— Отлично. Тогда, подписывайте договор, госпожа Жабина. Елизавета Андреевна бросила затравленный взгляд на изображение своих связанных дочерей на устройстве в руках Глеба. Сжав губы в тонкую линию, взяла со столика оставленную там ручку и поставила свою роспись на бумаге. Его Сиятельство встал со своего кресла. Подошел к столику и взял папку с бумагами. Пробежался глазами по тексту, удовлетворенно хмыкнул, увидев в самом низу необходимую подпись. — Что ж, Елизавета Андреевна. Думаю на этом наши дела здесь закончены. Графиня все поняла по его взгляду. — Мерзавец! — она вскочила с диванчика, бросилась к Аристарху. Он отмахнулся он от нее, как от надоедливой мухи. Женщина отлетела обратно на диван. — Сожалею, графиня, но я не могу оставлять свидетелей. — Ты же обещал? — по лицу графини текли слезы бессилия. — Ты же обещал мне! — Я обещал, госпожа Жабина, что если вы подпишите договор, то ваших дочерей не будут мучить. И я намерен сдержать данное вам обещание, — его рот растянулся в мерзкой улыбке. — Они умрут быстро. Глеб? — Кха…. Его Сиятельство повернулся на хрип. Увидел удивленно выпученные глаза Глеба. Тот хрипел и хватался за горло. Из-под его ладони вниз капала кровь. А затем, Его Сиятельство увидел, как из воздуха появляется обломок шпаги, пронзивший насквозь шею его слуги… Глава 5 Хватит. Я видел достаточно. Пусть в этом мире я не дольше пары часов. И не особо пока вник в мироустройство и порядки. Но, то что я сейчас наблюдаю — мне очень не нравится. Не нравится настолько, что что-то темное и свирепое поднимается откуда-то из глубин моей души. С женщинами вообще не стоит так обращаться, а уж шантажировать мать ее дочерьми, держа их в подвале с каким-то жирным маньяком, размахивающим тесаком… И ведь она выполнила все условия этого ублюдка в серебристом костюме. Пошла на это, знаю о каре со стороны духа рода. И всё только ради того, чтобы спасти своих дочек. Уже только заодно это она достойна моего уважения и помощи. Я услышал и увидел достаточно. Эти ублюдки сдохнут. Здесь и сейчас. Осталось выбрать кто первым. Небольшой тактический анализ обстановки. Аристарх Иванович, надменный аристократ серебристом костюме, стоит возле столика. Недалеко от него — Глеб, худой охранник в очках. Еще двое охранников за креслом, в нескольких метрах позади. Они выглядят особенно крупными и мускулистыми. Такие шкафы в стильных костюмах черного цвета. И конечно, мой «давний» знакомый — Василий Нестерович. Стоит, морщит разбитый нос. И судя, по напряженному выражению лица и складкам на лбу, о чем-то старательно думает. Возможно, куда подевалась его шпага. Периодически он кладет ладонь на пустые ножны. Но, не нащупав привычную рукоять, опускает руку по шву. Кстати, о шпаге. Кажется я знаю свою первую цель. Два быстрых бесшумных шага. Оказываюсь за спиной у худого охранника в очках. Маг Василий Нестерович, этот любитель пускать дым в глаза, стоит как раз за ним. Но мне достаточно места, чтобы подойти незамеченным. Быстрый удар. Невидимое лезвие шпаги пронзает шею Глеба. Отлично. Боялся не получится с первого раза. Все же шпага вам не кинжал. Она гораздо длиннее. И для коротких атак в тесном контакте с жертвой, мало предназначена. Но, находясь в невидимости, у меня было достаточно времени, чтобы подготовится и нанести четкий и филигранно рассчитанный удар. Очкарик хватается за пробитую шею, не понимая, наверное, почему ему вдруг неожиданно стало так сильно першить в горле. Ха-ха. Прежде чем Его Сиятельство успевает повернуться на предсмертный хрип своего слуги, я перехватываю свободной рукой застрявшую в шее противника шпагу, у основания эфеса, и дергаю на себя, ломая лезвие. Обломанное лезвие начинает медленно проявляться из невидимости. А я, не теряя времени, перемещаюсь к Василию и возвращаю ему его родовое оружие. Ну, точнее то, что от него осталось. Так смешно смотрятся его заплывшие фиолетово-черной гематомой глаза, когда он удивленно таращит их на непонятно откуда появившуюся в его руке рукоять сломанной шпаги. Аристарх Иванович, переводит взгляд с торчащего из шеи Глеба обломка лезвия, на Василия, который стоит как раз позади того. Замечает в его руке рукоять от сломанной шпаги. — Василий, какого хрена ты творишь? — зло рычит Аристарх Иванович Василий Нестерович испуганно взвизгивает и хочет отбросить злополучную рукоять. Но у него это не получается. Я успеваю перехватить его за кисть и заломив под локоть, вспарываю ему горло, зажатым в его ладони обломком шпаги. Глаза Его Сиятельства лезут на лоб. Наверное, со стороны это выглядит забавно. Предатель убивает исподтишка одного из охранников, а затем вскрывается сам, перерезав себе горло. — Ваше Си… кха… — булькает разорванным горлом Василий, корчась на полу. — Я не… кхр-р… Придавливаю полудохлого мага ногой к полу и он затихает. Хорошо быть невидимым. — Что, вашу мать, здесь происходит⁈ — орет Аристарх Иванович. Оставшиеся два охранника, вертят головами по сторонам, не понимая что произошло и откуда ждать опасность. Но главное, что никто не заметил, что из рук очкарика исчез тот странный прямоугольник, передающий картинки. Он стал невидимым, когда я вырвал его из руки убитого Глеба. Его я забрал в первую очередь, так как посчитал, что без него они не смогут отдать приказ на уничтожение заложниц. — Он там! — кричит один из охранников и вытягивает руку точно в моем направлении. Какого демона? Он что, меня видит? С руки охранника срывается ледяной шип. Пригибаюсь, уходя от летящего снаряда, и отбегаю в сторону. Второй охранник присоединяется к первому и в меня летит уже несколько острых сосулек. Бьют точно по мне. Так они оба маги льда и оба меня видят. Вот же повезло Убегаю от очереди ледяных снарядов и ныряю за диванчик. Хоть какое-то укрытие. Слышу испуганный визг Жабиной. Один из ледяных шипов пробивает насквозь обитую кожей спинку дивана. Такое себе укрытие. Смотрю на острую сосульку торчащую из обивки в паре сантиметров возле моей головы. — Он за диваном, — слышу я крик одного из охранников. Бл*ть! Да откуда? Почему они меня видят? Озираюсь по сторонам, пытаясь сориентироваться, как мне действовать дальше. И тут замечаю… Вот я идиот. Мысленно хлопаю себя ладошкой по лбу, глядя на вереницу кровавых следов на полу. Бросаю взгляд на свою обувь. Ну, точно. Подошва правого ботинка вся в крови. Наступил в натекшую из-под Василия кровавую лужу и не заметил. Толку от невидимости, если я демаскируюсь, оставляя за собой кровавые следы.