— В этом я солидарен с вами, товарищ полковник. — Жилин грозно сжал свои огромные кулачищи. — Времени нет. — Нам нужно узнать номер самолёта, установить номера, владельцев и перевозчиков груза, пускай даже липовых, — сказал Ярослав. — Это да. Вот только руководство аэропорта ведёт себя в нашу смутную эпоху, мягко говоря, своенравно. — Жилин провёл мизинцем по брови. Квартирмейстер достал из пластиковой папки небольшую стопку листов и передал её спецслужбисту. — Товарищ майор, есть у нас кое-какой план, взгляните, — предложил учёный. Жилин взял первый лист и осмотрел его. — Но заказчиком этой части плана должен выступить Комитет, а не МВД. Так будет выглядеть более естественно. — Хорошо, это отличная штука, очень нужное изобретение. У меня есть нужные контакты в другой спецслужбе, они сделают его для нас, точнее, для вас. — Жилин не отрывал глаз от содержимого листка и даже не стал спорить о возможных рисках. — Но нам всем нужно «светиться» умеренно. В этом случае контакт в «Шереметьево» должен обеспечить не КГБ, а МВД. Антон Владимирович, у вас есть кто-то в аэропорту? — Мало и не в том месте, — честно признался Боров, хмуро опершись подбородком на кулак. — Это-то как раз по вашей части. — Но, товарищ полковник, мы уже делаем первую часть плана. «Конторе» в аэропорту «светиться» нельзя. — Майор покачал головой. Если, как вы мне сказали, в вашем ведомстве «растопырила уши во-от такая жирная крыса», то почему я должен быть уверен, что в моём — не произошло так же? — Установление контакта предоставьте мне, — предложил Ярослав. — У меня есть кое-какие соображения по этому поводу. Боров тяжело вздохнул, но без особых раздумий дал добро своему подчинённому. Выбора у них не было. * * * Несмотря на срочность дела, она не сразу дала ему заговорить. Они долго ласкали друг друга и говорили о любви прежде, чем заговорить о более приземлённых вещах. Прохладное октябрьское солнце, время от времени скрываемое тяжёлыми свинцовыми тучами, проникало сквозь полуприкрытое окно. Номер был приведён в максимальный порядок, а вещи — собраны в чемодан. Светлана готовилась уезжать. — Завтра я улетаю в Италию. Вот бы и нам когда-нибудь выбраться туда? — мечтательно спросила Шереметьева, обнимая Ярослава. — Потом у нас рейс на Касабланку. В ближайших планах — Рио и Каракас. Я так хочу снова видеться с тобой каждый день, как это было недавно… Коломин ничего не отвечал, в нежной грусти утонув в её шёлковых волосах. — Свет, я приехал не только попрощаться. Мне нужна серьёзная помощь. — Слова давались Ярославу тяжело, и он будто выдавливал их из себя, точно полутвёрдую глину. При помощи «Зевса» он прекрасно видел, что в будущем всё получится, но в настоящем эти действия надо было совершить ещё раз. — Это достаточно рискованно, я не хочу подставлять тебя, и чтоб вдобавок это не выглядело, как… Светлана положила свои изящные пальчики на губы Ярославу. — Как плата за любовь? — прошептала девушка и тем же голосом добавила: — Милый, я всё сделаю для тебя. Ярослав приложил палец к носу и взял со стола ручку и блокнот. Написал на одном листе и показал Светлане. «Мне нужно попасть во внутреннее „Шереметьево“», — гласила надпись. Шереметьева поняла Коломина и также написала ему в ответ, словно глухонемая. «Но я простая стюардесса. Внутренний контур аэропорта — это крепость в крепости. Каждый уровень — разный уровень доступа. Вряд ли меня, дурёху, допустят до чего-то важного?» — вопрошала девушка. «Быть, может, есть надёжный человек, который сможет помочь?» «Не знаю… Разве что только Зорин, КВС. Он хороший человек, и ты уже успел заслужить его доверие. Я поговорю с ним, а дальше вы обсудите всё, что надо». — Спасибо тебе, — тихо произнёс Ярослав и ещё раз поцеловал Светлану. * * * Седельный тягач МАЗ-504Л, таща за собой тяжёлый фургон, приблизился к грузовым воротам аэропорта «Шереметьево». Прямо над головами людей, проревев, устремился в даль сверхзвуковой «Конкорд». Двери не открылись, но навстречу водителю вышел сотрудник ВОХР крупнейшего в России транспортного хаба. — Вот пропуск и декларация. — Водитель грузовика протянул охраннику два небольших электронных планшета. — Декларация декларацией, — спесиво ответил охранник. — Но давайте-ка, товарищ, машину под сканер. Ворота отворились, и МАЗ постепенно стал въезжать в удлинённый бокс предварительного досмотра, за которым находились уже вторые ворота, непосредственно ведущие на территорию «Шереметьево». Рамка огромного сканера, размещающаяся на колёсиках, несколько раз проехалась вдоль грузовика и просканировала его насквозь специальными лучами. — Порядок? — уточнил водитель. — Порядочнее не бывает! — махнул рукой ВОХРовец. Седельному тягачу открыли вторые ворота, и машина смогла въехать в «Шереметьево». Через пять минут грузовик припарковался около грузового терминала у нужного гейта, от которого уже отходили пандус и специальный конвейер. Рабочие при помощи роботов стали разгружать содержимое фургона. Однообразный поток из коробок, чемоданов, сумок, рюкзаков и свёртков пополз по чёрной жёсткой ленте. Один из больших серебристо-угольных чемоданов в какой-то момент преодолел все логистическо-складские операции и наконец-то попал в финальную точку назначения — точно в руки одному из членов лётных экипажей. Вызывающий доверие мужчина, стараясь не оглядываться, вытащил ручку и покатил чемодан за собой. Встречавшиеся по пути знакомые коллеги радостно приветствовали его. Мужчина старался выглядеть искренним, максимально расслабленным и позитивным и тоже улыбался в ответ. Неисчислимые сканеры и камеры свободно снимали человека с чемоданом, не вызывая никаких подозрений у наблюдателя за монитором слежения или у автоматических охранных систем. В определённое мгновение, зайдя в «слепую» зону всевозможных сексотских устройств, человек резко свернул во второстепенный коридор, перпендикулярный главному. Он открыл дверь пустой комнаты, пол и стены которой оказались заклеены прозрачной защитной плёнкой. Затем мужчина, убедившись в отсутствии слежки, заперся изнутри и подошёл к своему немаленькому чемодану. Одно нажатие особой кнопки — и аксессуар как-то неправильно раскрылся, будто сломавшись наполовину. Из тёмного, разверзшегося из ниоткуда отверстия, кувыркнувшись, вывалился наружу Ярослав Коломин. — Уф, а это было неожиданно, — сказав быстрым шёпотом, Ярослав сразу поднялся. — Я всё сомневался до конца, что у нас получится, но я рад, что смог вам помочь ради доброго дела. — Мужчина оказался никем иным, как Алексеем Алексеевичем Зориным, капитаном Ту-160Э. — Вот уж, действительно, фирма веников не вяжет. Вернее, ЗИЛ. — Коломин натянул очки «Тиресия» на глаза. — Расположение грузовой таможни и грузового терминала вы помните. Не забывайте о приблизительном расположении наиболее чувствительных систем слежения, — по-отцовски наставлял Зорин. — В данной части непассажирского сектора сейчас идёт ремонт, и большинство камер и датчиков были демонтированы или отключены. Но потом в этом плане начнётся полная «жесть». Шанс всего лишь один. Если провалитесь, быть вам до конца жизни районным участковым в Красноводске, а мне — поливать поля на сельсхозяйственном Ми-2 где-нибудь под Гуляйполем или Балхашем. — Спасибо огромное, Алексей Алексеевич! Наш отдел и советская милиция этого никогда не забудут, — поблагодарил КВСа Ярослав. — Я всё тщательно запомнил и не подведу ни вас, ни себя. — Тогда будьте осторожны и удачи вам! — пожелал на прощание пилот. «Своим человеком», о котором так просил Жилин, у объединённой команды МВД и КГБ стал Зорин. На него Ярославу удалось выйти через Светлану. Жилин же в свою очередь через хорошего знакомого в ГРУ сумел заказать на ЗИЛе чемодан со внутренним покрытием из сплава словация, который невозможно было просканировать ни одним прибором. Читатель помнит, что тем самым составом обивался и специальный ящик для скрытых перевозок, который размещался в конструкции ЗИЛов особой сборки. По теневой схеме необычный чемодан был передан от ГРУ в КГБ, а от разведывательной службы — непосредственно в МВД. Ярослав, помещённый в большой чемодан, должен был пройти незамеченным через все возможные сканеры. Единственной фатальной проблемой мог бы послужить ручной выборочный досмотр, но в условиях надёжности техники к нему прибегали достаточно нечасто. На данном этапе Коломину повезло. Зорин на дерзкий и рискованный план согласился не сразу. КВС как лицо, имеющее непосредственный доступ в непассажирскую часть терминала, должен был забрать «Троянского коня» с Ярославом внутри и доставить его в безопасное укромное место. В конце концов Коломин и Шереметьева смогли убедить Алексея Алексеевича помочь милиции, и пилот уже без лишних колебаний согласился поучаствовать в опасной операции. Зорину как ответственному и честному гражданину, прежде всего, крайне не нравилось сокрытие руководством «Шереметьево» значительных преступлений чуть ли ни перед лицом органов правопорядка. Он посвятил Ярослава во все нюансы безопасности аэропорта и поведал ему о разного рода полезных мелочах, которые могли бы помочь анализатору добраться до нужных мест и тщательно провести каждое расследование. Ярослав вышел из пустой комнаты, вернулся в главный коридор и потрусил по нему рысью. Здесь людей пока не находилось. Капитан добежал до конца и свернул налево. Здесь какой-то техник возился со встроенной в стену приборной панелью. Коломин сбавил шаг так, чтобы притвориться мерно идущим работником терминала. Техник подумал, что это проходит кто-то из местных и даже не глянул на Коломина. Ярослав двинулся на стальную лестницу, которой заканчивался данный коридор. Вспышка. Ярослав тихо вбежал на неосвещённый пролёт ниже и затаился в тени, не дыша. Сверху, спокойно болтая между собой, спустились двое вооружённых ВОХРовцев. Охранники, гулко простучав берцовыми сапогами по рифлёному металлу, пошли в ту сторону, откуда несколькими секундами ранее прибыл Коломин. Когда бойцы ушли на достаточное расстояние, Ярослав направился к верхним лестничным пролётам. Камера, установленная на потолке последнего этажа, казалось, просвечивала все уровни лестницы. Но это оказывалось не так, а поэтому Коломин постоянно прижимался к стене и поднимался бочком, чтобы какой-то участок тела не попал в поле зрения устройства. Капитану не надо было наверх — на третьем пролёте, обернув часть плаща вокруг пальца, он набрал код от двери и приложил к счётчику «липовую» карту-пропуск, изготовленную товарищами Жилина. Камера слежения наверху так и осталась без своей добычи, одиноко вися под крышей. За рифлёным дверным стеклом внезапно возникла массивная фигура в серо-зелёном плаще. Ярослав спешно пригнулся, но его опаска оказалась избыточной: таможенник даже не посмотрел в сторону выхода и двинулся куда-то вперёд. Коломин тихонько приоткрыл дверь, чтобы оценить обстановку. Очередной коридор со стенами с деревянной обивкой отлично освещался. Метрах в тридцати таможенница ласково говорила с сослуживцем. Секретарша, но тоже с погонами, работала за компьютером, сидя за стойкой в отдельном углублении. Здоровый таможенник продолжал отходить от выхода на лестницу, направляясь, судя по всему, к кулеру с водой. Камера висела точно напротив автомата с водой, вращалась, но пока Ярослав находился в её «слепой» зоне. «Надо действовать, пока она не повернулась обратно, иначе я погиб», — поразмыслил Коломин. Вспышка. Он знает, что делать дальше. Одновременно идя вприсядку за здоровым таможенником и прячась за ним, словно за укрытием, чтобы чужака внезапно не застали сослуживцы, Ярослав преодолел пятёрку — другую метров. Затем, не дожидаясь, пока громила обернётся и потянется за стаканом с водой, Коломин аккуратно налёг на ручку ближайшего кабинета и сиганул внутрь. Свет и приборы являлись включёнными, но работник куда-то отошёл: нужно было спешно соображать, пока тот не вернулся. Ярослав быстро осмотрелся и, не трогая мышь и клавиатуру, осмотрел монитор компьютера. Флаг СССР, портрет генсека, несгораемый сейф, дубовые шкафы с папками, красный густой ковёр, графин с водой и гранёные стаканы — нет, не это помещение интересовало следователя. — Ой, Даша, да я только возьму сигареты, — внезапно дверь распахнулась и на порог вошёл таможенник, которого Ярослав до этого видел в коридоре с женщиной. Государев человек взял пачку с табачными свёртками и ушёл обратно, заперев за собой дверь. Коломин, создав щёлочку, воровато выглянул из шкафа для одежды. Запертая дверь не оказывалась для него существенной проблемой. Из кармана капитан достал одно из изобретений Экспериментального отдела — небольшой прямоугольный приборчик под незамысловатым названием «Ключ от всех дверей». Небольшой сканер прибора размерами со спичку изнутри быстро «просматривал» замочную скважину. Затем внутри маленького параллелепипеда микроскопический процессор моделировал нужный цилиндр ключа для требуемого замка и отливал его сам из гибкого псевдожидкого металла. «Ключ от всех дверей» был способен произвести на свет как крохотные, так и достаточно большие отмычки. Выйдя обратно в коридор, Ярослав не забыл закрыть за собой дверь. Камера в настоящий момент смотрела на лестницу, а секретарша и пара таможенников вкупе с массивным сослуживцем покинули коридор. Коломин тихим галопом преодолел расстояние до перекрёстка, раннее видневшегося вдали. Тут он чуть ли не напоролся на мужчину в серо-зелёном кителе, но тот зашёл в один из кабинетов и захлопнул за собой дверь. На противоположной стороне в стене было вырезано длинное окно, полузакрытое жалюзи, за которым таможенники проводили собрание. Они внимательно наблюдали за выступавшим за трибуной и изображением, проецируемым проектором, но Ярослав всё равно пригнулся и на корточках проскочил помещение для встреч. Далее он перепрыгнул невидимый луч непонятного сенсора, незаметно установленного над плинтусом, и свернул направо. Шереметьевская грузовая таможня оказывалась поистине большим лабиринтом. Пробравшись через «слепую» зону очередной камеры наблюдения, Коломин потрусил по новому коридору вперёд. Позади показались ВОХРовцы, однако капитан успел спрятаться за углом стоящего неподалёку дивана. Охранники вновь ушли туда, откуда пришёл Ярослав. Лазутчик переждал пять секунд, выглянул из-за угла и продолжил свой путь. Вот и точка назначения близко. — Послушайте, я в декларации указывал всё правильно! Не знаю, где вы там нашли перевес на центнер, — негодовал какой-то человек, похожий на бизнесмена, впереди и за небольшим поворотом. — Вы, Пётр Сергеевич, уже не первый раз попадаетесь на вашем французском вине. И каждый раз думаете, что проскочите, — парировал таможенник, держа в руках служебный электронный планшет. — Приборы ошибаться не могут. Нанимайте более внимательных сотрудников, что ли. Да и прошлое предписание вы исправили небыстро. — Приборы не могут ошибаться? Это вы так уверенно про электронику говорите⁇ — продолжал возмущаться коммерсант. — Отклонение в центнер не погрешность, как вы мне сейчас пытаетесь доказать, а явный перевес! — Таможенник продолжал настаивать на своём. Третий служащий что-то усердно заполнял на компьютере за стойкой. Так или иначе, вся троица стояла к Ярославу либо спиной, либо в пол-оборота. Здесь существовала значительная вероятность того, что Коломина обнаружат боковым зрением. Требовалось импровизировать, и при необходимости — жёстко. Внезапно всё электричество, включая свет, отрубилось в коридоре. Окон, из которых проникал бы солнечный свет, здесь не находилось. Сослуживцы без особого удивления переглянулись друг с другом. — Чёрт, хорошо, что успел нажать на «дискету»… — Таможенник успел сохранить отчёт на компьютере. — Дур-рацкие пробки. — А я просил этих лентяев техников разобраться, писал заявку. Не первый раз уже. Ладно, сейчас попробую сам из вставить. — Сослуживец, ранее занимавшийся коммерсантом, двинулся прочь от стойки. Наказал своему визави: — А с вами, Пётр Сергеевич, мы скоро продолжим, продолжим. — Товарищи, я не обманывал ни клиентов, ни партнёров, ни государство! — в сердцах продолжал уверять бизнесмен. — Ключевое время — прошедшее, товарищ, — без какой-либо доброты метнул таможенник, сидящий за ЭВМ. Нужная дверь находилась непосредственно между стойкой и той частью коридора, где висела коробка с электрическим щитком. Это было наиболее тёмное место, куда больше всего не всматривались работники аэропорта. Здесь ещё сохранялись остатки милицейской ленты. Ярослав, вжавшись в стену у шкафа, пропустил таможенника переключить предохранители, а затем всунул «Ключ от всех дверей» в замочную скважину. Устройство чего-то дольше завозилось с замком, нежели обычно. «Ну, железяка, чего ты там задумалась?» — нервно подумал Коломин, стараясь не производить резких движений и оглядываться аккуратно. Режим ночного видения «Тиресия» позволял превосходно видеть во мраке. Коммерсант с рассеянным видом прохаживался туда-сюда, служащий же бестолково побивал пальцем то по столу, то по клавиатуре, ожидая включения электричества. Таможенник уже дошёл до коробки с предохранителями и открыл её. — Вроде ничего, — хмыкнув, мужчина щёлкнул переключателями. «Ключ от всех дверей» в последний момент смоделировал отмычку, и Ярослав живо провернул прибор против часовой стрелки. Коломин тихо ввалился внутрь, бесшумно запер за собой дверь, и в следующую секунду в коридоре снова загорелся свет.