— Разводятся дети — расходятся их родители. — Так просто? — Нет, не совсем. В наших отношениях с Надеждой многое намешано: обида за детей, борьба за любовь внука. И знаете, — Мелентьева замолчала, потом снова заговорила еще неразборчивее и медленнее, старательно подбирая слова. — Я стала замечать, как Надежда характеризует других людей — говорит хорошие слова, а на деле пачкает грязью. — Значит, между вами не было стычек или ссор? — Этого — нет. Была только подлость. — Ее свершила Брунова? — спросил Дуло. — Вам расскажу, хоть не планировала этого делать. — Валентина Петровна сняла очки и протерла пальцами глаза, отчего они покраснели. — Сын Лешка нам не родной. Мы с мужем усыновили мальчика, когда ему было два месяца. Взяли отказника, кусочек больной плоти. Для того, чтобы выходить его, я бросила работу… — Она замолчала, стараясь не заплакать. — Никому не гворила об этом, а ей сказала. — Имеете ввиду Брунову? — Да. — И что было дальше? — Когда наши дети разводились, она позвонила Лешке и сказала, что он усыновленный. Лешка был за рулем… — Попал в аварию? — догадался Дуло. — Когда я вошла в его палату, он, весь в бинтах, крови, переломанный… Только спросил: это правда, мама? Вот тут меня и хватило… — Инсульт? Милентьева молча кивнула. Сергей Дуло сдвинул брови и с показным спокойствием спросил: — Когда видели Брунову в последний раз? — Около месяца назад, когда забирала у нее внука. — Она делилась с вами какими-то подробностями из своей жизни? — Говорила про какого-то молодого. — Валентина Петровна равнодушно махнула рукой. — Глаза у нее горели, похоже любовника завела. — И все? — Куда-то торопилось, они с этим молодым собирались за город. Он ждал ее в машине. — Видели его? — Нет, не видела. — А машину? — Оно мне не нужно. Сергей подписал повестку и протянул Милентьевой: — Можете идти, всего вам хорошего. И не болейте! Когда сам Дуло начал собираться домой, ему позвонил Сафаров. — Сергей Васильевич! Шиномонтаж с адреса съехал! Опять облом! Глава 11 Злой ребенок 18 апреля, вторник, 22 часа 30 минут Сергей и Полина сидели за кухонным столом. Разбитый трудным днем, Сергей в нескольких словах описал ситуацию с расследованием дела Бруновой и ответил на вопросы жены. Он словно искал у нее поддержки, не в состоянии объяснить поведение и мотивы убийцы. Но, как не странно, личность погибшей вызывала у него не меньше вопросов, чем тот, кто ее убил. Сергей и Полина не были склонны к эмоциональным разговорам, однако на этот раз разговор получился именно таким. — Не знаю, что тебе сказать… — проговорила Полина. — Если бы речь шла о живом человеке, я бы сказала, что эта Брунова — гадина. — Добрая Надя… — тихо сказал Сергей. — Что? — не расслышала она. — С кем ни говорю, все твердят, что она была доброй женщиной и при этом рассказывают мерзкие вещи. Вот, как это объяснить? — Ты же сказал, что она была очень артистичной особой, каждому говорила то, что он хотел услышать. То, что ее знакомые называют добротой, на самом деле, просчитанное средство воздействия. — Да нет, — возразил Сергей. — Там нечто большее. Там какой-то особенный, природный цинизм. — И любовь к себе. — Добавила Полина. — Эта твоя Брунова считала себя умнее и прозорливее других. Я знаю таких эгоистичных людей. Ее можно сравнить с избалованным, злым ребенком, который из любопытства курочит игрушки, чтобы посмотреть, что внутри. Только Брунова курочила людей. — Точно сказано. — Заключил Сергей. — И начала курочить новую жертву… — … да видать не на того напоролась, — договорила Полина. Глава 12 Жизнь учит 19 апреля, среда, 8 часов Сергей Дуло пришел на работу раньше, чтобы подтянуть остальные дела, которые запустил, занимаясь убийством Бруновой. Но как только достал из сейфа несколько папок, в дверь постучали, и на пороге появился Олег Сафаров. Он чертыхнулся: — Принесла же тебя нелегкая. Вернув папки в сейф, следователь сел на место и в ожидании уставился на Сафарова. Тот молча положил на стол компьютерный диск. — Что это? — осведомился Сергей. — Запись подъездной видеокамеры за три дня как вы приказали. — Я приказал посмотреть и доложить. — Докладываю: соседка опознала всех, входивших в подъезд, кроме одного мужчины и одной женщины. Женщину я нашел по фотографии — она работник собеса. А мужика не нашел. — Почему? — Лица не видать. Оба раза входил в надвинутой кепке. Сергей Дуло заинтересовали его слова: — Ты сказал оба раза? — Возможно, я ошибаюсь, и это были разные мужики. — Признался Сафаров. — На записи не поймешь.