулемётного огня спецназ вот-вот пойдёт на штурм. Наконец, когда командир террористов додумался разыскать подчинённого с дальнобойным тепловизором, то преступники сквозь окуляр разглядели… что в турели никто не сидит. Гашетка орудия оказалась пережата каким-то предметом, и стрельба теперь была не столько точной и прицельной, сколько, скорее, просто припугивающей. В сторону полетели ещё две дымовые гранаты. Однако боевики, отвлечённые стрельбой с «бобика», не сразу обратили на это внимание. Пригибаясь, Ярослав сбежал с технического переезда, тремя прыжками переместился к расстрелянным милицейским «Жигулям» рядом с аэроциклом «Урал». Сотрудница ГАИ была ещё жива. — Как себя чувствуешь? — оперативно спросил Коломин и, напрягшись, сдвинул «Урал» с ноги девушки. Та легонько вскрикнула, сил у неё уже оставалось мало. — Да так, серединка на половинку, — слабо улыбнулась милиционер. По погонам можно было понять, что по званию она являлась рядовой. — Отличное у меня выдалось первое дежурство. Я даже пистолет не успела выхватить, всё очень быстро произошло. — Привычного жгута у меня нет, придётся воспользоваться подручными средствами. — Ярослав быстро снял с себя ремень, обвил вокруг бедра пострадавшей, как следует затянул. — Спасибо, товарищ капитан. Чтобы я без вас… — было хотела поблагодарить девушка, но Коломин её прервал. — Стенки жёлоба в этом месте не слишком крутые. На его дне врачи, они тебе помогут. Сможешь направить себя и попутно обо что-нибудь не удариться, если я тебя спущу? — Попробую. Выбора у меня всё равно нет… — согласилась аэроциклистка. — Выбор есть всегда. Вернее, альтернатива, — туманно произнёс Ярослав, обхватив и подняв на руках девушку. Широко раскрыв глаза, она инстинктивно приобняла его. Тяжело выдохнув, капитан спринтом рванул к краю жёлоба, аккуратно посадил стража правопорядка на край, убедился, что в ближайшие полминуты она не потеряет сознание, спросил о готовности, направил вниз и легонько подтолкнул её в спину. Девушка спокойно проехалась на пятой точке, словно на детской горке, прямо в руки медиков внизу. Убедившись, что рядовая вместе с врачами достигли безопасного места, Ярослав продолжил осуществление своего дерзкого плана. Дым ещё не рассеялся, а значит, что у Коломин пока обладал форой. Следователь поднял слегка повреждённый аэроцикл, сел на него, попытался завести, однако это не сработало. Ярослав с гневным стуком собственного сердца повторил попытку, и на этот раз «Урал» покорно заурчал. Стараясь максимально пригнуться, бесстрашный капитан стрелой устремился в облако дыма. Террористы точно не ожидали подобного безумства. Спустя пять секунд, как патроны на никем не обслуживаемом пулемёте кончились, из плотнейшего дыма прямо на центр площади кометой вылетел милицейский аэроцикл. На бешеной скорости он нёсся непосредственно к центральному входу. Боевики очнулись от оцепенения и нацелились на жёлто-синюю машину. Не успели пальцы вжать спусковые крючки в металлические скобы, как ревущий на всю округу «Урал» ушёл по ужасной гиперболе резко влево. До того, как радикалы открыли огонь по ненормальному аэроциклу, Ярослав поддался к асфальту, вывалился из сиденья и «Кошачьей лапой» стрельнул по одному из подоконников второго этажа. Несколько очередей прошили отчаянный «Урал». Не имея водителя, транспорт дёрнулся, расхлябался, словно пьяный, и трясущейся полууничтоженной массой на самой высокой скорости, что гарантировалась заводом-производителем, влетел в неплохую, но наспех собранную баррикаду в центральном входе. Грохнуло, будто в райисполком попала гаубица, ограждение разнесло и разметало по всему фойе, осколками и прочим мусором поражая ближайших нерадивых инсургентов. Тем временем Ярослав на полной скорости влетел в окно, чьи стёкла оказались полностью выбитыми, врезался ногами в грудь террористу и отбросил его на пять метров вглубь помещения. Боевик попытался подняться и мигом получил очередь в грудь. Не до конца осознавая происходящее, другой радикал в конце кабинета рванул на помощь сообщнику, но не успел добежать до укрытия и был прошит пулями из АЕК. Третий террорист уже наставил на Коломина дуло дробовика, но капитан выстрелил из-под мышки «Кошачьей лапой» и вырвал мощным устройством мощное оружие. Террорист не растерялся и выхватил из чехла армейский нож, однако Ярослав без раздумий ликвидировал противника, не желая вступать с хорошо подготовленным врагом в рукопашную схватку. Капитан перезарядил автомат. В помещении царил полумрак. То ли сами чиновники до атаки, то ли уже непосредственно террористы задёрнули шторы и опустили ставни на многих окнах. Другие отверстия наспех забаррикадировали боевики подручными средствами. Освещение не работало. Разгром внутри произошёл, скорее, из-за разыгравшегося боя в целом, а не только от действий одних радикалов. На паре столов стояло по чашке с остывшим кофе, бумаги были аккуратно разложены по стопкам, зелёным или голубым светили мониторы ЭВМ, кто-то не успел возвратить телефонную трубку на базу, один человек не зарядил степлер новым блоком скрепок, план почти собрал все подписи для согласования — казалось, отвернёшься от поломанных окон и подумаешь, что работники просто отошли на совещание или обеденный перерыв. Правда, частые следы от пуль, а также трупы мужчины и женщины, сваленные в угол помещения, явно нарушали обманчивое впечатление. Вспышка. Служащие слышали выстрелы и взрывы, доносившиеся с улицы, но боевики всё равно застали их врасплох. Всё-таки они не окончательно отмороженные, в их действиях присутствовала значительная логика: двух служащих они почему-то пристрелили без раздумий, а остальных согнали в актовый зал. Вспышка. Ярослав внимательно осмотрел погибших, и обнаружил у каждого на лацкане значок в виде красного флажка. Больше их пока ничего не роднило, кроме общего места работы. «Кажется, начинаю догадываться», — тихо хмыкнул Коломин. Вероятно, боевики в соседних помещениях подумали, что стрельба неподалёку была связана с продолжающимся сражением с правоохранителями, застрявшими снаружи, а поэтому не стали отвлекаться, покидать насиженные позиции и устраивать лишнюю проверку. Это сыграет на руку Ярославу. Здесь не спроектировали сквозных проходов в другие помещения, а поэтому типичную обитель офисных работников, что состояла из столов, стульев, бюро, перегородок, несгораемых шкафов, сейфов, ЭВМ, копировальных аппаратов, измельчителей и канцелярских принадлежностей, пришлось покинуть. Коломин осторожно вышел в тёмный коридор и оказался в здании с десятками подобных кабинетов. Встроенный в «Тиресий» прибор ночного виденья, при желании переключаемый в режим тепловизора, не давал растеряться в полном опаснейших врагов здании. Ярослав ещё раз просканировал райисполком «Зевсом». Террористы зачистили захваченную территорию не очень хорошо: в каморках, в шкафах, под столами и просто в небольших запертых кабинетах ещё продолжали прятаться некоторые служащие. Большинству из них инстинкт самосохранения не позволит натворить глупостей, и до конца осады они благополучно остались бы в живых. Трудности могли возникнуть лишь у пары человек, непосредственная же опасность грозила людям в актовом зале и зале для прессы. Слева послышались какие-то звуки. Свет слегка прорезал тьму в конце коридора. Ярослав без лишнего шума отправился проверить, что там происходит. — Смотри, да он у нас самый умный. — Террорист, держа пистолет-пулемёт с подствольным фонариком в одной руке, ударил молодого человека, стоявшего на коленях. — Мы ясно сказали по мегафону, чтобы никто не прятался и чтобы все спускались в актовый зал. — Я и-испугался!.. — Парень дрожащим голосом пытался оправдаться. — Знал бы, что вам это так не понравится, мигом бы отправился вниз! — Врёшь, как дышишь! — второй боевик сильно ударил ногой заложника в левый бок. Тот охнул и полусогнулся. — Сраные прихвостни корпораций… Вы не такие смелые, когда вас за яйца начинаешь подвешивать! — Я простой специалист. Буквально только вчера присвоили чин. Я не лицо, принимающее решение, не руководитель, — отчаянно выдохнул клерк.