– Это где? Пенни захихикала, и Брюн укоризненно посмотрел на нее. – Тут за нами народ увязался, – объяснил он. – Называют себя Вольницей, вроде как помогают. Ну там устраивают попойки, кашеварят иногда, ухаживают за доспехами и оружием, чинят инструмент и все такое. Кьюра на миг оторвалась от чтения: – С Пенни каши не сваришь, зато она знатно обслуживает Брюнов инструмент. Вон вчера всю ночь полировала. Прежде чем Брюн успел придумать, что ответить, вернулся Вольное Облако с Розой. Лидер «Сказа» мельком улыбнулась Тэм и сказала шаману: – Ты помнишь правила, Брюн. Утром никаких гостей. – Моя гостья, как приличная девушка, смоталась на рассвете, – добавила Кьюра. Пенни умоляюще посмотрела на Брюна, надеясь, что он за нее вступится. Шаман покосился на Розу, невозмутимо прислонившуюся к стене, обернулся к Пенни и с сожалением пожал плечами: – Правила есть правила. Пенни надменно фыркнула и направилась к выходу. – Ты забыла одежду! – крикнул ей вслед Брюн. – А, вечером заберу, – ответила она и, подтянув украденную простыню до колен, обошла блюющего сатира. Вольное Облако протянул Тэм кожаный плащ цвета багряной осенней листвы: – Вот, примерь. Тэм взяла плащ. Грубую потертую кожу покрывали царапины и заломы, местами она была обуглена и чем-то изъедена. От плаща пахло лесным пожаром, и Тэм внезапно осознала, что держит в руках чужую вещь. – Ну примерь же, – повторил друин. Остальные уставились на Тэм. Брюн не мог сдержать изумления, а губы Кьюры сложились в загадочную кривую усмешку, объяснить которую Тэм не могла. Роза тоже чуть улыбалась; полосы света из окна напротив падали ей на лицо, но глаза скрывались в тени. Тэм надела плащ. Он оказался широковат в плечах, длинноват в рукавах, а подол почти сметал сор с пола, когда она крутанулась на месте. Но, честно говоря, наряд пришелся впору. Да что там, сидел как влитой. Тэм даже пожалела, что Бран, Ивняк, Тиамакс или кто-нибудь еще из знакомых не видят ее в друинском боевом плаще, крутом прикиде воина-поэта. – Это плащ герцога Крайнийского, – сказал Вольное Облако. Тэм уставилась на него ошалелым взглядом, как обычно смотрела на посетителей «Залога успеха», которые делали заказ на чужестранном языке. – Ты шутишь, – сказала она. – То есть не шутишь… Друин согласно шевельнул ушами: – Не шучу. Мы с Розой нашли плащ на поле битвы в Кастии. И мой меч Мадригал тоже. Герцог Крайнийский, главгад тысячи баллад, на самом деле звался Листопадом, однако барды спорили о том, кем он был на самом деле. Одни утверждали, что он – сын Веспиана, правителя исчезнувшей Державы. Другие говорили, что он не друинский военачальник, а Отступник, один из грандуальских богов, не кто иной, как Осенний Сын. Достоверно известно было только одно: шесть лет назад он вывел воинство чудовищ из Кромешной Жути и едва не стер с карт республику Кастия. – А почему ты сам плащ не носишь? – спросила Тэм. – Потому что меня узнают по ушам, – сказал Вольное Облако. – Восстание Листопада и то, что мои соплеменники когда-то поработили ваших, вызывает у людей вполне понятное отвращение. И недоверие. И злобу. – Потому что люди – мудаки, – пояснила Роза. – Как бы то ни было, рядиться в герцогский прикид мне ни к чему. Вдобавок ты спасла мне жизнь. Может быть, этот плащ однажды убережет тебя от беды. Плащ из толстой кожи, с подложкой на груди и на спине. Он смягчит удар, и не всякий клинок его прорежет. – Но стрелу не остановит, – равнодушно добавила Кьюра. – Не пугай девочку, – проворчал Брюн. Кьюра хищно улыбнулась: – Я люблю пугать девочек. Роза выпрямилась: – Пора трогаться. Через два дня нужно быть в Борфорде, а дороги на восток битком забиты. Где наш возница? Снаружи послышался топот копыт. В дверном проеме появился нетвердо держащийся на ногах Родерик, облизывая губы и почесывая мохнатую задницу. – Ну поехали, что ли, – пробормотал он. Вольное Облако озабоченно прянул ушами: – Ты с вожжами управишься, старина? – А то! Сейчас вот только найду… – Родерик протопал на кухню и принялся рыться в шкафчиках. – Ложку меда, кувшин апельсинового сока и бутылку белого вина, желательно агрийского. Погодите, еще ведь утро? Ну тогда рома. Тэм кашлянула и, старательно отводя глаза от голой задницы сатира, спросила: – Ты ничего не забыл? Родерик, склонившись над ледником, полуобернулся и взглянул на нее мутными, налитыми кровью глазами: – Что? А, ну да! Кто-нибудь видел мою шляпу? К обеду они уже ехали на восток от Ардбурга. Следом за «Бастионом бунтарей» тянулась самозваная Вольница: небольшая армия поклонников, верхом и пешком, а также обоз возков и телег, груженных всем, от бочек пива и ящиков съестных припасов до чугунных печек и переносной кузни, на случай если «Сказу» захочется свежего хлеба или понадобится починить доспехи. Тэм забралась на крышу ковчега, стянула просмоленную рогожку с дивана и стала наигрывать мелодии на материнской лютне. Когда солнце поднялось выше, в кожаном плаще Отступника стало жарко, пришлось его сбросить. Немного погодя к Тэм присоединился Брюн. Он согнал ворону с очага наверху, разжег огонь и заварил чаю на всех. Остальные один за другим поднялись на крышу в поисках, чем бы себя занять. Роза с Вольным Облаком сидели рядышком, чему-то посмеивались, иногда целовались. Родерик курил на облучке и, время от времени прихлебывая ром из бутылки, сосредоточенно жевал кожаную перчатку. Он подпевал Тэм, заменяя слова песен скабрезностями и сальностями (за исключением баллады «Кейт и кокатрис», которую он исполнил, почти не отступая от текста). Кьюра сидела с книжкой на коленях. Тэм с любопытством покосилась на заглавие: – «Пикси в печали»? Это про что? – Про пикси. – Только про пикси? – И про печаль, – сухо ответила Чернильная чародейка. Тэм заправила прядь волос за ухо: – Класс! Брюн насмешливо фыркнул в свою чашку чая: – Ага. День шел своим чередом. Солнце клонилось к закату, синь небес порозовела, и Тэм обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на родной дом. Только, конечно, он больше не был ей родным домом. Глава 9. Борфорд На следующий день Тэм снова проснулась, мучаясь похмельем, потому что прошлой ночью сначала открыли бутылку вина, затем бочонок рома, а потом еще и бочку каскарского пива, после чего Вольное Облако предложил барду сыграть в карты, и она продула все деньги, которых у нее и не было. Копна сена, служившая постелью Родерика, пустовала; койку Тэм чуть потряхивало, когда колеса «Бастиона» попадали в колдобины. Кровать Брюна тоже была пуста, а дверь в спальню Розы закрыта. Кьюра сидела на койке, спиной к окну, дочитывая последние страницы «Пикси в печали». – Доброе утро, – пролепетала Тэм. – Уже утро? – Чернильная чародейка не отрывала взгляда от книги. «Вот и поговорили, – подумала Тэм. – Здорово я вписалась в компанию». Она встала, отыскала в котомке пару чистых шерстяных носков, подтянула их повыше и, бесшумно ступая, прошла по коридору на кухню. Брюн сидел на корточках у очага, терпеливо дожидаясь, когда закипит чайник. Тэм плюхнулась на диван, и шаман обернулся.