За Фредриком закрылись двери, и он, остановившись на улице Карла Юхана, вдохнул теплый воздух. В такую погоду на центральной артерии Осло смотреть было особо нечего. Да никто и не смотрел. Спешившие мимо прохожие не отрывали взгляд от бетонной плитки под ногами. — Афганистан, — пробормотал Фредрик про себя, подумав о листочке в сумке Бенедикте. Там было написано «Афганистан. Номан Мохаммед». Имя одного из вовлеченных? Он уже собирался идти, как из дверей ресепшена вышла Виктория Пителль. Вставив тонкую сигарету между губами, она кивнула, заметив полицейского. — Извините, — сказал Фредрик. — Что так получилось. Что я затащил вас на эту встречу. Я подумал, вдруг Бенедикте говорила об этом дома. Виктория зажгла сигарету и глубоко затянулась. Прислонившись к стене, она посмотрела на Фредрика ничего не выражающим взглядом. — Вы верите им? Что кто-то взломал сервер и удалил все материалы Бенедикте? — спросил он. — Я бы смогла, — ответила она. — Но сделал это кто-то другой. — Вы хорошо знакомы с прошлым Бенедикте? — Думаю, достаточно хорошо. — Значит, вы знали о ее бывшей… девушке. Беате Вагнер. Виктория кивнула. — И ничего не сказали. Хотя Вагнер была убита вместе с Хенри Фальком, и я искал связь между ним и Бенедикте. — Не сказала. — Виктория выпустила клубы дыма в сторону. — У меня сложилось впечатление, что в этом расследовании главная фигура — Хенри Фальк. Что Беату убили как свидетеля. Фредрик кашлянул. — Я начинаю думать, что это заключение было ошибочным. И все-таки… вы ведь умная женщина. Вам стоило понять, что такая информация в любом случае важна для расследования. Она отвела глаза и оглядела собор. — Полагаю, вы догадались, что вторым источником Бенедикте была Беата? — Да. — И вы думаете, что у них с Беатой все еще были какие-то отношения? — не глядя на Фредрика, спросила она. — А разве нет? — Честно говоря, я не знаю. Вообще я не из ревнивых, но иногда… вы просто что-то чувствуете, правда? Однажды Бенедикте застукала, как я залезла в ее телефон. Она разозлилась и сказала, что Беата — только источник. Важный источник. И добавила, что Беата сильно рисковала, помогая ей. Виктория повернулась к Фредрику. — Может, поэтому я и промолчала. Потому что предпочла жить в неведении, чем узнать о неверности Бенедикте. Не играйте на моих чувствах, Фредрик Бейер. Узнать, что меня предала та, которую я потеряла, — последнее, что мне нужно. — Я понимаю. — Поэтому Бенедикте с Беатой убили? Из-за их работы? «Темное время»? — спросила она. — Не знаю. — ПЮ, — вдруг произнесла она. — Источник, о котором говорил Сулли. Тот, кто первым обратился к Бенедикте. Кажется, такие у него были инициалы. — Откуда вы знаете? — Потому что Бенедикте тогда подошла ко мне и рассказала, что с ней связался некий человек, утверждающий, что располагает весьма деликатной информацией. Я помогла ей создать защищенный почтовый ящик. Вне систем ТВ2. Но первый контакт был через обычную почту Бенедикте. Я читала тот мейл. Отправлен он был, конечно, анонимно, но первые буквы электронного адреса были «ПЮ», а за ними длинный ряд цифр. — Разве это не могли быть две случайные буквы? — Вы удивитесь тому, какое количество человек о таком не думает. Поскольку сама почта защищена, они думают, что поставщик дает вам адрес почты на основе вашего имени или инициалов, пока вы сами не захотите это изменить. Виктория Пителль затушила сигарету о стену. — Что было в прочитанном вами письме? — На самом деле, ничего. Всего лишь требование обезопасить все их общение. Завести анонимный номер телефона и зашифрованную почту. — А сейчас у вас есть доступ к ее почте? Она слабо улыбнулась. — Нет. Я уже говорила, я знаю, что делаю. Только Бенедикте знала свои пароли. Но мне кажется странным, что она просто передала материалы каналу, не сделав запасную копию. — Вы говорили, Бенедикте занималась йогой? — Да. — А куда она ходила? Виктория покачала головой. — А что? — Да так, просто подумал. Глава 44 В высокой, с чересчур узким горлышком вазе, стоявшей за фотографией в рамке, хризантемы смотрелись так, словно их медленно душили. Листья дрожали от тепла горящих свечей. Организаторы выбрали фото, на котором на фоне пустыни в окружении детей Бенедикте Штольц в пуленепробиваемом жилете и шлеме держит перед грудью микрофон ТВ2. Борозды на лице говорящего будто были вырублены за ночь отбойным молотком и зубилом, а судя по голосу, он проглатывал Библию так, как алкоголики заглатывают спиртное. С этим священником Бенедикте работала — как-то зимой она снимала репортаж о бездомных. Фредрик особо не слушал его речь, так как знал, что растрогается, а он не для того сюда пришел. Поэтому он рассматривал собравшихся. В столовой канала ТВ2 на поминках Бенедикте собралось большинство ее коллег. В такой обстановке странно было видеть знакомые по экрану лица — знаменитости, болтуны и всезнайки, взявшие на себя задачу заполнять эфир между рекламными паузами. После речи священника наступила очередь Виктории Пителль. Ее седые волосы, заплетенные в косу, делили пополам спину в черном платье. Ручеек слезы еще блестел на ее лице, когда она, взяв башню из белых пластиковых стаканчиков и раздав их пришедшим, открыла фляжку и плеснула всем по капельке. — Мне нужно немного подзаправиться, — сказала она. — Так любила говорить Бенедикте, когда мы гуляли с ней по лесам и полям. Большую часть всегда выпивала она. — Все засмеялись. Фредрик пригубил светло-желтую, с ароматом лимона жидкость. — Она всегда носила с собой фляжку. Добираясь до цели — неважно какой — горной вершины или маленького лесного озера, она непременно наливала в пробку лимончелло, приготовленное по лучшему рецепту, который достался ей от отца. — И снова смех. Виктория подняла стаканчик. — Как всегда говорила Бенедикте, тост за приятное путешествие и счастливый конец. — Виктория повернулась к фотографии любимой. — Счастливого конца не получилось, Бенедикте. Но мы желаем тебе продолжить путешествие. Я люблю тебя. — Последние слова утонули в плаче, и она опустилась на стул и сидела так, пока собравшиеся друг за другом приносили свои соболезнования и уходили по делам. Обычно болтливый новостной редактор Карл Сулли, скользнув за свой стол, явно чувствовал себя некомфортно. Он жестом пригласил Фредрика и двух женщин — Викторию и шеф-редактора Хелену Мурк сесть на гостевые стулья. Вытерев слезы, убитая горем Виктория накинула на плечи шаль и выпрямила спину. Фредрик уже такое видел. После убийства страшна не горечь потери. Страшно незнание того, кто убийца и почему он это сделал. — Я попросил вас побеседовать со мной, так как у меня есть к вам несколько вопросов, — начал Фредрик. — И кажется… сейчас представилась возможность всем нам немного поговорить. — На языке все еще ощущался вкус спиртного и, прежде чем продолжить, полицейский сделал большой глоток кофе из кружки. — Представьте, что кто-то пришел на ТВ2 и сообщил, что у него есть секретная информация, тайны Обороны, которые он хочет продать. Документы, способные произвести эффект разорвавшейся бомбы. Сколько бы вы заплатили за такое? Сулли фыркнул. — И как этот человек раздобыл информацию? — Он ее украл. — Ни копейки. Мы никогда бы не заплатили за украденное. На что вы вообще намекаете? Что Бенедикте… — Нет, — перебил его Фредрик и кивнул Виктории, как бы извиняясь. — Но теперь, когда не осталось никаких сомнений, что ее убили, я должен знать, над чем она работала. Журналисты переглянулись. Сулли тяжело вздохнул. — «Темное время», — наконец сказал он. — Это вовсе не официальное название. Просто рабочее. До того. Как Бенедикте… — длинная пауза подчеркнула боль утраты, — отняли у нас, этот проект не был в приоритете. Как известно, документальные фильмы снимать дорого, а ресурсов на все не хватает. Бенедикте дала нам понять, что тема довольно деликатная и нужно держать ее в тайне. — «Темное время»? — спросил Фредрик. — Что это был за проект? Сулли подыскивал слова. — Чуть больше года назад с Бенедикте связался один… человек. Анонимный источник. Он утверждал, что обладает информацией о проектах, которые, по его словам, велись еще со времен войны. Управляла ими скрытая сеть, не подвластная контролю общества. — Он поднял руку прежде, чем Фредрик задал вопрос. — Детали мне неизвестны. Но речь шла о тайных агентах, тайных военных операциях и нездоровых связях властей с поставщиками тайных услуг. Противозаконных связях. Бенедикте договорилась о встрече с тем источником, но он так и не появился. С тех пор она ничего от него не слышала. — Редактор потер ладонями щеки. — И что же делать с такой наводкой? Наверняка в военной среде и правда хватало чокнутых. И мы с ней решили, что она попробует покопаться в этом. Выяснить, кем же был тот источник. Я бесконечно доверял Бенедикте, — сказал он, и дождался, пока на него посмотрит Виктория, — так что дал ей полный карт-бланш, если это не будет мешать ее остальной работе. И если Бенедикте не будет подвергать себя опасности. — Слушайте… но она ведь вела записи? Она что, не сохранила вообще никаких материалов? Фредрик снова увидел, как редакторы переглянулись.