Я вышел из кабинета и молча проследовал мимо сидящего за столом секретаря. Уже через полчаса, подойдя к окну, я увидел, как человек десять милиционеров суетятся около грузовиков, устанавливая обратно снятые детали. «Вот так-то лучше», — успокоился я, наблюдая за их работой. * * * Раздался скрип открываемой двери. Я обернулся и увидел Агафонова. — Разрешите войти? Я махнул рукой, давая понять, что разрешаю. Даже не присев, Агафонов стал рассказывать, что сегодня утром он столкнулся с женой одного из владельцев похищенного «КамАЗа». Эта женщина рассказала ему, что в поселке, который находится в сорока семи километрах от города, стоят два «КамАЗа», один из которых принадлежит ее мужу. Сами владельцы этих машин сдаваться милиции пока не намерены, так как боятся, что их арестуют. — Ты хочешь проверить эту информацию? — спросил я. — Нужно было доложить это старшему группы и вместе с ним съездить в поселок. — Виктор Николаевич! Старший группы сейчас на выезде, когда будет — неизвестно. Я зашел доложить вам, думал, что вы поможете нам с машиной. Если мы прямо сейчас не поедем и не заберем «КамАЗы», их могут свободно разукомплектовать местные товарищи. Мы сами отгоним «КамАЗы» сюда. — То есть как «сами отгоним»? — До потому что пока будем искать водителей, те могут уйти. Потом ищи их по Казахстану! — Вот мне, к примеру, ни разу не приходилось управлять «КамАЗом», я даже не знаю, смогу ли я вообще на нем сдвинуться. А ты можешь? — Не переживайте, доедем с Богом, — не удержался от озорной улыбки Агафонов. Я связался с Кунаевым и поинтересовался у него о наличии свободных водителей. — Куда ехать-то? — спросил Кунаев. — Да здесь, не очень далеко, — ответил я. — Извини, Виктор Николаевич. Ничем не могу помочь. Людей нет. Я тоже извинился за беспокойство и, как бы между прочим, сообщил, что, по всей вероятности, придется ехать мне и самому гнать этот «КамАЗ». Положив трубку, я оделся и вышел на улицу. У машины уже «били копытами» Агафонов и еще один оперативник. Мы сели и двинулись на выезд из города. На окраине нам встретилась одна из оперативных групп, возвращавшаяся в город с задания. Машины, мигнув друг другу дальним светом, остановились у обочины. Я вышел и подождал старшего группы. Выслушав доклад, поинтересовался, кто из сидящих в машине может управлять «КамАЗом». Старший вернулся к машине и поговорил с оперативниками. Один из них сообщил, что имеет навыки вождения «ЗиЛа» и, наверное, сможет перегнать «КамАЗ». Мы поменялись с ним местами — я пересел в машину возвращавшихся и вновь направился в милицию, а Володя Агафонов с оперативниками продолжил свой путь в поселок. Вернувшись в отдел, я занялся текущей работой, которой оказалось достаточно много. Мне позвонили. — Да, слушаю вас, — снял я трубку. — Говорите! В трубке что-то трещало и хрипело, словно человек, соединивший меня с неизвестным абонентом, не хотел, чтобы мы слышали друг друга. Наконец, до меня донесся незнакомый голос. Звонил помощник дежурного районного отдела милиции: — Ваша оперативная машина попала в ДТП. Есть трупы и раненые. — Что-что вы говорите?! — закричал я изо всех сил, словно от моего крика что-то зависело. — Говорите! Где это произошло? — орал я, — кто погиб, кто ранен? В каком они состоянии? — Это произошло на тридцатом километре трассы. Ваша машина, по всей вероятности, выехала на полосу встречного движения и попала под «КамАЗ». Все сейчас в больнице, состояние тяжелое, но стабильное. Как говорят врачи, жить будут. Только Агафонов сейчас в реанимации, у него серьезная черепно-мозговая травма, он в коме. Врач сказал, он безнадежен. — Кто работает на месте ДТП? — На месте? — переспросили меня. — Дознаватель из ГАИ, эксперт, сотрудник прокуратуры и начальник милиции. — Передайте им, я выезжаю! Я быстренько оделся, захватил с собой одного из следователей, и мы понеслись на тридцатый километр. * * * Всю дорогу мой водитель пытался выспросить у меня, что случилось, но мне было не до разговоров, в голове я настойчиво прокручивал все события последних дней. «Боже, какая несправедливость! Это я должен был быть в этой катастрофе, а не эти пацаны! Откуда бандиты узнали про то, что мы едем в поселок, что еду именно я? Я ведь никому не сказал. Кроме Кунаева. Так, а может, встреча Агафонова с этой женщиной сегодня была специально организована? Не исключено, что именно так бандиты хотели заманить меня. Кунаев! Может, он сам организовал все это? Он один знал о поездке. И я сам попросил у него водителя и сказал, что сам поеду. Неужели он слил своему родственнику? Или просто роковое совпадение?» Я задавал себе этот вопрос уже в который раз, но вразумительного ответа не находил. Дорога, по которой мчалась наша машина, была абсолютно прямой, и встречные машины были видны издалека. «Тогда как это могло произойти? Лапин опытный водитель и вдруг — не смог разъехаться на такой широкой дороге? А может, он заснул или заговорился с ребятами?» Мы доехали до места ДТП сравнительно быстро. Оперативная группа ОВД уже сворачивала работу. Я вышел из машины и направился к группе людей, стоящих у обочины. — Здравствуйте! Заместитель руководителя оперативно-следственной бригады МВД СССР Абрамов Виктор Николаевич, — представился я. — Кто может доложить по ДТП? Мужчины переглянулись. — Желающих, как я вижу, нет? Тогда я хотел бы услышать версию сотрудников ГАИ. Что думает ГАИ, почему две машины не смогли разъехаться на этой дороге? Это первый вопрос. Второй, могло ли быть здесь преднамеренное ДТП, то есть умышленное. Кстати, а где вторая машина? Начальник местного отдела милиции подозвал к себе работника ГАИ и задал ему эти вопросы. Работник — молодой лейтенант милиции — сначала задумался, а затем, взвешивая каждое свое слово, начал нам подробно излагать свою версию. Чем дольше он докладывал, тем больше я убеждался, что это была ловко организованная западня для нашей оперативной машины. Я остановил сотрудника ГАИ на полуслове: — Скажите, сколько машин участвовало в этом происшествии, одна, две, три? — Почему вы меня об этом спрашиваете? — удивился он. — Я, конечно, не специалист в вашей области, но, судя по следам протекторов, вот здесь, на этом месте разворачивались две машины. Видите следы — одна разворачивалась в эту сторону, другая в эту. Вы зафиксировали эти следы? Где эти машины, и кому они принадлежат? Вы организовали их перехват? Судя по осколкам фар, у «КамАЗа» должны быть повреждения. Работник ГАИ заметно смутился, и краска залила его лицо. — Извините! Когда мы сюда подъехали, здесь была только одна машина — с потерпевшими. Никаких других мы не видели. — Делайте выводы, лейтенант, — не смог я сдержать злость. — Следовательно, эти машины, развернувшись здесь, направились в сторону Аркалыка. Правильно я понимаю? Значит, их надо искать в Аркалыке, а не в вашем поселке. Надеюсь, ориентировка на них будет направлена не только в Аркалык, но и по районам! Начальник милиции с нескрываемой злостью смотрел на растерявшегося лейтенанта. — Плохо, очень плохо работаете! — я опять не сдержал эмоций. — Пока вы здесь толкаетесь, преступники прячут машины! А уже завтра начнут кузовные работы! А через неделю мы никогда не найдем и не докажем, какая машина сбила наших ребят! Я резко повернулся и пошел к следователю: — Вот что, Миронов! Тебе придется вплотную заняться этим ДТП. Завтра пришлю тебе двух оперативников. Необходимо проверить все автохозяйства в этом районе. На этих товарищей у меня за спиной надежды нет. Они не будут нормально работать, все спишут на какого-нибудь пьяного водителя. Здесь все намного сложнее, чем кажется на первый взгляд. Здесь, Миронов, умышленное убийство сотрудников оперативно-следственной бригады МВД СССР. Здесь заранее спланированная акция. В этой машине должен был ехать я. Это не случайное ДТП, а самое настоящее покушение! Я вернулся к группе работников милиции и прокуратуры. — Вы поможете устроиться в гостиницу моему сотруднику? — спросил я у начальника милиции. — Хочу, чтобы он и двое моих работников, которые прибудут завтра, были включены в состав вашей следственной бригады по расследованию этого инцидента. — Хорошо, — сказал начальник милиции. — Разместим ваших людей, пусть работают. Я оставил сотрудника с ними, а сам поехал в больницу, куда доставили пострадавших. * * * Из приемного покоя шел длинный коридор с множеством дверей, его дальний конец тонул в темноте. Я постоял минут десять и, не дождавшись никого из персонала, пошел прямо по коридору. На полпути раздраженный женский голос остановил меня. — Куда прешь? В магазин пришел? — передо мной возникло заплывшее от жира лицо дамы.