— Гм, товарищ майор. Подозреваемый не способен самостоятельно перемещаться, — отозвался из убежища Инженера другой милиционер. Через несколько минут Шурика вынесли, привязанного к носилкам. Злодей, казалось, ничего не мог говорить и лишь постанывал, время от времени подёргиваясь в ремнях. Видок у него был такой, как будто невидимый вампир успел проникнуть в его убежище и высосать из сумасшедшего учёного все жизненные силы. Глаза Инженер закрыл и иногда нёс под нос едва различимый бред. Милиционеры с опаской, но не без интереса разглядывали особо опасного преступника. — Свои права ты знаешь, Шуров, — сказал Перов, поправив очки. Чокнутый изобретатель никак не отреагировал. Майор отвернулся и приказал своим: — Готовьте немедленно спецкапсулу для нашего ленинградского туриста! Внезапно Шурик очнулся от странного транса и резко уставился точь-в-точь Коломину в глаза. Враждебный настрой мигом с него схлынул, и, казалось, Инженер хотел донести до своего оппонента что-то важное. — Ярослав Леонидыч, Ярослав Леонидыч, — затараторил Шуров, когда его уже начали уносить прочь. — А ведь он был тоже моим творением! А они подло украли идею, перекроили на свой бездарный манер! — Про «зайца»-то? — усмехнулся Коломин. — Да это мы уже поняли… — Ты не понимаешь, капитан, речь не про ЗШ-01! Он тоже моё гениальное изобретение, а используется не в тех целях. Ну почему талантливый человек всегда должен терпеть подлости, зачем вечно должен нести крест⁈ — Инженер заёрзал на носилках, словно намереваясь выскользнуть из ремней. — Не верь им, Ярослав Леонидыч, не верь. Сложи же ты, ради Дарвина, два и два; не теорему Пуанкаре же разгадывать! Капитан, они… — Да кто он, кто они, что за чушь ты несёшь? — оскалился Ярослав. Шуров со своими выходками ему порядком надоел. — А ну заткнись уже! — один из людей Виолетты вогнал шприц в руку Шурика. Тот ахнул, дёрнулся в паре конвульсий, расслабился и закрыл глаза. Роганова проверила пульс у Шурова. — Мы введём его в глубокий сон, заморозим в криокапсуле и отправим обратно в тюрьму на озере. Да, правительство запретило его убивать, но о лишении сознания и заморозке речи не шло. Больше из-за него никто не пострадает, — устало объяснила Виолетта. — Приезжай к нам в Москву почаще, — улыбнулся Ярослав. — И других тоже подначивай. Нужно чаще видеться. — В Питере у меня дел выше крыши. Думал, этот персонаж — моя единственная забота? — Роганова кивнула на спящего Инженера. — До свидания, Ярослав! — Пока, Виолка! — Коломин тепло обнял девушку на прощание. Вскоре они сели в разные аэромобили, и каждый из них отправился в своём направлении. Глава XX ПРОНИКНОВЕНИЕ БЕЗ ВЗЛОМА Но нежданно по портьере Пробежит вторженья дрожь. Тишину шагами меря, Ты, как будущность, войдёшь. Б. Л. Пастернак. Тёмный московский вечер проникал сквозь немытые окна лестничного пролёта. Виднелся вечный и непрерывный столичный трафик, точно лента Мёбиуса, светились постоянно либо мигали оранжевые, реже — жёлтые, синие, голубые и красные огоньки. Вообще оранжевое освещение являлось одной из визитных карточек Москвы. Вдалеке носились разнообразные аэромобили; с текущей высоты сторонний наблюдатель также мог видеть аэропоезда и аэротрамваи, проносящиеся сквозь городскую застройку. На горизонте мрачными громадами застыли конусы теплоэлектростанции, а по разным сторонам света сбегали к вышине трубы теплоэлектроцентралей. Обычный пейзаж, раскрывавшийся с этажей многоэтажного дома на Нижегородской улице, что пролегала через рабочую часть юго-востока Москвы. Порой с трудом верилось, что до Таганки — центра Москвы — отсюда требовалось преодолеть всего лишь пару — другую километров. Истинная амбивалентность русской столицы! На пыльном грязном подоконнике стояла пара жестяных банок, используемых в качестве пепельниц. Вместе с тройкой сонных мух время от времени пожужживали старые осветительные лампы. Верхние две трети стен окрашивались салатовой краской, которая уже успела частично отлупиться, а оставшаяся нижняя треть представлялась в тёмно-зелёном цвете. Ржавый мусоропровод являлся сильно потрёпанным и достаточно раздолбанным. Перила также погнулись и прогнулись в нескольких местах. Время от времени грохотал древний лифт-капсула, развозя пассажиров по неухоженным этажам. Внезапно по прикрытому, но незапертому окну кто-то несильно ударил снаружи. Оно покорно распахнулось, пробудив холодный сквозняк внутри здания. В подъезд ворвался гул мегаполисного шума. Вовнутрь мигом запрыгнул человек, ловко приземлившись на мелкую гладкую плитку. Неужели всё это время он самостоятельно полз по внешней стене, рискуя в любой момент по нелепой случайности сорваться в безжалостную отвесную пропасть? Незнакомец осмотрелся и инстинктивно прикрыл окно, вернув в подъезд прежнюю тишину. Он ещё постоял секунд десять, будто прислушиваясь, и спешно взлетел вверх по лестничному маршу, практически не издавая лишних звуков. Его интересовала левая по центру квартира, за дверью которой, казалось, вообще ничего не происходило. Незнакомец глянул на сигнализацию, висевшую над дверью, осмотрел показания счётчика, спрятанного за железной дверцей. Тревога в жилище оказалась отключена, счётчик совсем не крутился: похоже, внутри не работал даже холодильник. Это значительно насторожило незнакомца. Он прикоснулся рукой, на которую была натянута качественная тактическая перчатка, к двери, и та с небольшим скрипом поддалась вовнутрь. На пришельца неприветливо вывалилась стена сплошной тьмы; с горем пополам можно было различить отдельные предметы быта. Особо не колеблясь, незнакомец шагнул за порог квартиры. Горящий датчик, установленный в самом низу плинтуса при входе, мигнул и погас, когда его невидимый луч пересёк сапог незваного гостя. Незнакомец словно не заметил этого и прошёл дальше, аккуратно закрыв за собой дверь. Он не стал включать свет и прекрасно ориентировался в темноте, как кошка. Окна большинства помещений оказались зашторены. Без доли страха пришелец вольготно прошёл в то, что явно походило на гостиную. Здесь спиной к нему на стуле в неестественно расслабленной позе сидел мужчина. Незнакомец полуприсел на одно колено, взял неподвижного мужчину за запястье. — Пульса нет. Дыхания нет. Асфиксия. Хорошо поработали. Жаль, ведь я готовил для тебя кое-что другое. Ну на нет и суда нет, — спокойным голосом проговорил пришелец, беседуя сам с собой в полном мраке. Читатель наверняка успел догадаться, что незнакомцем являлся никто иной, как Красный тряпочник. Незваный гость положил в карман погибшего хозяина кусок алой материи. Тряпочник резко поднялся и на всех парах рванул на кухню. Времени у него практически не оставалось. Одним движением он раздвинул шторы на окне, и взору его предстала прочная железная решётка. Засада. Постарался заранее умерший хозяин дома или вмешался кто-то другой? Красному тряпочнику было явно не до размышлений: его загоняли в хитрую ловушку, словно умную крысу. Преступник выхватил из-за пазухи предмет, похожий на нож без лезвия. Тряпочник вжал палец в кнопку на рукоятке, и тьму слегка осветило горение плазменного лезвия. Мужчина бережно распахнул окно и стал проводить плазменным ножом по прутьям решётки. Лезвие проходило сквозь металл, как через масло. Железо недовольно шипело, но всё же мгновенно поддавалось. Затем Красный тряпочник отыскал плиту во мраке и открыл газ на полную на всех конфорках. Представление начиналось. Внезапно дверь квартиры, расположенной перпендикулярно, раскрылась. Из жилища на лестничную площадку без лишнего шума, но грозно топая тяжёлыми сапогами, стала вываливать «Гамма». Трое бойцов расположились правее двери, где проживал умерший человек, трое остались в квартире, а ещё трое, включая щитоносца, отошли чуть назад к лестничному пролёту, ведущему вниз. Они зафиксировали момент, секунду выждали, и один из них со всего размаха мощнейшим пинком открыл незапертую дверь. Боевик сразу же сманеврировал за угол в укрытие. Грозно ударив щитом по полу, за порог начал заходить первый «гаммовец». Остальные прикрывали его из «Валов», каждый контролируя свой сектор. Трое боевиков вошли следом за товарищем и метнули во все открытые помещения газовые гранаты, которые уже использовали при зачистке райисполкома в Красногвардейском. Металлические корпуса раскрылись, и невидимый газ с непонятными свойствами, шипя, вырвался наружу. Идя тройками, «Гамма» стала распределяться по многокомнатной квартире. При помощи встроенной в шлем аппаратуры они тоже прекрасно видели в темноте. Часть бойцов осталась снаружи, чтобы никто лишний не вошёл в помещение и не вышел из него. В ванной комнате раздался непонятный грохот, будто кто-то спотыкнулся и задел ёмкости с гигиеническими принадлежностями. Боевики замерли, но очнулись тут же. Двое из них отправились к закрытой ванной, третий вошёл в помещение, напоминавшее спальню. Он тоже не терял бдительности, казалось, держа на прицеле каждый сантиметр окружающей обстановки. «Гаммовец» подошёл к дальней кровати и без колебаний прошил её из бесшумного автомата. Был слышен лишь зловещий лязг затвора. Боец обернулся и прострелил от края до края старый платяной шкаф, в котором теоретически мог спрятаться человек. Тем временем его товарищи вошли в гостиную, где не обратили никакого внимания на бездыханное тело местного жильца. Их интересовал исключительно Красный тряпочник. «Гаммовец» раскрыл первую, вторую, третью двери шкафа. Кроме белья и одежды, аккуратно сложенного, там ничего не находилось. Товарищи не докладывали ни о чём подозрительном, но особо опасный преступник явно продолжал оставаться здесь. Как только этот боец отвернулся, а другая пара боевиков ворвалась в пустую ванную, широкий ящик комода, являвшегося составной частью пострадавшего шкафа, бесшумно выехал наружу. Кто бы мог предположить, что Тряпочник, не обладающий особо высоким ростом, укроется именно там? Плазменное лезвие, несмотря на мощнейшую броню, без труда вошло «спецу» в голень. Тот не завопил, оставаясь по-человечески безмолвным, но инстинктивно опустился на одно колено к противнику. Тряпочник схватился за «Вал», в который «гаммовец» вцепился мёртвой хваткой, вжал его дулом в пол для собственной безопасности и нанёс новый удар врагу в торс. На этот раз боевик страшно захрипел и начал медленно оседать на преступника, стараясь не расстаться со всеми своими силами. В какую-то секунду боец своим шлемом прикоснулся ко лбу Тряпочника, чуть ли не обнявшись с убивающим его врагом. Однако на этот раз лицо Тряпочника оказалось скрыто противогазом, который надёжно защищал его от воздействия веществ, выпускаемых гранатами «Гаммы». — Прости меня, окурок, — тихо процедил убийца, резко вынул плазменный нож из жуткой раны оппонента и в тот же миг со всей силы вогнал его боевику в область скулы. «Спец» прекратил хрипеть и окончательно осел на пол. «Вал» с небольшим грохотом упал на изношенный паркет. Подозрительные движения быстро заметили «гаммовцы», проверявшие ванную. Наверное, и эти немые исполины где-то в душе вскрикнули от неожиданности, хоть внешне не проронили ни слова. Оба боевика вскинули автоматы, вжали спусковые крючки в металлические скобы, но Тряпочник, проделав «колесо», скрылся в соседнем помещении. Плазменный нож от неожиданности оказался забыт в голове поверженного противника и вскоре выпал из неё под шкаф. Один из бойцов кинул вслед беглецу гранату. Рвануло, полностью вынеся дверной косяк и большую часть штукатурки вокруг. Навесная мебель и домашние электроприборы беспокойно покачнулись, опали к полу шторы. Не обращая внимания на погибшего товарища, «гаммовец» под прикрытием союзника резво рванул вперёд, одновременно держась как можно подальше от тёмного прохода, куда сбежал Красный тряпочник. Беглец скрылся в дополнительном коридоре, где также имелось несколько проходов. Ничего не страшась, боевик подошёл к порогу и воровато выглянул налево. Этот путь вёл к выходу из квартиры, который оперативно перегородил щитоносец и распределившиеся за его могучей спиной другие «спецы». Несмотря на имеющиеся у каждого встроенные тепловизоры и ночное видение, бойцы освещали все видимые проходы мощными фонарями. «Гаммовец» дал знак большинству, мол, у нас двухсотый. «Он смещается в сторону кухни», — беззвучно сообщил щитоносец. Оператор «Гаммы», оставаясь на лестнице, запустил на полевом лэптопе специальную программу и поднял дрона в воздух. Едва жужжа, робот залетел в роковую квартиру, миновал вставших дугой людей и устремился вглубь жилища, ближе к кухне. Оператор в условно безопасном месте старался отслеживать каждую деталь, каждую мелочь. Внезапно специалист по дронам заметил носок военного сапога, торчащего из-за одного угла, который не принадлежал ни его товарищам, ни хозяину дома. Боевик сию же секунду безмолвно сообщил об этом остальным. На этот раз звенящую тишину разорвал пулемётчик. Укрываясь за щитоносцем, он поливал короткими очередями сектор, указанный оператором дрона, и пули свободно пролетали через гипсокартонные перегородки. Будь там какой-нибудь человек, он оказался давным-давно бы ранен. Тем временем летающее устройство залетело за угол и обнаружило там пустой армейский сапог. Громкие звуки уже заметили другие обитатели подъезда, а подозрительные вспышки разглядели жители дома по соседству. Опасливо поглядывая в окна, некоторые почти одновременно стали вызывать милицию. Один подросток, чувствуя адреналиновый мандраж взрослых, сбегал в соседнюю комнату, достал с полки отцовский бело-чёрный фотоаппарат «Зенит» и начал делать произвольные кадры окон в соседнем доме, где явно происходило что-то неладное. — Отойди от окон, Гоша, не то пуля ещё попадёт! — прикрикнула мать из коридора. — Опять бандитские разборки, совсем оборзели! — проворчал отец, устало положив руки на бока. — Такая великая страна была, а всё проср-рали! В то же время в квартире неизвестного погибшего дрон, было, собрался пролетать дальше. Он готовился залететь в комнату, контролируемую боевиками, как вдруг кто-то спикировал на него с вычурной хрустальной люстры. Робот ударился о стенку и обиженно зажужжал. Оператор попытался выровнять устройство, но Тряпочник разогнался и со всей силы яростно толкнул дрон в сторону кухни. Через видеокамеру «гаммовец» разглядел необычайно сильные руки и тёмное лицо, скрытое капюшоном и противогазом. Оператор дал команду своим немедленно действовать. Тряпочник мощно пнул летающего робота и тот, вновь потеряв управление, врезался в кухонное окно. С резким звоном разбилось стекло, отвалилась и полетела вниз подпиленная решётка. Дрон вывалился наружу и по инерции полетел в сторону нижних этажей. Красный тряпочник встал на полном осколков подоконнике и, обдуваемый ветром, приготовился к прыжку. — Сайонара! — когда «гаммовцы» ворвались из всех помещений на кухню, казалось бы, зажав Тряпочника в тупик, неуловимый преступник сиганул в отвесную пропасть городских джунглей, словно в домашний бассейн, прямо на глазах профессиональных убийц. Один из «спецов» открыл огонь из пулемёта вслед беглецу, но совершенно не успел заметить, что на всех конфорках на полную был открыт газ. Прогремел взрыв, серьёзно повредив кухню, и ближайших к плите боевиков поочерёдно накрыло пламенем и взрывной волной. Однако прочная броня уберегла всех членов «Гаммы» от каких-либо существенных повреждений, и неожиданный взрыв лишь задержал их, не дав разглядеть, куда именно устремился Тряпочник. Отделавшись следами гари и копоти на силовой броне, бойцы решили спешно сворачивать операцию. Тряпочник, преодолевая ледяные воздушные потоки, камнем летел вниз. Он продолжал оставаться чрезвычайно уверенным в собственных целях и способах их достижения. Метрах в пятидесяти под ним гудел аэромобильный поток. Казалось, человек вот-вот разобьётся о землю или насмерть ударится о транспорт или какой-нибудь объект инфраструктуры вроде фонаря или рекламного щита. Однако Красный тряпочник стукнул по невидимой кнопке за пазухой, и на его предплечьях с голенями, ранее плохо различимые в вечернем сумраке, включились сопла миниатюрных человеческих стабилизаторов. Одевались они за тугие ремешки наподобие наколенников или налокотников. Резко снизив скорость и смягчив собственное падение, Тряпочник на полном ходу нырнул в открытый кузов грузового ГАЗа, перевозившего овощи. Водитель ничего не заметил, и безбилетный пассажир отключил стабилизаторы. Преступник вольготно улёгся прямо на холодном металле кузова, наполовину снял противогаз и расслабленно закинул ногу на ногу, словно на пляже. Оранжевый свет проносящихся фонарей отчётливо выделял довольную улыбку на видимой половине лица. Синие огоньки, исходившие из сопл стабилизаторов, потухли, и аэромобиль скрылся в общем потоке никогда не спящего московского трафика. Сирен спешащих милицейских машин таинственный преступник в тот день даже не услышал. * * * Ярослав стоял на пороге злополучной квартиры, только-только выйдя из грязного и ржавого лифта-капсулы. После инцидента с Шуриком успело пройти несколько дней: после опасной схватки Коломина определённое время осматривали специалисты в поисках возможного вреда здоровью. Ехать до места происшествия пришлось долго из-за пробок. На месте всё уже вырисовывалось, как надо: оцепления, маркеры для фиксации улик, специалисты, опрашиваемые свидетели, различное оборудование для проведения следствий. Прессу прогнали на площадку перед подъездом. Рядом со входом Коломина встретил майор Перов. — Здравия желаю, товарищ майор. — Ярослав отдал честь старшему по званию. — Наш клиент? — Кажется, да. Только есть непонятное «но». — Перов опёрся спиной на стену, сложив руки под мышками. Милиционер кивнул на распахнутую дверь соседней квартиры. — Нашего «героя» кто-то поджидал напротив. Кто-то очень серьёзный… Кроме того, на вызов приехала не только милиция. Из квартиры, где произошло побоище, пропустив судмедэксперта и криминального фотографа, вышел крепкий и высокий человек, с чёрными, будто смола, волосами полубоксом и здоровой квадратной челюстью. Каменный нос, цепкий хладнокровный взгляд, огромные, как ковши экскаватора, ручищи — настоящий хищник выбрался на свет из берлоги. Он будто немного стеснялся размера своих ладоней и часто укрывал их в глубоких карманах серого плаща. Ледяные синие глаза, укрытые за прозрачными линзами спецвизора, достаточно сильно контрастировали с по-восточному тёмными волосами. Накачанные торс и грудь надёжно укрывал пластичный жилет «Гепард», а в кобуре из качественной тёмной кожи, что пряталась за пазухой, надёжно закреплялся модифицированный пистолет ОЦ-33-Э-М, или просто «Пернач», дальнейшая эволюция пистолетов АПС. Этот сильный волевой мужчина чем-то ещё напоминал бойцовскую собаку — «служить и защищать» однозначно являлось его лозунгом. Действительно, то был истинный инспектор Жавер эпохи постмодерна. — Капитан Коломин, я майор Жилин, КГБ СССР, Второе главное управление, — чеканным, чётко поставленным представился мужчина. — Мы с вами заочно знакомы. Моя команда расследует теракт в Красногвардейском, также мои подчинённые участвуют в совместном межведомственном расследовании недавнего инцидента на ЗИЛе. — Здравия желаю, товарищ майор. — Ярослав поздоровался со спецслужбистом. — Думаю, раз вы здесь, Тряпочник вновь расправился не вполне с обычным человеком? — Давайте я и майор Перов вам всё расскажем внутри, — не терпя никаких возражений, Жилин провёл рукой в сторону квартиры, где сейчас было очень многолюдно. Майор не желал, чтобы лишнюю информацию дополнительно услышал кто-то из местных жильцов. — Как скажете. — Коломин переступил порог, сразу же приметив выключенный датчик движения у плинтуса. Сотрудники правопорядка уже успели обнаружить его давно и пометили специальным ярким маркером. Двое специалистов потеснились, чтобы пропустить троицу, идущую в гостиную. Криминальный фотограф сделал снимок кухни. Ярослав холодно сыронизировал, наблюдая за совместной работой милиции и КГБ: — А мы не сидим друг у друга на головах? Перов поправил изящные очки, которые были похожи на те, что носили герои боевиков восьмидесятых. — О нет, мы достаточно удачно сработались, — улыбнулся милиционер, первым зайдя в гостиную. Складывалось ощущение, что Перов чувствовал себя несколько неловко в компании Жилина. — Мы приехали первые и долго не могли понять, кем является сей несчастный гражданин. Никакой информации в наших базах данных не было. — Товарищу майору мы всё уже рассказали, и с вами я не буду ходить вокруг да около, капитан. Раскрыть дело «Красного тряпочника» я считаю огромным долгом для вас, поэтому никоим образом не собираюсь ставить препоны… в разумных границах гостайны, разумеется, — прищурился Жилин, точно высматривая добычу. Обернулся к погибшему хозяину квартиры, всё ещё трагически сидящему на стуле. На миг на суровом лице майора КГБ промелькнула горечь, смешанная с беспомощностью. Однако он мгновенно отошёл от этой сентиментальной эмоции, и его лицо вновь приняло привычное выражение. — Это Артём Георгиевич Ключников, в этой квартире он был прописан под именем Иванова Андрея Сергеевича, под этим оперативным псевдонимом и служил верой и правдой своей стране. Прекрасный квалифицированный разведчик и… мой очень неплохой товарищ. По тому, как Жилин сжал кулак, мимике лица и выражению глаз Ярослав понял, что вместо «очень неплохого товарища» майор КГБ хотел произнести словосочетание «лучший друг». Но сдержался, чтобы незнакомые люди, причём из другого, часто конкурирующего с его службой ведомства не подумали, что он расчувствовался. К Жилину подошёл один из подчинённых и что-то прошептал на ухо. Офицер мрачно кивнул и отпустил работника заниматься дальше следственными мероприятиями. — Только что пришёл результат анализа крови Ключникова. Асфиксия была вызвана вследствие отравления одним боевым газом. Думаю, Экспериментальному отделу его состав известен. — Жилин дал знак, что формулу и свойства опасного вещества раскроет потом. — Этот Красный тряпочник каким-то образом смог проникнуть в военное химическое хранилище? — Сомневаюсь, что даже ему это по силам. — Ярослав полуприсел около Ключникова, осмотрел внимательно тело. — В кармане рубашки Тряпочник успел запрятать вот это. — Майор Перов дал Коломину прозрачный пакет с куском алой материи. — Не будь тут этого, я бы со своими, скорее всего, не приехал. Ярослав прошёл в спальню и увидел лужу засохшей крови. — А это чьё? — Коломина сильно заинтересовала улика. — Проверяли? — Это вообще какая-то мутная тема… — Жилин, ощущая досаду, недовольно пригладил слегка напомаженную причёску. — Проверяли. Это кровь не Ключникова, — отозвался Перов. — Биологический материал принадлежит некоему Костину Михаилу Михайловичу, 1961 года рождения, уроженцу села Вышетравино в Рязанской области. Военный-контрактник. Только вся беда в том. — Майор милиции зловеще понизил голос. — Что Костин погиб под Мазари-Шарифом в 1988 году.