— Какая у вас машина? — спросила она. — «Лендровер». — Цвет? — Черный. — Теперь понятно. У моего бывшего такой же автомобиль. Вас могли перепутать. — Сегодня я его видел. — Где? — У ваших ворот. — Ах да… Он приезжал к дочери. Антон поинтересовался: — Возможно, мы с ним похожи? — Есть что-то общее. — Вот видите, а вы говорите… — Пусть так! Пусть перепутали! Но зачем же было говорить все эти глупости про папу и про меня?! — Они все перекроили! — Антон заходил по комнате, нервно жестикулируя. — Я отвечаю на один вопрос, а они лепят ответ к другому. Я просто шел к машине и отбрехивался, лепил первое, что придет в голову. Я не имел в виду вас. Мало ли на свете Татьян! — Вы не понимаете… Через неделю мы со Златорунским будем делить дочь в суде. Я уверена, что он зацепится за ваши слова, предъявит их на слушании дела и выставит меня аморальной особой. Понимаете? Он отберет у меня Катю и будет использовать ее как орудие для добывания денег! Отец любит Катьку и не откажется платить. Я тоже отдам последнее… — Взглянув на Антона, Татьяна тихо спросила: — Теперь понимаете, что вы наделали? — Понимаю, — насупившись, ответил Антон. — Но это можно как-то исправить? Татьяна встала и трясущимися руками раскрыла сумочку: — Сейчас позвоню адвокату. — Мобильный телефон закувыркался в ее пальцах и упал обратно. — Впрочем, мы уже говорили! Едемте! Нельзя терять ни минуты! Через пять минут Татьяна и Антон спустились по лестнице и вышли из подъезда. Антон ринулся к «Лендроверу», но она сказала: — Поедем на моей машине, — и достала из кармана брелок. Неподалеку мигнул фарами «Лексус». Они сели в машину, но отъехать не успели, рядом остановился полицейский джип, и оттуда вышли трое мужчин. — Квартира двадцать четыре, — сказал один. Второй уточнил: — Второй подъезд. Возьмем по-тихому, сопротивление вряд ли окажет. — Как бишь его? — спросил третий. — Антон Павлович Герасимов. — Здоровый? — По фотографии — среднего телосложения, есть борода. Переговорив, все трое направились к подъезду Антона, и, как только они скрылись за дверью, Татьяна рванула машину с места. — Что вы делаете?! — возмутился Антон. — Уезжаю подальше от неприятностей. Вы же слышали — они явились за вами. — Именно поэтому я хотел выйти, а вы меня увезли! — Считайте — похитила. Поговорим с моим адвокатом, потом отпущу. — Это незаконно. — Знаю. — И если я подам на вас заявление… — начал Антон, но Татьяна его прервала: — Не подадите. — Это еще почему? — Потому что как только явитесь в ментовку, вас заметут. Антон оглядел Татьяну: — Изъясняетесь, как прожженная зэчка. Между тем… — Что? — с вызовом спросила она, прибавив скорость. — Между тем на зэчку вы совсем не похожи, — закончил Антон. — Внешность обманчива, — проговорила она, откинула солнцезащитный козырек и заглянула в зеркальце. — Вы так не считате? — На дорогу смотрите! — со злостью ответил Антон. Квартира адвоката располагалась в старинном особняке, Татьяна позвонила, хозяин открыл подъездную дверь, встретил их у лифта и провел в свой кабинет. Татьяна представила мужчин друг другу: — Это Альберт Николаевич. А это тот самый Герасимов. — Будем знакомы, — адвокат опустился в глубокое кресло и жестом пригласил их сесть в кресла напротив. Они сели, и он продолжил: — Я все обдумал и пришел к парадоксальному выводу: чем больше мы будем доказывать, что между вами ничего нет, тем больше увязнем в проблемах. — Я не понимаю… — по лицу Татьяны было видно, что она заранее протестует. — Позвольте мне закончить, — попросил Альберт Николаевич. — Чрезмерные оправдания и уверения в собственной невиновности, как правило, вызывают обратный эффект. — Не говорите ерунды! Вы должны… — Постойте, — в разговор включился Антон. Взглянув на Татьяну, он предложил: — Хотя бы дослушайте. — Благодарю вас, — эти слова адвокат адресовал Антону. Последующие предназначались Татьяне: — Предлагаю пойти от обратного. На мой взгляд, необходимо всячески доказывать, что вы вместе, что у вас серьезные отношения и они закончатся браком. Это укрепит ваши позиции при рассмотрении дела об опекунстве. — Бред какой-то… — Татьяна делано рассмеялась. — Да-да… И не смейтесь. Вам нужно повсюду бывать вместе. Сходите в театр, в ресторан, к знакомым Златорунского. — Бред! Бред! Бред! — Татьяна повторяла это слово, как капризный ребенок. Желая прекратить препирательства, Альберт Николаевич спросил напрямик, со всей допустимой жесткостью: — Хотите получить опекунство над дочерью? Холодный тон адвоката привел ее в чувство. Татьяна ответила: — Да! — Тогда делайте, что говорю. — Как долго? — По крайней мере, до суда. А там будет видно. — Взглянув на Антона, Альберт Николаевич спросил: — Надеюсь, у вас нет скандального шлейфа? — Чего-чего? — не понял Антон. — Так говорили в старину, когда рассматривали кандидатуру жениха. Меня же интересуют всего три момента: не женат, не злоупотребляете, не привлекались. Антон ответил: — По всем трем пунктам — твердое нет. — Превосходно! — Альберт Петрович хлопнул ладонью по подлокотнику и, подводя разговор к концу, встал с кресла. — В таком случае встретимся перед заседанием и после — в суде.