— Нет, это я должен извиниться, — я подошел к ней, положил ладонь ей на плечо. — Я не знал другого отца, кроме него. И мне очень жаль, что с ним такое произошло. Так ты говоришь он занимался вылазками на Изнанку? — Да, у него был свой отряд для участия в имперских рейдах, — ответила графиня и в ее глазах вновь заблестели слезы. — И все они… и Лешенька… все погибли. Их все убили эти твари с Изнанки. Лиза уткнулась лицом в шелковую салфетку, пытаясь скрыть свое горе. — Я слышал, как Крапивин угрожал тебе, — я скрипнул зубами. — Я прекрасно понимаю КАКИЕ твари убили отца. — Игорь, не стоит, — забеспокоилась Лиза. — Это очень страшные и влиятельные люди. Лешу этим все равно не вернешь. — Люди Крапивина уже поплатились за то, что посмели похитить Милану и Дарину, — твердо ответил я. — А когда я одолею его самого на дуэли, то смогу узнать, кто за ним стоит. Я спрошу с них. С каждого, кто был причастен к нападению на нашу семью. В моем голосе звучал металл, а глаза горели огнем праведной мести. — Игорь, я не узнаю тебя, — графиня испуганно отшатнулась, глядя на мое искаженное злобой лицо. — Ты же был таким тихим и спокойным мальчиком. А сейчас, ты говоришь такие страшные вещи. — Игорь прав, — рьяно подключилась к разговору Дарина. — Эти твари должны за все ответить! По ее суженным глазам, я отчетливо видел, что в ее мыслях все наши враги уже горели в адском пламени. Боевая она девчонка, ничего не скажешь. — Дарина, что ты такое говоришь? — удивленно уставилась на нее Лиза. — Юной леди не подобает вести себя подобным образом. — Ай, мама, прекрати, — отмахнулась Дарина. — Я говорю так, как думаю. Мы не в той ситуации, чтобы пытаться играть в пиетет с нашими врагами. — Дамы, не ссорьтесь, — примирительно поднял я вверх руки. Не хватало еще, чтобы они между собой переругались. — Наши враги получат по заслугам, — продолжил я свою мысль, — а я выясню, чем эти земли на самом деле ценны. — Игорь, это пустая трата времени, — вздохнула графиня. — Здесь нет ничего кроме болот и топи. Они достались Алексею по наследству. Я несколько раз предлагала ему продать их и перебраться куда-нибудь в более благоприятное место. Но он всегда был категоричен в этом вопросе. Родовые земли были дороги ему, как память о предках. И когда я узнала, что он погиб… Графиня не сдержала слез и снова заплакала, уткнувшись лицом в салфетку. — Я бы никогда… Никогда не подписала договор на отторжение родовых земель. В память о моем Лешеньке. Он так ценил их, — всхлипывала она утирая слезы шелковой тканью, вышитой вензелями. — Но этот мерзавец… Он угрожал мне жизнью моих девочек. — Тебе не в чем себя винить, — я приобнял ее за плечи. — Ты поступила правильно. Лиза подняла заплаканные глаза и с благодарностью посмотрела на меня. — Спасибо, Игорь. Я всегда знала, что ты добрый и отзывчивый мальчик. Она нежно, по-матерински, погладила тыльную сторону моей ладони, лежащей у нее на плече. Сжала крепко, словно пыталась удержать меня от необдуманных поступков. — Но, я прошу тебя, не нужно так рисковать. — ее взгляд был полон мольбы и заботы. — Пусть этим займутся власти. Этих негодяев обязательно поймают и отправят на каторгу. — Нет, те кто за этим стоит, не отступятся так просто от своей цели. Здесь явно есть что-то более ценное, чем просто небольшие залежи торфа, — я задумчиво потер подбородок. — И я больше чем уверен, что нападение на поместье и похищение Григория Алексеевича связаны между собой. — Получается, что… — Любаша прикрыла рот ладошкой, ужаснувшись собственной догадке. — Да, Люба, я считаю, что за похищением твоего дяди стоят те, по чьей указке Крапивин напал на поместье, — утвердительно кивнул я. — Ой! — воскликнули хором она и Лиза. — Скоро сюда прибудет майор Волков со своим отрядом и мы приступим к поискам Григория Алексеевича. Уверен, что эта ниточка приведет нас к покровителям Крапивина. А пока… Я посмотрел на лужу на полу, натекшую с начавшего уже оттаивать огромного окорока. — А пока, предлагаю всем нам переместиться в холл. — Зачем? — удивились девчонки и Люба. Лиза ничего не спросила, но тоже с любопытством ждала моего ответа. Я улыбнулся и, ухватившись за растаявшую кабанью ляжку, закинул ее себе на плечо. — Раз уж в этом доме, пока, нет прислуги, то я сам приготовлю нам ужин… Глава 20 — Игорь, а что ты делаешь? — спросила Дарина. Я притащил огромный окорок в холл и бросил его возле камина. И теперь, обе сестренки и Люба, разместившись на диванчике, с интересом наблюдали за моими действиями. Лиза, моя приемная мать, тоже была здесь. Она заняла одно из кресел и с любопытством смотрела на происходящее. Ну, а я, тем временем, взял лежащие на каминной полке спички и разжог очаг. Пока пламя жадно пожирало сухие березовые поленья, медленно превращая их в угли, я принялся за каминную обрешетку. Применив смекалку и немного силы, мне удалось соорудить из нее подобие решетки для гриля. Обрешетка, конечно, была шире чем проем очага, но я просто повернул ее и засунул боком. Используя загнутые края в качестве своеобразных ножек, я поместил решетку над огнем. Довольный полученным результатом, поворошил угли кочергой и взялся за сырую кабанью ляжку. Очаг камина был достаточно широким. Мне удалось запихать в него найденный на кухне огромный окорок. Правда не весь. Я втиснул на решетку в камине верхнюю часть кабаньей ноги, а ее низ, вместе с копытцем, торчал наружу. Со стороны это смотрелось, наверное, так, словно какой-то демон из преисподней провалился в дымоход и, застряв в камине, горел в очищающем пламени, высунув одно свое копыто наружу. Впрочем, я уверен, что такие ассоциации это вызвало только у меня. Вряд ли, кто-то из присутствующих здесь дам встречал хоть раз демона. И уж тем более, вряд ли кто-то из них видел, как эти демоны горят. Конечно, любой несведущий в таких делах обыватель наверняка удивится — как это твари из преисподней могут гореть? Они же и так порождения Инферно и огонь у них в крови. Могут. Еще как! Для этого нужно лишь немного сбрызнуть их святой водой. Да, работа в корпусе Инквизиции, помимо крови и пота, полна курьезных и веселых моментов. Я вспомнил, как однажды пришлось сжечь демона вместе с небольшим деревенским храмом. Уж больно крупный и сильный попался экземпляр, чтобы пытаться завалить его в одиночку. У меня же тогда не было духа покровителя и плюшек от него. Ох, и пришлось мне тогда выслушать от отца-настоятеля, оставшегося без молельного места для своей паствы, что он думает, о всем нашем корпусе и лично обо мне. Я и не подозревал, что святой человек может так долго и громко материться. Помещенное на угли мясо очень скоро дало сок. Капающий с кабаньей ляжки жир, шипел попадая на раскаленные угли, заставляя их шипеть и шкворчать. Холл наполнился ароматом жаренного мяса. У моих дам, наблюдавших за моими кулинарными подвигами, потекли слюнки и заурчали животики. — Игорь, а где ты такому научился? — спросила меня Дарина, сглатывая голодную слюну. Ну, не рассказывать же ей про мое прошлое? Когда, в мою бытность ликвидатором, частенько приходилось готовить себе пищу в полевых условиях. — Григорий Алексеевич как-то научил, — выдал я первую, пришедшую в мою голову, версию. Он же вроде бывший военный, должен быть знаком с таким. — Что-то не припомню, чтобы дядя Гриша тебя такому учил, — удивилась Любаша. — Ты же терпеть не мог все его байки про походы? Ну, то что она уже освоилась в компании моих сводных сестер и перешла со мной на «ты», оставив в кругу семьи это дурацкое «барин» — это замечательно. А вот, что она решила стать такой дотошной, именно в этот момент — это не очень кстати. С дядей я похоже лопухнулся. Не учил он меня такому, получается. — Да? — сделал я удивленный вид, пытаясь сообразить. как же выкрутится из этой ситуации. — Ну, да, — кивнула Милана. Ну, вот. И она туда же. — Тебе вообще ничего не интересно было, кроме этих твоих книжулек. Запрешься в комнате и читаешь сидишь. Ты не помнишь что ли? Ага, а вот за эту мысль, можно ухватиться.